Общество, государство, организация речи. Гласность

Речь и ее законы и правила связаны с общежительством. Роль организатора общежительства со времени античности, т. е. с момента становления государства, греческой политии или восточной монархии берет на себя государство. Государство прежде всего определяет право голоса, т. е. круг лиц, которые имеют право своей речью влиять на государственные дела. В греческой политии это право принадлежало свободным гражданам. Понятие "свободный" было противопоставлено понятию "раб", который был говорящим орудием. Рабы выполняли работу любую, в том числе и ученую, и педагогическую, но они не имели права голоса. Греческие города располагались так, что они были окружены негреческим населением. Это население было источником рабов. Поэтому свобода была свободой слова и противопоставлялась рабству --- утрате свободы слова.

Свобода, о которой говорили и говорят политики и ученые, предполагает всегда право голоса одних и рабство других, иначе это слово --- свобода для всех --- бессмысленно. Это хорошо видно на суровых законах Ликурга, по которым спартиаты должны были жить свободными, постоянно совершая набеги на негородское население, грабя и убивая.

Христианская проповедь отменяет этот варварский образ жизни, предполагая право речи каждого. Этический строй мысли изменяется, и слово "свобода" в своем классическом смысле утрачивается. Свобода совести предполагает только личную ответственность за последствия помышления и поступка и проверку своих помыслов и действий на их соответствие нормам духовной морали. Тесная связь демократии и рабства и их противопоставление снимается совестью. Но монархический строй общества все равно, наделяя всех правом голоса, предполагает речевое неравенство, неравенство реальных возможностей влиять на общественную жизнь своей речью. Монархия тем не менее расширяет юридически право голоса, наделяя им, как юридической нормой, каждого.

Новая демократия конца XVIII в. во Франции и США в отношении свободы слова и права голоса вела себя по-разному. В США был сохранен институт рабства, во Франции были уничтожены сословные привилегии на речевую свободу. Церковь как институт гомилетики подвергалась запретам, а сословные права дворянства --- ограничению или уничтожению. Если революция в США возвращалась к греческому полису, то французская революция --- к общинным фольклорным правилам наделения правом голоса всех взрослых. Все это происходило в условиях развитого книгопечатания.

Социалистические революции ХХ века в России, восточной Европе и Китае монополизируют средства книгопечатания и средства массовой информации, делают их собственностью государства и на этом условии наделяют правом устного выступления и письменного обращения каждого. В других странах происходит тот же процесс, но с той разницей, что средства книгопечатания и средства массовой информации становятся предметом государственно -частного монопольного владения.

Таким образом, история права голоса говорит о том, что государство распоряжается этим основным правом на возможность осуществить речь.

Соответственно этому государство устанавливает законы и правила ведения речи. Поскольку законодательство есть особого рода искусство, в разное время, в разных странах это законодательство получало разные формы. Эти формы как правила речи то в большей, то в меньшей мере соответствовали основным категориям речи: этосу, пафосу и логосу. Соответственно изменялась жизнь подданных и граждан государств. Общество модифицировалось, подчиняясь этим законам и своим культурным традициям.

Развитие письменного языка требовало выделения образования в особую специализированную деятельность. Образование сообразовалось с потребностями меняющегося общества, правилами речи и ее законами и интересами государства. Схема 1.24 иллюстрирует эти отношения.

Схема 1.24

Таким образом, реализация категорий речи (этос, пафос, логос) есть сложный комплекс различных по своему содержанию влияний на реализацию этих категорий. Если эти влияния позитивны, то развитие идет благополучно; если негативны, то развитие стагнируется, а люди испытывают дискомфорт, так как страдают новизна, уместность и правильность речи. Этот дискомфорт не только результирует в настроение людей, но также порождает демографические, социальные, экономические и экологические трудности.

Развитие компьютерных технологий изменяет статус речевых отношений, поскольку речь получает новую фактуру с новыми свойствами дальности и быстроты коммуникаций и мультимедиа. По закону фактуры речи (4) предполагается образование новых видов речи и новых социальных структур, отвечающих этим видам речи (2 --- закон связи речи и общества). Пока компьютерная речь реализует только фактурные законы преемственности (3.1; 3.2; 3.3). Так речь записывается и воспроизводится с помощью компьютеров, речевая и другая информация концентрируется в системах информационного поиска (ИПС), ведется автоматизированный перевод (МП), осуществляется автоматизация управления (АСУ). Эти основные системы дополняются моделирующими системами, позволяющими делать прогноз о поведении объектов, игровыми системами, обучающими системами, системами искусств (музыкального, изобразительного и компьютерной анимации), системами автоматизированного проектирования (САПР).

Все эти системы воспроизводят часть функций существующих семиотических систем, кроме танца и обряда --- систем, связанных с воспитанием.

Возможно появление каких-то новых систем, которые в принципе не воспроизводят функций до сих пор известных семиотических систем. Однако таких систем пока нет.

