Судебное красноречие в Древней Греции

Местом рождения судебного красноречия была Древняя Греция. В период расцвета Древней Греции, когда развилась государственность, когда усилилось влияние демократической группировки и оживилась деятельность народных масс в жизни развитых греческих полисов, умение говорить убедительно, искусство публичной речи стало жизненно необходимым. Политическим деятелям приходилось публично отстаивать свои взгляды и интересы в Народном собрании или суде. И политическая судьба многих граждан Афин во многом зависела от умения говорить публично.
Практическими потребностями было обосновано и появление теории красноречия. В IV в. до н.э. Аристотелем была написана «Риторика», в которой он обобщил теоретические основы ораторского искусства. Знаменитых ораторов одаряли почестями. Умению владеть словом хотели учиться, за учебу дорого платили. Обучение риторике было высшей ступенью античного образования.

Практическое применение ораторское искусство получило в Сицилии. Там уже наметились его основные виды: политическое и судебное, распространившееся затем в Афинах в V в. до н.э. - период общественного расцвета, роста культуры.
Особенно распространенным жанром ораторского искусства были судебные речи. Судиться в Афинах было делом нелегким: института прокуроров не было, обвинителем мог выступать любой афинянин. Не было на суде и защитников. Знаменитые же законы Солона предусматривали, что каждый афинянин должен лично защищать свои интересы в суде. Не все афиняне обладали даром слова, не все умели хорошо говорить, вести спор, отстаивать свою позицию, опровергать мнение оппонента. Поэтому тяжущимся приходилось обращаться за помощью к логографам - людям, которые обладали ораторским талантом и составляли за плату тексты защитительных речей. Обвиняемый заучивал речь наизусть и в суде произносил ее от своего имени. На первом месте в речи стояло не убеждение в своей невиновности, а воздействие на чувства, стремление разжалобить судей, привлечь их на свою сторону.
Форма речи и искусство выступавшего играли не меньшую роль, чем содержание. Поэтому каждая судебная речь должна была начинаться вступлением, излагающим суть данного дела, для того чтобы заранее повлиять на судей. За вступлением шел рассказ о событиях, связанных с делом. Главная цель рассказа - заставить судей поверить в правдивость выступающего. В этой части использовались художественные элементы речи. Далее следовало доказательство. Заканчивалась речь эпилогом, который должен был вызвать сочувствие к обвиняемому и произвести особенно сильное воздействие. В соответствии с этим заключение было патетичным.

Суд в Афинах являлся общественной трибуной, на которой нередко сталкивались различные политические убеждения, и оратору было необходимо обладать знаниями и умением убеждать людей. Это умение Платон называл «искусством гигантов мудрости».

Первые теоретики судебного красноречия - Горгий, Лисий, Исократ, Трасимах.
Горгий (ок. 480 - ок. 380 до н.э.) представлял софистское направление в ораторском искусстве (греч. sophistes - искусник, мудрец). Софисты были прекрасными ораторами, владели законами логики, искусством спора, умели воздействовать на слушателей. Но их ораторское мастерство носило чисто формальный, показной характер. Считая, что понятие и сама истина относительны, софисты понимали цель ораторского искусства не как выяснение истины, а как убеждение слушателей в чем-либо во что бы то ни стало и выражали мнение, что любое положение можно доказать и опровергнуть.
Горгий обучал юношей из богатых семей практическому красноречию, умению логично мыслить и публично говорить. Слово, считал Горгий, есть великий властелин, так как оно может и страх нагнать, и печаль уничтожить, и радость вселить, и сострадание пробудить. Но чтобы слово приобрело власть над людьми, над ним нужно постоянно работать. Искусные речи Горгия, игравшие роль политических памфлетов, призывавшие к борьбе против тиранов, привлекали внимание и прославили его имя. Речи Горгия изобиловали метафорами, сравнениями, антитезами, предложениями с одинаковыми окончаниями. Разделение речи на равные части, противопоставленные по смыслу, симметрично построенные фразы с рифмой в конце известны как горгиевы фигуры. Известен был Горгий и как логограф.
Популярным логографом был Лисий (ок. 435-380 до н.э.), выдающийся судебный оратор, написавший более 200 речей. Его знаменитая речь против Эратосфена направлена против одного из «30 тиранов».
Однако Лисий еще не выработал сложной техники доказательств, мало пользовался логическими доводами; главное внимание он уделял убедительному изложению обстоятельств дела, образному рассказу. Перед нами предстают картины повседневной жизни афинянина, описания его жилища. Мы видим мошенников, не соблюдающих законов, и хлебных спекулянтов, и пенсионера-инвалида, которого по доносу хотят лишить пенсии; слышим сурового и простодушного Евфилета, говорящего об убийстве Эратосфена.
Древние критики отмечали умение Лисия создавать портреты, отражать характеры, психологию и стиль клиентов. Речи Лисия продуманы были от начала до конца: естественное вступление, образное повествование, отсутствие ложного пафоса, умеренность в использовании изобразительных средств (в основном - сравнения, повторы), краткость, строгий вывод. Лисий заложил основы композиции судебной речи.
Представителем пышного, торжественного красноречия был Исократ(436-338 до н.э.), ученик Горгия. Обладая слабым голосом, он сам не выступал публично, а писал тексты судебных речей и обучал молодежь ораторскому искусству. В речи «Против софистов» Исократ доказывал, что нельзя смешивать истинную риторику, философию с ухищрениями софистов. Оратор, считал Исократ, должен обладать талантом, быть образованным человеком и кропотливо работать над составлением речей. Большое значение придавал он отделке языка, выбору слов; советовал избегать резких и трудных сочетаний звуков, резкого перехода от одного сюжета к другому. Исократ явился создателем «периодической речи». Он впервые стал писать большими периодами, легкими по конструкции.

