Православная психопатология 1 страница

Евангелист Иоанн, приступая к описанию исцеления Господом расслабленного, изображает купальню Вифезды и настроение, царившее там в момент посещения Господа. При купальне было пять крытых ходов, и в них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды (Ин. 5:3). Церковь – это тоже некая купальня, некая духовная Вифезда. Все мы, члены Церкви, захваченные смертью и тлением со всеми их последствиями, находимся в этой купальне в надежде на свое духовное исцеление.

Святитель Иоанн Златоуст, объясняя чудо, совершенное Господом в купальне, ставит вопрос: "Что это за способ врачевания? Какое здесь таинство нам указывается?" И отвечает, что купальня служит прообразом того, чему предстояло совершиться в будущем, и главным образом святого крещения. "Намерение было даровать нам крещение, имеющее в себе великую силу и величайшие блага, крещение, очищающее от всех грехов и людей из мертвых делающее живыми" (Свт. Иоанн Златоуст. Т.8. Ч.1. С.231). Поскольку святое крещение есть "вводное" таинство, через которое мы входим в Церковь, то, развивая данный образ, можно сказать, что Церковь – это действительно духовная Вифезда, духовная лечебница и больница. Все мы, христиане, вкушая человеколюбия и любви Божией, одновременно ощущаем собственное духовное ничтожество. Поскольку благодать Божия просвещает наш внутренний мир, мы можем видеть силу страстей в нашей душе и закон греха в наших членах. Потому мы и чувствуем себя больными. Это ощущение и служит началом исцеления, или, лучше сказать, началом созерцания Бога, поскольку покаяние и плач невозможны в плотском человеке. Только причастник благодати Божией может испытать эту духовную реальность.

В больницах существуют специальные отделения, называемые патологическими, πατολογική (слова автора относятся к греч. медиц. учреждениям. – Ред.). Такое отделение есть и в Церкви, этой духовной больнице и лечебнице. Я вовсе не собираюсь смешивать различные термины, но говорю так в непоколебимой уверенности, что учение о страстях является истинной психопатологией (авторское толкование термина "патология" основано на одном из значений слова πάθος – "страсть". – ред.). Поэтому сейчас мы поговорим о них подробнее. Мы определим, что такое страсти, затем перейдем к их классификации и как можно подробнее рассмотрим лечение от страстей.

Такал последовательность необходима, ибо она определяется православным обычаем. По нашему убеждению, учение, чтобы его можно было назвать православным, должно отличаться несколькими качествами. Прежде всего в нем должно быть упомянуто о том, как человек отпал от божественной жизни, и о трагичности его состояния после падения. После этого необходимо сказать о возрождении человека в святом крещении и о том, что это возрождение получает продолжение в Церкви. Учение о возрождении не является православным, если под этим возрождением подразумевается однократное изъявление веры во Христа, поскольку в действительности возрождение продолжается в течение всей жизни и не существует предела совершенству. Можно привести в пример апостола Петра, чьи очи подверглись уже преображению и таким образом смогли узреть славу Господню, так что он удостоился созерцания нетварного света на горе Фавор. И, однако, через несколько дней апостол Петр отрекся от Христа. Конечно, воспоминание о моменте явления божества обратило его к покаянию и плачу, так что падение выглядело особенно страшным в сравнении со значимостью откровения. Но, как бы то ни было, следует отметить силу греховного закона, которая оказалась настолько значительной, что смогла привести человека к падению уже после того, как он получил удостоверение божества Христова. Некоторое оправдание заключается в том, что апостол Петр увидел славу Христову, еще не успев принять крещения, которое совершилось в день Пятидесятницы. Естество апостола еще не было укреплено действием Духа Святого.

То же самое можно видеть и на примере апостола Павла. Хотя он и испытывал теснейшее общение со Христом, так что мог сказать: "Уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал. 2:20), однако при этом выразил и всю боль человеческого естества в таких словах: "...но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?" (Рим. 7:23-24).

В дальнейшем мы попытаемся рассмотреть этот закон греха, иной закон. Я надеюсь, что эта глава, названная мною "психопатологией", или учением о страстях, станет одной из главных в книге. Здесь мы постараемся с возможной тщательностью описать все страсти, как их изображают Господь, святые апостолы и отцы, поскольку нам хотелось бы дать определение тому ужасающему явлению, которое поражает нас и о котором мы, к несчастью, в большинстве случаев не подозреваем.

