Монологическая речь всегда экспрессивна, поэтому тропы всегда соседствуют с эмоционально-оценочной лексикой и применяются вместе с другими средствами речевой экспрессии
4. В граффити умело используется богатство и разнообразие синтаксических средств. Синтаксические единицы характеризуются функционально-стилевой закреплённостью: одни используются в книжных стилях, другие – в разговорном. Именно на синтаксическом уровне ярко проявляется экспрессивная окраска речи. Русский язык предлагает широкие возможности для выбора при обращении к различным структурным типам предложений, употреблении параллельных синтаксических конструкций, использовании различных способов актуализации отдельных частей высказывания. Ресурсы синтаксической стилистики, благодаря синтаксическим средствам и экспрессивным возможностям, придают жанру граффити блеск и непосредственность. Анализ стилистического использования различных типов предложений выдвигает на первый план функционально-стилевой аспект. Функциональные стили характеризуются избирательностью употребления простых и сложных, односоставных и двусоставных предложений. Наблюдается существенное преобладание и частотность одного типа предложений, порой полное отсутствие или редкое употребление другого. В избирательности употребления того или иного типа предложений отражается специфика стиля. Так, стилистический анализ разных типов простых предложений показывает экспрессивные возможности, от которых зависит обращение к той или иной конструкции в определённой речевой ситуации. Граффити как естественная форма письменной речи противопоставлена своими синтаксическими нормами стилистике кодифицированного языка (снижение нормативности письменного кодифицированного языка, особая форма расположения в грамматологическом пространстве и др.).
Использование в граффити определённо-личных предложений придаёт высказыванию лаконизм, динамичность, экспрессию. В таких предложениях внимание сосредоточено на действии (безотносительно к его производителю) – это сближает данный тип предложений с неопределённо-личными. Личная форма сказуемого активизирует читательское восприятие: скриптор вовлекает читателя в решение поставленной проблемы, в участие в данной ситуации, положении; приобщает к рассуждению, размышлению. Именно отсутствие подлежащего делает возможным акцент на сказуемом, актуализуя действие (а через него – обостряя комичность ситуации): «Родился сам – помоги другому», «Если хочешь быть солдатом – обругай декана матом», «Бей бабу молотом – будет баба золотом» и т.д.
Неопределённо-личные предложения не имеют особых экспрессивных качеств, которые выделили их на фоне односоставных предложений, однако основная сфера их употребления – разговорная речь. В граффити неопределённо-личные предложения имеют также высокий процент употребления, потому как наиболее частотна эксплуатация схем пословиц и поговорок, а они, как правило, строятся в форме определённо-личных и безличных конструкций. Употребление неопределённо-личных предложений интересно в стилистическом плане тем, что в них подчёркивается действие, придающие живость интонаций, актуализируется ситуация. Такие предложения позволяют акцентировать внимание на глаголе-сказуемом, в то время как субъект действия отодвигается на задний план, независимо от того известен он или нет. Особенно выразительны в семантико-стилистическом отношении такие неопределённо-личные предложения, в которых носитель действия представлен как лицо неопределённое. Подчёркнутая глагольность неопределённо-личных предложений придаёт динамизм, что акцентирует внимание на характере действия: «Если кто-то громко плачет, до...ся, значит».
Обобщённо-личные предложения выделяются из всех односоставных личных своей специфичной экспрессией. Наиболее характерная форма сказуемого для этих предложений – форма 2-го л., ед.ч., получающая обобщённое значение, - является и самой экспрессивной. Конструкции этих предложений придают высказыванию афористичность и яркость: «Если видишь в стене люк, Не пугайся, это глюк; Если в нём увидишь пятку, Поскорее сделай хапку; Если кончилась трава, поскорей закрой глаза».
Безличные предложения по употреблению в граффити занимают также одно из ведущих мест. Безличным оборотам присущ, как известно, «оттенок пассивности, инертности». В виде безличных конструкций в граффити оформляется философия, рефлексия, наблюдения: «Бывает в жизни так х…о, Что даже чай не лезет в глотку, А помогает только пиво, которым запиваешь водку».
