Этнопсихологические черты личности

В психологии изучение личности чаще всего сводится к анализу взаимосвязей между отдельными, изолированными личностными конструктами и культурными переменными. Причины такого положения следует искать в отсутствии единой психологической теории личности и приверженности этнопсихологов тем концепциям, согласно которым поведение индивида является следствием наличия у него тех или иных стабильных черт[12].

В современной этнопсихологической литературе широкое освещение получило исследование таких черт как: национальный характер, ментальность, национальный темперамент, национальный склад ума.

Рассмотрим их более подробно.

1. Национальный характер

Национальный характер - сложное социальное явление и понятие описывающее устойчивые особенности, характерные для членов того или иного национального (этнического) сообщества и включает в себя идеи, интересы, чувства, мораль, религию, духовные ценности, мотивы, стремления, социально-психологические защитные механизмы того или иного народа ( этноса, нации ).

Национальный характер - особый психо-генетический состав народа, который возникает на основе всего его исторического и социокультурного опыта, всей совокупности традиций, идей, ценностей, стереотипов, идеалов, интересов, распространенных в данной этнической общности. Характер народа (национальный характер) проявляется прежде всего как система социокультурных норм и как психическое явление[11].

В то же время в мировой и российской гуманитарной сфере, а также в СМИ продолжаются дискуссии относительно самого факта существования национального характера. По поводу споров о существовании национального характера академик Д.С. Лихачев писал: «Национальные особенности - достоверный факт. Не существует только каких-то единственных в своем роде особенностей, присущих только данному народу, только данной нации, только данной стране. Все дело в некоторой их совокупности и в кристаллически неповторимом строении этих национальных и общенациональных черт. Отрицать наличие национального характера, национальной индивидуальности, значит делать мир народов очень скучным и серым»[9].

Существует определенная путаница в использовании понятий «национальный характер» и «народный характер». Эти два понятия в целом тождественны, отражая (и выражая) специфику и особенности мировоззрения, мироощущения и мировосприятия конкретных народов (этносов). В то же время современные исследователи признают, что в отличие от народного (этнического) национальный характер, как феномен жизни более развит по своей исторической фазе сообщества, является явлением более сложным. Это связано с тем, что представители нации сознательно участвуют в политической и правовой сферах, задумываются о смысле собственной истории, о будущем своей страны. В фокусе внимания нации стоят проблемы связанные с развитием каждого человека, из соотношения личных и общественных интересов и т.п. Всех этих сторон и проблем нет (или почти нет) в народных (этнических) сообществах[5].

2. Ментальность как этнопсихологической признак нации

Менталитет – понятие, введенное в начале 20 века французским ученым Л. Леви-Брюлем.

Ментальность – это «система образов, которые лежат в основе человеческих представлений о мире и о своем месте в этом мире и, следовательно, определяют поступки и поведение людей».
Национальный менталитет – это свойственный данной этнической общности стиль жизни, культуры, а также свойственная данной нации система ценностей, взглядов, мировоззрения, черт характера, норм поведения, психологических особенностей личности[7].

Национальный менталитет характеризуется:

- постоянством

- неизменностью

- консерватизмом.

На индивидуальном уровне национальный менталитет формируется в процессе обучения и воспитания, саморегуляции личности, выбора своей роли, усвоения национальной культуры, идентификации себя с ближайшим социальным и этнонациональным окружением.

Как элемент духовной жизни национальный менталитет тесно связан с формированием национального самосознания и на обыденном уровне нередко носит мистический эмоциональный или религиозный характер. С учетом индивидуальных психологических особенностей, темперамента и черт характера личностное восприятие и усвоение духовной культуры своего этноса.

Понятие ментальности подразумевает:

- наличие у людей того или иного общества определенного общего умственного инструментария, психологической оснастки, которая дает им возможность по-своему понимать мир и самих себя;

- определенное социально-психологическое состояние субъекта - этноса, нации, народности, граждан, воплотившее в себе (не «в памяти народа», а в его подсознании) результаты длительного и устойчивого воздействия этнических, географических и социально-экономических условий проживания субъекта менталитета;

- способ отношения человека к внутреннему и внешнему миру, в основе которого лежат психические процессы восприятия и понимания, человеческая активность[12].