Особенностью существующих информационных систем является особая связь между словом и другими видами семиозиса. Эта связь состоит в том, что семантические потенции слова специализируются и углубляются так же, как специализируется и углубляется семантический потенциал изображений всех видов и звучащих знаков музыки и речи. Так складывается новая область знаковой семантики.

Информационные системы создаются организациями, специализирующимися на информационных продуктах. Эти организации ведут свою деятельность на коммерческих началах и в условиях конкуренции. Создание и использование этих систем складывается как всеобщее (для общего пользования) и специализированное. Последнее имеет информацию большой ценности, а первое располагает обширной информацией малой ценности, но отличается от СМИ, частично обладающей культурной значимостью.

Возрастают погоня за ценной информацией, развитие криптографии и дешифровки.

Пользователь информационных систем может вступить с ними и в денежную, и в информационную связь путем абонирования в информационной системе или иного выбора культурно-значимой и текущей информации.

Сами информационные системы фактически отрицают секретность частной жизни человека, так как его денежные траты, его состояние здоровья, служебное положение, образовательный статус, контакты с правоохранитель ными органами, органами страхования, земельными органами и т. п. фиксируются информационными системами, делают его освещенным со всех сторон, его частная жизнь фактически не безопасна с точки зрения секретнос ти физической жизни и духовных помышлений.

Быстрота и глобальность средств связи могут быстро локализовать человека в его действиях и помышлениях. Это состояние рождает по меньшей мере следующие проблемы:

1. Деление людей по уровню и характеру семантических операций и создание новых общественных классов по уровню и характеру усваиваемой для оперировани информацией (старая проблема античной политии: деление на рабов и свободных, но не в смысле свободы слова, а в смысле глубины понимания).

2. Конкуренция в области секретной информации в информационных системах необщего пользования порождает в этом классе пользователей своеобразный информационный аристократизм и одновременно внутригрупповую борьбу.

3. Информация в системах общего пользования становится столь объемной, что неизвестно как ею пользоваться, с одной стороны, а с другой, она настолько тривиальна, что не позволяет принимать значимые решения. Одновременно человек "освещен", находится "под колпаком" информационных систем, над ним может быть осуществлен любой диктат.

Эти проблемы формируют новый информационный кризис общества. Отсюда необходимость в новой серии правил риторики, разрешающих этот кризис и отвечающих общим объективным законам речи.

Теория монолога

Задачи и теории

Классическая риторика исследовала монолог и обучала ему. Развитие теории монолога --- достояние, оставшееся в наследство от греко-римской античности. Хотя теоретически обосновать структуру монолога вне структуры диалога нельзя, античные авторы сумели разработать теорию монолога на примерах лучшего гражданского и судебного красноречия. Опираясь на этот эмпирический материал, они сумели подтвердить свои разработки не только анализом речей по гражданским и судебным вопросам, но и обучением ораторов. Созданная ими ораторска школа доказала способность научить людей искусству риторики, прежде всего устной, и тем была доказана правильность созданной ими теории.

Несомненно, что, строя теорию монолога, античные авторы, как и в иных случаях, опирались на фольклорную речевую культуру. Отсюда возникли две системы понятий риторики: система понятий Аристотеля и система понятий Квинтилиана. Одна из них --- аналитическая, ее создал Аристотель, друга - синтетическая, ее окончательно оформил Квинтилиан. Аристотелева система отражает правила для слушающего, а Квинтилианова --- правила для говорящего. В силу этого система Квинтилиана послужила основой обучения и воспитани ораторов. В основании системы Квинтилиана положены четыре основные понятия: изобретение, расположение, словесное наполнение (элокуция) и исполнение речи (элоквенция). Нередко эти четыре поняти сводили к трем, соединяя изобретение и разработку темы, так как в первых двух случаях речь идет о структуре мысли, в третьем случае речь идет о воплощении мысли в слове как носителе смысла, а в четвертом --- об искусной фонации (или графике).

Каждый из разделов риторики, по Квинтилиану, предполагал свой состав понятий методикодидактического характера. Так, поскольку изобретение речи зависит от творческих способностей человека, следовало озаботиться развитием этих способностей. Необходимо было разделить врожденную одаренность изобретать, или талант, и благоприобретенную способность --- образование.

С этого времени искусство риторики различает талант, образование и тренировку. Талант как врожденное качество дано немногим. Признание риторического таланта сложно, потому что речью, в отличие от других видов искусств, пользуетс каждый. Но не каждый --- талант. Однако в отличие от музыканта или геометра - людей, избранных самой профессией, --- ритор уравнен в своих правах с каждым обывателем, а многие обыватели не склонны уступать звание оратора такому же человеку, как и он сам.

Поэтому ритор, чтобы не зарыть свой талант в землю, должен овладеть профессией, требующей специальных знаний и навыков. Это профессия, как бы мы теперь сказали, управленца и юриста. Такое ограничение риторских профессий было признано в Риме потому, что управленец, т.е. гражданский, военный и административный деятель, делал карьеру в области управлени обществом. Юрист, вооруженный знанием законов и навыками судебной практики, стоял, по условиям жизни римского общества, в преддверии гражданской карьеры, так как решением судебных споров завоевывал авторитет и голоса избирателей.

