Исторические, этнографические и фольклорные данные о культах и верованиях курдов-езидов.

Существующие в Малой Азии порядки, а также основные религиозные институты - христианство и ислам – постоянно преследовали курдов-езидов и беспощадно их уничтожали.

Езидское вероисповедание по сути замкнуто в своей скорлупе родоплеменного общества, но несмотря на то, что многими оно называлось "религией тайной и сатанинской" и тому подобное, тем не менее сохранило свое существование и по сей день.

Проживающие в непроходимых горных местностях, курды вели в основном кочевой и полукочевой образ жизни. Они являлись не только свидетелями исторических событий, но и непосредственными их участниками, ведя героическую борьбу с захватчиками и притеснителями во имя свободы и независимости.

К этому стремились мирваны в 10-11в.в., шадатия в 10-12вв. и так далее.

Об историческом прошлом этих крупных племенных объединений, делящихся в свою очередь на мелкие племена и бары, каких-либо материалов и серьезных исследований нет. Имеющихся исследований мало и недостаточно. Существующие о курдах работы носят в себе мифологический характер и лишены научных оснований. Основная часть литературы о курдах главным образом написана на иностранных языках и написана в ключе этнографических исследований.

Многие путешественники и миссионеры пытались изучить культуру, традиции и уклад жизни курдов-езидов, а также понять сущность их верований. Но им это удавалось сделать не в полной мере, поскольку езиды считали грехом посвящение чужих в тайны своей религии, так как окружающие их народы враждебно относились к их вероисповеданию, называя езидов "шайтанами", "язычниками", "детьми сатаны" и т.д. Прав Д.Д.Пагриев[24], который писал, что "еще никому не удалось глубоко и всесторонне изучить религиозные таинства курдов-езидов".

Тем не менее, попытаемся по этнографическим и фольклорным материалам пролить свет на глубины патриархальной жизни и религиозного верования курдов-езидов.

0 религиозном веровании езидов существуют в большей степени мифологические предания и легенды, чем серьезные научные работы.

По одной из легенд езиды своим происхождением и верованиями отличаются от других народов мира. Согласно преданию "Эздиа" у Адама и Хаве /Евы/ было 72 сына и дочери, которые совершили "шалости", поженившись между собой. От них и произошли многочисленные "нации". Все дети, кроме одного сына, покинули родителей, Адама и Хаву, и разбрелись в разные стороны. Несчастные родители, оставшись одни, всю свою надежду возложили на своего сына-калеку Шайди Бынджери /Şeydî Bincêrî/.

К тому времени Хаве уже состарилась. Она перестала нравиться Адаму, который вознамерился жениться на другой. Малакетаус в сопровождении Азраила послал к нему райскую гурию. Увидев их, Хаве заподозрила неладное.

Азраил подошел к ней и спросил:

-Где Адам?

-Он дома, - ответила Хаве. - Я выстирала его рубашку, он сидит дома голый и никуда не выходит. Я сейчас пойду и пошлю его к вам. А вы пока отдыхайте.

Гости сели на скамейку у дома, а Хаве вошла в дом и направилась к Адаму.

-Адам, скажи мне правду, ты еще любишь меня или нет? - спросила она. - Если я выясню, что ты меня уже не любишь, то мне незачем жить, я покончу собой.

-Хаве, грех говорить такое.

-Нет, я чувствую, что ты меня больше не любишь, и не хочу больше жить. Хаве заплакала, слезы потекли ручьем. Адам растерянно стоял и не знал как ее успокоить.

-Хаве, - сказал Адам, - будь уверена в моей любви, ничто и никто не помешает мне любить тебя.

-Тогда поклянись богом.

-Клянусь!

-Ты не оставишь меня даже если встретишь другую или если тебе предложат другую женщину?

-Никогда... о таких бессмысленных вещах не думай.

-Тогда поклянись именем Малактауса.

-Клянусь!

-А теперь выйди на улицу, к тебе пришел Азраил.

Адам вышел во двор, где увидел Азраила вместе с одной гурией ангельской красоты.

Только теперь он догадался с какой целью Хаве задавала ему эти хитроумные вопросы.

Азраил сообщил ему, что господь прислал эту гурию для него, однако Адам в ответ сказал, что он поклялся именем бога никогда не жениться на другой женщине. Тогда Азраил и Адам посовещались и решили выдать гурию за сына Адама Шайди Бынджери. И именно от брака Шайди Бынджери и райской гурии произошли езиды[25].

Согласно другой легенде езидов создал Малакетаус. Некий по имени Эзди по велению Малакетауса взял в жены одну из райских гурий, потомками которых в дальнейшем и были зачаты езиды[26].

Следующая легенда о происхождении езидов нами записана со слов народного песнопевца Ахме Чоло в 1940 году в селе Алагяз Апаранского района: "У одного горделивого и надменного царя на плечах выросли две змеи. Шейхи посоветовали царю кормить этих змей человеческими мозгами, чтобы они не укусили его и не убили. Вняв совету шейхов, царь приказал своим палачам ежедневно отрубать головы молодых людей и их мозгами кормить этих змей на его плечах. Но палачам стало жалко молодых людей и поэтому они каждый день резали по барану и на съедение змеям вместо человеческих мозгов приносили бараньи. Спасенные молодые люди убежали в горы Эздистана, где от их потомков и произошли езиды, которые в дальнейшем окрепли и вступили в битву с царем-убийцей.

