XI. Тот, кто никогда не каялся, или не смотрел в себя и не исследовал себя, заканчивает тем, что не знает, какое зло проклинает его, и какое добро его спасает.

564. Поскольку столь немногие в мире Реформированных Христиан творят покаяние, необходимо добавить, что тот, кто никогда не смотрел в себя и не исследовал себя, заканчивает тем, что не знает, какое зло проклинает его, и какое добро его спасает. Ибо у него нет религиозных убеждений, которые позволяли бы ему это знать. То зло, которое человек не видит, не осознаёт и не признаёт, остаётся с ним; а то, что остаётся, укореняется глубже и глубже, пока не заградит внутреннее его ума. От этого человек становится сначала природным, затем чувственным, и наконец, телесным. Последние два состояния не позволяют ему распознать ни губительное зло, ни спасающее добро. Он становится, как дерево, растущее на твёрдой скале, с корнями в её расщелинах, которое заканчивает тем, что засыхает от недостатка влаги.

Тот, кто хорошо воспитан, уже разумен и нравственен, однако есть два пути к разумности: один - от мира, другой - от небес. Кто идёт по мирскому пути к разумности и нравственности, но не по небесному в то же время, тот разумен и нравственен лишь в речах и манерах. Внутренне он - животное, или скорее, дикий зверь, поскольку действует заодно с обитателями ада, где все таковы. Но кто следует также и небесному пути к разумности и нравственности, тот истинно разумен и нравственен, потому что он таков одновременно и духом, и речью, и телом. Речь и тело обладают духовностью, как душой, заключённой внутри них, которая приводит в действие природные, чувственные и телесные способности. Такой человек действует заодно с небесными жителями. Таким образом, есть люди разумные и нравственные духовно, а есть разумные и нравственные природно. Их невозможно различить между собой в этом мире, особенно, когда человек погряз в лицемерии, долго упражняясь в нём. Но ангелы небесные могут отличить одних от других так же легко, как голубей от сов, или овец от тигров.

Чисто природный человек может видеть злые и добрые качества в других, и может осуждать других. Но поскольку он не заглядывает в себя и не исследует себя, то в себе он зла не видит; а если какое-либо зло в нём откроет кто-то другой, он скрывает его с помощью своей разумности, как змея прячет свою голову, погружая её в песок, или как шершень зарывается в навоз. Причиной тому - наслаждение зла, которое окружает его, как туман болото, поглощая и ослабляя лучи света. Наслаждение ада - именно в этом. Оно исходит из ада и проникает в каждого, но со ступней ног, со спины и с затылка. А между тем, проникало бы оно через переднюю часть головы или через грудь в тело человека - он стал бы рабом ада. Это оттого, что мозг человека предназначен для разума и его мудрости, а мозжечок - для воли и её любви. Вот почему весь головной мозг человека разделён на эти две части. Для того, чтобы излечиться от этого адского наслаждения, преобразовать его и обернуть в другую сторону, есть только одно средство: духовная разумность и нравственность.

565. Теперь необходимо описать человека, который лишь природным образом разумен и нравственен. По сущности своей он - чувственный человек, а если остаётся таковым, то становится телесным и плотским. Этому посвящён следующий очерк, состоящий из отдельных утверждений.[104]

Чувственный уровень - это самый нижний уровень жизни в уме человека, плотно прилегающий и привязанный к пяти телесным чувствам. Чувственным человеком называется тот, чьё любое суждение основывается на телесных чувствах, и кто не верит ни во что, кроме того, что можно увидеть глазами и потрогать руками, считая только это настоящим и отвергая всё остальное.

Внутреннее его ума, при помощи которого он мог бы видеть в свете небес, закрыто, отчего он не может видеть истины ни в чём, относящемся к небесам или церкви. Такой человек мыслит на крайне поверхностном уровне, без какого-либо внутреннего озарения духовным светом, потому что пользуется грубым светом природы. Следовательно, он внутренне противится всему, что имеет отношение к небесами или церкви, даже если внешне и высказывается в их пользу, и со страстью, если это нужно ему, чтобы добиться власти над другими, а с её помощью и богатства. Образованные и учёные люди, глубоко уверившиеся в ложных понятиях, более чувственны, чем остальные, тем более, если они противятся истинам Слова.