Для управленца и юриста требовался круг специальных навыков и знаний. Эти люди должны были происходить из состоятельных и влиятельных семей. Семейное происхождение гарантировало воспитание в условиях, когда наследник готовился принять управление сложным домашним хозяйством, гарантирующим имущественный достаток, необходимый для начала юридической и гражданской карьеры. Он должен был с младенчества укрепиться в навыках хорошего литературного произношения, что было фундаментом его будущей ораторской практики. Поэтому Квинтилиан рекомендует брать кормилицу с хорошим произношением.

Затем ребенок и отрок должны получить полное общее образование, включающее физическую культуру, грамматическую подготовку, знания по математике, философии. Последнее в современных условиях представлено естественными и общественными (гуманитарными) науками и изящными искусствами. Это образование включало также обучение позитивным знаниям и воспитание навыков. Ребенок и отрок погружались не только в систему понятий, но и в знание исторических прецедентов. Было замечено, что лишь эрудированный человек может быть хорошим оратором. Одновременно хорошие знания в науках, искусствах и ремеслах --- удел рабов и вообще неглавных людей, так как профессия вместе с разделением труда ставит человека в цепочку деятельности, задача же управляющего распоряжатьс самой цепочкой. Поэтому нужно сильное общее образование, которое поможет разобраться в необходимых случаях с профессиональными проблемами.

Так формируется наука для господ. Господа и являются ораторами. Господин является как бы профессией. Профессиональная подготовка господина --- общее образование, знание культуры. Этот важный урок был хорошо усвоен странами, где латинские традиции составляют основу образования (из европейских стран - Италия, Испания, Франция, Великобритания, Германия и т. п.). Некоторые страны под воздействием идей Возрождения отторгались от средневековой латыни и говорили о преимуществах родного, вульгарного языка. Но Британия и страны Пиренейского полуострова --- Испания и Португалия наоборот удерживали латинское образование. Поэтому устремленность образования в странах была иной, чем в тех, где образование активно переводилось на родные языки. Латинские, а точнее --- квинтилиановские традиции, играли в Британии, Испании и Португалии большую роль. Сильное общее образование и его устремленность на ораторскую подготовку дало тот эффект, который виден сейчас на языковой карте мира. Бедные тогда страны средневековой Европы оказались более изобретательными, чем богатые (Франция, Фландрия, Австрия, Италия). Пруссия в конце XVIII - начале XIX в. стала перестраивать свое классическое образование.

Роль общего образования для управленцаритора была решительно подчеркнута Цицероном --- великим практиком риторики и сторонником аристократической республики.

Риторическому изобретению в методике Квинтилиа на отводилось место завершени образования управленца. Были разработаны задачи на риторическое изобретение. Типы этих задач как учебные тексты сохраняют свое значение до сих пор. Изобретение как основа риторики теряет свою силу лишь тогда, когда профессиональное научное и техническое изобретение, к тому снабженное правом на патентование идей, входит в полную силу, т. е. в XIX в. Тогда стало казаться, что профессиональное изобретение отменяет и обесценивает изобретение риторическое.

Выделение риторического изобретения как изобретения по вероятию было обосновано Квинтилианом через понятия фигуры мысли в отличие от фигур речи.

В отличие от фигуры речевые (сравнения, уподобления, бессоюзия и т. п.) фигуры мысли, по Квинтилиану, сводятся к следующему:

1. Уничтожение позиции противника.

2. Уничтожение смысла предмета речи.

3. Уничтожение отношения к предмету речи.

4. Поддержание контакта с аудиторией.

Фигуры мысли есть фактически модусы риторического изобретения в диалоге. Из перечня фигур ясно, что они есть ответы на сказанную или вероятную речь противника. Если ответ на предложенную мысль в речевой форме требует от оратора поддержки позиции предшествующего оратора, на это не нужно тратить умственных усилий, достаточно согласиться. Но возражение на предыдущую речь, напротив, требует изобретения. Корабль государства движется под воздействием противоречий в буквальном смысле слова.

Можно не согласиться с выводом, сделанным предшественником, признав его исходные положения. В этом случае надо проследить цепь его доказательств, указать на ошибку и исправить смысл того, что сказано.

Можно доказывать неактуальность для аудитории самого предмета речи, иначе --- его фактическое отсутствие.

Можно согласиться с предметом речи, но не согласиться с его актуальностью. Например:

1. Вы признали, что действующий президент совершает ошибки, но призываете голосовать за него. Зачем нужен президент, постоянно делающий ошибки? Его поведение доказывает, что он и дальше будет делать ошибки. Поищем нового!

2. Вы признаете за президентом как достоинство его особую харизму. Но есть ли вообще харизма? Покажите мне, что это такое.

3. Допустим, что действующий президент обладает данными харизматического лидера (хотя неизвестно, что это такое!), но в настоящее время харизматическа приверженность к курсу президента не нужна, поскольку сам президент настаивает на правительстве, составленном из специалистов. А мы знаем, что быть специалистом в политике значит обладать общей культурой, а общая культура и профессионализаци вряд ли совместимы.