Подобная легенда о происхождении езидов существует и у персов, где эта горная страна называется Курдистаном.

И в том и в другом случае совершенно очевидно, что речь идет о происхождении езидов равно как и всего курдского народа в целом на одной и той же территории.

Курды-езиды Ирака с давних времен проживают в Снджарском районе севернее от Мосула. В горах Снджара находится святилище Шехади с гробницами пророка Шехади и патриарха Эзди. Паломники каждый год посещают святилище, совершая там обряд жертвоприношения и ритуальные действия, поклоняясь могильным плитам Шехади и Эзди.

Езиды говорят на курдском языке на диалекте курманджи, который в силу определенных обстоятельств находился под сильным воздействием персидского и арабского языков. Мало кто из ученых занимался изучением их исторического прошлого. Армянский историк М.Чамчян, немец Вайцер и многие другие ученые утверждали, что курды, в том числе и курды-езиды, оформились как народ только в 10 веке. Вопреки этому мнению надо упомянуть и сведения из "Анабазиса" древнегреческого историка Ксенофонта, согласно которым курды существовали еще в 5 веке до нашей эры и назывались "Кордухами"

Профессор Маркварт и академик Г.Манандян упомянутых в "Анабазисе" МАРДОВ считают курдами, а по мнению жившего в 10 веке арабского летописца Масуда праотец курдов - КУРД- являлся сыном МАРДА. В древнеармянских летописях курды назывались ""Азгн марац", на основании чего предполагается, что они являлись праотцами курдов[27].

Относительно вероисповедания курдов-езидов часто возникал вопрос: Принимали ли курды-езиды зороастризм или нет, являясь древними жителями Ирака и Ирана? Многие ученые без научных фактов и только на основании легенд делают выводы, что езиды принимали зороастризм и их основное вероисповедание - это зороастризм. Влияние зороастризма на езидов неоспоримо, однако утверждение, что они исповедовали зороастризм, является ошибочным. Поклонение солнцу - это стержень зороастризма и как важный элемент пантеизма еще с давних времен отмечался как у многих восточных народов, так и у езидов.

Езиды не поклонялись персидским богам Ахурамазде и Ахриману и не считали их божествами, хотя и признавали существование добрых и злых духов. В курдских преданиях и фольклоре никаких сведений или упоминаний о почитании этих божеств нет, тогда как имеются многочисленные упоминания о Малакетаусе и Шехади. Следовательно, если езиды не веровали в этих богов и не поклонялись им, то и нельзя утверждать, что они исповедовали зороастризм. Отсюда следует, что утверждение Ю.С.Карцева[28] о том, что езиды были приверженцами зороастризма, является безосновательным.

Езиды помимо поклонения природным предметам и явлениям почитали также Малакетауса[29] и корни этого поклонения надо искать в глубинах родоплеменного общества. В период родоплеменного общества Малакетаусу поклонялись в качестве тотема, а в дальнейшем после его распада поклонялись уже как идолу. И по сей день в основе верования езидов лежит поклонение Малакетаусу[30] и оно очень сильно поддерживается езидами Снджарского района Ирака.

Одним из элементов поклонения езидов является обожествленный ими их патриарх Эзди. Шехади и Эзди погребены у стен храма Шехади в Лалеше, которых езиды и по сей день глубоко почитают. На стенах храма до сих пор сохранились надписи: "Эзди, да будет на тебе благословение Бога" и "Шехади, да будет на тебе благословение Бога" / Эти надписи выполнены на курдском языке арабской вязью/.

Данный факт показывает, что Эзди и Шехади были реальными смертными людьми, а уже в дальнейшем обожествлены. В курдской мифологии Эзди как и Мухаммед у мусульман лицо обожествленное. В одном из езидских каулов[31] сказано: "Эзди - Бог"[32] /Ezdî xodêye/.

В другом религиозном кауле Эзди показан в качестве помощника бога, который имеет почти равные с ним права. В гимне говорится:

Melektaûs xudêye,

Ezîd jêra mahûleye,

Ew rûnştya erşeye.

Dike ew fermanaye.

Малактаус – Бог,

Эзид ему помощник,

Восседает на небесах,

И отдаёт приказы.

Таким образом, езиды своего патриарха Эзди наделяют божественными свойствами и функциями.

В религиозных верованиях езидов важное место занимает поклонение Шехади /Шейх Ади/. Шейх Ади /Шехади/ был исторической личностью, считался пророком, которого езиды также наделили божественными свойствами. О жизни Шейха Ади сохранились следующие сведения: Он из поколения племени Ади, сын Мусафира, жил в 12 веке. Умер в 90-летнем возрасте в Хакиярском районе Мосульской области. Был проповедником и реформатором езидского вероучения.

А.А.Семенов писал: "В период правления Аль Муктари Беляхи /Хиджра 295г./ жили курдский писатель Мансур уль Халач и суфий Шейх Абдул Кадири Гилани. И именно в тот период объявился некий человек по имени Шейх Ади, который пришел с гор Хаккияра".[33]

По представлению езидов и существующему поверью Шехади вознесся на небо /ji erdê difire ezmîn/ и оттуда с помощью Малакетауса правит миром. Для езидов Шехади святой пророк. Аналогичное явление мы наблюдаем и в исламе в отношении пророка Мухаммеда. В период арабского феодализма мусульманский пророк также был обожествлен и вознесен на небеса. Согласно фольклорным материалам и толкованиям Мухаммед после вознесения на небеса поднялся на самый последний верхний этаж и уселся в кресло рядом с богом. Бог не возмутился и не рассердился на него за его поступок, а принял его с любовью.