В рассуждениях чувственные люди тонки и умны, потому что их мысли так близки к речи, что, по существу, в ней и содержатся, так сказать, на языке; и ещё потому, что, говоря, они считают, что весь ум основан на одной лишь памяти. Они искусны в доказательстве ложных понятий, доказав же эти понятия, они верят в их истинность. Но их рассуждения и доказательства основываются на иллюзиях чувств, которые помогают привлекать внимание и убеждать обычных людей.

Чувственные люди превосходят других хитростью и злонамеренностью. Скупцы, прелюбодеи и обманщики особенно чувственны, хотя в глазах мира они даже могут казаться талантливыми. Внутреннее их умов грязно и отвратительно, потому что оно соприкасается у них с адами. В Слове они названы мёртвыми. В адах духи чувственны, и чем глубже ад, тем более они чувственны. Сфера, которая исходит от духов в аду, присоединяется сзади к чувственной способности человека. В небесном свете задняя часть головы у них выглядит будто бы выдолбленной. Рассуждающие из одних только чувственных впечатлений назывались у древних змеями с дерева познания.

Чувственные впечатления должны занимать последнее место, а не первое. У мудрого и умного человека чувственные впечатления действительно идут последними, и подчинены более внутреннему; а у неразумного они занимают первое место и главенствуют над ним.

Если чувственные впечатления находятся на последнем месте, то благодаря ним открывается путь разуму, и истины очищаются тем же способом, что и извлекаются. Такие чувственные впечатления располагаются вплотную к миру, и впускают, то, что приходит от мира, так сказать, просеивая через себя. Чувственными впечатлениями человек соприкасается с миром, а разумными понятиями - с небесами. Чувственные впечатления дают нам то из природного мира, что может быть полезно для внутренних областей ума. Есть чувственные впечатления, которые дают нечто для разума, а есть чувственные впечатления, которые дают нечто для воли.

Если мышление не поднимается над уровнем чувственных впечатлений, мудрость человека крайне ограничена. Когда его мышление возносится над этим уровнем, он вступает во всё более яркое освещение, и, в конце концов, в небесный свет, будучи уже в состоянии воспринимать все эти понятия, как вливающиеся в него с небес. Самый низкий уровень разума - это природная способность знания, а самый низкий уровень воли - удовольствия чувств.

566. Человек относительно своего природного человека подобен животному; такое подобие он принимает из-за своего образа жизни. Вследствие этого он является в духовном мире окружённым всякого рода животными, представляющими собой соответствия. Природное человека, рассмотренное по сущности, - это не что иное, как животное; человек становится человеком благодаря данной ему сверх того духовности. Если он не становится человеком благодаря способности быть духовным, он может притворяться человеком, но останется лишь говорящим животным. Ибо его речь тогда исходит от природной разумности, а мысль - от духовного безумия; его действия исходят от природной нравственности, а любовь - от духовной похоти. Его действия с точки зрения духовно-разумной личности мало чем отличаются от движений ужаленного тарантулом, или поражённого пляской святого Витта.

Кто не знает, что лицемер может говорить о Боге, разбойник - о честности, прелюбодей - о целомудрии, и так далее? Однако, если бы у человека не было способности закрывать и открывать дверь, разделяющую мысли и высказывания, а также намерения и действия, и если бы сообразительность или хитрость не служили у этой двери привратником, он свирепее дикого зверя бросился бы в преступления и жестокости. После смерти же эта дверь у всех открывается, и становится ясным, каков человек был на самом деле. Но тогда уже его сдерживают наказания и тюрьмы ада. Поэтому, любезный читатель, загляни в себя, вылови одно или два зла, и откажись от них из религиозных соображений. Если сделать это с иными намерениями или ради чего-то другого, твой отказ будет лишь попыткой скрыть это зло от глаз мира.

* * * * *

567. Здесь я приведу несколько воспоминаний, из которых это - первое.[105]

Однажды меня сразила почти смертельная болезнь. Голова моя вся отяжелела и наполнилась ядовитым дымом из Иерусалима, имя которому было Содом и Египет (Откр. 11:8). Полумёртвый, я чувствовал дикую боль и ожидал своего конца. Так я пролежал в постели три с половиной дня. Эти муки я испытывал духом, и поэтому телом. При этом я слышал вокруг себя голоса, говорившие: "Смотрите, вон тот человек, который проповедовал покаяние для прощения грехов и Христа-человека, как единого Бога, теперь лежит мёртвый на улице нашего города". Они спросили кого-то из духовенства, засуживает ли этот человек погребения. Те ответили: "Нет, пусть лежит здесь, чтоб люди видели". Они то уходили, то возвращались, чтобы посмеяться надо мной. Это случилось со мной на самом деле, когда я писал объяснение одиннадцатой главы Откровения.