В ораторской школе, которую открыл Исократ, была разработана композиция ораторского произведения. В нее входили: 1) введение, цель которого - привлечь внимание и вызвать благожелательность слушателей; 2) убедительное изложение предмета выступления; 3) опровержение доводов противника и аргументация своих собственных; 4) заключение, подводящее итог всему сказанному.
Знаменитым греческим оратором был Демосфен(384-322 до н.э.), который точностью выражения мысли, ее обоснованностью, великолепием и пышностью слога превзошел всех, кто соперничал с ним в судах.
Сам Демосфен говорил, что его ораторские способности - всего лишь некоторый навык. Все его речи отражают его настойчивый характер. Еще в детстве, услышав судебную речь Каллистрата, он был поражен силой слова, которое, как он ясно понял, способно пленять и покорять слушателей. С тех пор он стал усердно упражняться в произнесении речей, надеясь со временем сделаться настоящим оратором. У него был слабый голос, плохая дикция, прерывистое дыхание, нервное подергивание плеча. Но ежедневные напряженные занятия и упражнения помогли укрепить голос, отработать дыхание и дикцию, преодолеть подергивание плеча, приобрести соответствующие манеры.

Предметом своей деятельности Демосфен избрал защиту интересов эллинов и никогда не менял своих убеждений. Все его речи, например, «О венке», «Против Аристогитона», «За освобождение от повинностей», пронизаны мыслью, что все нравственно прекрасное заслуживает уважения.
Особенно хороша речь «О венке» («За Ктесифонта»). Демосфен выступил инициатором усовершенствования городских укреплений и вложил в это немало личных средств. Ктесифонт внес в Совет 500 предложение наградить Демосфена золотым венком, однако из-за протеста македонской партии награждение было отложено. Когда Александр Македонский одержал победу над Грецией, македонская партия начала процесс против Ктесифонта. По существу же это был процесс против Демосфена, вступившего в состязание с вождем македонской партии Эсхином.

Своеобразна композиция этой речи: оратор начинает и заканчивает ее обращением к богам. Главной частью является изложение существа дела, ясное по форме, полное динамики и экспрессии. Здесь рассуждение перемежается с повествованием. В речи большое количество изобразительных приемов: великолепная градация, метафоры, «вопрошания», риторические вопросы. Манера произнесения речей была очень бурной, оратор всегда стремился к максимальной внешней выразительности. Эратосфен утверждал, что во время произнесения речи Демосфена охватывало какое-то вакхическое неистовство. Особое значение придавал он интонационно-выразительным средствам. В результате упорного труда Демосфен овладел всеми лучшими качествами, которые были у других ораторов, хотя и все греческие ораторы мастерски владели правилами устной речи, законами логики, особенно рассуждений.
Судоговорение в Древнем Риме