Шехади был приверженцем суфийских ценностей, отрицая мирскую жизнь. Уйдя от реальной жизни, он поднялся в Снджарские горы и поселился в храме, который в дальнейшем был назван его именем - Мала Шехади /Дом Шехади/. Этот храм Шехади для езидов является святым местом как и Мекка и Медина для мусульман.

Отдельных письменных сведений о просвещенности Шехади не имеется.

Существует мнение, что он был учеником некоего писаря Харана. Однако нет данных о том, сколько времени и чему он у него обучался. Только известно, что его перу принадлежат трактаты о религиозных законах езидов в его книге под названием "Мшир" /"Книга Откровений"/, которая в рукописном виде хранится в храме Шехади. По сведениям Д.Франка иракские езиды во время религиозных праздников /группами из 10-15 человек/ на коленях, безмолвно и с опущенными головами приползали к священной книге, целовали ее и уходили обратно со словами на устах: "0, Мшир, да будет милостив к нам Малакетаус и да помогут нам Эзди и Шехади"[34] /Ya, mşîr, bira rehma Melekêtaûs ser me be, bira Ezdî û Şêxadî erdmîyê bidin me/.

В 1946г. переписанный отрывок из этой книги хранился у Жителя с.Гялто Талинского района Армении - духовного лица, пира Ахмада. Несмотря на существующий запрет выставлять напоказ эту религиозную книгу, пир Ахмад тем не менее уважил мою просьбу. Из-за ветхости текст писания почти не прочитывался, буквы еле-еле проглядывались, с трудом удалось прочитать следующее выражение: “Малакетаус – бог” (Malaketaûs xudêye). Жители с. Гялто склоняли головы перед “Мширом”, в ее честь совершали обряд жертвоприношения. “Мшир” извлекался из сундука только в дни праздников “Рожие Эзди” и “Рожие Хыдырнаби”. Перед тем, как извлечь “Мшир” из сундука, резали жертвенных баранов, затем поочередно входили в дом и прикладывались к книге.

После своей смерти Шехади оставил множество заветов и наставлений относительно общественного устройства езидов, основав моральный кодекс, регулирующий отношения между людьми, и религиозные законы. По утверждению езидского духовенства, все это обобщено в “Мшире”. Вот некоторые из них:

1. Езиды должны следовать Малак Таусу, почитать его и в его честь раз в год приносить в жертву животных, чтобы он одарил их своей милостью, исполнил все желания и отпустил грехи.

2. Каждый год надо посещать священные места, молиться и совершать обряд жертвоприношения, дабы умилостивить духов, которыми правит Малак Таус.

3. Хранить “Мшир” в тайне.

4. Во время праздников, да и вообще, нельзя заглядываться на чужих жен.

5. Езидам запрещено вступать в брак с представителями иных наций, в случае такового их душа окажется в аду.

6. Надо уважать людей другой нации, но не сгибаться перед ними. “Езиды, - говорит Мир Исмаил,– должны уважать другие народы, потому что все люди существуют по божьей воле”.

8. Тауса следует усаживать в седло только после совершения обряда жертвоприношения (выражение “усаживать Тауса в седло” означает водружение изображения птицы Тауса из меди в образе павлина или голубя на деревянную подставку, которое после этого в дни праздников и сбора подношений носят по езидским селениям).

9. Надо следовать всему тому, что приносит добро. Со злом надо бороться.

10. Нельзя убивать животных-самок, вынашивающих потомство, чьи детеныши пока еще не выросли и не покинули их. Убийцам таких животных придется держать ответ перед Малакетаусом.

11. Женщинам и мужчинам разных каст езидского духовенства запрещается вступать в брак между собой. Представителям духовенства нельзя вступать в брак с мридами (мирянами).

12. Езид не должен делать лживое клятвоприношение.

13. Надо крепко сохранять дружбу и братство (destebratî).

14. Езиды не вправе брать в жены чужую нареченную.

15. Езидская нация вечна, и никто не имеет права покидать свой дом (здесь имеется ввиду, что никто не вправе менять свою веру).

16. Душа неверующего попадет в ад.

17. Нельзя лгать, потому что Малак Таус не прощает лжецам.

18. Всегда надо уважать родителей и почитать их, иначе придется держать ответ перед Малак Таусом.

19. Жизнь в этом мире – путстота, надо всегда думать о загробной жизни и для облегчения грехов надо совершать обряды жертвоприношения.

20. Ровно как добро может обернуться злом, так и зло может обернуться добром. Поэтому нужно придерживаться середины.[35] Шехади оставил и другие заветы и наставления, которые изложены в “Мшире”, но поскольку на чтение “Мшира” наложен запрет, большая часть, в том числе и реформированные им законы, преданы забвению, а их типичные образцы, имевшие в жизни более практичное применение и значение, передавались из уст в уста, сохранив свою силу среди верующих.

На основании этих наставлений, заветов и составленных религиозных законов езиды причислили своего пророка Шехади к лику святых, превратив его в предмет поклонения.