Инфинитивные предложения представляют значительные возможности для эмоционального и афористического выражения мысли. Поэтому они чаще всего и используются, построенные по схеме пословиц и лозунгов. Инфинитивные предложения используются как средство создания непринуждённо-разговорной окраски речи. При соответствующем интонационном оформлении инфинитивные предложения несут огромный экспрессивный заряд и выделяются особой напряжённостью: «На партах пошлости писать, Увы, тенденция не нова, Но где же нам ещё найти, Е..на мать, свободу слова».
К предложениям, построенным по номинативным конструкциям, можно отнести имена, фамилии, номера групп, выгравированные на партах («Кнопка выброса преподавателя»; «Скука»; «Ура!»; «Скоро звонок!»). Использование номинативных предложений объясняется стремлением запечатлеть мгновенье, зафиксировать настоящий момент. Стилистические возможности в граффити расширяются и благодаря тому, что наряду с полными предложениями, используются неполные, имеющие чёткую функционально-стилевую закреплённость и яркую экспрессивную окраску. Их стилистическое использование в граффити определяют экстралингвистические факторы и грамматическая природа. Пример употребления неполных конструкций иллюстрирует переписка студентов: «Когда? (звонок); Скоро. / 10 минут (до конца лекции)». Обращение к контекстуально неполным предложениям представляют собой реплики и ответы в момент беседы. Эллиптическиепредложения выступают как сильное средство эмоциональности речи. В граффити также нередко прибегают к таким конструкциям. (ср.: «Девиз преподавателя: каждой твари по паре»). Эллиптические предложения создают остроту высказывания, динамизм, резкость. Предложения с пропуском слов в большей мере характерны для разговорного стиля, нежели для граффити. Недостаток информации в разговорном стиле компенсируется мимикой, жестами, интонацией, что для граффити невозможно. Поэтому смыслообразующим в граффити является порядок слов. Важнейшее значение имеет порядок слов как средство смысловой организации высказывания. Для граффити характерно усиление действенности высказывания с помощью инверсии: «Из-за леса из-за гор едет тётя Лесогор», «Не перепились ещё на Руси богатыри, добры молодцы».
Анализ тема-рематического членения высказываний показывает, что в предложениях граффити на первый план выступает рема (новое, необычное), что служит средством создания комизма, абсурдности; при этом актуализуется описываемая ситуация. Акцентируется, как правило, тот факт, который выносится в начало предложения – на это и обращается внимание («Любви все плоскости покорны»).
Дефектные синтаксические конструкции придают высказыванию комичность, являются одним из экспрессивных средств речи («На улице шёл дождь и два студента: один в университет, а другой вообще в калошах»). Нестандартные формы выражения главных членов предложения также получают экспрессивную окраску. В стремлении акцентировать внимание на ситуации, в граффити частотна структурная схема двусоставного предложения: «имя + имя». Ср.: «Плюрализм в одной голове – шизофрения», «Единственный плюс в жизни физика – крест на его могиле».
5.Экспрессивный синтаксис граффити разнообразен. В граффити как сильное средство эмфатической интонации используются стилистические фигуры.
В поэтической речи авторы прибегают к стилистическим фигурам с целью изображения мира таким, каким в будничной жизни видеть его не привыкли. Художник показывает мир не с той стороны, с каким мы его замечаем. Поэтическое искусство слова «остраняет» (В.Б. Шкловский) прежде всего язык.
Речь должна нарушить привычность и естественность, чтобы привлечь внимание к изображаемому. Для этого и используют различные стилистические приёмы.
Граффитисты тоже для создания эмфатической интонации используют стилистические фигуры, но для достижения совершенно иного ракурса изображения мира, нежели в высоком поэтическом искусстве. По законам высокого творчества, принцип изображения, «снижение» в граффити – это полное нарушение норм. В «планы» граффитиста не входит показать мир остранённым. В граффити ситуация изображается как можно сниженнее, выворачивается наизнанку как можно подробнее, приземляя описываемое. А стилистические фигуры служат отнюдь не для поэтизации, сколько для привлечения внимания. Такие стилистические фигуры, как повтор, параллелизм, умолчания, эпифора, анафора, риторические восклицания и др., – усиливают пародийность, комичность и экспрессию в граффити.