ЧТО ТАКОЕ СТРАСТИ

Слово "страсть" (πάθος), как легко видеть, происходит от глагола "страдать" (πάσχω) и обозначает внутреннюю болезнь. По словам Филофея Синаита, страсть "вообще, говорят, внедряется в душе долговременным пристрастием" (Добр. Т.3. С.419). В дальнейшем мы увидим, как отдельный грех становится страстью. Здесь же необходимо подчеркнуть прежде всего тот факт, что страстью называется какой-либо грех, если он повторяется часто и таится в душе долгое время. Святые отцы так разъясняют разницу между страстью и грехом: "страсть в душе движется, а деяние греховное телом видимо совершается" (Св. Никита Стифат. Добр. Т.5. С.92).

Учение о страстях было неоднократно изложено Господом и вошло в святые Евангелия. Несколько мест мы хотели бы выделить сейчас, чтобы вернуться к ним впоследствии. Господь, отвечая фарисеям на их вопрос:"Зачем ученики Твои не поступают по преданию старцев, но неумытыми руками едят хлеб?" (Мк. 7:5), обращает внимание на внутреннего человека: "Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство – все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека" (Мк. 7:21-23).

Объясняя притчу о сеятеле, Господь, в частности, говорит о том семени, которое упало в терние, что именно страсти подавляют семя, не позволяя ему принести плод: "...а упавшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются и не приносят плода" (Лк. 8:14).

Апостол Павел также знает о существовании страстей в сердце человека. Говоря о состоянии человека до святого крещения, то есть состоянии плотской жизни, он пишет: "Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти" (Рим. 7:5). Описывая же жизнь язычников-идолопоклонников, он говорит так: "Потому предал их Бог постыдным страстям" (Рим. 1:26).

Итак, страсти гнездятся в нашей душе и создают во всем нашем существе ужасные затруднения. В дальнейшем мы увидим это во многих местах. Согласно учению святителя Григория Паламы, тот, кто любит несправедливость, тот ненавидит, разрушает и уничтожает образ Божий, то есть свою душу, и подвержен примерно той же страсти, что и одержимые безумием, которые раздирают свою плоть. Как безумный разрушает свое тело, так и неправедный (и всякий одержимый страстью), "не чувствуя того, повреждает и самым жалким образом раздирает свою врожденную красоту" (Φιλοκαλία T.Δ'. Σ.147, μ'). Страсть есть помрачение, уничтожение и поношение образа Божия, красоты Божией.

Начав речь о страстях, следует точнее определить, что они собой представляют. Являются ли они силами, вошедшими извне в нашу душу, которые необходимо вырвать с корнем, или же это естественные способности души, развращенные грехом и нашим удалением от Бога? Все библейско-святоотеческое предание указывает на второе решение. Именно поэтому нам необходимо исследовать душу и составляющие ее части, чтобы увидеть затем, каким образом эти последние подвергаются развращению.

Святитель Григорий Палама учит, что как Бог есть Ум, Разум и Дух, так и душа обладает умом, разумом и духом. Дух души есть "стремление ума, простирающееся одновременно с нашим разумом, нуждающееся в тех же промежутках и от несовершенного восходящее к совершенству" (там же, Σ.145, λστ'). По словам святителя-святогорца, триединое естество души состоит из ума, разума и духа; триединство ведения заключается в его умном, разумном и чувственном аспектах, тройственный же характер ума в его обращении на себя и восхождении к Богу есть ум, ведение и любовь (с.250).

Помимо этих категорий, святитель Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский, пользуется и иным подразделением души, известным со времен древнегреческих философов. Человеческая "душа есть нечто многосильное" (Добр. Т.5. С. 301). Она подразделяется на три силы: разумную, раздражительную и вожделевательную (Φιλοκαλία T.Δ'. Σ.100). Такое же подразделение встречается и у преподобного Максима Исповедника: по словам святого, три силы души – это разум, похоть и гнев. Похоть и гнев составляют так называемую страстную часть души, разум же – разумную (Добр. Т.3. С.202). Таким образом, в дальнейшем, когда в связи с подробным рассмотрением страстей речь зайдет о страстной части души, которая подвергается осквернению и должна быть исцелена, под ней надо будет подразумевать гнев и похоть. К учению этих двух великих отцов Церкви необходимо добавить и учение аввы Дорофея, который, ссылаясь на святителя Григория Богослова* пишет, что душа "состоит из трех частей: вожделевательной, раздражительной и разумной" (Авва Дорофей. С.199).

