Религия или этическая система? может быть, атеистическая религия?
Если основываться на знаменитой бенаресской проповеди Будды в ее каноническом изложении, которая считается самым фундаментальным вероисповедным документом буддизма, то на первый взгляд перед нами действительно идеологическое явление, не имеющее отношения к религии. «Четыре благородные истины», провозглашенные Буддой, таковы: жизнь в мире полна страданий; есть причина этих страданий; можно прекратить эти страдания; есть путь, ведущий к прекращению страданий 13. Чтобы этого достигнуть, надо следовать «благородному восьмеричному пути». Восемь элементов его заключаются в правильных взглядах, правильной решимости, правильной речи, правильном поведении, правильном образе жизни, правильном усилии, правильном направлении мысли, правильном сосредоточении 14. Неопределенность каждой из перечисленных формул дает возможность вкладывать в нее любое содержание. И все же в целом проповедь направлена к наставлению людей в каких-то правилах поведения, или, как выяснится дальше, в стремлении к отказу от всякого поведения. Некоторые ученые считают, что цель учения Будды была сугубо практическая — помочь избавиться от страдания, следовательно, это учение не было ни религиозным, ни философским, а просто этическим.
Такая трактовка буддизма вытекает из непонимания того, что этика в нем имеет религиозную основу, так как ее нормы санкционированы повелениями сверхъестественных сил. Достаточно указать здесь на то, как в священных книгах буддизма изображаются сверхъестественные события, сопровождавшие упоминавшуюся выше бенаресскую проповедь. Когда она была произнесена, «боги земли воскликнули: «В Бенаресе, в роще Мигадайской, верховное колесо царства правды пущено в ход благословенным, то колесо, которое никогда не может быть повернуто вспять никаким шаманом или брахманом, ни каким-либо богом, ни Брамой, ни Марой, ни кем бы то ни было во Вселенной». Услышали этот клич богов земли божественные стражи четырех сторон мира и повторили его, а вслед за ними — и боги каждой из небесных сфер, вплоть до высшего неба… И так, в одну секунду, в одно мгновение, звук этих приветствий достиг до мира самого Брахмы, и вся великая, десяти-тысячемирная система космоса вздрогнула и усиленно встряслась, и неописуемо яркий свет разлился по Вселенной, силой своей превосходя все возможности могущества самих богов» 15. Может ли этическая система, провозглашенная при таких признаках ее божественного достоинства, считаться не связанной с религией?
На первый взгляд убедительным мотивом признания раннего буддизма атеистическим мировоззрением является утверждение о том, что он не содержит в себе веры в бога, или в богов, или по меньшей мере в «тех самых», в «настоящих» богов.
Теоретик прамонотеизма патер В. Шмидт исходит из того, что религиозными можно назвать только такие верования, в которых признается существование личного бога: для религии, с его точки зрения, существенны двусторонние отношения со сверхъестественными силами, а в случае с безличным божеством «другая сторона» не может отвечать. А так как «первоначальный буддизм… не признает личных богов, он должен рассматриваться не как религия, а как философия» 16. Была ли в первоначальном буддизме вера в личных богов, мы рассмотрим в дальнейшем, здесь же укажем на то, что критерий признания такой веры «минимумом религии» произволен и вытекает из христианско-апологетических предубеждений В. Шмидта.
Другие авторы утверждают, что буддизм, особенно ранний, вообще не признавал существования каких бы то ни было богов, что не мешает им, однако, признавать его религией. Т. В. Рис-Дэвидс утверждал, например, что буддизм лишен каких бы то ни было анимистических представлений, из чего следовал вывод, что он является атеистической религией. Г. В. Плеханов убедительно показал всю неосновательность взглядов Рис-Дэвидса в этом вопросе 17.
Некоторые религиоведы используют пример буддизма для доказательства общего положения о возможности религии без бога. «Действительная религия, — писал шведский протестантский богослов и историк религии Н. Зёдерблом, — может существовать без определенной концепции божества…» 18 Если не признавать этого, аргументировал он свою точку зрения, то придется исключить из области религии не только первобытную магию, но и буддизм, и другие высшие формы «спасения и благочестия», которые не связаны с верой в бога. Приведенная аргументация довольно слаба, ибо ничто не мешает исключить и магию, и буддизм из «сферы религии», сохранив таким образом для последней лишь критерий веры в бога. Но в данной связи существенно то, что буддизм признается религией и одновременно утверждается отсутствие в нем веры в бога.
В отличие от тех авторов, которые, признавая буддизм, в частности ранний, религией, считают в то же время, что им отрицается вера в бога, многие стоят по обоим этим пунктам на позиции прямо противоположной: признавая наличие в буддистских воззрениях веры в богов, они считают все же в целом данную религию атеистической или даже не признают ее на этом основании религией. Вот что пишет буддолог Э. Леманн: «Хотя буддизм и населяет небо бесчисленными богами, однако эта религия в своей основной идее совершенно атеистическая». Основанием к такому парадоксальному умозаключению служит то обстоятельство, что буддийские боги (дэвы) — «такие же существа, как и все другие; они подвержены общему изменению вещей, и на них следует смотреть только как на добавочные фигуры, которые своим согласием и подчинением должны еще более возвышать чудесность Будды и его совершенных…» 19. Если Шмидт считал буддийских богов неполноценными по той причине, что отказывал им в ранге личного существа, то Э. Леманн, признавая за ними этот ранг, усматривал их ущербность в том, что они не самодовлеющи, а пребывают при Будде. Но если так, то, очевидно, Будде следует приписывать еще большую божественность, чем та, которая характеризует сверхъестественные существа.
Наконец, как довод в пользу признания буддизма атеистической религией или даже антирелигиозным мировоззрением служит тот факт, что его боги не являются в глазах верующих создателями и управителями мира. Японский автор-буддист И. Такакузу, утверждая, что «первый основной принцип буддизма есть атеизм», аргументирует это следующим образом: «То, что над человеком могут существовать еще многие ступени в сфере интеллектуальных существ, мы признаем, но бога-творца как господина всех творений мы решительно отвергаем» 20. Ц. Ф. Кеппен, считая буддизм атеистическим мировоззрением, писал, что оно «не только атеизм без бога, но и атеизм без природы; на месте Брахмы и природы у него пустота и отсутствие чего-либо существенного или ничто». «Лишь мировой круговорот, — говорит он в другом месте, характеризуя буддистское представление о Вселенной, — только безначальное движение вечно, а материя, каждое существо, каждая вещь, участвующие в круговращении, невечны, они имеют начало; другими словами, существует только вечное становление, нет вечного бытия»21.
В своем сообщении о проходившей в 1985 г. VII конференции международной ассоциации по изучению буддизма (МАБ) ее участник В. И. Корнев пишет, что на конференции ряд представителей «классической буддологии» (изучающие буддизм как обществоведение) занимали позицию отрицания религиозного характера буддизма. По этому поводу автор сообщения совершенно резонно замечает: «…для религиоведа признание наличия сверхъестественного является главным признаком религии и религиозного сознания, а сторонник классической буддологии замалчивает, не замечает наличия сверхъестественного, составляющего суть учения и практики буддизма, или же пытается выдать сверхъестественное за условную символику…» 22
Принимая эту установку, мы попытаемся выяснить, в какой мере воззрения раннего буддизма содержат в себе элемент веры в сверхъестественное и каково было содержание этой веры. Прежде всего возникает вопрос об источниках, на основании которых можно судить о том, что представлял собой буддизм в ранний период его существования.