И по сей день храм Шехади в Лалеше для ездов считается главным святилищем. Вот как описывает этот храм кавал Хусейн: “Святилище расположено в ущелье с остроконечными и похожими на зверей скалами и скрыто деревьями, производя на людей таинственно-загадочное впечатление. Между этими скалами для прибывающих издалека паломников построены хижины. Стены храма покрыты толстым слоем влажной замшелой плесени. Сквозь маленькие, похожие на дымоход отверстия проникают лучи света[36]”.

Каждый год в сентябре к святилищу стекаются паломники (как мусульмане в Мекку). В Лалеше это паломничество называется «Джами» и оно продолжается в течение трех дней. Один из езидов по имени Наби, побывавший в 1909г. в Лалеше в дни паломничества, рассказал, что все паломники во имя отпущения грехов поклонялись могилам Шехади и Эзида, принося в жертву животных. Эти ритуальные обряды происходят в торжественной обстановке и сопровождаются исполнением религиозных гимнов, танцами и играми. Кавалы играют на даф и шебабе (бубен и флейта). В песнопениях воздается хвала Шехади и патриарху Эзиду с упоминанием их божественных качеств. Вот один из таких каулов (гимнов):

Sêxadî xudanê k’eremê

Dîyar bûye li elamê, li ecema,

Dîyar bûye Batlfarê

Li ceme bûn mêrdara,

Xwest kir here h’ekkiyerê,

Xwest kir here lalişê,

Ber guhê mîra ket li tebîyetê,

Li çyaê E’refatê bû gûşe-gûşe.

Шехади – властитель добра,

Явился он миру и персам,

Появился он Батлафаре,

И апостолы собрались вокруг него.

Возжелал – пришел в Хакяр[37],

Возжелал – пришел в Лалеш.

Донеслась весть до ушей миров,

Отдавшись эхом в горах Арафата.[38]

Из этого каула видно, что Шехади езидами отнесен к святым, потому что как следует из гимна, вся природа готова услышать о его пришествии, вещая об этом эхом и следя за каждым его движением.

“В Лалеше, – продолжает Наби, – после завершения обряда жертвоприношения прекращается музыка, затем один из кавалов берет лоскуток ткани, замачивает его в роднике Зимзим, привязывает к концу палки и начинает ею размахивать. Это означает конец обряда. Далее паломники поочередно целуют правую руку шейхов, пиров и кавалов, набирают в посуду воду из родника Зимзим, и, взяв по горсточке земли возле храма, начинают расходиться”.

По словам Наби, после завершения исполнения ритуальных обрядов паломники удаляются от святилища, а мир (эмир) и другие духовные лица остаются в храме. В это время из одного из углов святилища появляются факиры[39], облаченные в белое одеяние, которые приступают к исполнению магических действий, а мужчины и женщины (из числа духовенства) начинают петь и танцевать. Затем внутри храма в присутствии зрителей факиры и кочаки[40] исполняют воинственные и свадебные танцы, в которых отмечаются следы обычаев глубокой древности и магических ритуалов. Так, при исполнении в храме танца “Хайф” (означает “месть”), один из факиров якобы с целью отмщения врагу деревянным кинжалом трижды ударяет по земле и произносит: “Я отомстил”(min heyfa xwe hilanî), после чего поворачивается лицом к статуе Малакетауса, берет один из трех лежащих в храме маленьких камней, проводит по клинку, затем кладет его на устланный в храме ковер и, степенно шагая, с какой-то таинственностью на лице, безмолвно выходит их храма. Интересно, что в храме Шехади, кроме статуи Малакетауса, никаких других скульптур или изображений не имеется. Потом вперед выходит другой факир с магическим жезлом (посохом) в руке, который, поднимая и опуская его, произносит “О, Шехади! О, Эзид! О, Малакетаус!” (Ya Şêxadi! Ya Ezdî! Ya Melekêtaûs!) и ударяет им о землю.

Этим ритуальным действием объясняется, будто силой магического жезла (посоха) и с помощью Малакетауса, Шехади и Эзида земля раскалывается, проглатывая врагов езидов, и вновь смыкается. После этого факир с улыбкой на лице падает навзничь и в течение нескольких минут притворяется мертвым.

Совершаемые и по сей день ритуально-магические обрядовые действия и танцы в храме Шехади сопровождаются молитвенными песнопениями и прославлением Шехади и Эзди.

Большая часть подарков, преподнесенных паломниками храму, причитается Миру, а остальную часть делят между шейхами, пирами, факирами и кочаками.[41]

По словам кавала Хусейна в 1850г. в храме в Лалеше находилась статуя Шехади, которая примерно в 1850-60гг. бесследно исчезла. Об этом ему рассказывал его дед кавал Бадыр. С его слов находящиеся в обслуживании храма ассирийцы по требованию английских миссионеров украли эту статую и продали им. Похищение статуи Шехади ввергло езидов в траур. По утверждению кавала Хусейна, в настоящее время это статуя хранится в Британском музее.

То, что Шехади не был вымышленным мифическим лицом, а существовал, как реальный человек и уже потом был признан святым и пророком, является неоспоримым фактом.

Как имя Мухаммеда постоянно звучит на устах мусульман, так и имя Шехади не сходит с уст езидов, которые повторяют его слова и основы его учения, отмечая при этом особенности его сверхъестественной силы.