По-видимому, ошибка автора; авва Дорофей имеет в виду святителя Григория Нисского – Прим. пер.

Эти три силы должны быть обращены к Богу. Именно таково их естественное состояние. По словам аввы Дорофея, который соглашается здесь с Евагрием, "разумная душа тогда действует по естеству, когда вожделевательная часть ее желает добродетели, раздражительная подвизается о ней, а разумная предается созерцанию сотворенного" (Авва Дорофей. С.200). А преподобный Фалассий пишет, что "отличительною чертою разумной части души должно служить упражнение в познании Бога, а желательной – любовь и воздержание" (Добр. Т.3. С.299). Николай Кавасила, затрагивая тот же вопрос, соглашается с упомянутыми отцами и говорит, что человеческое естество создано для нового человека. Мы получили "мышление (λογισμό), чтобы познавать Христа, а желание – чтобы стремиться к Нему, и приобрели память, чтобы нести Его в ней", ибо Христос является первообразом людей¹.

Согласно вышесказанному, человек не был создан вместе со страстями, как они проявляются сегодня в плотском человеке, лишенном действия Всесвятого Духа. Страсти не имеют ни сущности, ни бытия (υπόσταση). Страсть подобна мраку, который не существует сам по себе, но есть отсутствие света. "Душа, по сластолюбию уклонившись от добродетелей, водворяет в себе страсти и укрепляет их против себя" (Авва Дорофей. С.144). Таким образом, можно сказать, что страсти представляют собой извращение душевных сил. Бог не создал человека вместе с постыдными страстями. Как говорит преподобный Иоанн Лествичник, "зла и страстей по естеству нет в человеке; ибо Бог не творец страстей. Добродетели же многие даровал Он нашей природе..." (Леств. 26:67). Естественное состояние человека заключается в присутствии добродетелей, в то время как страсти есть состояние противоестественное. Следовательно, это мы извратили и исказили действие души, приведя ее из естественного состояния в противоестественное. "Мы сами природные свойства к добру превратили в страсти" (Леств. 26:155). Далее преподобный приводит и несколько примеров, чтобы сделать эту мысль более понятной. "По естеству, например, мы имеем семя для чадородия", мы же употребляем его для блуда. Естественен гнев, данный нам Богом против змия, для брани с диаволом, мы же обращаем его против ближнего. Естественна ревность, чтобы мы ревновали добродетелям и таким образом приобретали их, мы же, подражая порокам, даем ей дурное употребление. Естественно желание славы, но только горней, чтобы обрести небесное блаженство.

"Естественно и гордиться, но над одними бесами. Подобным образом естественно душе и радоваться, но о Господе и о благих деяниях ближнего. Получили мы и памятозлобие, но только на врагов души нашей. По естеству желаем мы пищи, но для того, чтобы поддержать жизнь, а не для сластолюбия" (Леств. 25:155).

По этой причине отцы постоянно подчеркивают ту истину, что страсти, какими мы их знаем в своем падшем состоянии, представляют собою противоестественную жизнь, противоестественное движение. "Страсть достойна порицания, как неестественное движение души" (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.167). Объясняя, каково это неестественное движение, преподобный Максим говорит, что оно бывает "или по несмысленной любви, или по безрассудной ненависти к чему-нибудь чувственному, или за что-нибудь чувственное" (Добр. Т.3. С.180). В другом месте он пишет, что "зло есть погрешительное суждение о познанных вещах, сопровождаемое неправильным их употреблением". Приводя в пример брак, преподобный говорит, что "правильное суждение о браке целию его поставляет деторождение. Но кто имеет при этом в виду одну сласть похотную, тот погрешает в суждении, недоброе почитая добрым. И таковый злоупотребляет сим". То же самое относится и ко многим другим вещам (там же).

В разумной части души падшего человека господствует гордость, в вожделевательной – главным образом плотские прегрешения, а в раздражительной – страсти ненависти, гнева, памятозлобия.

