И. Расскажите немножко о себе.

З. О себе? Т.е. начать с самого начала?

И. Да.

З. Родилась я 20 марта 80-го года. Родители у меня оба инженеры, закончили Аэрокосмический университет. Что про них можно интересного рассказать… Они занимались спортом, они занимались скалолазанием, альпинизмом. Я могу сказать, что я выросла в достаточно спортивной семье. И я считаю, что это во многом определило мою жизнь. Потому что, скажем так, семья непосредственно была связана с их работой, с их увлечением, с их друзьями, любой спорт для меня был достаточно родным. В школе я училась достаточно обычной. Правда у нас было углубленное изучение русского языка и литературы и это тоже, мне кажется, было очень важно для меня, потому что у нас был такой творческий преподаватель, благодаря которому я училась писать, выражать свои мысли.

И. А какая это школа была?

З. Это была 157 школа. Совершенно обычная школа, сейчас учительница одна ушла преподавать в Наяновский университет. Когда она у нас вела, я училась там с 5-го класса, мы переехали в этот район. Я стала учиться, класс был достаточно обычный, все остальные предметы были на достаточно среднем уровне, русский язык и литература были достаточно сильным. Именно это, наверное, предопределило мои будущие мечты, желания, я очень хотела быть журналистом. И когда, конечно, я заканчивала, у меня были такие мысли: «все, я пойду, я буду писать, у меня все будет замечательно». Но натолкнулось на то, что такого профессионального, базового образования журналистского в Самаре не было. У нас был платный институт журналистики и естественно…

И. Симатовский?

З. Да, и была филология, которая меня совершенно угнетала, этот филологический факультет, про него там всякие шутки и байки, что такой женский коллектив. Все там очень страшно, нет, я решила: «туда я не пойду!». И мне папа сказал: « Если это твоя судьба, если это у тебя действительно получается, то это где-нибудь у тебя проявится, и ты обязательно выбьешься именно в то русло, в которое ты хочешь». Ну, тогда я уже начала искать что-то близкое к этому. На тот момент я ничего не знала, не представляла о социологии. Девочка опять же у нас в подъезде училась на социологии и как-то мы гуляли с ней вместе с собаками. Я начала ее спрашивать, она мне очень приятно представила свой факультет. По тем предметам, которые нужно было сдавать, я поняла, что у меня есть возможность поступить. Так как еще у меня была серебряная медаль в школе, мне нужно было сдавать собеседование, по-моему.

И. Только собеседование?

З. Да, только собеседование. И поэтому я очень усиленно готовилась, готовилась. В итоге я поступила и стала учиться в Университете. Так, что в Университете было интересного? Наверное, все.

И. Можно сказать, что вы случайно пришли в социологию?

З. Да. Я могу даже утверждать, что я особо не хотела, но где-то, наверное, с курса со второго у меня появился какой-то интерес к тому, чем я занимаюсь. По крайней мере, те предметы, которые у меня были, не все конечно, мне очень нравились. Т.е. что-то меня цепляло, это были книжки, которые я начала читать, советовали преподаватели или нужно по какой-то теме. Начала увлекаться, а то, что мне интересно, я стараюсь делать хорошо. И я знаю, у меня лучше получается, когда я занимаюсь тем, что мне интересно, это мне доставляет удовольствие. Где-то курс второй, третий… это достаточно сильное увлечение социологией. Я могу сказать, что мне было безумно интересно. Все исследования, которые я проводила… как-то вплетались просто в жизнь. Тот же самый выбор армян, например, он не был вызван чем-то, каким-то заказом. У меня… мне была интересна эта нация. Для меня социология стала той наукой, которая позволяет глубже понять себя и реализовать те свои интересы, которые помимо науки… просто из жизни. Есть армяне, почему бы мне их не изучить. Хотя у меня не было никаких знакомых армян…

И.Да, у вас вот не было никаких знакомых армян?

З. Совершенно не было, совершенно ничего. Меня с ними не связывало совершенно ничего. Интерес был взят просто с потолка. Я тогда очень увлекалась КВН, ну, как увлекалась, я просто смотрела его по телевизору.

И. А там были армяне?(смеются).