В езидизме Малакетаус является гланым богом, а Шехади и Эзди вторичными божествами.

2. Hebandina ruh (Ruhparêzî)

Ruhênemirûemirêliwêdine

Bal êzdîyan ruh mîna mûyekî ye tiştekî nebînayî ye, ku dikare ji canê merivan derkeve û carek din bikeve canê wan. Gorî dîndaran, ew yek di xewnê da jî dibe, dema ruh ji canê merivan derdikeve, li cihanê digere û carek din vedigere cîyê xwe yê berê, ango canê merivan. Kurdên êzdî ser wê bawerîyê ne, ku di canê merivan da tenê ruhek heye.

Gorî bawerîyên kurdên êzdî alan ew dengê wan ruhan in, ku xwe di nav keviran da, zinaran da, darsitanan da û çiyan da veşartine. Gorî wana ruh emir dide merivan, heywanan, teyredeyan, hêşinayê û bi serê xwe ye, tu eleqê wî bi canê merivan va tuneye, ew him di wextê xewê, him jî piştî mirinê ji canê merivan dertê. Gorî êzdîyan wextê mirinê Ezrayîlê ruhistîn ruh ji can derdixe.

Gorî şêxên êzdîyan piştî ku ruhê merivan ji can dertê, dikare derbazî nava canê terewilan, nava hêşinayê be û Ezrayîl biryar dide ka ew ruh wê here buhuştê, an dojehê.

Ew yek, ku ruh bi destî Ezrayîl ji canê merivan dertê û hildiqoşe ezmanan, di qewilên êzdîyan da jî hene. Di wan da tê gotinê:

„Rojek ji rojan e

Mûsa0[42] kurê Amrîan e

Axir Ezrayîl lê bû mêvan e:

-Were ji min bixweze, te çi xizmet e

Min te kişandîye hêrat e.

Ezrayîl go:

-Ezê ruhê te bikişînim“[43].

Ev bawerî bal êzdîyan wisa xurt bû, ku wexta nexweşê ber mirinê ruhê xwe dida, ber wî tu kesî deng nedikir, ku ruh bi destî Ezrayîl bi awayekî hêsa ji qelbê nexweş derkeve.

Tenê pey mirinê ra hazir bi dengê bilind û bi qareqar dikirin hewar û gazî, digirîyan, ji ber ku gorî êzdîyan Ezrayîl îdî ruhê wî ji canê wî derxistibû, biribû.

Gava piştî mirinê çevên merivê rehmetlêbûyî vekirî diman, êzdîyan bawer dikir, ku ruhê wî hela ji dinyayê têr nebûye.

Êzdî ser wê bawerîyê bûn, ku di dema çelkirinê jî ruh ser demekê dîsa dikeve canê rehmetî, paşê ji meytê wî dertê û hildifire ezmanan. Ruh dema ji devê mêriv dertê, dora meytê xwe digere[44]. Piştî çelkirinê ra, gava mirî serê xwe bilind dike, dixweze bi hewarîyan ra vegere mal, teze pê dihese, ku yê mirî ew bi xwe ye, û wî çaxî Ezrayîl careke din ruhê wî qewz dike û hildifirîne ezmanan an jî dibe dinya tarî.

Ruh tenê bi destî Ezrayîl dikare bê veger ji canê merivan derkeve. Ezrayîl ejdahakî wisan e, ku meriv jê ditirse, neynikê tilîyên wî dirêj û tûj, çevên wî beloqî, pişta wî zirav, bejina wî bilind e. Gorî merivên sere gava ew ser serê merivê ber mirinê disekine, evê te li wî dinihêre û destxweda ji zar û ziman dikeve, bi xwe va diçe, dixeriqe.

Gorî êzdîyan sawa Ezrayîl li ser wan merîyan pir e, yên ku gunehkarî kirine. Di qewileke êzdîyan da bi zarê kesê mirî tê gotinê:

„Yek ser min ra sekinîye

Çeva weke tas in

Neynika weke das in

Deste risas in

Xwezîya min wî ruhî

Bê sûcî, bê binûs e”[45].

Gorî êzdîyan Ezrayîl melekê ruhistîn e. Alîkarên wî jî hene: Cibrahîl, Ezrafîl û Mikaîl, ku bi fermana Ezrayîl ruh dibine dinya tarî, an jî dibine ezmanan.

Melekê ruhistîn yê vî awayî bal yûnanan jî heye, ku Hadês alîkarekî melekê ruhistîn e[46].

Derheqa Melekê ruhistîn da bawerîke wisa di nav bawermendîyên ermenîyan da jî heye[47].

Bi vî awayî, gorî Xwedênasên êzdîyan meriv, heywan û hemû ruhber xwedî ruh in, ku ser demekê di canê wan da dijîn, lê piştî mirinê jê dûr dikevin, diçine dinya dinê, bona heta-hetê bijîn.

Di bawermendîyên kurdan û gelek miletên dinyayê da fikira ku ruh namire, wisa tê şirovekirinê, ku ew qedereke wisa ye, ku meriv nikare jê derbaz be, qebûl neke. Ewana wisa jî li ser wê bawerîyê bûn, ku piştî mirina merivan, ne her tişt winda dibe, ango ew tam namire. Ango, ruhê wî rehmanî ye, lê canê wî gorî kurdan tiştekî bê qîmet e. Eva fikreke derheqa fêmkirina cihanê da ne, ango derheqa „dinya ronik“ da ne, ku bi sedsalan, heta îro jî berdewam e.