Преподобный Максим Исповедник подробно рассматривает естественную и противоестественную жизнь нашей души. Естественные силы души, пишет святой, это разум, желание и гнев. Естественное употребление этих сил таково: для разума – "движение к одному только Богу посредством ведения в искании"; для желания – "устремление к одному Богу в любви"; для гнева – "подвиг, чтобы достичь одного Бога". Итак, человек, живущий естественной жизнью, хочет всецело познать Бога, желает Его одного и подвизается, чтобы достичь Бога, то есть прийти к богообщению. Следствием такого естественного движения является любовь. Человек, соединяясь с Богом, обретает блаженное состояние любви, поскольку Бог есть любовь. Сюда относится слово Священного Писания: "...и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею" (Мк. 12:30). Когда же человек употребляет эти три силы души вопреки естеству, результатом действия разума становится невежество, желания – самолюбие, а гнева – тирания. Таким образом человек всецело порабощается диаволом, а его душевная красота теряется².

В другом месте Максим Исповедник пишет о том, что такое неправильное употребление душевных сил. Для разумной способности это "невежество и безрассудность", для силы раздражительной и вожделевательной – "ненависть и невоздержность". Напротив, "доброе употребление их есть: ведение, благоразумие, любовь и целомудрие". Потому ничто из созданного Богом не является злом (Добр. Т.3. С.196). Ведь если ничто из естественного не зло, то это и значит, что зло возникает, когда мы сами извращаем свои способности. Преподобный приводит и несколько примеров. "Не пища зло, но чревоугодие, не деторождение, а блуд, не деньги, но сребролюбие, не слава, а тщеславие" (там же).

Неправое употребление душевных сил является грехом, болезнью. По словам аввы Дорофея, порок есть "болезнь души, лишенной присущего ей по естеству здоровья, то есть добродетели"³.

Таким образом, можно говорить о болезни человека, которая должна быть исцелена. Ведь "нечистота души состоит в том, что она не действует по естеству; ибо от сего рождаются в уме страстные помыслы". Естественное же состояние души, то есть ее подлинное здоровье, проявляется в том, что ее страстные силы, то есть гнев и похоть, испытывая внешние воздействия, остаются бесстрастными (Св. Максим Исповедник. Добр. Т.3. С.202). Поскольку же человеческая душа есть нечто единое и многосильное, то если одна из ее сил окажется больной, немедленно заболевают и все остальные (Свт. Григорий Палама. Добр. Т.5. С.301).

Святитель Григорий Палама учит, что как "злоупотребление познанием сущего превращает мудрость в безумие", так и "злоупотребление силами души плодит отвратительные страсти" (Свт. Григорий Палама. Триады... С.179).

Тот факт, что страсти представляют собой противоестественное движение душевных сил, в котором страстная и разумная части души отвращаются от Бога ради созданий, явствует из того, что, когда человек, благодаря действию божественной благодати и собственному подвижничеству, достигнет внутреннего исцеления, страстные силы души не уничтожаются, не исчезают, но обращаются к Богу, устремляются к Нему, обретают Его ведение и общение с Ним. Святитель Григорий Палама, обращаясь к Варлааму, который утверждал, что в молитве недопустимы болезнование и плач, поскольку в это время страстные силы, будучи дурными, должны подвергнуться умерщвлению, учит, что существуют "блаженные страсти и такие общие действия души и тела, которые не приковывают дух к плоти, а поднимают плоть к духовному достоинству". Это духовные действия, не идущие от тела к уму, но переходящие от ума к телу (там же, с.169). Вот почему мы, стремясь к исцелению, не умерщвляем страсти, но преображаем их, как будет сказано ниже. Слезы, плач, покаяние, боль, служащие действенными средствами для лечения души, очищают ее страстную и разумную части.

В завершение этого параграфа мы хотели бы прежде всего подчеркнуть, что страсти плоти – это извращенное действие души. Когда душа оставляет любовь и воздержание, страсти ее раздражительной и вожделевательнои частей подвергаются извращению. И тогда эти страсти приводятся в движение ощущениями (Добр. Т.3. С.171). Страсти плотской жизни, под которою вообще понимается отсутствие Всесвятого Духа, – это противоестественное движение души и, следовательно, ее омертвение, смерть и болезнь.

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Библиотека Фонда содействия развитию психической культуры (Киев)

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

2. ВИДЫ СТРАСТЕЙ И РЕЗУЛЬТАТЫ ИХ РАЗВИТИЯ

Рассмотрев, что такое страсти, попытаемся теперь понять их виды и результаты их развития. Одновременно мы попробуем перечислить их, поскольку, как мне кажется, это может оказать помощь христианам, подвизающимся добрым подвигом. Чтобы исцелиться от страстей, необходимо научиться распознавать их.