З. Да, там была команда «Новые армяне». Они мне нравились, и это было так зажигательно и красиво. И я поняла, как-то я подумала: «С чем связано… т.е. очень многие шутки были про Армению, что-то было такое, что их объединяло, именно как людей одной национальности помимо того, что это одна команда». Я почему-то решила: «Ну, раз я не имею возможности познакомиться с ними лично. Так вот, найду такой окольный интерес познакомиться с людьми этой национальности». И совершенно такая безумная идея, ну,… надо искать, я подняла всех на уши, я нашла одну семью, с которой я начала общаться и проводить исследование. Я их узнала и в общем …

И. Это вы рассказываете о втором курсе?

З. Да, это была курсовая. Да, это был, конечно, большой стресс, что я была маленькая, что я пришла в семью. Насколько я сейчас вспоминаю, я спрашивала такие вещи, которые были достаточно серьезные вообще и для меня, и для людей, которых я опрашивала. Я там же в основном общалась с мамой и с детьми. И я помню, мама всегда осторожно так спрашивала: «А это вы сами эти вопросы придумали?». Ну, я, конечно, говорю: «Вместе с моим научным руководителем!». Хотя, естественно, я все это брала из головы, но факт тот, что она тоже думала … наверное, может быть не этично, т.е. эти вопросы были глубинные. Я спрашивала их что-то про национальность, как они относятся к родине, как они переживают вот это чувство проживания вне своей родины…

И. В диаспоре?

З. Да. Были какие-то такие вопросы, да. Мне было очень интересно. Прекрасно помню, что у меня с ними сложились хорошие отношения. Какое-то время я с ними даже общалась, просто вне исследования. Просто какие-то дружественные отношения завязались, вот. Долго это не могло продолжаться, потому, что у всех интересы разные. Что потом, ну, доучилась я и где-то к курсу пятому такой интерес захватывающий, всеобъемлющий прошел. Я поняла, что… то ли у меня появились какие-то другие интересы, я начала спортом заниматься, я ездила в горы на тренировки…

И.Каким спортом?

З.Альпинизмом…

И.По стопам родителей?

З.Да. Я как-то нашла там друзей, хороших. Не столько спортивные достижения, сколько общение с людьми, наши постоянные выезды, тренировки, мы стали большой семьей. И это мне было очень дорого. И я понимала, что в жизни нужно что-то выбирать. На этот момент у меня выбор попал не в сторону учебы. Ну, я как-то на таком остаточном интересе, за счет того, что уже были какие-то наработки, в общем-то доучилась. Но в то время, да, я занималась спортом, какими-то другими интересами, но не учебой. После пятого курса встал такой вопрос: «Что делать дальше, куда идти?». На пятом курсе я уже работала. Это была работа в общем совершенно такая… как всегда у меня… у родителей не было никаких знакомых, так, чтобы меня куда-то пристроить. Поэтому я решила: надо пойти какими-то своими путями. Совершенно обычно, была какая-то ярмарка вакансий. Я приехала, посмотрела, там нужен был социолог. Приехала, это был «Областной Центр Диагностики». Это было прямо у моего дома, так скажем, можно прямо в тапочках ходить. И я решила, что мне нужен какой-то опыт, как-то посмотреть, где можно себя реализовать. Я устроилась там на работу. Это было госучреждение, естественно, там никакой зарплаты. Вот, но я решила, что надо себя как-то проявить, как-то показать. Я там работала какое-то время.

И.Это помогло вам диплом сделать?