Ментальность - важный этнопсихологический феномен, интегральный этнопсихологический признак личности, народа, способность, сила, содержание ума, образ мыслей, характер размышлений [2].

Признаки ментальности совпадают с теми характеристиками, которые входят в понятие «национальный характер», под которым в основном понимают:

- интегральную сумму черт характера представителей нации (национальное самосознание, идея-ценность, твердая воля и т.п.);

- своеобразное, специфическое сочетание общечеловеческих черт в конкретных исторических и социально-экономических условиях бытия нации;

- совокупность социально-психологических черт (чувств, эмоционально-волевых качеств, ценностных и национально-психологических установок), присущих нации на определенном этапе развития, детерминированных социально-экономическими, географическими, историческими условиями ее существования;

- представление народа о самом себе, совокупность наиболее устойчивых, основных для данной национальной общности особенностей восприятия окружающего мира и форм реакций на мир [12].

Ментальность - это способ восприятия и понимания этносом своего внутреннего мира и внешних обстоятельств. Она отражает внутреннее состояние человека, его мировоззрение. Именно поэтому ее часто определяют как «душу народа».

3. Национальный темперамент

Понятие «национальный темперамент» заимствовано из общей психологии. Оно практически не поддается анализу, поскольку зависимости в системе «физиологическое — национальное» еще слабо изучены.
Представители одних наций более эмоциональны и восприимчивы. У них в относительно короткий срок может резко проявляться воодушевление, прилив эмоций, но так же быстро может наступать и спад подобных реакций, особенно в сложной обстановке. Представители других наций менее эмоциональны, более склонны к логике в поступках, разумному поведению, меньше подвержены изменению настроений.
Понятие «темперамент» в этнической психологии имеет иной смысл, чем в общей психологии. Национальный темперамент не есть темперамент личности. Различия в реактивности и эмоциональности представителей различных этнических общностей объясняются в первую очередь не тем, что в одной из них больше холериков, а в другой — больше меланхоликов, а в том, что выработанные на протяжении веков традиционные формы поведения реагирования усваиваются каждым новым поколением[11].

4. Национальный склад ума

Национальный склад ума, по мнению, прежде всего философов и социологов, — это особенности мышления большинства представителей той или иной нации.

Механизм мыслительной деятельности однотипен у представителей разных народов. Национальные особенности мышления проявляются в построении философских систем, в написании книг, статей, в разговоре, общении и т.д.

Национальные чувства и настроения — это эмоционально окрашенное отношение людей как к своей этнической общности, ее интересам, ценностям и формам жизни, так и к другим народам.
Национальные чувства долговечны и живучи. Они формируются в течение многих столетий на основе жизненных условий и исторического опыта народов. Эти чувства могут иметь как позитивный, так и негативный оттенок. Положительный оттенок выражается в таких чувствах, как национальная гордость, патриотизм, любовь к своему народу, чувство дружбы и братства по отношению к другим народам; негативный оттенок проявляется в национализме и шовинизме, национальных и расовых предрассудках, в состоянии отчужденности по отношению к другим народам и т.д.

2.2. Особенности кросс-культурных исследований личности

Кросс-культурная психология (англ. cross-cultural psychology) — область психологии, занимающаяся изучением закономерностей развития и функционирования психики в контексте обусловленности её формирования социальными, культурными и экологическими факторами. Кросс-культурная психология занимается выявлением как универсальных, так и специфических особенностей психического развития, а также описывающих их теорий.

Поскольку психология в качестве академической дисциплины была разработана преимущественно в Северной Америке, некоторые психологи посчитали, что концепции, принятые в качестве универсальных, не были так однозначны, как предполагалось ранее. Кросс-культурная психология отличается от культурной психологии, которая утверждает, что на поведение человека в значительной степени влияют культурные особенности, подразумевая тем самым, что психологию носителей разных культур можно сравнить лишь в ограниченной степени. В задачи кросс—культурной психологии входит поиск возможных универсалий в поведении и ментальных процессах в различных культурах.

