Типичные паттерны сопротивления

Ниже приведены примеры того, как сопротивление нарушает присутствие клиента и его вовлеченность. Это, как мы только что видели, те самые паттерны поведения, которые чаще всего позволяют нам в первый раз осознать наличие сопротивления. Однако психотерапевту необходимо осознавать, что он не борется с сопротивлением и не старается разрушить его. Напротив, он надеется найти конструктивные аспекты сопротивления и подкреплять их, в то же время помогая клиенту уменьшить его калечащие аспекты.

Элис задавала психотерапевту много вопросов о нем самом: «Женаты ли вы?», «Где вы выросли?», «Приносит ли вам удовлетворение ваша работа?». Когда это стойкое любопытство было ей возвращено в качестве обратной связи, она протестовала так, как будто ее обвинили в нарушении правил приличия. «Я просто интересуюсь вами. Вы знаете обо мне так много, а я... Я думала, это поможет мне расслабиться, если я буду знать о вас больше. Я не хотела быть навязчивой. Надеюсь, что не раздражаю вас».

Психотерапевт заметил, что вопросы Элис часто мешали ее вовлеченности - казалось, они превращают интервью в обычную беседу. Как правило, они звучали тогда, когда Элис подходила к чему-то неприятному для нее. Ясно, что вопросы - это одна из форм, которые принимало сопротивление Элис.

Чарльз был преувеличенно предан психотерапии, поэтому идея о том, что он сопротивляется, ошеломила бы его. Он приходил на каждую сессию со списком проблем, с которыми он хотел «работать» или с тщательно записанным сном. Он уважительно и внимательно слушал все, что бы я ни говорил, и часто отмечал, что ценит мою помощь.

Что это - идеальный клиент? Нет. Чарльз настолько сильно контролирует содержание и уровень нашей работы, что она напоминает учебное упражнение, а он - студента, который стремится стать отличником. Сколько я ни пробовал помочь ему стать более открытым к тому не придуманному, неожиданному, импульсивному, что есть внутри него, он оставался зажатым, нетерпеливым и слегка обижался.

Линда - сама психотерапевт. Она заинтересована в том, чтобы научиться глубинной психотерапии и, в равной степени, - получить помощь «по некоторым личным вопросам», как она сама сформулировала. Время от времени работа над этими личными проблемами прерывается, так как профессиональный интерес побуждает Линду спрашивать, чего я хотел добиться, когда коснулся именно этого вопроса, или почему свои интервенции я формулирую именно так, как я это делаю. В другие моменты Линда сожалеет о том, что она - не лучший клиент и моя работа с ней не так легка, как могла быть.

Линда очень искренна и на самом деле намерена быть полностью открытой и вкладываться в работу. Она знает, как важно достичь глубины субъективности, и постоянно наблюдает за собой, чтобы понять, - достигнута ли необходимая глубина; точно так же она наблюдает за мной, чтобы понять, как я пытаюсь помочь ей. Естественно, в результате Линда делает саму себя объектом исследования, а ее истинная субъективность остается недоступной. Когда я сказал ей об этом, она с готовностью согласилась, горько сокрушаясь по поводу своего сопротивления, и постаралась работать еще больше, чем раньше. Сама того не желая, она проявила большую ловкость, поймав меня в ловушку старания помочь ей стараться не столь старательно.

Эдди страдает: многие наши сессии заполнены описаниями его тревоги, боли и потребности в том, чтобы ему помогли научиться контролировать эти чувства. Часто нам приходилось прекращать работу раньше: ему нужно было время на постепенное восстановление внутреннего равновесия, чтобы затем в более-менее спокойном состоянии уйти, сесть за руль и выполнять свои обычные обязанности. Он живет в постоянном страхе быть захваченным своей паникой. Несколько раз он счел необходимым позвонить мне, чтобы получить поддержку и удостовериться, что я по-прежнему здесь и забочусь о нем.

Эдди вовсе не слаб: он эффективно управляет своим бизнесом, продуктивно взаимодействует с множеством людей и снова и снова возвращается к работе в психотерапии. Хотя эта работа - место сосредоточения огромной угрозы, от которой он по-настоящему страдает. Он ненавидит свой собственный страх, но не может захотеть избавиться от него; потребуется большая психотерапевтическая работа, чтобы помочь ему принять это - тогда мы могли бы уменьшить этот страх и придать ему другое направление.

Другие, похожие паттерны - это потребность быть приятным, спорить, жаловаться на несправедливость, быть чрезмерно рациональным, быть переполненным чувствами, поддаваться соблазну, быть в оппозиции, смущаться, быть пассивным, быть невосприимчивым на уровне чувств, не иметь желаний и потребностей, быть чрезмерно привязанным к психотерапевту или быть исключительно зависимым.

Очевидно, все, что говорит или делает клиент, может служить целям сопротивления, точно так же как почти все, что говорит или делает клиент, может отражать его здоровье и целостность. В зависимости от наших целей, в каждом конкретном случае мы можем уделять внимание сопротивлению или здоровым аспектам или и тому и другому вместе.