З.Да. Т.е. когда я туда пришла…Я поняла, что это конечно не то, что я хотела. Нужно было оправдать, что я там работала, ну, вот мой диплом, я его напишу, моя эмпирическая база. Работая там, не знаю, меня, наверное, тяготила эта работа. Я поняла, что я не могу от 8 до 8 здесь сидеть. Вот, меня все там напрягало, ну и вообще как-то госпредприятие, вот. Никакой, как бы… свободы, т.е. там я не научилась ничему за этот год, который я работала. И поэтому даже на пятом курсе… одна из преподавательниц, Тартаковская Ирина Наумовна, нам сказала, что есть такая возможность поступить в Европейский Университет, в Санкт-Петербурге. По-моему место было одно, поэтому у нас готовилась Марина туда поступать. И я как-то мимо уха: «зачем куда-то уезжать, мне бы не хотелось». И потом мы же как-то общаемся с Мариной постоянно, она сказала, что там еще одно место, ну, почему бы не попробовать. И я тоже стала готовиться, писать проект и естественно это меня как-то затянуло. Я начала опять как-то с моей любимой темы – этничности. Меня это интересовало давно. И поэтому я на нее всегда попадала и старалась свои интересы связать с этой темой. И опять так получилось, что опять нужно было готовиться к собеседованию, вопросы могли быть по этничности. Я начала читать литературу, огромную массу, все лето у меня прошло в подготовке. И мы приехали, поступили. Достаточно успешно все прошло и мы стали учиться. Было конечно сложно, т.е. первое время было очень тяжело. Для меня было тяжело не столько учеба, сколько разобщенность с друзьями. Я поняла, что там возможностей реализовать себя в спорте очень много. Там естественно, этих клубов…, чего там только нет. Я так вот, потыркалась, я походила, всего набрала, и ходить вроде можно, и не все так дорого. А я пришла как-то позанималась, посмотрела, люди чужие и ничего меня там не прельщает. И я поняла, что я ходила не столько ради спорта, сколько ради этого общения. И мне стало этого не хватать… и учеба такая. И вообще там методика такая жесткая подготовки специалистов, там вот важно, чтобы человека «мордой об стол» и чтоб он умел защищаться. Т.е. там учат выживать и быть индивидуальностью, очень «резко» учат, что ли. Нам постоянно… говорили, что это не правильно, вы пишите не правильно, все у вас плохо очень. И там были какие-то безумные тексты по-английскому, которые мы не успевали читать. Там было очень жесткое воспитание какого-то лидерства, я не знаю, чего они хотели этим добиться. И нам было очень тяжело…, хорошо, что мы были вдвоем, мы друг друга как-то поддерживали. Я была просто в шоке, я не выдержала, я сказала, что на праздники 7 ноября я еду домой. Вот, а естественно уезжать нельзя, т.е. учеба. Я там что-то всем наврала, сказала, что я болею, что мне надо ехать. Купила билеты домой, быстрее приехала. Все, Самара, я отсюда уже никогда не уеду. Потом думаю, нет, надо этот путь как-то завершить, если я выбрала, то надо по крайней мере доучиться. И первое полугодие, до зимних каникул… В общем, новый город, все бытовые проблемы эти, с которыми мы в Самаре не сталкивались. После Нового года, когда мы приехали после каникул, появилась какая-то твердая уверенность,…. я для себя поняла, что скорее всего я вернусь, и…было уже какое-то спокойствие. Друзья меня ждут, и я стала как-то спокойно относиться, думаю, доучусь и вернусь. Это спокойствие как-то отразилось, и мы спокойно учились и уже как-то больше стали узнавать город, везде ездить, смотреть. И в тот день, когда мы сдавали магистерскую, я уже купила билеты домой: ни праздников мне не надо было, там был какие-то фейерверки, какие-то разговоры про банкет. Я сказала: « Нет, ничего не надо, я еду домой». Вот как раз перед этим самым отъездом… ко мне подходит моя научная руководительница и говорит: « Ну, что вы думаете делать дальше?». Я говорю: « Все, я возвращаюсь домой». « Как вы возвращаетесь домой, вы написали такую работу, я думала, вы останетесь, будете писать кандидатскую». Я говорю: «Нет, я ничего не хочу, ничего мне не надо. Я, в общем, ни ногой в науку, я ничего не хочу, я так устала». Мне казалось, что я получила высшее образование, могу выражать свое мнение, как-то быть кем-то, по крайней мере, а там оказалось, что мы опять за школьной партой, за которой мы уже провели часть своей жизни. Мы что-то делали, тыркались, пытались. Нам говорили: «Нет, надо вот так, по-другому никак нельзя». Вот поэтому, в общем, я конечно, возвращалась в Самару очень окрыленная, я думала: «Я вернусь, и все будет хорошо». Естественно так не получилось, я оказалась в семье и среди друзей, но денег мне это не приносило, мне пришлось как-то выкручиваться. Что делать? Я начала искать работу. Естественно, что со всеми моими безумными образованиями и с отсутствием какого-то практического я никому не была нужна. Мне говорили: « Боже, какое у вас хорошее образование!». Я говорю: «Да, хорошее». «Нам нужен опыт работы, что вы умеете делать?». Я, конечно, пыталась все, все, все, но вот нужно было не то. В общем, в итоге, я пришла туда, откуда вышла, я вернулась в университет. И сейчас можно сказать, что я не жалею, во-первых, что я училась, во-вторых, что я вернулась, потому что я такой человек, консервативный что ли. Я не смогла устроиться на новом месте, не смогла порвать те ниточки, которые меня связывали. У меня были все «за», чтобы я оставалась, чтобы я училась и не приезжала в эту ужасную Самару, как же, это столица, это Петербург. Да и к родителям я уже была не так привязана, у нас, конечно, хорошие отношения, но все равно ребенок рано или поздно уходит из семьи, поэтому я уже давно живу отдельно. Но, конечно, какая-то ностальгия иногда есть… по этому городу, не столько по городу, сколько по учебе, но я думаю, никогда не поздно все изменить. Что-то все порушить и опять куда-то отправиться на какие-то поиски. Все равно мне кажется, я такой человек, который… мне всегда чего-то не хватает. Как никто не думал, что я поеду поступать в Петербург, так и никто не думал, что я вернусь обратно… Сам факт, сам статус города, те возможности, которые он дает, как-то, наверное, на меня влияют. Сейчас у меня есть, конечно, какие-то планы, хотелось бы написать диссертацию кандидатскую, хотелось бы продолжить связи с теми преподавателями, которые у меня в Петербурге. Ну и естественно, то исследование по армянам, как-то хочется красиво завершить. Те армяне, с которыми я встречалась в Петербурге…