В Древнем Риме расцвет судебного красноречия совпадает с последним периодом Республики и кончается вместе с нею. Его развитию во многом содействовали блестящие образцы греческого ораторского искусства. Когда в Риме появились греческие риторы и открыли там первые риторические школы, в них устремилась молодежь. Один из римских историков писал: «Чье искусство по славе своей сравнится с ораторским?»
Противостояние рабов и рабовладельцев, патрициев и плебеев наложило яркий отпечаток на римское ораторское искусство. Форум, где мог выступить каждый свободный гражданин Рима, постоянно слышал процессы по обвинению в вымогательстве, насилии, пристрастии и изменах. Крупным римским оратором и автором трудов по юриспруденции был Марк Порций Катон Старший(234-149 до н.э.). Историк и агроном, полководец и государственный деятель, он был родоначальником латинского красноречия, и главное в его речах - их большой внутренний смысл. Когда Катон выступал обвинителем в суде, он всегда исходил из существа дела, ясно и логично излагал мысли, давал объективные оценки явлениям. Любой его противник оказывался побежденным. Говорил Катон с особым подъемом, целеустремленно, с жестикуляцией, что считалось главным достоинством оратора. Основные качества его речей - это точность, краткость и стилистическое изящество. Цветы красноречия использовались для того, чтобы глубже проникнуть в существо вопроса, например, повторы употреблялись для усиления мысли, которая должна проникнуть в сознание слушателей.
Цицерон высоко ценил Катона как оратора: «Все можно сказать и благозвучнее, и с б ольшим изяществом, но с большей силой и живостью не может быть сказано ничто». Плутарх также отмечал, что Катон умел говорить метко и остроумно.
Славу выдающегося судебного оратора приобрел Гальба, который обладал юридическим мышлением, умел собирать и располагать в речи доказательства. Ораторское мастерство Гальбы в полной мере соответствовало требованиям Цицерона к оратору, который должен уметь убеждать точными доводами, волновать души слушателей внушительной и действенной речью, воодушевлять судью. Нередко Гальба произносил защитительные речи столь яркие, что заканчивались они под шум рукоплесканий.
В середине II в. до н.э. значение судебного красноречия в Древнем Риме возрастает; теория судебной речи разрабатывается на базе греческого наследия. Судебная речь делилась обыкновенно на пять частей: 1) вступление; 2) изложение обстоятельств дела; 3) приведение доводов в пользу своей точки зрения; 4) опровержение доводов противника; 5) заключение. Начало речи должно было привлечь внимание судей и настроить их благосклонно, поэтому его необходимо было тщательно отделать, однако оно должно быть скромным по форме. Для аргументации существовал целый ряд правил. Все самые действенные приемы оратор оставлял на заключительную часть. Для каждой композиционной части существовали соответствующие украшения речи. Обращение во вступлении речи можно было употреблять только в исключительных случаях.
Римские риторические школы старались привить ученикам навыки судебного ораторского искусства, учили подбирать аргументы, применять так называемые общие места, учили пользоваться украшениями. Риторы прекрасно владели правилами публичной речи, знали и учитывали законы логики, умели внушать свои мысли огромной аудитории.
Знаменитым судебным оратором этого периода был Гай Папирий Карбон(ум. 82 до н.э.), который блестяще показал себя во многих процессах по уголовным и гражданским делам. Цицерон называл его в числе великих и самых красноречивых ораторов.
В те же годы был еще один знаменитый адвокат - Гай Скрибоний Куриондед. Цицерон назвал его оратором поистине блистательным, а речь Куриона в защиту Сервия Фульвия о кровосмешении - образцом красноречия.
Судебные речи Марка Антония (143-87 до н.э.) имели политический оттенок. Главным оружием в его защите был пафос. Антоний обладал способностью мгновенно оценить обстановку и, обладая даром импровизации, прибегнуть то к вкрадчивости, то к мольбе, то к сдержанности, то к возбуждению ненависти.
Решительно недостижимым, по характеристике Цицерона, судебным оратором был Красе. Речи его отличались тщательной подготовленностью. Это касалось прежде всего юридической обоснованности, а также стилистического изящества. Цицерон называл его «лучшим правоведом среди ораторов».
Последним ярким представителем доцицероновского периода римского судебного красноречия был Квинт Гортензий Гортал. Речь Гортензия, всегда отработанная, изящная и доступная, покоряла слушателей благородством мыслей, точным и уместным выбором слов и конструкций. Ясность речей достигалась тем, что оратор умело выделял главные пункты, анализировал и оспаривал доводы противной стороны и в конце представлял новые, бесспорные аргументы. Гортензий ввел два приема, каких не было ни у кого другого: разделение, где перечислял, о чем будет говорить, и заключение, в котором напоминал все доводы противника и свои.
Голос Гортензия отличался приятностью и ровностью, манеры - достоинством, жесты - одушевлением. Каждое его появление в суде вызывало восторг слушателей.
Все лучшее, чего достигло древнее римское ораторское искусство, сконцентрировано в ораторском мастерстве Марка Туллия Цицерона (106-44 до н.э.). Цицерон писал: «Есть два искусства, которые могут возвести человека на самую высокую ступень почета: одно -это искусство хорошего полководца, другое - искусство хорошего оратора». Одаренный от природы, он получил прекрасное образование: изучал римское право у знаменитого юриста Сцеволы, учился диалектике - искусству спора и аргументации, знакомился с греческой философией, изучал ораторское искусство греческих мастеров слова, учился ему у Красса и Антония.
Но на первый план Цицерон выдвигал труд. Он много работал над голосом, чтобы устранить его природную слабость и придать ему приятное звучание и силу. Всегда тщательно готовился к произнесению речей, постоянно совершенствовал свое ораторское мастерство. Наиболее полезным для оратора Цицерон считал этику и логику, философию, историю и литературу, так как знание логики помогает логически правильно построить речь, знание этики - выбрать тот прием, который вызовет нужную реакцию у слушателей. Философия, история и литература делают интересным то, что уже известно.
Наиболее важными условиями успеха Цицерон считал убежденность самого оратора и стремление убедить суд, а решающим фактором в выступлении оратора - знание. Если говорящий плохо знает дело, то никогда не сможет убедить слушателей, каким бы искусством ни обладал; знание же «дает содержание красноречию, материал для выражения». Оратор, по его убеждению, должен подобрать материал и доказательства, уметь расположить их.
Расположению материала (expositio) Цицерон придавал большое значение. Он разработал композицию судебной речи, которая обеспечивала максимально легкое усвоение материала. Речь состояла из шести частей: 1-я часть - вступление, которое должно вызвать симпатии к оратору, сосредоточить внимание слушателей, подготовить их к тому решению, которое предложит оратор; 2-я часть (Partitio) - план выступления, в котором он ясно указывал основные положения защиты и выдвигал тезис; 3-я часть (Narratio) - рассказ о том, как произошло преступление. Самой главной частью речи Цицерон считал 4-ю - доказательства (Probatio). Для доказательства оратор привлекал факты двоякого рода: одни из них должны действовать на ум слушателей (argumentum); другие - воздействовать на чувства, что особенно важно в конце речи. Затем шла 5-я часть (Repetitio) - повторение решающих доводов, чтобы они лучше запечатлелись в сознании суда. И заканчивалась речь подведением итогов (Peroratio).
Главная сила речей Цицерона - в их содержательности, умении подбирать веские доказательства, в логичном расположении материала. Он постепенно и целенаправленно разбивал все нападки противников, старался не столько победить, сколько убедить.
Глубокому содержанию речей Цицерона соответствовала яркая форма. Все изобразительные средства были использованы и «разбросаны по речи с умом», особенно сильны были его патетические заключения с риторическими вопросами. Цицерон писал: «Чтобы зажигать сердца, речь должна пылать». И все его судебные речи, сильные по аргументации, удивительные по форме, очаровывали и подчиняли себе слушателей: он умел возбудить в них чувство сострадания к подсудимому, умел остроумным замечанием ввести противника в замешательство, заставить судью улыбнуться. Квинтилиан так оценил ораторское мастерство Цицерона: «Небо послало на землю Цицерона, по-видимому, для того, чтобы дать нам пример, до каких границ может идти могущество слова… С полной справедливостью современники провозгласили его царем адвокатуры».

Риторика Средневековья (общие положения и характеристика одного из представителей).

Риторика в эпоху Средневековья (IV – V вв. н.э. – XV – XVI вв. н.э.)

Риторика - наука об искусстве красноречия - существует с древнейших времен и занимает важное место в культуре, соединяя богатую историческую традицию и практические рекомендации для всех желающих говорить красиво, точно и убедительно.

Главной особенностью средневековой эпохи является её глубокая и очень сложная взаимосвязь с религией. В средние века церковь была самым крупным феодальным землевладельцем. Она занимала господствующие положения в экономике, политике, идеологии. Религия служила оправданию и укреплению феодального строя. Богословию были подчинены все социальные институты, философия, наука, образование искусство. Идеи, не согласуемые с учением церкви, не признавались, всякая живая, свободная мысль подавлялась. Это тормозило, сдерживало развитие духовной жизни средневекового общества. Система религиозного мировоззрения наложила свой отпечаток на все достижения того времени, в том числе и на ораторское искусство.