Затем я услышал от этих насмешников уже нешуточные обвинения в мой адрес, в частности такие: "Как можно, - говорили они, - каяться без веры? Как можно почитать Христа-человека подобно Богу? Если нам свободно дано спасение без всякой заслуги с нашей стороны, к чему нам ещё что-то, кроме веры в то, что Бог Отец послал Своего Сына, чтобы снять проклятие, наложенное законом, вменить нам Его заслугу и, таким образом, оправдать нас в Его глазах, отпустить нам грехи через священника, а затем дать нам Духа Святого, который будет делать через нас добро? Разве не подтверждает всё это Святое Писание, равно как и рассудок?" Толпа, стоявшая вокруг, встретила эти слова рукоплесканием.

Слыша всё это, я не мог возразить, поскольку лежал при смерти. Но по прошествии трёх с половиной дней мой дух ожил, и я пошёл по улицам города, говоря: "Покайтесь и верьте в Христа, и ваши грехи будут прощены вам, и вы будете спасены; а иначе - погибнете. Не проповедовал ли Сам Господь покаяние для прощения грехов, и чтобы верили в Него? Не велел ли Он и своим ученикам проповедовать то же самое? Не ведёт ли догма вашей веры к полному безразличию к вашему образу жизни?"

"Что за бессмыслица!" - сказали они. "Разве Сын не совершил искупления? Разве Отец не вменил его нам? Он оправдывает нас, верящих в это. Посему нас ведёт дух милости. Какой же грех в нас? И что нам смерть? Ты, проповедник греха и покаяния, понимаешь ли сию Благую Весть?

Тогда с небес раздался голос: "Какая вера может быть у нераскаявшегося, если не мёртвая? Конец пришёл, конец пришёл всем вам, беспечным, безупречным в собственных глазах, оправдавшимся собственной верой сатанам". При этом посреди города вдруг разверзлась пропасть, которая расширялась и расширялась, поглощая падавшие в неё один за другим дома; и тут же из этой бездны хлынули потоки воды, затопившие опустошённый город.

После того, как всех их, по внешней видимости, поглотил и скрыл под собой потоп, я захотел узнать, что с ними стало в этой пучине, и с небес мне было сказано: "Ты увидишь и услышишь".

Тогда вода, затопившая их, расступилась перед моими глазами, потому что воды в духовном мире представляют собой соответствия, и поэтому появляются вокруг тех, чьи убеждения ложны. Я увидел их на песчаном дне, усыпанном грудами камней, среди которых они носились туда-сюда, сетуя на то, что их изгнали из их великого города.

Повсюду раздавались крики и причитания: "За что это нам? Ведь мы через веру нашу чисты, непорочны, праведны и святы! Разве мы не очищены, не омыты, не оправданы и не освящены нашей верой?" Другие кричали: "Неужели наша вера не сделала нас достойными того, чтобы предстать перед Богом Отцом, и перед ангелами выглядеть, считаться и быть признанными, как чистые, непорочные, праведные и святые? Разве не было для нас исполнено примирение, умилостивление и искупление, чтобы мы стали невиновными, омытыми и свободными от грехов? Не снял ли Христос с нас осуждение закона? Почему же нас сбросили сюда, как проклятых? Мы слышали, как какой-то дерзкий человек обвинял наш великий город в грехе, говоря: "Верьте в Христа и покайтесь!" Как же мы не верили в Христа, если мы верили в Его заслугу? Разве мы не каялись, когда признавались в том, что грешны? За что же нам всё это?"

Но тут неподалёку послышался голос: "Да знаете ли вы хоть один из своих грехов? Вы хоть раз исследовали себя, чтобы затем воздержаться от какого-либо зла, поскольку оно есть грех против Бога? Кто не воздерживается от греха, тот остаётся в нём. Грех - это дьявол, не так ли? Итак, это о вас говорит Господь:

Тогда станете вы говорить: мы ели и пили пред Тобой, и на улицах наших учил Ты. Но Он скажет: говорю вам, не знаю, откуда вы; отойдите от Меня все, делающие беззаконие. Лука 13:26,27; то же описано и в Матф. 7:22,23.