Gorî êzdîyan piştî ku ruh ji qelbê xwe dertê, bona wî jîyaneke nû destpê dibe.

Gorî êzdîyan ruhê merivan, ku navê wî xwedêgiravî di lîsteya Xwedê da nivîsar e, bi rêberîya Ezrayîl û bi alîkarîya komekdarên wî hildifire ezmanan, an jî dikeve binê erdê.

Êzdî ser wê bawerîyê bûn, ku ruhê kesê rehmetlêbûyî tenê di bin erdê da dikare rehetîya xwe bibîne, lema jî meytê mirî çel dikin. Dema meyt teslîmî xwelîyê dikin, gerekê hemû qeyde û qanûnên dînî bêne parastinê, bona yê mirî di dinya dinê da ji haziran razî be.

Derheqa rehetîya can û ruh da di nava bawermendîyên ermenîyan da jî hene. Ermenî pir caran li ser kevirê mezel dinivîsandin: „Li vir rehetîya te ye“ û bi wê yekê va didan xuyakirin, ku li vir can an jî ruhê wî kesî rehet dibe.

Gorî êzdîyan, ruhên ku li buhuştê an jî li dojehê ne, diçine seredana hevdu, derheqa bextewarî an jî bextreşîya xwe da xeber didin. Ewana jî rojê û tarîyê dibînin, haya wan ji evînê û xirabîyê heye, zanin têrbûn û birçîbûn, serma û germ, qûmistan û warên şînkayî, behr û erd û tiştên din çi ne, ango ew her tişt zanin û texmîn dikin, çi ku merivên zêndî. Dojeh wek hebisan e. Wek ku di „dinya ronik“ da meriv ji girtîyên xwe ra xurek û vexwerin dibin, wisa jî di „dinya tarî“ da (li ezmanan, an jî di binê erdê) ruh alî wan kesan dikin, ku li dojehê dizêrin. Ewana para xwe distînin, eger qewim û pismamên wan li vê dinyayê nanê mirîyan derdixin, nan û xwerin di nav kesîb û feqîran da bela dikin.

Fikira dinya tarî û wargehê jîyana mirîyan gelekî baş di hikyata kurdan ya „Gulperî“ da hatîye nitirandinê. Mêrxasê hikyatê Mîrze Mehmûd guh nade şîretê yekî sêrbaz, bona Gulperîya hizkirî ji ecêbeke giran xilaz bike, gerekê li ser xoyeke sipî rûnişta, bi şaşîtî li ser ya reş rûdinê. Xoy wî dibe ber perê ezmanan, qatê heftan, ango dibe binê erdê, dinya tarî. Mîrze Mehmûd bi hêz û qewata batinî ya teyrê sîmir ji dinya tarî derdikeve dinya ronik.

Derheqa ruh û dinya piştî mirinê da em bal yûnanan (huruman), romîyan, ermenîyan, ereban, almanan û gelek miletên mayîn dibînin. „Ruhê merivê di şêr da şehîdbûyî, gorî yûnanan, romîyan û almanan, horî melek datînine ser hespê mirazan û dibine nava dinya ruhberan“[48].

Xwesma musulman gelekî bawerîya xwe bi dinya pey mirinê ra tînin û gorî wan dinya li ser erdê „lîstik û henek e“[49].

Êzdî ser wê bawerîyê bûn, ku ruhê kesê mirî dikare neçe ezmanan, lê di gorê da, di binê erdê da be, paşê ew ruh derdikeve, dikeve nava heywanan, bengzê wan wardigire, dibe Reşê şevê û li ser erdê dijî.

Gorî êzdîyên navsere gerekê şev rex mezelan ra derbaz nebin, ji ber ku ruh li wan deran rehet dibin, ewana dikarin hişyar bibin, hêrsa xwe rakin, zirarê bidine haziran an jî bi qelbê heywanan ji mezel derkevin û merivan bitirsînin û paşê vegerine warê xwe.

Bawerîyeke wisa bal eşîreteke Amêrîka Bakur jî heye[50].

Derheqa wê yekê da, ku erd û mezel dibine warê ruhê merivan û ruh ji mezel dertê, dibe heywan û di nav me da digere bal kurd û ermenîyên Dêrsimê jî heye. „Merivê mirî piştî mirinê careke din tê dinyayê, vê carê wek heywan, ango di şikilê heywanan va, ew dikarin bi şikilê teyredeyan, minminîkan, mêşan û mûrîyan jî bin. Ango, ruh ji heywanekî derbazî heywanekî din dibe û heta hetayê dijî û ji wî mûyek jî kêm nabe, ji ber ku ewê ber dada mezin bisekine bona bersîvê bide seba karên qenc û xirab kirî“[51].

Derheqa jîyana piştî mirinê da ew bawerîyên êzdîyên navçeyên Aparanê û Talînê (komara Ermenîstanê) gelekî balkêş in, ku bi edetê çelkirina por û neynûkan va girêdayîne. Jinên pîr porên xwe kur dikirin û neynûkên xwe jê dikirin, di nav axê da çel dikirin, an jî davîtine nava mezelan, an jî dikirine nava kaxezan û di kol û çalên dîwaran da vedişartin, bona piştî mirinê ruh di rojên oxirmên giran da rastî dijwarîyan neyên.