Таким образом, логические ошибки, неактуальность предмета и ошибки в отношении к предмету есть принципы, на которых строится изобретение как ответное риторское действие в диалоге. Но в любом случае для аргумента ции необходимо доверие аудитории к оратору. Доверие аудитории к оратору - решающий момент изобретения. Как заставить данную аудиторию в данном месте и времени довериться оратору, составляет основной момент изобретения. Для этого надо знать аудиторию, ее современные вкусы и надежды. Этот предмет может быть освоен только опытом и интуицией оратора (а не социологическими обследованиями, каждое из которых есть собственное ораторство членов аудитории, с их фигурами мысли). Поэтому опыт и интуиция оратора, отраженная в его предмете речи и основанная на его культуре и опыте, есть фактически главна фигура мысли.

Метод Квинтилиана

Для развития этой фигуры мысли, т.е. основной способности к изобретению, Квинтилиан разрабатывает методику обучения ораторской мысли. Эта методика состоит в следующем.

1. Изучение теории риторики. В данном случае, помимо знания фигур речи и фигур мысли, необходимы знание и следование положениям хорошей ораторской практики. Эта хорошая практика складывается из следующего: выбор темы, волнующей оратора и посильной его эрудиции. Нередко тема задается самими обстоятельствами жизни, например, клиент просит оратора выступить в суде по его делу. Тема, таким образом, задана.

2. Изучение классических образцов ораторского искусства. Это значит, что надо сначала подвергнуть произведение ораторского искусства филологическому анализу и лишь затем перейти к собственно риторическому осмыслению, т.е. к гражданским обстоятельствам произнесения речи, аргументам противников и эффекту речи в аудитории ее произнесения.

3. Подражани е. Всякий оратор рождается от оратора. Должен быть хороший оратор, к которому начинающий поступает в ученики. Ученик должен, вопервых, помогать учителю в сборе и подготовке материалов и, вовторых, смотреть и слушать, как учитель готовит и произносит речь.

4. Собственная ораторская практика. Она начинается от школьных учебных речей, а затем постепенно ученик должен сам начать выступать и после всякого выступления оценивать успех или неудачу своей речи.

Эти четыре момента и на сегодня являются основой развития ораторской интуиции. При любом самом явном таланте нельзя миновать этого процесса воспитания, так как речь идет о введении человека в практику диалога, который есть непрерывный процесс, куда оратор должен войти и начать действовать в нем.

Основываясь на хорошей практике, Квинтилиан дает советы, как приготовить речь. Эти советы есть методичес кий алгоритм действий оратора:

1. Выбрать тему, назвать ее и рассмотреть ее логически и прагматически.

2. Собрать материал к речи как можно более полно, разобрать и проанализировать его. Материал представляет собой как письменные, так и устные источники. Границы этих источников составляют, так сказать, материю речи и связаны с ее замыслом, с одной стороны, и временем, потребным на подготовку речи, с другой.

3. Создать самую речь, т.е. расположить аргументы в соответствии с замыслом речи, с одной стороны (т.е. с фигурами мысли), а с другой --- посчитатьс с характером и интересами аудитории. Отделать речь в соответствии с правилами стилистики, с использованием полноценного литературного языка и применением, по пристойности, фигур речи, т.е., в конечном счете, соединить фигуры речи и фигуры мысли. Написать и выучить речь.

4. Произнести речь. В этом случае следует обратиться к дикции. Дикци в системе ораторского воспитания начинается предварительно от языка кормилицы и семьи, затем от уроков дикции в актерской школе, т.е. в актерской системе обучения дикции, а затем в практике выслушивания ораторских речей и в собственном опыте произношения. Хорошее обучение дикции предполагает также возможность справиться с ораторским волнением, так сказать, естественным смущением перед аудиторией.

Важным вкладом в теорию риторики у Квинтилиа на является учение о расположении и его окончательное выражение в теории частей речи. Восемь частей речи, по Квинтилиану, вошли в обиход всей позднейшей риторики:

1.Обращени е. Его цель --- привлечь внимание аудитории к оратору и расположить аудиторию к оратору.

2. Именование темы, т.е. о чем оратор будет говорить, т.е. настроить слушателей на предмет, заставить их вспомнить, что им известно по этому предмету, и приготовить их к слушанию речи, сознательно углубляться в предмет.

3. Повествование состоит из описания истории предмета по существу, т.е. как возник вопрос, который подлежит разрешению, и как сложилось само дело.

4. Описание --- рассказ о том, каково дело в настоящее время, т.е. необходимо дать системное представле ние состояния дела.

5. Доказательство состоит из аргументов логического характера, обосновывающих решение.

6. Опровержение состоит из аргументации от противного. При этом можно приводить аргументы как против реально высказанных, так и против мысленно созданных альтернатив: "Могут подумать, что...".

