Постулат взаимозаменяемости точек зрения

Объяснение того, почему возможность понимания других людей кажется нам само собой разумеющейся, связано с общим тезисом Шюца о взаимозаменяемости перспектив. Шюц вводит две идеализации, которые определяют наши действия в естественной установке мира повседневности: идеализацию о «взаимозаме­няемости точек зрения» и идеализацию о «совпаде­нии систем релевантностей». В первой идеализации содержится допущение, что другой, будучи на моем месте, видел бы мир в такой же перспективе, что и я; и наоборот, я видел бы вещи в его перспективе, будучи на его месте. Во второй идеализации я до­пускаю, что различия в воззрениях и истолкова­нии мира, которые возникают из индивидуальных биографий, являются в принципе нерелевантными. Мы действуем и понимаем друг друга так, как буд­то мы судим о вещах на основе одинаковых крите­риев. Шюц подытоживает оба допущения в общем тезисе о взаимозаменяемости перспектив.¹

Люди вступают в отношения друг с другом на фоне уверенности в выполнении конститутивных

¹ Schiitz A., Luckmann T. Strukturen der Lebenswelt. Bd. I. S. 74.

Этнометодология о методах ...

ожиданий. Оба допущения дают нам уверенность, что другой будет действовать так, как нам это уже известно на собственном опыте. Так оно и есть на самом деле до тех пор, пока мы не столкнемся с иным образом действий.

Эти идеализации А. Сикурел назвал базисными правилами, благодаря которым люди в состоянии из­влекать из явлений релевантную информацию и «вы­рабатывать» новый опыт.¹ Последнее особенно важ­но, так как люди тем самым вырабатывают через вза­имодействие то, что является общезначимым. Таким образом, идеализации подвергаются взаимному кон­тролю, а базисные правила представляют собой пра­вила интерпретации. Они «снабжают действующего постоянно меняющимся слепком с социальной струк­туры, который позволяет ему приписывать окружа­ющему миру объектов определенное значение».²

Описанные Шюцем идеализации взаимозаменя­емости точек зрения и совпадения систем релевант­ностей обеспечивают доверие между людьми в по­вседневных действиях.³ Гарфинкель дополняет эти идеализации социального мира двумя новыми, а именно: «ожиданием того, что знание о состоявшем­ся взаимодействии превращается во взаимно усво-

¹ Cicourel A. Basisregeln imd normative Regeln im Pro-zeB des Aushandelns von Status und Rolle // Alltagswissen, Interaktion und gesellschaftliche Wirklichkeit. Bd. 1. S. 170, 171.

² Ibid. S. 172.

³ Garfinkel H. A conception of, and experiments with trust as a condition of stable concerted actions // Harvey (Hg.) Motivation and social interaction. New York, 1963. P. 188f.

150 X. Абельс. Интеракция, идентичность, презентация

енную схему коммуникации»,¹ и «ожиданием и до­пущением, что общеизвестные вещи являются под­линной основой действия в реальном социальном мире».² Это будет уже четвертым ответом на во­прос, почему в повседневной жизни мы уверены, что можем понимать друг друга: очевидно, что есть вещи, известные каждому.

Вещи, известные каждому

Все участники социального взаимодействия по­лагают в качестве само собой разумеющегося, что существуют «вещи, известные всем». Гарфинкель обозначает такое знание термином «общее знание» (common-sense knowledge). К нему относятся «об­щественно одобряемые способы поведения- в обще­стве, известные любому порядочному человеку».³ Запас знания, «известный человеку наряду с други­ми людьми», по Шюцу, ни в коем случае не явля­ется выводным знанием. Этнометодология стремится показать, каким образом в повседневной жизни мы методически обращаемся к общему запасу знания и демонстрируем тем самым себе и другим объек­тивность мира. Это нелегкая задача, так как выше-

Этнометодология о методах ...

названные демонстрации проходят на фоне воспро­изводства социальной реальности, скрытой за все­общей «естественной установкой» по отношению к этой реальности.

Обычно мы полагаем, что мир таков, каков он есть, и что он для всех одинаков. Естественная уста­новка не допускает сомнений в реальности соци­ального мира. Ее фактичность доказывается наши­ми действиями, которые, как правило, протекают так, как мы того ожидали. Мы хорошо знаем реаль­ность и знаем, что все также хорошо ее знают.

К социально одобряемому поведению в обществе, упомянутому Гарфинкелем (лучше было бы сказать «социально признанному поведению»), относится не только определенное содержание здравого смысла (common sense), но и определенные принципы обра­щения с общим запасом знания данного общества. Таким образом, каждому известно, что события иден­тифицируются как события определенного класса. Так как уже имеется схема такой идентификации, переданная всем в процессе социализации, Ego мо­жет ожидать, что Alter идентифицирует события таким же образом и исходит из того, что Ego делает это таким же образом. Таким путем создается «об­щая система универсальных значимых символов»¹, несомненный здравый смысл «восприятия ситуаций, людей и объектов».² Мы молчаливо опираемся на этот здравый смысл. «Пересмотр общего запаса зна-

¹ Garfinkel H. A conception of, and experiments with trust as a condition of stable concerted actions // Harvey (Hg.) Motivation and social interaction. New York, 1963. P. 226.

² Ibid. P. 228.

³ Ibid. P. 189.

¹ Mead G. Geist, Identitat und Gesellschaft. S. 320, Anm. 15.

² Legnaro A. Wenn einer neben dem common sense her-lauft. Zum Beispiel Till Eulenspiegel // Kdlner Zeitschrift fur Soziologie und Sozialpsychologie. 1974. H. 3. S. 631.

152 X. Абельс. Интеракция, идентичность, презентация

ния происходит — если вообще происходит — лишь поверхностным образом и лишь тогда, когда возни­кают проблемы. Как правило, от этого по возмож­ности воздерживаются».¹ Нам этого не требуется, и мы этого не делаем, поскольку иначе действия в мире повседневности стали бы проблематичными. Мы постоянно подтверждаем друг другу, что мир повседневности является несомненным.