Прежде всего следует подчеркнуть, что учение о страстях присутствует не только в святоотеческих сочинениях, но и в Священном Писании. Апостол Павел говорит о плоти. Известно, что плотским человеком, в понимании апостола, является тот, кто лишен действия Всесвятого Духа:

"...плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся" (Гал. 5:17).

Затем апостол определяет дела плоти, то есть ее страсти:

"Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, соблазны, ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют" (Гал. 5:19-21).

В Послании к Римлянам апостол Павел также перечисляет дела плоти – страсти, которые терзают все наше существо. Характерны его слова о покинувших Бога и служивших идолам:

"И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы" (Рим. 1:28-31).

В письме к своему ученику Тимофею апостол описывает состояние людей в последние дни:

"Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся" (2Тим. 3:1-5).

Из трех приведенных нами цитат хорошо видно все состояние человека, находящегося далеко от Бога. Это поистине "рентгеновский снимок" человеческой души, где господствуют страсти. Однако перейдем к анализу страстей, содержащемуся в святоотеческих трудах.

По словам преподобного Максима, основной страстью, от которой происходят и рождаются все остальные, является самолюбие. Самолюбив тот человек, который чрезмерно любит самого себя и служит самому себе. Когда внимание человека отвлекается от Бога, так что он не заботится о том, чтобы соединиться с Ним и выполнять Его святую волю, то человек неизбежно обращается к самому себе и постоянно желает себе угождать. "Берегись, – советует преподобный Максим, – матери зол, самолюбия, которое есть неразумная любовь к телу". От страсти самолюбия "рождаются три первые и родовые страстные и неистовые помыслы, а именно: чревоугодие, сребролюбие и тщеславие". От этих трех помыслов "рождается все племя страстей" (Добр. Т.3. С.188).

В другом месте преподобный, описывая ужасные последствия самолюбия, называет его матерью, которая имеет много дочерей. "Многоядение и сластоядение бывают причиною нецеломудрия; сребролюбие и тщеславие – ненависти к ближнему; мать их – самолюбие – есть причина обоих" (там же, с.197).

В своих "Вопросоответах к Фалассию" преподобный Максим перечисляет порождения самолюбия, разделяя их на две категории. К первой из них относятся страсти, вызванные стремлением к наслаждениям, а ко второй – стремлением избежать страдания. Страсти, отнесенные к первой группе, таковы:

"чревоугодие, гордость, тщеславие, чванливость, сребролюбие, жадность, насилие, кичливость, хвастовство, безрассудство, безумие, самомнение, спесь, презрение, наглость, пошлость, плутоватость, распущенность, разнузданность, легкомысленность, превозношение, тупость, притворство, насмешливость, многоглаголание, невовремяглаголание, срамословие и все другое подобного рода".

Во вторую категорию преподобный Максим включает:

"гнев, зависть, ненависть, вражду, памятозлобие, поношение, злословие, клевету, печаль, отчаяние, безнадежность, отвращение от промысла [Божия], беспечность, нерадение, уныние, подавленность, малодушие, безвременное стенание, плач, сетование, жалобный вопль, ревность, соперничество и [всякие] другие страсти, которые свойственны [нашему] душевному состоянию, когда мы лишаемся оснований для наслаждения" (Максим Исповедник. Творения. Кн.2. (Святоотеч. насл. Т.2.) М., 1993. С.23-24).

Святитель Григорий Палама классифицирует страсти по-иному. В предыдущем параграфе мы отметили, что душа подразделяется на три части: разумную, раздражительную и вожделевательную. Первое лукавое порождение вожделевательной части есть любостяжание, второе же – сребролюбие. Порождением разумной части является славолюбие, раздражительной же части души – это чревоугодие, от которого происходит "всякая плотская нечистота" (Φιλοκαλία T.Δ'. Σ.100-104). Иными словами, от самолюбия, этой госпожи и матери всех страстей, рождаются три основные страсти, то есть славолюбие, сребролюбие и сластолюбие. От этих трех главных страстей происходят все остальные страсти, оскверняющие душу и тело человека.