Повтор: «Я работы не боюсь, От работы не бегу. Нет работы – спать ложусь, Есть работа – тоже сплю».
Эпифора: «БИОЛОГИ БИОЛОХИ БИОХРЕНЫ ГОМОХРЕНЫ»
Анафора: «Ёжик по травке бежит и хохочет, Ёжику травка п...ку щекочет».
Параллелизм: «Солнышко светит, Птички поют. На х… мне нужен Ваш институт».
Умолчание: «Ты меня лю…….?»; «Машину ку……..?»; «Я тебя ……».
Охват: «В дыме моей сигареты Мир так хорош. Я не вижу мира Из-за дыма моей сигареты».
В наши задачи не входило описание стилистических фигур всего собранного материала граффити. Мы хотели лишь обратить внимание на причудливое трансформирование не только форм стилистических фигур, но и их функций.
Жанр и стиль граффити (к вопросу о функционально-стилистической природе речевого жанра). Решение вопроса о стилистической определённости речевого жанра граффити представляет, на первый взгляд, противоречивую систему аргументации. С одной стороны, тезис функциональной стилистики о том, что у каждого стиля свой репертуар жанров (В.В. Виноградов), ярко доказывается на материале текстов граффити, представляющих особую форму речевой коммуникации, типичную для сферы естественной письменной речи. В этом смысле естественная письменная речь – стиль, или особая разновидность некодифицированного языка, а граффити – жанр, прототипически репрезентирующий основные коммуникативно-прагматические и лингвистические особенности «некодифицированной письменности» (спонтанность, индивидуально-личностная акцентуация (экспрессивная прагматичность); травестирование письменного стандарта; сниженный, «неэлитарный» характер нормативности, эмоционально-оценочная конкретизация и др.).
С другой стороны, положение о стилистической континуальности речевых жанров, их «переходном» стилистическом статусе (М.М. Бахтин) также имеет самое непосредственное отношение к текстам граффити, нередко определяемым как «контаминированные жанровые формы», стилистический девиз которых – «полистилизм» как жанрообразующий лингвистический фактор, не позволяющий установить стилистическую однозначность данного жанра. Не случайно исследователи утверждают то «площадной» генезис граффити, его народно-смеховую праформальность, то примитивный «первоформальный», «первофеменологический» статус данного речевого жанра, система которого представляет собой комплексный (синкретичный) речевой жанр (совокупность жанров и их «зародышей», сочетающих в себе признаки множества других речевых жанров) [Шарифуллин 2002], объединённых по принципу «фамильного сходства» [там же].
Представляется, однако, что «фамильное сходство» граффити с другими речевыми жанрами, отражёнными в «первообразных» формах граффити, лишь формально приближают граффити к жанрам рекламы, комплимента, угрозы, оскорбления, а также многим жанрам СМИ и эпистолярным жанрам. Семантика и прагматика граффити отражает прежде всего синкретизм этой формы мысли, а единство интенции и стилистического воплощение информативности. «Полистилистическое» или «полижанровое» граффити возможно лишь потому, что данный речевой жанр представляет собой некую целостность глубинного и поверхностного уровня когнитивно-дискурсивной деятельности языковой личности, сознательно идущей на эксперимент ради формы жанра, стиля и языка.
Поэтому когнитивный стиль мышления создаёт в граффити особый когниотип, «фрейм», «отражающий инвариантные ментально-лингвистические характеристики массива текстов определённой предметной области» [Баранов 1997: 8], главные из которых (фатическая цель, рационально-эвристическая стратегия и игровые тактики / приёмы) представлены в целостности стилистического образа граффити – речевой системности его «естественно-письменной реальности».
Поэтому возможность сближения граффити и жанров разговорной речи по признаку «естественности» оказывается спорной. Важно отдавать отчёт, что стилистика граффити и разговорной речи не тождественны друг другу. Несмотря на то, что граффити и жанры разговорной речи имеют множество сходных параметров и на лексическом, и на синтаксическом уровне, их не следует смешивать.