Как справедливо писал А.Г. Тимофеев в своих «Очерках по истории красноречия», «средневековое красноречие не могло обладать творческой силой истинного искусства, но оно должно было оставаться на почве чистой риторики, жить одной внешней формой, в причудливой обработке которой тогда видели сущность красноречия. Оратору не было места в государственной жизни». Основным видом было духовное красноречие, которое стало мощным инструментом церкви по защите и укреплению своих позиций и сильным средством воздействия на народные массы.

Служители церкви должны были пересказывать церковные догматы, толковать библейские легенды, воспитывать прихожан в духе смирения и покорности. Основным методом влияния на слушателей становится не убеждение, а внушение. Начинает развиваться гомилетика – наука о христианском церковном проповедничестве.

С появлением средневековых университетов в XI – XII веках зарождается университетское красноречие, которое тоже не могло развиваться свободно от церкви. Господствующее положение в науке занимала схоластика (от греч. Scholastikos – школьный, ученый), религиозная философия. Наиболее характерными чертами её было стремление опираться на «авторитеты», главным образом церковные, и полное пренебрежение к опыту. Свои доказательства схоласты черпали, прежде всего, из «священного писания».

Самое яркое выражение схоластика нашла в сочинениях католического богослова XIII в. Фомы Аквинского, заявлявшего, что всякое познание является грехом, если только оно не имеет своей целью познание Бога.

Как отмечают исследователи, наука находилась в заколдованном кругу авторитета и традиций. Важным признаком учености являлось знание латинского языка, умение использовать в своей речи латинские слова и выражения.

Лекции в университетах читались профессорами по большим рукописным книгам в тяжелых переплетах. Книгопечатания тогда ещё не было, поэтому, чтобы сохранить книги, их нередко приковывали к кафедре цепями. Задача лектора состояла в комментировании студентами прочитанного текста.

Догматизм, цитатничество, начетничество, а также погоня за внешней формой, игра логическими понятиями становятся основными приемами схоластической риторики.

В теоретическом смысле средневековая риторика почти ничего не прибавляет к античным разработкам, держится правил Аристотеля и поздних теоретиков (на Западе — Цицерона) и лишь перерабатывает их в расчёте преимущественно на сочинение писем (посланий) и проповедей. Повсеместно происходит ужесточение требований к соблюдению этих правил.

Уже к IV веку сфера действия риторических норм совпала с самим понятием литературы: в латинской литературе средних веков риторика заменяет поэтику, прочно забытую средневековой традицией.

Создание произведения, в свою очередь, подразделялось на три части или ступени (три главных элемента из пяти в античном списке).

1. Инвенция (лат. inventio), есть собственно нахождение идей как творческий процесс. Она извлекает из предмета весь его идейный потенциал. Она предполагает наличие у автора соответствующего таланта, но сама по себе является чисто техническим приемом

2. Диспозиция (лат. dispositio), предписание порядка расположения частей. Средневековая риторика никогда всерьез не занималась проблемой органичного сочетания частей. Она ограничивается несколькими эмпирическими и самыми общими предписаниями, определяя скорее некий эстетический идеал, нежели способы его достижения.

3. Элокуция (лат. elocutio), облекает «идеи» в языковую форму. Она служила чем-то вроде нормативной стилистики и подразделялась на целый ряд частей; наиболее разработана из них та, что посвящена, украшению, украшенному слогу то есть преимущественно теории риторических фигур.

Оценивая состояние риторики в средние века, нужно сказать, что она страдает тем же главным пороком, что и античная. Ее рецепты не дают закономерного эффекта на практике. "Добросовестные ученики" по-прежнему спрашивают: почему успех достигается только очень талантливым или очень хитрым оратором (они могли бы обойтись и без риторики!), в то время как обыкновенные честные люди (даже с ее помощью) не могут увлечь за собой своих слушателей. Однако в эту эпоху авторитет риторики еще высок: жизнь не предъявляет к ней особенно больших требований, ибо на смену античному миру, знавшему по преимуществу конфронтационное, судебное и парламентское красноречие, не связанное с противостоянием коммуникативных установок, а носящее преимущественно коммуникативный или информационный характер, риторика все больше растворяется в искусстве произносить проповеди - гомилетике, и, естественно, ее авторитет поддерживается мощным авторитетом церкви.

3. Иоанн Златоуст (347 – 407 гг.) Одним из крупнейших ранневизантийских писателей был Иоанн Златоуст, подобно многим своим современникам органически соединивший в себе античного ритора и христианского богослова.

Златоуст родился и вырос в сирийском городе Антиохия, крупном культурном центре Восточной Римской империи, где скрещивались традиции самых разных народов. Мать Златоуста Анфуса была просвещённейшей женщиной эпохи, она дала сыну прекрасное домашнее образование. Риторике Иоанн обучался в школе известного оратора Ливания (314 — около 393). Недолгое время Златоуст пробыл адвокатом, что позволило ему в подробностях изучить нравы и обычаи антиохийского света, в который он стал вхож по роду деятельности.
По возвращении в Антиохию Иоанн в 381 г. принимает сан диакона и начинает выступать с проповедями, собирая обширную аудиторию. В 398 г. Златоуста назначают архиепископом Константинополя.

Его обличительные проповеди и призыв к скромному образу жизни вызвали ненависть двора и состоятельных граждан. Резкость, нетерпимость, воинственность — важные черты характера Златоуста, прекрасно чувствующиеся в напряжённом языке его речей тоже сыграли свою роль. Иоанн высказывал отрицательное отношение и к широко тогда распространённому рабству, которое считал плодом насилия, войн и греха.