7. Воззвание --- обращение к чувствам слушателей. Служит для того, чтобы сформулировать эмоциональ ное отношение к делу. Эта часть речи занимает предпослед нее место потому, что люди выносят суждения всегда скорее под влиянием эмоций, чем под влиянием логики.

8. Заключение --- краткое изложение всего предшествующего и выводы по обсуждаемому делу.

Восемь частей речи, рожденные из устной риторики, были перенесены впоследствии в письменную риторику и стали терминами, разделяющими на части любую речь. Отдельные части речи превратились в жанры ученических сочинений, публицистических, научных и художественных текстов. Это объясняется тем, что о любом предмете можно говорить только этими восемью способами. Восемь частей речи объясняютс ее основными качествами: линейностью и включенностью в диалог (по принципу трех первых фигур мысли).

От всякого оратора, как известно, прежде всего требуется изобретение. Но изобретение содержит в себе следующие признаки: ограничения фантазии, выдвигаемые конкретной аудиторией, --- этос, возможность реализации коммуникации - логос и соотношение данного и нового в высказывании --- пафос. Таблица 2.1 представляет обобщеную структуру акта изобретения.

Таблица 2.2 показывает, как эти условия акта речи соотнесены с включенностью в отдельные части целой речи.

Таблица 2.2 показывает, что ничего больше нельзя разместить из возникшего в фантазии. Линейность речи дает только эти возможности и подчиняет себе тем самым строй речи-мысли оратора, заставляя его прибегать к данным формам с их отношением ко времени и модальности.

Таблица 2.1

Таблица 2.2

Таким образом, построение речи, по Квинтилиану, можно обобщить в схеме 2.1, фиксирующей принципы порождения речи (стр. 130).

Схема 2.1

Данная система есть система обучения искусству риторики. Она отличаетс всеми качествами методических систем, т.е. последовательностью операций, переход от простого к сложному по ступеням, когда у обучаемого появляютс новые качества, образуется переход от знаний к навыкам и искусству реализации знаний. Вероятно, это первая строгая методическая система, отличающаяс всеми признаками систем программированного обучения.

Как и всякая система программированного обучения, эта система не считаетс с индивидуальными способностя ми, с интуицией обучающегося, с возможностями переноса механизмов психики с одних задач на другие и т.д. Но данная система безусловно воспитывает риторическую грамотность, если все элементы обучени будут пройдены прочно.

Развитие риторики после Квинтилиана показывает, что никто не достиг в последующих риториках методичес кой цельности в пределах поставленной образовательной задачи. Все последующие риторики под воздействием изменени стиля речевых отношений разрабатывали какие-то блоки схемы Квинтилиана - то учение о фигурах, то учение об общих местах, то аргументацию, то дикцию, то формы устных и письменных текстов и т.д.

Схема Квинтилиана удерживает свое место до сих пор и в обучении риторики, особенно на технических, начальных стадиях риторического образования. Теоретичес кий смысл схемы Квинтилиана показывает, сколь сложна семантикофонетическа конструкция речи.

Попытки анализа речи через стилистику или лингвистическими методиками или через идейные и социальные факторы тщетны потому, что они не считаютс с механизмом порождения речи от задач образования до исполнения речи. Части механизма порождения речи в данной последовательности доказаны, доказана их связь и относительная отдельность каждого элемента, приводящего к становлению такого сложного образования, как устная монологическая речь, которая в каждом отдельном высказывании несет в себе элементы становления речи в переходе от младенчества к детству и в последующем втягивании человека (организованном обучением или стихийном) в речевые отношения, когда на каждом этапе человеку предъявляются новые требования.

Метод Аристотеля

Риторика Квинтилиана, как пишет он сам, зависит от риторики Аристотеля. Для изучения монолога идеи, точнее, идейная направленность Аристотеля интересны потому, что категории риторики Аристотеля построены исходя из позиции слушающего (читателя).

Вот эти категории: образ оратора, вид речи, образ конкретной речи, возбуждение эмоций, аргументация, композиция, стиль. Эти категории --- основа современной стилистики. Но они относятся к уже готовому тексту, который анализируетс слушающим.

Анализ текста по этим категориям показал, что каждая такая категори создается намеренно.

В наше время, время письменно и машинно создаваемой речи, есть возможность проследить становление речи на разделении труда при создании речи. Б.В. Томашевский в работе "Писатель и книга. Очерк текстологий" был первым, кто рассмотрел механизм разделения труда при создании литературного произведения. Б.В. Томашевский различает следующих речедеятелей, участвующих в создании текста художественного произведения и вносящих свой труд в создание его окончательного смысла и формы: автор --- издатель --- редактор и цензор --- корректор - типографский работник.

Автор и издатель находят друг друга по симпатии к общему представлению о задачах данного произведения по критериям его общего содержания и соответстви стилевым течениям. Редактор и цензор изменяют содержание авторского текста исходя из требования общества к идейностилевому содержанию произведения; корректор обычно вступает в конфликт с авторской орфографией и пунктуацией. В итоге этого конфликта возникает компромисс, когда в наборном экземпляре появились изменения авторской рукописи, идущие от редактора и корректора. После этого следуют набор и корректура, когда в текст вносятся новые изменения.