Поэтому убирайтесь каждый к себе. Вот входы в пещеры; идите туда. Каждому из вас там будет дана своя работа, а еду вам будут давать соразмерно её выполнению. Если же вы откажетесь, голод вскоре всё равно заставит вас работать".

Вслед за тем с небес раздался громкий голос, говоривший тем, которые находились на поверхности земли вне того великого города (они также упомянуты в Откр. 11:13): "Берегитесь! Берегитесь общения с такими людьми. Разве вы не понимаете, что нечистыми и порочными людей делает различное зло, которое называется грехами и беззакониями? Как же можно очиститься от них, если не подлинным покаянием и верой в Господа Иисуса Христа? Подлинное покаяние - это исследование себя, познание и признание своих грехов, обвинение себя в них и исповедание перед Господом, обращение к Нему с просьбой помочь и дать сил противостоять им, с тем, чтобы в дальнейшем воздерживаться от них и вести новую жизнь, делая это словно бы сам по себе. Делайте так раз или два в году, когда приступаете к Святому Причастию, а затем, какой бы грех из тех, в которых вы уличили себя, не пришёл вам на ум, говорите себе: "Мы не хотим делать этого, потому что это - грех перед Богом". Вот подлинное покаяние.

Кто неспособен понять, что человек, не исследующий себя и не видящий своих грехов, остаётся в них? Ведь с рождения человеку всякое зло приятно. Приятно мстить, блудить, мошенничать, богохульствовать, а в особенности - повелевать другими из любви к себе. Не служит ли удовольствие помехой тому, чтобы видеть всё это, как грехи? И если даже кто-то скажет, что это грехи, не заставляет ли удовольствие, которое они дают, найти их извинительными, или даже, используя ложные доводы, доказывать, что это вовсе не грехи? Так вы остаётесь в них, и совершаете их чем дальше, тем больше; и это продолжается до тех пор, пока вы не узнаете, что такое грех, точнее, что грех вообще существует. Дело обстоит по-другому у того, кто действительно покаялся. Те виды зла, которые он осознал и признал, он называет грехами, и поэтому начинает избегать их и испытывать к ним отвращение; в конце концов, он находит их удовольствия противными. Когда это происходит, он уже видит, что такое добро, любит его, и наконец, чувствует его удовольствие, то удовольствие, которое испытывают ангелы на небесах. Словом, насколько человек бросает дьявола позади, настолько Господь принимает его, учит и ведёт, удерживая от зла и сохраняя в добре. Вот путь, и единственный путь, из ада в небеса".

Удивительно, что у Реформированных есть какое-то прирождённое сопротивление, неприятие и отвращение относительно настоящего покаяния. Оно настолько сильно, что они не могут решиться исследовать себя, чтобы увидеть свои грехи и признаться в них перед Богом. Их охватывает своего рода страх, когда они намереваются это сделать. В духовном мире я многим задавал вопросы на эту тему, и все они отвечали, что это выше их сил. Услышав, что Римские Католики, оказывается, делают это, то есть, исследуют себя и открыто исповедуют свои грехи перед монахом, они были очень удивлены. Они сказали также, что Реформированные неспособны даже проделать это тайно, перед Богом, хотя такая обязанность в равной степени возложена и на них, когда они приступают к Святому Причастию. Некоторые люди хотели узнать, почему это так, и нашли, что причиной того, что они не покаялись и что сердца их таковы, является их учение об одной вере. Им затем позволено было увидеть, что те из Римских Католиков, которые поклонялись Христу и не призывали святых, спасаются.

Вслед за этим ударил гром, раздался голос с небес, и было сказано: "Мы в изумлении. Скажи собранию Реформированных: "Верьте в Христа, покайтесь, и будете спасены"". Я сказал и добавил: "Крещение разве не являет собой таинство покаяния? И не поэтому ли оно есть введение в церковь? Что ещё могут пообещать крёстные родители за того, кто крестится, кроме отречения от дьявола и его дел? Святое Причастие не является ли таинством покаяния? И не поэтому ли оно есть введение в небеса? Разве не говорят приобщающимся во что бы то ни стало покаяться, прежде чем они придут? Катехизис - всеобщее учение в Христианских церквях, но разве он не учит покаянию? Ведь сказано же в нём, в шести заповедях второй скрижали: "Не делай таких-то злых дел", но не сказано: "Делай такие-то добрые дела". Из этого вы можете понять, что как только человек отрекается и отвращается от зла, он стремится к добру и любит его; но до этого он не знает ни что такое добро, ни даже что такое зло".