Кросс-культурная психология выделяет два исследовательских подхода: эмический и этический. При эмическом подходе в полевых условиях изучаются особенности носителей одной культуры: как индивид действует, мыслит, чувствует в данном культурном окружении. При этическом подходе исследователь принимает позицию стороннего наблюдателя, он дистанцируется от конкретных культур, чтобы выделить их общие черты, культурные универсалии. По мнению американского психолога Гарри Триандиса, большинство кросс-культурных исследований осуществляется на основе псевдо-этического подхода, так как авторам тяжело избавиться от стереотипов собственной культуры. Для надежности кросс-культурного исследования необходимо применять комбинированный подход: сначала выделить определенные универсальные процессы (этический подход), затем проанализировать их с точки зрения каждой культуры в отдельности (эмический подход) и, наконец, сравнивать результаты, используя этический подход.

Кросскультурное исследование является, по сути, частным случаем плана сравнения группы. При этом число сравниваемых групп может колебаться (минимум – 2 группы).

Условно можно выделить 2 основных плана, используемых в кросскультурных исследованиях.

Первый план: сравнение 2 и более естественных или отобранных методом рандомизации групп из 2 популяций.

Второй план: сочетание плана сравнения 2 и более групп с лонгитюдом, при котором сопоставляются не только различия в особенностях поведения этих групп, но изучается процесс изменения этих особенностей под влиянием времени либо времени и дополнительных внешних факторов.

Однако содержание кросскультурных исследований настолько своеобразно, что большинство специалистов в области теории психологического метода выделяют их в особый тест.

Обычно психологи тестировали членов таких обществ на зрительные иллюзии и задачи счета. Основное внимание уделялось тому, что отсутствует, и исследования включали определенную долю этноцентризма. Западные психологи, которые приветствовали друг друга рукопожатием и прямым взглядом друг другу в глаза, были склонны описывать приветствия, используемые в рамках других культур (например, наклон головы без контакта глазами) как отличающиеся от нормы. В данном случае имеет место этноцентрическое описание, в котором интерпретация основана на сравнении изученного поведения с собственным, взятым в качестве нормы или эталона, выступающих в качестве исходной системы координат. Этноцентризм обычно приводит к неверным интерпретациям поведения. В Мозамбике детей попросили выполнить тест «Рисунок человека», обычный проективный тест. Их мелкие рисунки в углу листа были интерпретированы как плохое само-представление мозамбикских детей, вызванное вековой колонизацией со стороны Португалии, несмотря на то, что исследование проводилось, когда страна уже стала независимой. А вызвано это было строгой инструкцией не тратить зря бумагу в тяжелое для страны время.

Нисбетт (Nisbet, 1971) утверждал, что кросс-культурный метод – это лишь замаскированный наукообразный способ обоснования расположенности европейские культуры на вершине иерархии. Кемпбел утверждал, что некоторая преодоление этноцентризма может быть достигнуто при использовании схемы, когда исследователь из культуры А изучает культуры А и В ( общая схема кросс-культурных исследований), а исследователь из культуры В также изучает культуры А и В.

Главная особенность кросскультурной психологии – предмет, который и определяет специфику метода.

Кросскультурная психология берет свое начало в трудах В. Вундта [Вундт В., 1998] и французских социологов начала XX в.: Г. Лебона [Лебон Г., 1998], А. Фулье [Фулье А., 1998], Г. Тарда [Тард Г., 1998].

Однако эти ученые не проводили эмпирических исследований. Методологом кросскультурной психологии (как и эмпирической психологии) стал Вильгельм Вундт. В 1900-1920 гг. он предпринял издание грандиозной, 10-томной “Психологии народов”. Главным проявлением “народного духа” он считал языковую деятельность (в отличие от языковой системы – предмета исследования лингвистов). Этот труд наряду с “Основами физиологической психологии” стал основным вкладом В. Вундта в психологию. Работа “Проблемы психологии народов” является сборником статей, представляющих собой краткое изложение исследовательской программы В. Вундта, и служит введением в многотомную “Психологию народов”.

