Втретий час возглашаем вначале один пса­лом антифонно, затем два антифона, одно поучение и отпуст. Подобным образом в ше­стой и девятый час

Антифоны, псалмы и поучение позволяют святому Августину установить определенную продолжитель­ность службы. Он совсем не упоминает о первом часе, потому что эта служба появилась намного позднее, од­нако два из вошедших в нее впоследствии псалмов уже были присоединены к утреннему богослужению. Следу­ющие богослужебные собрания совершались в третий и шестой часы. В святогорской практике из-за ежеднев­ных необходимых трудов и из-за того, что частая смена работы и молитвы оказывалась утомительной, все часы были соединены в одно утреннее богослужение. Однако установления святого Василия Великого, как и древнее чиноположение Церкви в целом, требовали от монаха непрестанной устремленности к Богу, и поэтому наста­ивали, чтобы часы совершались раздельно. У нас это древнее предание осталось лишь в памяти, а на Западе оно соблюдается. Но это не значит, что в нашем богослу­жении недостает псалмов, антифонов и поучений, пусть даже в последнее время число их очень сократили.

На вечерне — один псалом антифонно, че­тыре антифона, другой псалом антифонно, поучение и отпуст.

Если мы сравним вечерню, о которой говорит бла­женный Августин, с нашей вечерней, мы увидим, что ее чинопоследование в своей основе осталось тем же самым, только стало более совершенным. Святой опре­деляет число псалмов, антифонов и поучений с той же целью: установить продолжительность службы.

В соответствующее время, после вечерни, мы все поучаемся в чтении. Потом возглашаем обычные псалмы, положенные перед сном.

«Обычные псалмы, положенные перед сном», — это для нас псалмы повечерия. После вечерни святой назначает читать Писания, собрав воедино все чте­ния, которые не входят в остальные службы. Мона­хи в общинах святого Августина жили все вместе, но, в зависимости от обстоятельств, иногда пребывали в монастыре, а иногда выходили в мир для проповеди и дел милосердия и возвращались во второй половине дня (в наше время также есть подобные христианские братства). Потому вполне естественно, что святой на­значает в это время чтение.

В этом пункте устава святой пытается обозначить те условия, соблюдение которых помогает общежи­тельному монаху проводить ночь в предстоянии Богу. Очень хорошо, если после вечерни мы ограничиваем свое общение, чтобы сосредоточить свой ум и сердце и постепенно приготовиться к славословию Бога и по­клонению Ему.

Ночные молитвы в ноябре, декабре, январе и феврале должны включать в себя двенадцать антифонов, шесть псалмов и три поучения. В марте, апреле, сентябре и октябре — де­сять антифонов, пять псалмов и два поуче­ния. В мае, июне, июле и августе — восемь ан­тифонов, четыре псалма и два поучения.

День закончился, и мы приблизились к ночному богослужению, упоминание о котором в уставе вновь свидетельствует, как святой заботился о распределении времени. Блаженный Августин был прекрасным отцом: его любовь не знала границ, а рассудительный ум про­никал во все сферы жизни. Он был внимателен к каж­дой мелочи, зная, что, если богослужение становится слишком длинным и непосильным для человека, оно точно не принесет ожидаемых плодов. Святой разделя­ет годовой круг на три периода, потому что продолжи­тельность ночи в течение года колеблется от восьми до четырнадцати часов. В ноябре, декабре, январе и фев­рале ночи самые долгие, поэтому и служба включала в себя большее число антифонов, псалмов и поучений. Псалмы исполнялись чаще всего антифонно. Никогда на Западе они не читались так, как читаются у нас. Что касается поучений, то читать их положено и по нашим уставам, но у нас это соблюдается лишь в некоторых монастырях, и поучения произносятся нечасто. Анти­фоны и сегодня включаются в некоторые наши службы.

Поскольку с каждым месяцем ночь становится ко­роче, сокращается и число антифонов, псалмов и по­учений.

В нашей практике ночное богослужение перенесе­но на утро. Мы не разделяем службу на утреннюю и ночную. Для нас этот ночной труд заменило келейное правило, которое приносит большее преуспеяние и имеет большее значение. Но поскольку следить за ин­дивидуальным правилом каждого брата очень сложно, древние отцы предпочитали установить какое-нибудь общее делание, чтобы у всех была возможность ночью молиться.

Богослужебная практика общежитий святого Авгу­стина отличается простотой, но наряду с этой просто­той в ней есть и разнообразие и четкая размеренность, что помогает удерживать душу в духовном бодрство­вании и напряжении и не позволяет ей расслабиться и впасть в равнодушие. Согласно святому Августину, богослужение важно не столько потому, что мы, мо­лящиеся, пребываем вместе телом и духом, сколько потому, что мы обращаемся к Богу общими для всех словами. Для Восточной Церкви, напротив, значение имеют не столько одни и те же слова — хотя и это на деле необходимо, — сколько наше внешнее единство, то, что мы все собрались в одном месте.

Второе после богослужения место, где наша душа встречается с Богом и соединяется с Ним — это наш труд.

Мы должны работать с утра до шестого часа. От шестого часа до девятого мы долж­ны читать. (3)

Кроме молитвы, этого главного столпа нашей жиз­ни, святой говорит о чтении и труде. Он четко опреде­ляет временные рамки чтения и работы, чтобы монах мог вести свою повседневную духовную жизнь беспре­пятственно и не был вынужден всеми способами изы­скивать время для духовных занятий. На чтение отво­дится время от шестого часа до девятого. Три часа чтения приносят огромную пользу. Монахи читали Священное Писание, уже имевшиеся тогда аскетические творения, а также писания отцов апостольского времени.

Работа продолжается «с утра до шестого часа». «Утро» здесь означает «очень раннее время», по завер­шении утренней службы. Такому уставу следуют и со­временные подвижники. Если утренняя служба закан­чивалась летом в двенадцать часов, а зимой в час по византийскому времени, то у монахов было по край­ней мере четыре-пять часов для работы. Такой режим естественен для человека и соответствует преданиям отцов. Но на Западе, из-за устремленности западного человека к внешней жизни, работа в монастырях впо­следствии стала продолжаться до вечерни, которая со­вершалась с наступлением ночи, как мы увидим далее в этом же правиле.

Труд закладывает основание любви к Богу, а с по­мощью чтения мы познаём, с одной стороны, человека и его жизнь, с другой — Бога и Его действия, благода­ря чему мы и любим Его сильнее. В действительности невозможно избрать что-то одно: только труд, только молитву или только чтение. Мы должны прилежать всем этим занятиям, чтобы стать способными почув­ствовать Бога.

Затем святой упоминает об одной подробности, для того чтобы объединить людей и не допустить кон­фликтов, ведущих к особножительству.