568. Второе воспоминание.

Каждый религиозный и мудрый человек хочет знать, какой его жизнь будет после смерти. Поэтому я приведу здесь общее описание, чтобы это стало известно.

После смерти каждый, когда он осознаёт, что жив, но находится в другом мире, и ему говорят, что над ним небеса с их вечными радостями, а под ним ад с его вечными скорбями, сначала возвращается в то внешнее состояние, в котором он был в прежнем мире. При этом он думает, что обязательно попадёт в небеса, говорит умно и ведёт себя благоразумно. Одни говорят: "Мы жили нравственной жизнью, наши намерения были честными, и мы не делали зла умышленно". Другие говорят: "Мы исправно ходили в церковь, слушали обедни, целовали святыни, усердно молились, стоя на коленях". А некоторые говорят: "Мы подавали бедным, помогали нуждающимся, читали благочестивые книги, в том числе Слово", и тому подобное. Когда такие люди как-то сделали подобные заявления, ангелы, находящиеся рядом с ними, сказали им: "Всё перечисленное вы делали внешне; тем не менее, вы не знаете, каковы вы внутренне. Теперь вы духи с осязаемым телом, а дух - это ваш внутренний человек. Именно он в вас думает то, что хочет, и хочет то, что любит, что составляет удовольствие его жизни. С раннего детства каждый начинает свою жизнь с внешнего уровня. Он учится вести себя нравственно, говорить разумно, а когда у него образуются понятия о небесах и их блаженстве, начинает молиться, ходить в церковь и соблюдать обряды. Но в глубине души он всё равно хранит все виды зла, происходящие от их врождённого начала. Он искусно скрывает их ещё и рассуждениями, основанными на ложных понятиях, до тех пор, пока не узнает, что зло есть зло. При этом, поскольку оно окутано или укрыто, как бы пылью, он больше уже не думает о нём, заботясь только о том, чтобы они не стали видны миру. Внимание его приковано лишь к внешне нравственной жизни, и он становится двойственным: овцой - во внешнем, волком - во внутреннем. Он становится подобным золотой шкатулке с ядом внутри, или человеку с дурным запахом изо рта, который держит во рту что-нибудь вкусно пахнущее, чтобы окружающие не чувствовали неприязни; или ещё мышиной шкурке, пропитанной ароматами.

Вы говорите, что жили нравственной жизнью, и стремились к богоугодным занятиям. Но ответьте, вы когда-нибудь исследовали своего внутреннего человека, и стало ли вам известно о каких-либо стремлениях к мести, вплоть до убийства, о стремлениях потакать своим похотям, вплоть до прелюбодеяния, к мошенничеству, вплоть до воровства, к лжи, вплоть до лжесвидетельства? Четыре из Десяти Заповедей содержат повеления "Не делай…", а две последние - "Не пожелай…". Вы действительно думаете, что ваш внутренний человек похож на внешнего? Если так, я думаю, что вы, возможно, ошибаетесь".

На это они возразили: "Что такое внутренний человек? Разве он не то же самое, что и внешний? Наши священники говорили нам, что внутренний человек - это не что иное, как вера, а почтительность в словах и нравственность в жизни - это её признак, потому что в этом проявляется её действие".

Ангелы ответили: "Спасительная вера - во внутреннем человеке, а вместе с ней и милосердие, и в них - источник Христианской правоверности и нравственности во внешнем человеке. Однако, если упомянутые стремления остаются во внутреннем человеке, то есть в воле, а значит, в мыслях, и поэтому вы любите эти стремления внутренне, но иначе действуете и говорите внешне, то у вас зло стоит выше добра, а добро - ниже зла. Таким образом, как бы ни казалось, что вы говорите по разуму и действуете по любви, внутри вас - зло, которое, как мы сказали, спрятано. В этом состоянии вы подобны хитрым обезьянам, подражающим человеку, но лишённым человеческого сердца.

Вы ничего не знаете о вашем внутреннем человеке, потому что не исследовали себя и не покаялись. Вы вскоре увидите, каков ваш внутренний человек, ведь он будет оставлен вам, когда вы сбросите с себя внешнего. Когда это произойдёт, ваши товарищи не узнают вас, да вы и сами себя не узнаете. Нам доводилось видеть, как дурные люди, выставлявшие себя нравственными, выглядели дикими зверьми, смотрели на ближних свирепым взором, пылали кровожадной ненавистью и проклинали Бога, которому раньше поклонялись во внешнем человеке".