Разговорная речь имеет несколько устных разновидностей: собственно разговорная (обыденная, бытовая), различные виды и варианты жаргонов по социальному и профессиональному критерию. (Сюда относят и молодёжный жаргон, сленг.) Молодёжный жаргон (сленг) как разновидность разговорной речи имеют множество сходных черт с граффити. Это и неофициальность, и стихийность, спонтанность, экспрессия, живая практика. Следует подчеркнуть, что любой жаргон любого языка (а граффити можно отнести к разновидности молодёжного жаргона), самым тесным образом связан с общенародным языком. Опираясь на языковую систему в целом, жаргон является частью этой системы, - частью, которая живёт и развивается по законам общим для всей системы. Особенности этой подсистемы могут быть двоякого рода, и проявляются они на разных языковых уровнях по-разному. Особенности первого рода определяется тем, что данная языковая подсистема отдаёт предпочтение каким-то одним единицам языка и в то же время может совершенно исключать другие. Особенности второго рода заключаются в использовании этой подсистемой таких языковых единиц, которые, как правило, не встречаются ни в других подсистемах данного языка, ни в его литературном варианте. В то же время существенны различия между сленгом и граффити. Во-первых, сленг – это живая разговорная практика, граффити – письменная практика, но вместе с тем, это и естественно-письменная речь. Во-вторых, многие черты молодёжного жаргона, в частности студенческого, в значительной степени определяется устной формой его бытования. Например, использование разговорной, грубо-популярной лексики придаёт речи эмоционально- экспрессивную окраску, делает её живой и непринуждённой. Таким образом, активное употребление сниженной лексики является главной стилистической особенностью. Лексика узко жаргонная, распространяющаяся в основном по семантическим полям, непосредственно связанным с учебным процессом, жизнью и бытом студентов – это вторая особенность. Сюда относится лексика, связанная с сессией, названия учебных курсов, преподавателей, названия некоторых предметов студенческого быта. Эта «сфера» жаргона состоит из общестуденческой жаргонной лексики, характерной для данного вуза, факультета, специальности - с другой, т.е. имеет территориальные и профессиональные различия. Жаргонная лексика, общая для всех студентов (шпоры, зачетка, корочки (диплом), автомат, часы), приобрела в настоящее время нейтральную окраску. Наиболее отчетливо особенности студенческого жаргона (сленга) проявляются на лексическом уровне (исключительно на лексическом уровне) Словарь молодежного жаргона весьма изменчивое явления: на протяжении двух-трех десятков лет он может несколько раз изменит свой состав. Сленг явление временное и преходящее, подверженное внешним влиянием. Им увлекаются, используют как средство самоутверждения, язык «своих». Стоит обратить внимание, что понятие «сленг» появляется примерно с начала 19 в. в английской лексикографии. Применяется данный термин как помета к словам, не получившим по тем или иным причинам признания в качестве вполне литературных единиц словарного состава. Точная этимология слова «сленг» не установлена. О. Есперсен определяет это понятие следующем образом: «сленг- форма речи, которая обязана своим происхождением желанию человеческой особи отклонится от обычного языка, навязанного нам обществом». Основной импульс в создании сленга – это чувство умственного превосходства, стремление отмежеваться. «Сленг – результат свойственного человечеству «желанию позабавиться» (love of play ). Он требует беспрестанного обновления. Это язык – бродяга, находящийся в окрестностях литературного языка. Э. Партридж под сленгом понимает разговорную речь, не апробированную установленными языковыми нормами. Граффити – несколько иное явление, отличное от сленга. Важно обратить внимание, что граффити не использует определённый класс жаргонизмов, свойственный общедоступной студенческой лексике (характерно в большей степени для устной речи, а не для письменной ). Не прибегает граффити и к специфичной лексике для того или иного вуза, специальности, факультета. Колорит и специфика граффити, на наш взгляд, заключается в умелом использовании стилистических фигур, разнообразных синтаксических средств создания эмфатической интонации, сочетающейся с употреблением тропов, оценочной лексики, ярких приёмов усиления эмоциональности, образности речи.