Эти изменения существенно влияют на стиль и смысл печатного текста. К этому процессу, объективируе мому изменениями и правками, можно было бы добавить и те дополнительные смыслы, которые вносит художествен ное оформление текста, шрифты и переплет. Изменения, вносимые в текст типографским процессом, Томашевский не исследовал, но они могут быть прослежены, пользуясь его методикой.

Выработка текста массовой информации, рекламы и информатики сохраняет принципы разделения труда и вносит в него новые осложнения. Однако эти процессы, важные для раскрытия смысла текста, также могут быть учтены.

Особым вопросом является психология порождения письменной речи, котора требует от человека связи глаза и руки и развивает осязательномоторные свойства личности, меняя тем самым структуру восприятия и выражения. Дл психологии письменной речи это состовляет особую проблему.

Знания механизма порождения речи письменной и устной несомненно вооружают получателя речи, ибо главной проблемой сегодня остается защита человека от разного рода речевых воздействий. Поскольку в любом виде словесности воспринимает речь отдельный человек --- получатель и целью создателя речи является склонить получателя к своим предложениям, риторика восприяти речи важнее риторики создания речи. Риторика восприятия речи управляет риторикой создания речи, так как получатель речи задает создателю речи этические и смысловые границы для изобретения.

Современные практические работы по речевым коммуникациям прежде всего преследуют цель облегчения восприятия основного нового смысла высказываний. Так создаются письмовники, открытки и письма со стандартны ми текстами, документные формы, позволяющие быстро считывать главную, новую информацию. Письменные тексты озаглавливаются и разделяются на абзацы, в письменных газетных текстах формируются рубрики и дополнительно к заголовкам создаютс надзаголовки и подзаголовки и сам формуляр информационных текстов подчеркивает разделение факта и комментария.

В рекламном тексте все подчиняется быстроте восприятия содержания, а в компьютерном информационном поиске все делается для удобства поиска и компрессии информации, чему служит также наглядная графика.

Это значит, что практика усовершенствования речевой коммуникации ставит на первое место воспринимае мость и понимаемость текстов. Идеи и структура риторики получателя текста дана в исходном виде риторики Аристотеля, состоящей из трех глав, а в каждой главе рассматривается по два основных понятия, которые относятся к восприятию и пониманию текста. На схеме 2.2 показано, как эти шесть понятий укладываются в акт коммуникации между говорящим и слушающим.

Схема 2.2

Линии, соединяющие на данной схеме говорящего и слушающего, показывают слои смысла, отвечающие различиям внутри общего впечатления, производимого оратором на слушающего.

Образ оратора --- не то же самое, что оратор, а то, как оратор представляет себя аудитории. В отличие от актера, который представляет публике воображаемый персонаж, ориентированный на тип человека (страстный, несчастный, злой, добрый и т.д.) в определенных, также воображаемых положениях, оратор должен представлять себя "по правде", т.е. исходя из реальных обстоятельств, а не из воображае мых. Это первое условие понимаемости оратора как человека. Вторым условием является то, что оратор в любой своей речи должен быть самим собой, т.е. держаться в принципе одних и тех же взглядов и оценок.

Сравним:

Актер --- воображаемые обстоятельства --- воображаемая личность;

Оратор --- реальные обстоятельства --- реальная личность.

Актер не отвечает за последствия своей речи, так как все, что он показывает публике, --- условно. Оратор всегда отвечает за последствия своей речи, так как то, что он говорит, касается не воображаемых обстоятельств, а реальности, и он сам --- действующее лицо среди других действующих лиц в его аудитории.

И все-таки оратор есть не реальное лицо, а маска. Оратор должен представить себя публике. Если он будет показывать все то, что творится в его душе в реальности его психологических состояний, то его не станут слушать. Кроме этого, оратор должен быть, вернее, представлять себя человеком надежным. Это значит, что во всех речах он должен быть однороден в своих нравственных выборах, внешнем облике и типах реакций. Эта однородность выбирается оратором, воспитывается им самим и для себя, является основой его маски, так как иначе он не заслужит доверия аудитории.

Маска оратора как бы прирастает к нему на всю жизнь, тогда как маска актера меняется в зависимости от роли.

Поэтому актеры в античности и средневековье --- подлое сословие, люди, не заслуживающие доверия. Оратор, напротив, уважаем. От актера можно ждать чего угодно, оратор предсказуем; аудитория, познакомившись с ним, уже знает, чего можно от него ожидать. Образ оратора --- гарантия устойчивости суждений и реакций на речь. Этой стабильности хочет аудитория. Поэтому оратор ради единства своего образа должен не изменять своим взглядам даже под страхом смерти. Многие выдающиеся ораторы по этой причине закончили свои дни не в своей постели. Ораторская маска --- образ оратора - первый слой содержания, который считывает аудитория. Увидев данного оратора, она уже предполагает общее смысловое направление его речи, тем самым образ оратора есть категория смысла речи для слушающего, известная ему наперед и подтверждаемая по мере развития монолога оратора.