По пути в последнюю ссылку Иоанн умирает. Среди византийских ценителей красноречия Иоанн Златоуст прославился как мастер слова, а в Православной церкви необычайно велик его авторитет как святителя и толкователя Священного Писания. Через 100 лет после кончины этот церковный писатель получил прозвание Златоуст (по-гречески Хрисостом). В риторических школах оно присваивалось лишь тем, кто в совершенстве овладел всеми тонкостями построения и словесной отделки речей, равно как и искусством их произнесения.

4. Беда Достопочтенный (673 – 735 гг.) Он родился поблизости от монастыря Уэармут, в семилетнем возрасте был отдан туда на воспитание, переведен в соседний монастырь Джэрроу вскоре после его основания в 691 г. и там принял монашество. Около 692 г. рукоположен в диаконы, в 703 г. — в священники. Известно, что он посещал монастырь в Линдисфарне и, возможно, путешествовал до самого Йорка. Однако, по его собственным словам, всю жизнь он провел в Джэерроу. Он писал: "Отдав все время своей жизни этому монастырю, я всецело предался изучению Священного писания и, соблюдая монашеское правило и ежедневные службы в храме, всегда находил отраду в том, чтобы учиться самому, учить других и писать".
Беда как писатель и историк имеет, пожалуй, немало прототипов и последователей, но не имеет аналога в западноевропейской культуре. Фигура Бэды и по сей день возвышается над многими его предшественниками и учениками, привлекая своим неповторимым своеобразием.
Беде принадлежит около сорока работ, которые в совокупности составляют нечто вроде энциклопедии. Двадцать пять из них содержат библейские комментарии, охватывающие большинство книг Ветхого и Нового заветов, а также апокрифы. Остальные включают жития святых и мучеников.
Бэда скончался накануне праздника Вознесения Господня, когда была отслужена вечерня. Есть свидетельства, что еще не так давно в Англии существовал его культ. Неподалеку от места его рождения в Манктоне находится почитавшийся чудотворным "колодец Бэды", куда вплоть до конца XVIII в. местные жители приносили на исцеление больных детей.

Последний титул, закрепившийся за Бэдой вскоре после его смерти, принято переводить как Достопочтенный (Baeda Venerabilis), но он может иметь и другой перевод, который, на наш взгляд, естественнее звучит по-русски, — Преподобный.

4. Фома Аквинский ( 1225 - 1274)

Родиной Фомы была Италия. Родился в конце 1225г. в замке Роколлека, близ Аквино, в королевстве Неаполитанском.

В 1244 г. Фома принимает решение вступить в орден доминиканцев. Совершив пострижение в монахи он несколько месяцев пребывает в монастыре в Неаполе. Учился в Неаполитанском университете, где изучал Аристотеля и семь свободных искусств: логику, риторику, арифметику, геометрию, грамматику, музыку, астрономию.

В 1252 г. он поехал в Парижский университет, чтобы читать лекции и получить звание профессора, которого добился в возрасте 30 лет. В 1259 г вернулся в Италию и преподавал в различных школах, а в 1269 г возвратился в Париж, но спустя четыре года оказался от преподавания вследствие ухудшения здоровья. Он умер в 1274 г. в Цистерцианском монастыре, не оправившись от сердечного приступа, случившегося в то время, когда он направлялся в Лион.

После смерти ему был присвоен титул "ангельский доктор". В 1323г., во время понтификата папы Иоанна XXII, Фома был причислен к лику святых, а в 1567г. признан пятым "учителем церкви".

Его труды легли в основу гомилетики - теории церковного красноречия. В ней на первый план выступают форма, внешняя красивость и напыщенность, главным принципом становится не убеждение, а внушение. Труды Фомы Аквинского включают два обширных трактата, охватывающих широкий спектр тем — «Сумма теологии» и «Сумма против язычников», дискуссии по теологическим и философским проблемам «Дискуссионные вопросы» и «Вопросы на различные темы», а также ряд небольших сочинений на философские и религиозные темы и стихотворных текстов для богослужения. «Дискуссионные вопросы» и «Комментарии» явились во многом плодом его преподавательской деятельности, включавшей диспуты и чтение авторитетных текстов, сопровождающееся комментариями.

5. Филипп Меланхтон ( 1497 – 1560 гг.) Филипп Шварцэрдт (по-гречески Меланхтон) родился 16 февраля 1497 года в городе Бреттене (ныне земля Баден-Вюртемберг). Его отец был оружейником и кузнецом. Мать происходила из зажиточной купеческой семьи Ройтер. Филипп получил хорошее образование, очень рано проявилась его одаренность. Филипп посещал латинскую школу в Пфорцхейме, где изучал также греческий. С 15 марта 1509 года он получит от известного и влиятельного гуманиста Рейхлина имя Меланхтон (буквально - "черная земля", так переводится с немецкого фамилия Шварцэрдт). Необычайно рано, с двенадцати с половиной лет Меланхтон посещает университет Гейдельберга. В 17 лет он сдает экзамен на звание магистра на философском факультете Тюбингена. Вслед за этим он преподает в университете и издает свои первые труды.

В 1518 году Меланхтон произнес в университете в Виттенберге свою вдохновенную речь "О преобразовании детского обучения".

В последующие годы он изучал под руководством Мартина Лютера богословие, а Лютер ходил на лекции Меланхтона по греческому языку. Лютер в восторге произнес: "Я благодарен моему дорогому Филиппу за то, что он учит нас греческому. Я открыто признаю, что он знает больше меня, и нисколько не стыжусь этого. Посему я высоко ценю этого молодого человека и прислушиваюсь к его словам".
19 апреля 1560 года Филипп Меланхтон умер. На его могиле в замковой церкви Виттенберга написано на латинском языке: "Здесь покоится тело досточтимого Филиппа Меланхтона, который умер в этом городе в 1560 году 19 апреля, прожив 63 года 2 месяца и 2 дня".