И. Я как раз об этом хотела поговорить. Как вы вышли на этих армян, во-первых? И во-вторых, само погружение в этот мир, что оно лично вам дало? Как они к вам относились? Как вы себя чувствовали, делая это исследование?

З.Ну,во первых, почему я выбралаармян для изучения. Дело в том, что тема моей дипломной работы «культура организации», она была, так скажем, не проходной, поэтому надо было искать какие-то другие области. И я вспомнила, что на втором курсе изучала армян, мне это было всегда интересно, и я решила продолжить. В Санкт-Петербурге… это чужой для меня город, я там совершенно никого не знала. И я пошла от самого простого, от тех экспертов, которые у меня были, тех, которые изучали армян в Санкт-Петербурге, пойти по их связям, по их старым знакомым. Вот, в общем, этот «снежный ком» привел к тому, что какая-то часть знакомых была найдена таким образом. Был у меня еще один выход на информантов… там, в Санкт-Петербурге, есть армянская школа. Я пришла туда и стала просто разговаривать с родителями. Естественно, что я сначала подошла к директору. Нет, однажды так получилось, что я пришла, а директор был занят. И пока я сидела, я разговаривала с мамочками, они ждали своих детей, я с ними поговорила, помню даже записала некоторые телефоны. Вот, а директор была очень строгая женщина, она сказала: «Только при условии, что вы будете показывать мне интервью, потому что никакая информация не должна отсюда уходить, не должна, я же не знаю, куда вы ее потом понесете». В общем, она безумные требования предъявляла. Я сказала, что ничего этого делать не буду. Если вы не хотите со мной сотрудничать, и вы мне не верите, тогда я никакого исследования у вас проводить не буду. А с теми мамами, с кем я договорилась, я и работала. Что это были за информанты? Ну, это были женщины разных возрастов. Были достаточно взрослые информантки. Была женщина 54 года. Были очень молодые, от 28 лет. И в принципе, мне было достаточно сложно с ними общаться. Это были люди, которых я совершенно не знала, и они имели полное право относиться ко мне с недоверием, но почему-то этого не было. Да, то ли это они сами по себе люди такие гостеприимные, или я у них вызывала определенную степень доверия, но они как-то шли со мной на контакт. И мне с ними было достаточно просто, по крайней мере какие-то отношения завязать. Три информантки у меня были как раз из школы. Одну информантку я нашла по связям своего эксперта. Последующие… они были как раз друзья этих информантов. Что во мне меняло? Да. Общение с ними…

И. Вы к ним ходили домой?

З.Да, я к ним ко всем приходила домой.