Видам речи Аристотель уделяет особое внимание. Существует три вида речи: совещательный, судебный, показательный. Различия в видах речи связаны с поводом, по которому собралась аудитория. Повод --- второе условие предварительного понимания речи. Если речь будет произнесена не по поводу, ради которого сошлась аудитория, речи не будет, так как аудитория не согласится оратора слушать.

Аристотель показывает главные смысловые различия речи в зависимости от повода: совещательная речь --- речь о будущем, судебная --- речь о прошлом, показательная --- как бы вне времени, так как соединяет в своих фрагментах описание прошлого и благопожелания (или зложелания) кому-либо или чему-либо.

Повод, по которому собирается аудитория: суд, народное собрание, торжество, - требует соответствующего отнесения ко времени. Слушатели не примут речь, если время описания в ней не будет соотносится с поводом, по которому они собрались.

Три вида публичной речи обнаруживают связь между речью и временем, реально текущим. Эта связь отрицательная. Можно говорить либо о прошлом, либо о будущем, но нельзя говорить о настоящем. Отсюда риторическое время --- не то же самое, что грамматическое. Грамматическое время условно и применяетс как глагольные формы, равно в речи о прошлом или в речи о будущем. Отсюда речь всегда есть условность, содержание речи --- мысленная реконструкци того, что нельзя увидеть или почувствовать.

Эта мысленная реконструкция может быть либо истинной, либо ложной. Истинной она бывает тогда, когда более или менее соответствует прошлой или будущей реальности. Поэтому оратор говорит не правду, а правдоподобие. Аудитори ищет этого правдоподобия. Чем более правдоподобна речь, тем более удовлетворена аудитория.

Аудиторию может устраивать то или иное правдоподобие в зависимости от настроения, интересов и вкусов аудитории. Аудитория, с другой стороны, доверяет тому оратору, который, высказывая свое мнение, ближе всего подошел к реконструкции прошлого или будущего, особенно если он преподнес эту реконструкцию так, что удовлетворил настроению, интересам и вкусам аудитории.

Аристотель излагает теорию видов речи в координации с аналитикой и поэтикой. Целью аналитики является истина, т.е. соответствие содержания речи природе вещей.

Отношения между риторикой и аналитикой у Аристотеля таковы, что в них содержится скептический аргумент по отношению к ораторским суждениям. "Мысль изреченная есть ложь", и эту ложь можно исправить только частично, поскольку долг оратора --- не высказать истину, а утвердить свое мнение в суде или народном собрании.

Образ оратора и вид речи, по Аристотелю, --- условия, в которых речедействие ограничено рамками, задаваемыми аудиторией. Следовательно, в этих категориях риторики действует прежде всего этос, который формирует основные черты логоса --- время речи и мнение в его отношении к истине.

Как образ оратора, так и вид речи есть своеобразные прелиминарии, образующие исходные смыслы речи, которые подчиняют себе другие смыслы. Исходные смыслы речи составляют рамки понимания речи.

пафос оратора, то новое, что он вносит, выражается в образе данной речи. Этот образ направлен на то, чтобы оказать влияние на аудиторию. В совещательной речи оратор одобряет или отклоняет те или иные мнения или решения, в судебной - обвиняет и защищает, в показательной --- прославляет или осуждает. Эти разделения пафоса даны как общие смыслы речи, вызванные предметом речи. При прославлении речь идет о почетном, при осуждении --- о постыдном. При обвинении и оправдании речь идет о том, что было в действительности, и к этому добавляется комментарий о том, в какой мере события и поступки соответствовали морали и праву. При совещательной речи оратор советует и склоняет ко благу, что может принести зло.

Так классифицируются типы пафосов в зависимости от этоса:

1. Почетное --- постыдное.

2. Оправдание --- обвинение.

3. (Склонить ко) благу --- (отклонить от) зла.

Эта классификация пафосов является основой риторики Аристотеля. Вместе с тем эта же классификация относится Аристотелем и к поведению самого речедеятеля: если постыдно не уметь помочь себе телом, то еще более постыдно не уметь помочь себе словом. Она относится и к государству: сильно то государство, где организация речи, ее устройство сделано наилучшим образом.

категории пафоса связаны с чувствами людей, так как пафос речи пробуждает в аудитории эмоции. Но сами аудитории поразному заражаются пафосом речи. Здесь Аристотель дает классификацию аудитории с точки зрения ее способностей заразиться пафосом речи. Классификация аудитории у Аристотеля может быть названа патетической. Аудитории разделяются:

по возрасту (молодые люди --- старые люди);

по достатку (богатые --- бедные);

по эмоциональному состоянию (счастливые --- несчастные).

Молодая аудитория легко воспламеняется речью и легко склоняется под воздействием чувств к решениям и поступкам, старая, наоборот, настроена своим опытом и житейскими неудачами быть осторожной. Поэтому она с трудом поддается эмоциональному воздействию, ей трудно решиться на действия и поступки.