Ораторское искусство эпохи Возрождения (общие положения и характеристика одного из представителей).

Христианство, не принявшее языческой школы и построившее свою, сохранило и адаптировало к новой монотеистической религии сильные стороны античного наследия. Риторика вошла в «семь свободных наук», на которых зиждилось образование в университетах средневековой Европы. Эти науки делились на тривиум (риторика, грамматика и диалектика) – науки о слове, и квадривиум (арифметика, геометрия, астрономия и музыка) – науки о числе. Выпускники средневековых университетов владели единой латиноязычной риторической культурой и понимали друг друга, в какой бы части Европы они ни жили.

Триумф риторики продолжился в эпоху Ренессанса, когда был заново открыт трактат Квинтилиана и христианская мысль получила возможность глубже освоить античное наследие.

В эпоху Возрождения (Ренессанса) ораторское искусство получает новый импульс. Воскрешается судебное красноречие, появляется торговая (деловая) и парламентская разновидности красноречия. Ренессанс стал эпохой возвеличения человеческой индивидуальности. Кумиром становится Цицерон – оратор-философ, деятельная сильная личность. Риторика сближается с литературой, возрастает в риторическом каноне второй и третий разделы – композиционный и языковой. Гуманисты Возрождения провозглашали «универсальность человека» как идеал человеческого существования, отличающий это время от средневековья с его идеалом «аскета», «рыцаря», «праведника». Человеческая индивидуальность и свобода, как нигде, проявляют себя ярко в речевой индивидуальности и речевой свободе. Идея обновления словесности связывалась гуманистами с принципом «подражания древним». Цель ее – найти в родном языке риторические возможности, усвоив богатый опыт античных авторов. Художественная проза и поэзия способствовали повышению речевой культуры, усиливали чуткость к звучащему слову, воспитывали эстетический вкус к речи, к ее выразительным возможностям, содействовали выработке ораторского стиля. Классическими образцами риторического искусства можно назвать монологи Гамлета, Джульетты, Макбета, короля Лира и др. Затронув важнейшие вопросы действительности (правовые, экономические, религиозные, политические), риторика обогатилась живой национальной речью, отойдя от латыни старых учебников.
Набирают силу бунтарские проповеди в лоне церкви. Итальянский монах Савонарола (1452-1498 гг.) гневно обличает богатство и роскошь католической церкви, критикует Ватикан. Его проповеди способствовали народному восстанию 1494 г., приведшему к изгнанию из Флоренции тиранов Медичи и восстановлению республики. Идеолог чешской Реформации, вдохновитель народного движения в Чехии против немецкого засилья и католической церкви, ректор Пражского университета Ян Гус (1371-1415 гг.), свои проповеди произносил на простом народном языке, обладал ценной для каждого оратора способностью изменять форму изложения мыслей в зависимости от состава аудитории.
В период Возрождения огромное значение имело красноречие вождя крестьянской войны Томаса Мюнцера. Блестящий оратор и полемист, Мюнцер зажигал сердца тружеников земли и поднимал их на борьбу против помещиков-феодалов. Выдающимися ораторами этого времени были Эразм Роттердамский, Ульрих фон Гуттен и вожди религиозной реформации Мартин Лютер и Кальвин.

В многочисленных антифеодальных выступлениях, бунтах и крестьянских войнах позднего средневековья красноречие становится средством консолидации антифеодальных сил и революционной борьбы. В огне крестьянских восстаний и войн выдвигаются народные вожди и ораторы, призывающие народ к борьбе за свободу, такие, как Гильом Каль – один из вождей Жакерии во Франции, Джон Болл и Уот Тайлер – руководители крестьянских восстаний в Англии, Ян Гус и Ян Жижка в Чехии и др.

Итальянские гуманисты эпохи Возрождения обращаются к забытой и искаженной в средние века античной культуре. Светское красноречие XIV и XV веков в Италии и в других странах находится под влиянием античной риторики. В то же время сильное воздействие на развитие теории ораторского искусства оказывают идеи «великих титанов» Возрождения Кампанеллы и Томаса Мора, Петрарки и Данте, Рабле и Шекспира, Сервантеса и Лопе де Вега.

Например, Петрарка, в своем произведении 1367 г. «О невежестве своем собственном и многих других» обсуждает вопрос, в какой мере христианину позволено быть «цицеронианцем»: «Конечно, я не цицеронианец и не платоник, но христианин, ибо нимало не сомневаюсь, что сам Цицерон стал бы христианином, если бы смог увидеть Христа, либо узнать Христово учение».1

Под влиянием трудов Цицерона и, созданного Данте, литературного языка, а также восторгов, связанных с поэзией эпохи Возрождения появляются риторики на национальных языках.

В связи с развитием национальных языков появляется искусство перевода, где используется риторика, особенно в украшении текста. Национальные языки всё больше влияют на художественную литературу, где цель писателя – при помощи слов ярко представить воображаемый мир, отличный от реального. Вот почему риторика получает новое, ещё более далекое от убеждения третье определение:
«Retorika est ars ornandi» — «Риторика есть искусство украшения».