Ji van edetan zelal xuya dibe, ku gorî êzdîyan li wê dinyayê jî dad û dadgeh hene.

Li Dêrsimê „Gelek caran kurd bi rojan didine ser rê bona ji nexweşekî bizanibin ka cîyê wan li dinya piştî mirinê da li ku ye“[52].

Bal hinek ermenîyên Ermenîstana rojava jî bawerîyên wisa hene, ku „ruh ji mezel dertê, dikeve qilxê bizinan an jî segan, di nav me da digere, dibêjin, ku ruh dibe av jî û kesek nikare jê derbaz be“[53].

Aşûrîyên gundê Arznîyê navçeya Kotaykê komara Ermenîstanê jî ser vê bawerîyê bûn[54].

Êzdî dema meyt teslîmî xwelîyê dikin, gerekê hemû gotinên merivên ruhanîyê pêk bînin. Piştî çelkirinê, dema ji mezelan vedigerin, nanê tevirkolan (kesên ku mezel kolane) belav dikin, boy ruhê kesê mirî gotinên xweşbextîyê dibêjin, ser kesê rehmetlêbûyî qewilan dixûnin. Jinên hezinî ser rûyên xwe xûn dikin û porên xwe dibirin, mêr li serê xwe dixin, piştî çelkirinê ser mezel sê rojan agir dadidin û h.w.d.

Bi bawerîya êzdîyan ev yek bona xweşbextîya kesên mirî tê kirinê.

Gorî êzdîyan eger qewim û pismamên kesê mirî van edetên dînî pêk neynin, ruhê kesê mirî wê ji heqê wan bê der, ewê ji alîyê wî da herdem bêne zêrandinê, lê ruh wê ji mezel derketa û li her deran bigerîya.

Ew fikira, ku ruh ji mezel dertê û li her deran digere, an jî ew ruh bengzê heywanan wardigire, ne tenê di nav kurdan da heye, lê di nav bawermendîyên gelek miletan da jî heye.

Heyfhildana xûnê, ango ku heyfa xûnê bi xûnê tê hildanê, ku bi sedsalan di nav kurdan da heye, dide xuyakirin, ku xûna kesê mirî, an jî ruhê wî bi qewateke batinî dikare zirarê bide kesê ku bi destî wî hatîye kuştin. Kesê ku kuştîye bona ji wê yekê xilaz bibe, gerekê haj ji qewat û hêza kesê kuştî hebe, gunehê xwe qebûl bike û bi wê yekê va dawî li zêrandina ruhê kesê kuştî bîne.

Ser bingehê van bawerîyan, ne tenê heyfhildana xûnê, lê herwiha gelek edetên dînî di nav gel da kûr rûniştîye, cîyê xwe mehkem girtîye û di nav merîyan da tiştê herî bi qîmet û sereke ruh bûye û tu kesî jî ev yek înkar nekirîye. Gorî van bawerîyan, ne tenê bal kurdan, lê bal gelek miletên cihanê yên mayîn, li wê dinyayê ruhê kesê kuştî wê tu cara rehet nesekine, heta heyfa wî bi xûnê neyê şûştinê, an jî kesê ku ew bêbextî kirîye, gunehê xwe nede situyê xwe û baxşandinê nexweze.

Êzdîyên navçeya Aparanê dema xûndayînê kesê ku yê mirî kuştîye, dibirin bal mezelê kesê kuştî, ew sê an heft caran dor mezel fitil dida û bawer dikirin, ku gunehên mirî derbazî kesê ku mirî kuştîye dibin. Bi wê yekê va dihate hesibandinê, ku heyf hate hildanê.

Derheqa van bawermendîyan da gelek nivîsên êtnografî û berhemên zargotinê hene.

Di hikyata „Mîrze Mehmûd“ da, ku tê da hêza mar ya batinî heye, em dibînin, ku hêza wî ya ruhê wî ye, ya ku gorî kurdan nemirî ye û li wê dinyayê cîyê wî li cîkî bilind e.

Derheqa jîyana piştî mirinê da di nav edetên çelkirina mirîyan da jî tê texmînkirinê. Piştî ku mirî çel dikin, sê rojan ser mezelê wî kuçik dadidan. Kama ku mirî ser şûştibûn, weldigerandin, derdaneke ji sifir datanîn ser û sê rojan pey hev agir dadidan. Carna av direşandine ser kam. Wê rojê bona feqîr û kesîban nan û xurek bela dikirin. Bi bawerîya êzdîyan ev erefat bona wê yekê dikirin, ku li wê dinyayê kesê mirî kêmasîya nan, avê û ronayê nebîne. Hilbet, ev bawerî bi bawerîya avê û agir va jî tê girêdanê, ku emê li jêrê behsa wan bikin.

Bi vî awayî pirsa pevgirêdana ruhê kesê mirî û merivên wî tê danînê, çimkî êzdî ser wê bawerîyê bûn, ku li wê dinyayê ruh hewcedarê wan tiştan in, çi ku meriv li vê dinyayê, lema jî merivên saxmayî gerekê alîkarîya ruhê merivên mirî bikin, ango nan û xurek û pere bidine merivên belengaz û bi bawerîya êzdîyan ji wan dayînan beşek jî wê bigihîje kesê mirî. Pêwendîyên merivên sax û ruhê mirîyan bi pevgirêdanên xûnî-pismamtîyê va bi hevdu va girêdayîne.