Богатые склонны искать выгоды, такая аудитория состоит из людей хитроумных, быстро анализирующих смысл речи и соотносящих смысл речи с возможной выгодой для себя. Это эгоистичная аудитория. Бедные представляют аудиторию с противоположными качествами. Эта аудитория тоже ищет выгоды, но не отличается способностями к быстрому анализу предлагаемых оратором мыслей и предложений.

Счастливая аудитория склонна к добродушию. Она снисходительна к оратору. В то время как несчастные, напротив, склонны быть желчными и критическими.

Таким образом, как показано на схеме 2.3, существуют признаки, разделяющие аудиторию на три подобных направления, в которых развиваются противоположные качества аудитории.

Схема 2.3

Это значит, что реальная аудитория может сочетать в себе разные качества, т.е. быть молодой и бедной, богатой и старой, старой и счастливой, старой и несчастной, старой и бедной. В зависимости от этих комбинаций пафос почетного и постыдного в речи возымеет то или иное действие.

Поэтому образ конкретной речи, строящейся на том или ином типе пафоса, а точнее --- на комбинации тех или иных типов пафоса, создает определенные условия для успеха речи. Речь может иметь успех или провал, если пафос и его словесное выражение не отвечают духовному состоянию аудитории, характеризуемому ее составом.

Характерно тройственное деление пафосов и аудиторий. Так, в судебной, совещательной и показательной речи можно применить любой вид пафоса, но повод, по которому собралась аудитория, задает главный вид пафоса, который ожидает аудитория и который непременно должен быть представлен в речи данного вида.

Аристотель в связи с взаимодействием пафоса и видов аудитории предлагает наведение тех или иных видов эмоций как ведущего средства убеждения. Аудитори решает дело главным образом в зависимости от того, в каком она настроении или, точнее, в зависимости от того, как настроил ее оратор.

Схема 2.4

Первым основным видом речевой эмоции Аристотель называет страх и сострадани е. Страх есть естественное чувство опасения (за свою семью, жизнь, имущество, почет и т.д.). Сострадание вызывается видом несчастья, которое постигает других людей. Сострадание и страх --- родственные эмоции, так как сострадание вызывает страх за самих себя. Зрелище несчастья, происшедшего с другими, заставляет воображать, что подобное несчастье может угрожать и тебе самому. Поэтому сострадание вытекает из сочувствия к несчастью других, вызванного воображением того, что подобное несчастье могло бы случиться и с теми, кто видит несчастье других. Это неприятная эмоция. Поэтому требуется красноречие, искусство слова, умение вызвать у аудитории разнообразные эмоции.

Но греки, составлявшие аудиторию, знакомую с диалектикой, требовали доказательств . Практически более четверти "Риторики" посвящено доказыванию . Вводится понятие энтимемы (в отличие от силлогизма). Для доказывани через энтимемы, где рассматривается не логическая истинность, а вероятность ситуации, описываемой речью, нужно исходить из общих мест, или из топов (пока общие места и топы не различаются). От топов производится доказывание. Топов у Аристотеля много, но все они опираются на то, что потом стали называть здравым смыслом. Источником здравого смысла, как видно из состава топов, являются общепризнанные фольклорные суждения, по сути дела, пословицы, точнее, смыслы пословичных инвариантов (варианты пословиц группируютс вокруг определенных идей, таких, как "Почитать богов --- добродетель", "Заботитьс о благе общества --- почетно"
и т. п. Эти варианты образуют смысловые инварианты --- топы).

Так складывается перечень первых топов. Во-первых, потому, что эти смыслы впервые сформулированы риторикой, и во-вторых, потому, что они первоначальны, так как исходят из обыденной практики, а не ученой речи, и потому имеют неопровержимую силу.

Применяя то или иное общее место к конкретному случаю, можно вынести суждение о случае, дать данному случаю квалификацию, назвать его и тем доказать свою мысль аудитории. Но случай как конкретность жизни поддаетс разным интерпретациям. К одному случаю можно применить разные общие места. Это зависит от того, как этот случай описан.

Отсюда гибкость аргументации, с одной стороны, и потребность во множестве аргументов и их расположении, с другой. Расположение аргументов есть, по сути дела, композиция речи. Композиция речи завершает риторическое учение. В композицию речи входит также словесный состав. От выбора слов и их расположени зависит синтаксис речи. Синтаксис речи вместе с выбором слов --- это то, на каком основании аудитория судит об ораторе. Текст "Риторики" Аристотел складывается в стройную систему, отражающую дедукцию. В его рассуждении, как показано на схеме 2.4, фактически наличествуют (стр. 140).

Схема показывает, что она диалогична по сути, хотя и говорит о монологе. Диалогичность состоит в том, что аудитория с ее возможными возражениями и контрречами все время имеется в виду.

Учение о должности оратора связано с отношением к нему общества, отношение аудитории к оратору требует от
него постоянства идей и взглядов. Эти разделы риторики показывают суть ораторства как искусства управления, предъявляющего к управленцам определенные речевые требования.