Начиная с середины 16-го века, риторика завоевывает прочные позиции во французском обществе. В 1540 – е гг., при Франциске I, французский язык становится государственным, а при Людовике ХIV (царствовал 1661-1714 гг.) риторика стала наиболее влиятельной сферой гуманитарного знания.
Под её воздействием меняется вся французская литература и публикуется бесчисленное множество риторических трактатов: «Источники французского красноречия Шабанеля (1612 г.); «Красноречие для обучения дамы высшего света» Левена де Тамплери (1698 г.); «Искусство речи» Бернара Лами (1675 г.), Ж.-Б. Кревье со своим знаменитым произведением «Истории о римских императорах» и др.2
Посмотрим, какие требования предъявляет Бернар Лами в своей книге «Искусство речи» (“L’art du discours”, 1675 г.) качеству разума, необходимые оратору: «Разум должен управлять преимуществами, данными нам природой. Для истинного красноречия необходимо иметь ум, наделенный тремя качествами: широтой, живостью, проникающей в суть предмета, освещающий его изнутри во всех подробностях, в третьих, справедливостью: именно он управляет прочими качествами ума и воображения. Люди с таким умом отбирают то, что достойно высказывания не по совету воображения, в указанное светом разума.»
Далее Бернар Лами вслед за Цицероном выдвигает три стиля и объясняет их выбор. По его мнению, «слова, произнесенные о великих вещах, делают стиль высоким. Его достигают при помощи фигур речи, а фигуры указывают на влечение сердца. Для того, чтобы их употребление было уместным, уместна должна быть и страсть их породившая. Каждому душевному волнению соответствуют определенные фигуры. Если предмет велик, то его нельзя вообразить без величавого чувства, стиль при этом должен быть оживлен и разнообразен богатыми фигурами и метафорами всякого типа. Если же предмет обычен, то стиль его должен быть прост.

Обычно ораторы говорят, чтобы прояснить смутные, неясные истины. Это требует распространенного стиля, ведь оратору надо рассеять облака и тучи, за которыми кроется истина. Для того, чтобы истина сделалась доступною неотёсанным людям или людям с рассеянным умом, её стоит преподносить по-разному, а именно, показывать с разных сторон. Речь должна восприниматься с интересом так, чтобы предмет её был ощутим и осязаем. Поэтому ораторы прибегают к общим местам, которые так называются потому, что содержат самые распространенные взгляды, напоминающие нам о предмете речи и позволяющие судить о нём с разных сторон. Ведь если с разных сторон смотреть на предмет, то гораздо проще представить себе то, что о нём можно сказать: представить предмет как вид определенного рода, особенности предмета, определение предмета и перечисление его частей, сопоставить его с другими предметами по принципу сходства или различия (употребляя сравнения и антитезы) увидеть положительные и отрицательные стороны предмета, чтобы возбудить к нему любовь или ненависть, причины и следствия, сопутствующие появлению предмета или обстоятельствам дела. (Цицерон, чтобы обвинить Верреса подробно описывает с иронией и отвращением следы его пороков в Сицилии).3
Чтобы достигнуть сердец слушателей, оратору необходимы четыре качества: ясность, сдержанность, доброжелательность и скромность.

Ничто так не располагает человека как проявление дружеских чувств к нему. Ведь тем, кто убежден, что их любят, можно сказать что угодно. Чтобы проникнуть в сердца слушателей, надо работать над тем, чтобы они изменили свои чувства и прониклись чувством оратора, для этого, не раня истины, нужно отталкиваться от всего разумного, что есть в противоположном мнении, похвалить то, что достойно похвалы, но действия этих людей совершены не в том направлении и не в нужном месте. Для объяснения ошибок лучше всего подходят притчи: оратор рассказывает пагубную историю о других, слушатели видят в них самих себя. Мы можем заставить людей действовать только в соответствии с движением их страстей: скупому обещать ещё большее богатство, сластолюбцу обещать большее наслаждение, которые таят в себе огромную скорбь. Можно сказать, что страсть – это пружина, находящаяся в душе, если оратору удастся почувствовать эту пружину и научиться управлять ею. Он сможет убедить всякого в чем угодно».
Как мы видим, Лами подходит к речи с позиции единства формы и содержания, а к оратору – как к мудрецу. Примечательно, что Лами научает приёмам убеждения через проявление дружбы и сдержанности, что весьма необходимо и в наши дни для ведения переговоров при наличии разногласий и нарастания конфликта.

Во времена Людовика ХIV (и Бернара Лами) ещё более возрастает интерес к риторике: ей посвящают конференции, создаются bureaux d’adresse (почтовые ящики) для различных мнений и суждений о риторике. Искусству риторики обучают в университетах, частных академиях, салонах (например, в салоне Ришелье).

Франция, указанного периода, характеризуется также разнообразием видов светской риторики: риторика беседы, эпистолярная риторика, риторика портрета, риторика загадки, риторика метаморфозы и т.д.

Риторика проникает и в придворный этикет. Из искусства речи она превращается в жизненный кодекс, формируя сознание дворянина и является главным образцом и моделью для подражания галантного века. Именно с проникновения риторики в этикет связывают появление знаменитой французской галантности.

Риторика приобретает исключительное положение в связи с рационализмом Декарта и Спиноза, проповедующими жизнь на разумных основаниях, где разум действует при помощи слова.

К середине 17 века во Франции завершается процесс становления и укрепления централизованной государственной власти, абсолютная монархия достигает апогея своего могущества. Литература, искусство и наука были поставлены под контроль государства. Здесь хотелось бы остановиться немного на рассмотрении такой влиятельной фигуры, как кардинал Ришелье, который оказал заметное влияние на духовную жизнь французского народа. В частности, он придавал большое значение пропагандистской и назидательной роли литературы и театра, а особенно театра, который по его мнению оказывал большое воздействие на общественное мнение. Опекая деятелей культуры, с целью проявления творческой активности, тем не менее, кардинал, стремился препятствовать развитию тенденций слишком вольнолюбивых и реалистически откровенных, с точки зрения правящих кругов, деятелей культуры.
Все эти соображения, побудили Ришелье в 1634 г. создать Французскую Академию, целью которой было способствование развитию отечественной литературы и родного языка.