Ji vê yekê dîyar dibe, ku ev bawerîya ku di nav êzdîyan da heye, wana mecbûr dike, ku bi her awayî mal û halê xwe zêde bikin, da ku bikaribin daxazên mirîyan jî bi cîh bînin, bona ew li wê dinyayê kêmasîya tu tiştî nebînin. Gava êzdîyê destteng û kesîb ji cînarê xwe nanê bona ruhê mirî dixwest, digot: ”Bira ev nan li wê dinê bibe xêra ruhê mirî, bira ber wextê keve”.

Gorî êzdîyan ruhê hemû qewim û pismamên mirî, ew di mezel da bin, di dojehê an jî di buhuştê da bin, ewana bi hev ra ne, wek ku qewim û pismamên sax li vê dinyayê bi hev ra nin.

Hema ji bo vê yekê jî mezelên êzdîyan li her deran bi serî xwe ne, ango li wir kesên ji miletên din nayêne çelkirin û ew mezel îro em dikarin li gundê Cercerîsê navçeya Aparanê, li gundê Gelto navçeya Talînê û gundên êzdîyan yên mayîn da bibînin. Bi vê yekê va ew ser wê bawerîyê bûn, ku di van mezelan da ruhê wan wê paqij bimîne, ji ber ku dûrî ruhê wan endamên eşîretên din e, yên ku gunehkarî kirine.

Ji ber ku bi bawerîya êzdîyan ruhê hemû merivên wan di goristanekê da nin, ewana salê carekê, di meha nîsanê da (temamîya eşîretê di rojekê da) di eynî sehetê da nanê mirîyan dibine ser mezel, di nav belengazan da bela dikin, bona çevê ruhê mirîyan li rê nemîne.

Di gundên kurdan yên navçeya Aparanê da gava meytê mirî dibirine goristanê, pêşberî çardarê heft nan datanîn û piştî çelkirinê, hema li goristanê di nav kesên belengazan da bela dikirin. Ev edetê êzdîyan dide xuyakirin, ku ruhê kesê mirî gerekê ji roja pêşin da xwedî nan be.

Derheqa emirê li wê dinê da bal îngolîyan jî hebûye û gorî wana: ”Ruhê kesê mirî li wê dinyayê wisa dijî, wek ku meriv li rûbarê dinyayê, ango ser dinya ronik, ew jî hewcê xwerinê, şabûnê, hizkirinê ye”[55].

Fikira ruhê nemir û lazimaya guhdayîna li ser kesên mirî li bal gelên xevsûran û pşavan da jî heye. M. Kovalêvskî derheqa bawerîyên pşavan da dinivîse: ”Malbetên pşavan yên dîndar ocaxeke yekgirtî ne û tiştê herî giring bona wan ew e, ku qedirê mirîyên xwe bigirin. Ewana fikira jîyana xwe di nav pêwendîyên bi merivên xwe yên mirî ra dibînin”[56].

Edetê ku xizmetî ruhê mirîyan bikin, ne tenê bal kurdan, lê herwiha bal gelek miletan bûye deynekî ziyaretî, bawermendîyeke dînî.

Êzdîyên Şengalê heta îro jî çek û rihalên kesên mirî pê ra çel dikin. Ev yek herwiha nîşana wê yekê ye, ku kesên mirî xwedî mal û milkên xwe ne û gerekê bi kêmanî pareke hebûna wan bi wan ra here gorê.

Ev bawerîyên ku piştî mirinê jîyan heye, merivên berî dewrana me gîhandibû wê derecê, ku wana hewil dida ku kesê mirî bê jina xwe nemîne.

Di gelek welatên dinyayê da piştî lêkolînên arkêologîyê dîyar bûye, ku gelek mêr û jin bi hev ra hatine çelkirinê.

Di edetên ayîna dînê êzdîyan da wextê çelkirinê kotel cîkî sereke digire[57]. Wextê çelkirinê hespê bi kinc û çekên mirî va xemilandî dibirine goristanê û eva yeka nîşana wê yekê bû, ku bi bawerîya êzdîyan li wê dinyayê jî hesp dikare lazimî xwedîyê wê bê, dikare bibe dost û hevalê wî, wek ku li dinya ronik. Sebeb ev bûye, ku êzdîyan wextê çelkirina mirî hespê wî dibirin goristanê. Kotel tenê di dema mirina mêran da tê gerandinê.

Derheqa van yekan da di zargotina kurdan da gelek îzbatî û nimûnên balkêş hene. Ji bo nimûne: ”Bira ruhê min bi te ra here mezel”, ”Bira meytê min bişewite, lê ruhê min bigihîje te”.

Mêrxasa hikyata ”Şemê” Şemê meriva xwe - Besê, ku dixweze ser mezelê mêrê xwe xwe bişewitîne, aza dike.

Bal êzdîyan edetên mayîn jî hene, ku gorî wan li wê dinê emir berdewam e. Ew di wan edetan da jî xuya dibe, ku jina bî an jî jinên pismamên kesên mirî porê xwe jê dikirin û bi mêrê xwe an jî pismamê xwe ra çel dikirin. Hela di ser da jî wek nîşana aminayê û hizkirinê ser çevên xwe pencerû dikirin, li serê xwe dixistin, şîna giran dikirin.

Духопоклонство