Услышав это, они ушли; ангелы сказали им вдогонку: "Вы увидите, какова будет ваша жизнь впоследствии, ведь скоро вместо отнятого внешнего человека у вас будет внутренний, который пока остаётся вашим духом".

569. Третье воспоминание.

Каждая любовь в человеке даёт приятное чувство, благодаря которому она ощущается. Оно передаётся непосредственно духу, а из него переходит в тело. Удовольствие любви человека, наряду с красотой его мысли, составляет его жизнь. Эти удовольствия и красоты лишь смутно ощущаются человеком, пока он живёт в природном теле, потому что это тело поглощает и притупляет их. Но после смерти, когда это материальное тело отнимается у него, и дух, таким образом, лишается своего покрова, или одежды, удовольствия его любви и красоты его мысли чувствуются и воспринимаются во всей полноте. И что удивительно, они воспринимаются иногда, как запахи. Из-за этого все в духовном мире соединяются в общества в соответствии с видами своей любви: те, кто в небесах - по своей любви, те, кто в аду - по своей.

Все запахи, в которые превращаются удовольствия любви в небесах, представляют собой благоухания, сладкие ароматы, чудесные веяния и нежные испарения, которые бывают в садах, цветниках, полях и лесах утром весенней порой. А те запахи, в которые превращаются удовольствия любви обитателей ада, воспринимаются, как тухлые, отвратительные, гнилые зловония, подобные исходящим от выгребных ям, трупов и прудов, полных отбросов и нечистот. Интересно, что для дьяволов и сатан эти запахи, как бальзам, духи или благовония, которые освежают их ноздри и сердца. Животным, птицам и насекомым в природном мире тоже дано объединяться между собой по запаху, но человеку не дано, пока он не сбросит с себя своё тело.

Вот почему небеса устроены самым совершенным образом в соответствии со всем разнообразием любви к добру, а ад, наоборот, в соответствии со всеми разновидностями любви к злу. Из-за этой противоположности и располагается между небесами и адом непроходимая пропасть. Ибо ангелы небесные не выносят никакого запаха из ада, потому что он вызывает у них тошноту и рвоту, и может привести к обмороку, если они вдохнут его. То же самое случается с обитателями ада, если они заходят далее середины этой пропасти.

Я увидел однажды дьявола, выглядевшего издали леопардом. За несколько дней до этого я видел его среди ангелов нижних небес, потому что он знал, как маскироваться под ангела света. Он пересёк ту пограничную черту, и находился теперь между двумя маслинами, не замечая никакого запаха, угрожающего его жизни, поскольку рядом не было ангелов. Но как только они приблизились, его охватили судороги, и он упал на землю, скорчившись всем телом. Он казался огромной змеёй, свившейся кольцами, а потом ускользнувшей в пропасть. Его подобрали друзья и унесли в пещеру, где гадкий запах его удовольствий вернул его к жизни.

В другой раз я увидел сатану, которого наказывали его товарищи. Я спросил, за что, и мне сказали, что он, заткнув ноздри, ходил к тем, кто пахнет небесами, и вернулся с этим запахом на одежде. Много раз случалось, что трупная вонь, поднимавшаяся из открытой пещеры в аду, врывалась мне в ноздри, вызывая приступ тошноты.

Всё изложенное может служить обоснованием того, почему в Слове обоняние означает восприятие. Во многих его местах говорится о том, что Иегова вдыхает угодный Ему запах жертвоприношений; и что масло для помазания и воскурений делалось из ароматических веществ. С другой стороны, Сынам Израиля повелевалось выносить всё нечистое за пределы своего стана, и там, вырыв яму, закапывать свои нечистоты (Втор. 23:12,13). Причина в том, что стан Израиля символизировал небеса, а пустыня вокруг него - ад.

570. Четвёртое воспоминание.

Однажды я беседовал с новоприбывшим духом, который много времени, ещё живя в мире, посвятил размышлениям о небесах и об аде. Под новоприбывшими духами подразумеваются те, что недавно умерли, а духами они называются потому, что они становятся духовными людьми. Как только он попал в духовный мир, он сразу стал подобным же образом раздумывать о небесах и об аде; при этом ему становилось радостно, когда он думал о небесах и грустно, когда он думал об аде. Поняв, что он находится в духовном мире, он немедленно принялся расспрашивать, где небеса, где ад, что они собой представляют, и чему они подобны.