Вундт выделял в науке о “национальном духе” по крайней мере 2 дисциплины: “историческую психологию народов” и “психологическую этнологию”. Первая является объяснительной дисциплиной, вторая – описательной.

Законы “психологии народов” – суть законы развития, а основа ее – 3 области, содержание которых “превышает объем индивидуального сознания: язык, мифы и обычаи”. В отличие от французских психологов и австрийских психоаналитиков В. Вундта меньше всего интересовало массовое поведение и проблема “личность и масса”, а больше – содержание “национального духа” (Volksgeist), что, впрочем, соответствовало представлению о психологии как “науке о сознании”. Он подчеркивает генетический приоритет “национального духа” перед индивидуальным: “В истории человеческого общества первым звеном бывает не индивидуум, но именно сообщество их. Из племени, из круга родни путем постепенной индивидуализации выделяется самостоятельная индивидуальная личность, вопреки гипотезам рационалистического Просвещения, согласно которым индивидуумы отчасти под гнетом нужды, отчасти путем размышления соединились в общество”. Скрытая полемика с французскими социальными психологами присутствует и в трактовке роли подражания. В. Вундт на примерах усвоения индивидуумами 2 языков показывает, что подражание есть не основной, а лишь сопровождающий фактор при социальных взаимодействиях, аналогичной критике он подвергает и “теорию индивидуального изобретения”. На место этих теорий он ставит процессы “общего творчества”, “ассимиляции” и “диссимиляции”, но до конца не раскрывает их природу.

Основным методом “психологии народов”, по В. Вундту, являлось понимание, сравнительная интерпретация элементов культуры.

В современной кросскультурной психологии господствует эмпирический метод.

Предметом кросскультурных исследований являются особенности психики людей с точки зрения их детерминации социокультурными факторами, специфичными для каждой из сравниваемых этнокультурных общностей.

Отсюда вытекает то, что для правильного планирования кросскультурного исследования следует, во-первых, как минимум, определиться с тем, какие особенности психики могут быть потенциально подвержены влиянию культурных факторов, а также выявить множество параметров поведения, соответствующих этим особенностям. Во-вторых, требуется дать операциональные, а не теоретические определения понятиям “культура” и “культурный фактор”, а также описать множество этих факторов, которые предположительно могут повлиять на различия в психических особенностях и поведении людей, принадлежащих к разным культурным общностям.

В-третьих, следует выбрать адекватный метод исследования и адекватную методику для измерения особенностей поведения людей, принадлежащих к разным культурам.

В-четвертых, следует определиться с объектом исследования. Нужно выбрать для изучения такие популяции, которые явно представляют собой субъекты разных культур. Кроме того, важнейшее значение имеет отбор или выбор групп из популяций, которые были бы репрезентативны с точки зрения принадлежности к сопоставляемым культурам.

Кросскультурная психология начинается там, где кончается психогенетика. Результатом психологического исследования является определение относительного вклада генотипа и среды в детерминацию индивидуальных различий людей по какому-либо психологическому свойству.

В состав средовой детерминации входят и культурные факторы. Следовательно, на первый взгляд, гипотеза любого кросскультурного исследования должна касаться тех свойств психики, которые в большей мере зависят от среды, чем от наследственности, или же существенно зависят от среды.

Однако нет ни одного индивидуально-психологического параметра, который в той или иной степени не подвергался бы средовым влияниям. Поэтому гипотезы о культурной детерминации психологических свойств охватывают весь их спектр: от психофизиологических параметров до ценностных ориентации личности.

Среди факторов культуры, которые могут потенциально влиять на индивидуально-психологические различия, выделяются универсальные и специфические [Лебедева Н.М., 1998].

Понимание сложности кросс-культурных исследований может быть проиллюстрировано на примере оценки уровня интеллекта у представителей разных культур, приводимом Triandis в одной из своих наиболее фундаментальных работ – «Культура и социальное поведение» (1994: 57-62). По его мнению, прежде чем делать какие-либо обобщения в отношении интеллектуальных различий исследователь должен обсудить следующие моменты:

1. Две культуры могут обладать отличающимися определениями интеллекта. В некоторых культурах интеллект определяется, как «вдумчивость, точность, безошибочность», в то время как в других культурах, как «послушание старшим».