Перед Академией стояли задачи:

- составление словаря и грамматики французского языка,

- обсуждение произведений, написанных членами Академии (состав их утверждался лично Ришелье)

- создание безупречных, с точки зрения риторики и стилистики, образцов торжественной прозы.
О том, как государственная власть, в лице Ришелье, использовала Французскую Академию для вмешательства в литературную жизнь и для упорного давления на писателей, в случае необходимости, ярко свидетельствует знаменитый «Спор о Сиде» Пьера Корнеля, в котором повествуется о допустимой степени свободы драматурга.4

Далее, в 1694 году издается первый Словарь Академии, а в 1674 году появляется знаменитый трактат Никола Буало «Поэтическое искусство», ставшее на долгие годы руководством для писателей и ораторов. И в нём Буало закрепляет рационалистические принципы Декарта в следующих строчках:

Так пусть же будет смысл всего дороже вам,

Пусть блеск и красоту лишь он дает стихам.

Кроме того, Буало выдвигает правило трёх единств (места, времени и действия) и незыблемость трёх стилей Аристотеля и Цицерона. Он, как и его предшественники, выдвигая эти принципы, боролся за чистоту французского языка, его ясность и простоту.

Незадолго до появления трактата Н. Буало, Ле Гра в 1671 году объявляет независимость французского языка от латыни:

«Изучать риторику по-латыни означает выучиться плохо говорить по-французски».

Риторика классицизма своей борьбой за чистоту литературного языка, против вульгарности, пошлости, диалектизмов и жаргонов не устарела и в наши дни, как оружие возвышающее оратора и культуру речи.

В конце XVI в. в Англии появляются быстро ставшие популярными «Сад красноречия» Генри Пичема, «Искусство английской поэзии» Джорджа Путтенхема.

В XVIII в. в Англии и Франции, правда, еще появляются, но быстро исчезают из научного обихода риторики Г. Хоума, Дж. Кемпбелла, X. Блера, Батте, Лагарпа, Дюмарсе.
Во всех странах Европы ораторское искусство становится неотъемлемым элементом культуры нового времени, несомненным шагом вперед по сравнению со схоластической риторикой средневековья, выражая классовые интересы поднимающейся буржуазии.

Вот как определяет ораторское искусство французский писатель XVII в. Ж. Лабрюйер: «Красноречие – это дар, позволяющий нам овладевать умом и сердцем собеседника, способность втолковывать или внушить ему все, что нам угодно».

Целая программа действий оратора содержится в высказываниях французского физика и философа Блеза Паскаля (1623-1662 гг.), высоко ценившего гармонию содержания и формы публичной речи: «Красноречие – это искусство говорить так, чтобы те, к кому мы обращаемся, слушали не только без труда, но и с удовольствием, и чтобы захваченные темой и подстрекаемые самолюбием, они захотели в нее вникнуть. Стало быть, оно состоит в умении установить связь между умами и сердцами наших слушателей и нашими собственными мыслями и словами, а это значит, что прежде всего мы должны хорошо изучить человеческое сердце, знать все его пружины, только тогда наша речь дойдет до него и его убедит. Поставим себя на место тех, кто нас слушает, и проверим на самих себе, верна ли избранная нами форма, гармонирует ли она с темой, производит ли на собравшихся такое впечатление, что они не в силах ей противостоять. Надо, по возможности, сохранять простоту и естественность, не преувеличивать мелочей, не преуменьшать значительного. Форма должна быть изящна, она должна соответствовать содержанию и заключать в себя только необходимое».
Как и в античных риториках, в трудах по ораторскому искусству эпохи Возрождения и Просвещения вновь уделяется серьезное внимание технике речи, манерам оратора, жестикуляции, мимике.

Леонардо да Винчи считал, что «хорошие ораторы, когда хотят убедить в чем-нибудь своих слушателей, всегда сопровождают руками свои слова, хотя некоторые глупцы и не заботятся о таком украшении и кажутся на своей трибуне деревянными статуями».

Первые признаки кризиса риторики появились лишь в конце XVIII столетия, а сам ее кризис разразился в середине XIX века.

Кризис риторики начинается вместе с воскрешением судебного и парламентского, с появлением торгового красноречия, полемической заостренностью академического, с возникновением "моды" на яростную письменную полемику. Рост реальных потребностей еще раз обнажает практическую несостоятельность претензий риторической науки.

К началу XIX в. почти повсеместно риторика в Западной Европе перестает рассматриваться как наука и устраняется из сферы образования. Упадок риторики заходит настолько далеко, что вплоть до наших дней она видится многим людям как синоним красивой, напыщенной, но малосодержательной речи.

Заключение:
В эпоху Возрождения и классицизма риторика перерабатывалась в теорию, применимую ко всякой художественной прозе.

Жёстко-нормативный характер утверждается за европейской риторикой особенно в Италии, где, благодаря встрече латинского языка учёных и народного итальянского языка, лучше всего находит себе применение теория трёх стилей. В истории итальянской риторики занимают видное место Бембо и Кастильоне, как стилисты.

Только в эпоху Возрождения заново становится известен Квинтилиан, чьё творчество было утрачено в Средние века.
Из Италии это направление передаётся Франции и другим европейским странам. Создаётся новый классицизм в риторике, находящий самое лучшее выражение в «Рассуждении о красноречии» Фенелона. Всякая речь, по теории Фенелона, должна или доказывать (обыкновенный стиль), или живописать (средний), или увлекать (высокий). Интересные данные для характеристики французской риторики можно найти и в истории Французской академии и других учреждений, охранявших традиционные правила.

Аналогично и развитие риторики в Англии и Германии в течение всего XVIII века.

Главный результат и основное завоевание Возрождения – утверждение активной человеческой личности, ее оптимистического потенциала и творческих начал, приведшее к множеству великих достижений человечества, удобствам, комфорту и повышению качества жизни, – уже к концу XV в. плохо согласуется с традиционными основами средневековой культуры и жизни, грозит вылиться в острый конфликт с нею и в полный разрыв со средневековым целым.

Все это еще больше усугубляло противоречия ренессансной эпохи, превращая их в острейший конфликт как внутри самой ренессансной личности, так и между культурными пластами эпохи, но в то же время Ренессанс являлся толчком для создания новой культуры – культуры Нового времени.