Ему ответили: "Небеса - над твоей головой, ад - у тебя под ногами, ведь ты сейчас находишься в мире духов, который как раз между небесами и адом. Но невозможно в нескольких словах описать, что такое небеса, и чему они подобны, а равно и что такое ад, и чему он подобен".

Тогда в страстном желании это узнать он упал на колени и горячо молился Богу о наставлении. В то же мгновение справа от него явился ангел, который поднял его и сказал: "Ты молил дать тебе наставление о небесах и об аде. Выспроси и узнай, что такое удовольствие, и будешь знать". С этими словами ангел исчез.

Тогда новоприбывший дух сказал себе: "Что бы это могло значить: выспроси и узнай, что такое удовольствие, и будешь знать, что такое небеса и ад, и как они выглядят?" Он покинул своё пристанище и пустился путешествовать, спрашивая всех встречных: "Будьте добры, скажите, что такое удовольствие?" "Что за вопрос? - Говорили некоторые. - Каждый знает, что такое удовольствие. Радость и счастье - что же ещё? Удовольствие есть удовольствие. Всегда одно и то же. Мы не можем его определить".

Другие сказали: "Удовольствие - это веселье ума, ведь если ум весел, то на лице - улыбка, речь полна шуток, на сердце легко, и человек доволен". А кто-то сказал: "Удовольствие состоит лишь в том, чтобы пировать и вкушать лакомства, пить и пьянеть от благородного вина, а затем заниматься беседами на различные темы, особенно о забавах Венеры и Купидона".

Выслушав всё это, новоприбывший дух рассердился и сказал про себя: "Это ответы деревенщин, а не образованных людей. Такие удовольствия - это не небеса и не ад. Вот бы мне встретить какого-нибудь мудреца". Покинув этих людей, он стал расспрашивать, где есть мудрые.

Затем его увидел ангельский дух, который сказал ему: "Я понял, что ты горишь желанием знать, что самое общее в небесах и что самое общее в аду. Это - удовольствие. Итак, я возьму тебя с собой на возвышенность, где каждый день собираются те, что ищут следствия, те, что вникают в причины, и те, что исследуют конечные цели. Ищущие следствия называются знающими духами, или воплощениями Знания. Вникающие в причины называются умными духами, или воплощениями Ума. Исследующие конечные цели называются мудрыми духами, или воплощениями Мудрости. Прямо над ними в небесах находятся те ангелы, которые видят по конечным целям причины, а по причинам - следствия; благодаря этим ангелам просвещаются все три собрания".

С этими словами он взял духа-новичка за руку и отвёл его на пригорок, где собрались те, кого называют мудрыми, которые исследуют конечные цели. "Простите, что взошёл сюда, к вашему собранию, - сказал им дух, - но дело в том, что с раннего возраста я размышлял о небесах и об аде. Я недавно в этом мире, и некоторые из тех людей, что встретились мне, говорили, что небеса здесь над головой, а ад - под ногами; однако они не сказали мне, что они собой представляют и чему они подобны. Постоянные мысли об этом не давали мне покоя, и я молился Богу. Тогда ко мне явился ангел и сказал: "Расспроси и узнай, что такое удовольствие, и будешь знать". Я расспрашивал, но тщетно. Поэтому прошу, расскажите, будьте добры, что такое удовольствие".

Мудрые ответили: "Удовольствие составляет всё в жизни, как для тех, кто в небесах, так и для тех, кто в аду. Те, кто в небесах, испытывают удовольствие от добра и истины, а те, кто в аду - удовольствие от зла и лжи. Ибо всякое удовольствие относится к любви, а любовь есть само существо человеческой жизни. Поэтому, раз человек есть человек в зависимости от того, какова его любовь, то и от того, каковы его удовольствия. Чувство удовольствия создаётся деятельностью любви. В небесах её деятельность сопровождается мудростью, а в аду - безумством. Деятельность всегда порождает удовольствие в том, в ком она осуществляется. Но небеса и ады испытывают разного рода удовольствия; небеса любят добро, и поэтому испытывают удовольствие, творя добро, а ады любят зло и испытывают удовольствие, творя зло. Итак, если ты знаешь, что такое удовольствие, ты узнаешь и что такое небеса и ад, и каковы они.

Но расспроси и узнай об удовольствии у тех, что вникают в причины; они называются умными. Они находятся, как выйдешь от нас, направо".