2. Инструкции могут пониматься не одним и тем же образом. Это особенно заметно в отношении культур, имеющих небольшой опыт решения задач, предъявляемого типа.

3. Уровень мотивации может быть различным. Во многих культурах любое тестирование вызывает настороженность.

4. Могут иметь место различные реакции на исследователя. Например, во многих культурах не принято раскрываться перед незнакомцем.

5. Значение тестовой ситуации может быть не одним и тем же. Как показали Бонд (Bond) и Ченг (Cheung, 1984), язык инструктирования может оказывать существенное влияние на результаты.

6. Многие люди начинают паниковать в ситуации тестирования уровня их интеллекта.

7. Во многих культурах реакции разнятся. В некоторых культурах люди отвечают только на вопросы, в ответах, на которые они абсолютно уверены, в других они склонны отвечать на любые вопросы.

8. Одни и те же образцы в разных культурах могут оказаться не эквивалентными. Существуют возрастные, половые. Региональные различия, выступающие в качестве детерминирующих факторов восприятия, а так же различия, детерминируемые языком или культурой.

9. Может быть различная этическая приемлемость используемого метода. Так в некоторых культурах женщина не имеет права на собственное мнение, отличное от мнения мужа.

Подобные отличия можно перечислять до бесконечности. Проблема заключается не в констатации различий, а в механизмах и инструментах их преодоления. В числе возможных ее решений обычно называется привлечение к исследованию конкурирующих гипотез, выведение предложенного Триандисом (Triandis), Кашимой (Kashima), Шимадой (Shimada) и Виллареалем (Villarreal) индекса аккультурации, позволяющего учитывать реальные культурные отличия. Индекс аккультурации особенно необходим в оценках эмигрантов, проходящих процесс адаптации к новой культуре. определенную помощь может оказать и привлечение методов математической статистики, в частности, факторного анализа.

В целом, можно говорить о следующих условиях продуктивности кросс-культурных исследований:

1. Прежде чем выявлять различия между культурами необходимо определить максимально возможное количество сходств между ними. Наличие этих сходств является определенной гарантией адекватной оценки.

2. Необходима разработка исследовательских методов в отношении ко всем сравниваемым культурам с учетом их своеобразия. Для отработки исследовательских процедур полезно привлечение фокусных групп и специалистов, представляющих данную культуру. Посредством варьирования предъявления стимульного материала, уточнения его интерпретаций со стороны представителей изучаемой культуры необходимо добиваться тождества значений.

3. Культурные различия должны демонстрироваться при посредстве привлечения нескольких методов. Особенно важным является разнообразие привлекаемых методов, как оперантных, предполагающих предъявление минимума стимульного материала и получение множественных ответов, так и респондентных, наоборот, предполагающих однозначную реакцию изучаемых на стимульный материал.

При анализе полученных результатов не следует забывать и о собственной субъективности в их интерпретации и снижении влияния проекций, а так же этноцентрических и андроцентрических предубеждений. Нужно стремиться к преодолению собственной субъективности, но нельзя забывать и о том, что выбор самих проблем, теорий и методов так же находится в плену этих предубеждений.

1. В заключение представляется полезным знакомство с предложенными Triandis (1994 с. 85-86) критериями квалифицированного кросс-культурного исследования:

2. Исследование, включающее как можно большее количество сходств между изучаемыми культурами и лишь дополняемых различиями.

3. Использующее мультиметодные и конвергирующие исследовательские процедуры.

4. Не включающее взаимоисключающие гипотезы.

5. Имическое измерение этических конструктов, сопровождаемое разработкой итических показателей, генерируемых для каждой культуры для схватывания итических конструктов.

6. Этически проведенное исследование.

7. Предполагающее учет влияния этноцентрических и андроцентрических предубеждений самого исследователя.