Преподобный Марк Подвижник, пытаясь оценить страсти и найти среди них матерей, от которых рождаются остальные, пишет, что существует три великих исполина, и если умертвить и уничтожить их, то тогда легко уничтожается всякое иное действие лукавых духов. Эти три исполина таковы: неведение, "матерь и питательница всего злого"; забвение, "содейственница и единонравница" неведения; и разленение, ткущее для души как бы некое мрачное облачение и покров. Эти три основных страсти, то есть разленение, забвение и неведение, бывают причиною того, что в душе "действуют и укрываются и все прочие злые страсти" (Добр. Т.1. С.481).

Это видимое несогласие трех отцов между собою не является принципиальным. Самолюбие, забвение, разленение и неведение Бога создают благоприятный климат, в котором развиваются все страсти, связанные со славолюбием, сластолюбием и сребролюбием. Каждый из отцов описал различные страсти в соответствии с особенностями своего личного подвига и с тем предметом, на который хотел обратить внимание. К тому же святые отцы, описывая эти страсти, не занимались философским анализом души вообще, но всегда исходили из личного опыта. Кроме того, необходимо отметить, что самолюбие теснейшим образом связано с неведением, забвением и разленением. Ведь стоит человеку обратиться к самому себе, как его непременно постигают забвение и неведение Бога, в результате чего рождаются и прочие прегрешения-страсти.

По словам преподобного Иоанна Дамаскина (далее цитируется сочинение "О добродетелях и страстях", которое в русском Добротолюбии помещено под именем св. Ефрема Сирина. – прим. пер.), душа подразделяется на три силы, то есть разумную, раздражительную и вожделевательную. Грехи разумной силы таковы:

"неверие, ересь, неблагоразумие, хула, неразборчивость, неблагодарность и соизволения на грехи, происходящие от страстной силы в душе... Грехи раздражительной силы суть следующие: жестокосердие, ненависть, несострадательность, злопамятство, зависть, убийство и постоянное помышление о подобном сему... Грехи вожделевательной силы суть следующие: чревоугодие, прожорство, пьянство, блуд, прелюбодеяние, нечистота, распутство, корыстолюбие, вожделение пустой славы, золота, богатства и плотских удовольствий".

Тот же святой описывает и восемь всеобъемлющих порочных помыслов, связанных, естественно, с соответствующими страстями, поскольку в результате помыслов возникают грехи, которые развиваются в страсти. Это помыслы "чревоугодия, блуда, сребролюбия, гнева, печали, уныния, тщеславия, гордости" (Добр. Т.2. С.373-374).

Подразделение страстей, которое мы излагали до сих пор, соответствует подразделению души. Теперь необходимо перейти и к другой классификации, с которой мы встречаемся в святоотеческом учении. В соответствии с нею страсти делятся на телесные и душевные. Душе свойственны определенные страсти, и точно так же тело обладает соответствующими ему телесными страстями.

Известно, что, согласно учению, содержащемуся в святоотеческих творениях, до падения душа человека была открыта для Бога и питалась Божией благодатью. Разумеется, человеку было необходимо подвизаться, чтобы достичь полного общения и соединения с Богом, однако и без того он вкушал Божией благодати. Таким образом, душа получала пищу от нетварной благодати, а тело – от "благодатной души", так что весь человек вкушал от даров Божиих. После падения душа, отсеченная от Бога, истинного источника жизни,

"пытается получить пищу, высасывая соки из тела. Отсюда рождаются душевные страсти... В свою очередь тело, не обретая жизни в душе, обращается к внешним источникам и, естественно, оказывается в плену у материи, засасывается круговоротом тления. Так появляются сластолюбивые телесные страсти, посредством которых человек пытается черпать жизнь и радость из материального мира"⁴.

Так наступает смерть тела и, самое главное, души. Напротив, подвизаясь и живя во Христе, мы стремимся обратить душу к Богу, чтобы она питалась от Него, в результате чего и тело в дальнейшем смогло бы получать пищу от "благодатной души", так что освящался бы весь человек. Примером этого служат святые нашей Церкви, в которых иногда приостанавливались физиологические процессы.

По словам преподобного Максима, "из страстей иные суть телесные, иные душевные. Телесные от тела получают повод, а душевные от внешних предметов" (Добр. Т.3. С.171). То же самое учение о различии между страстями встречается и у Илии Пресвитера, который говорит: "Иные страсти телесные, и иные душевные" (Φιλοκαλία T.B'. Σ.311, ρκβ').