Выйдя, он пошёл в другое собрание, объяснил, зачем он пришёл, и попросил рассказать ему, что такое удовольствие. Эта просьба их обрадовала, и они сказали: "Это правда, если знаешь о том, что такое удовольствие, то знаешь и о том, что такое небеса и ад, и чему они подобны. Воля, благодаря которой человек является человеком, ни на шаг не двинется без удовольствия. Ведь воля сама по себе - не что иное, как склонность какой-нибудь любви, а значит - какого-нибудь удовольствия. Ибо желание порождается каким-либо удовольствием и последующим удовлетворением; а поскольку именно воля заставляет разум мыслить, ни малейшей мысли не бывает без удовольствия, которое оказывает своё влияние из воли. Причиной тому служит влияние, которым Господь приводит в действие всё, что есть в душе и уме ангелов, духов и людей. Такое действие вызывается втеканием любви и мудрости, и в этом заключается влияние, которое и есть сама деятельность, порождающая всякое удовольствие. В своих началах оно называется блаженством, счастьем и наслаждением, а в своих проявлениях - приятностью, прелестью и удовольствием, в общем же смысле, добром. Духи ада переворачивают в себе всё наоборот, превращая добро в зло, а истину в ложь, однако удовольствие остаётся удовольствием. Ибо без постоянного удовольствия у них не было бы воли, а поэтому ни чувств, ни жизни вообще. Отсюда понятно, что такое удовольствие ада, а также небес, и каковы они".

После того, как он это выслушал, его проводили в третье собрание, где искали следствия те, что назывались знающими. Они сказали: "Сойди на нижнюю землю и взойди на верхнюю землю; там ты познаешь и почувствуешь удовольствия небес и ада".

Тут на некотором расстоянии разверзлась земля, и через образовавшуюся расщелину вышли три дьявола, как бы горящие с виду из-за удовольствия своей любви. Ангелы, сопровождавшие духа-новичка, понимали, что эти три дьявола с умыслом были подняты из ада, и крикнули им: "Не подходите ближе, а расскажите оттуда что-нибудь о ваших удовольствиях".

"Вы, наверное, знаете, - сказали те в ответ, - что каждый, называют ли его добрым или злым, испытывает своё собственное удовольствие, так называемый добрый - своё, а так называемый злой - своё".

"В чём же ваше удовольствие?" - спросили их. Они сказали, что удовольствие их состоит в распутстве, мщении, мошенничестве и богохульстве. Тогда их спросили, чему подобны их удовольствия. Они сказали, что со стороны они воспринимаются, как зловоние испражнений, трупная вонь и гнилостный запах от луж с мочой. "И вам кажется всё это приятным?" - спросили их. "В высшей степени", - ответили они. "Тогда, - сказали им, - вы подобны грязным животным, которые живут в таких же условиях". "Ну, подобны - так подобны. Тем не менее, именно эти условия услаждают наше дыхание", - ответили они.

"Что ещё можете вы рассказать?" - спросили их. Они ответили, что каждому позволено испытывать своё собственное удовольствие, даже самое мерзкое с точки зрения других, если он не тревожит добрых духов или ангелов. "Но поскольку наши удовольствия не позволяют нам не тревожить их, нас отправляют в рабочие лагеря, где с нами жестоко обращаются. Там нас лишают наших удовольствий и запрещают их, и это называется адскими мучениями; они представляют собой своего рода внутреннюю боль".

"Зачем же вы тревожите добрых людей?" - спросили их. Они сказали в ответ, что не могут ничего поделать. "Какое-то бешенство одолевает нас, когда мы видим ангела, или ощущаем Божественную сферу Господа вокруг него". "Так вы тогда и в самом деле дикие звери", - сказали мы, услышав это.

Немного позже, увидев духа-новичка в окружении ангелов, эти дьяволы пришли в безумие, которое выглядело, как пламя ненависти. И чтобы они не сделали чего-нибудь плохого, их бросили обратно в ад. Потом появились ангелы, которые видели по конечным целям причины, а по причинам - следствия, из небес, расположенных над теми тремя собраниями. Они казались окружёнными сиянием света. Этот свет, спускаясь вниз серпантином, принёс с собой венок цветов, и возложил его на голову новоприбывшего духа. Затем из света раздался голос: "Эти лавры даны тебе, потому что с ранних лет ты размышлял о небесах и об аде".