Выкажи хоть немного эмоиий

Одна из главных социальных компетенций определяется тем, насколько хорошо или плохо человек выражает свои чув­ства. Пол Экман использует термин «правила проявления» для определения общего мнения по поводу того, проявление каких чувств будет уместным в данный момент. В этом смысле раз­ные культуры обнаруживают колоссальные различия. Так на­пример, Экман и его коллеги в Японии наблюдали за реакция­ми студентов по изменению выражений их лиц во время про­смотра фильма шокирующего содержания, где было показано ритуальное обрезание достигших юношеского возраста абори­генов Австралии. Когда японские студенты смотрели фильм в присутствии авторитетного специалиста, на их лицах с трудом можно было уловить незначительные признаки реакций, но стоило только им остаться одним (в это время их снимали скры­той камерой), как их лица исказило выражение мучительного страдания, смешанного с ужасом и отвращением.

Существует несколько основных «правил проявления». Одно из них состоит в минимизации проявления эмоций, что для японцев является нормой выражения дистресса в присут­ствии кого-либо из начальства, каковому правилу студенты, кстати сказать, и следовали, когда, стараясь скрыть свое рас­стройство, сидели с лицом игрока в покер. Другое правило пре­дусматривает раздувание чувства, которое испытывает человек

Эмоциональный интеллект

в данный момент, посредством преувеличенного выражения эмоций. К такой уловке обычно прибегают девочки лет шести, когда они, искривляя лицо в трагической гримасе, трогательно нахмурив бровки и скривив губки, бегут к маме пожаловаться на старшего брата, что тот их дразнит. Третье правило, которое заключается в подмене одного чувства другим, в ходу в некото­рых азиатских культурах, где считается невежливым сказать «нет» и поэтому вместо отказа вы получаете клятвенное (хотя и ложное) заверение. Насколько хорошо человек пользуется эти­ми стратегиями и знает, когда какую применить, и составляет фактор эмоционального разума.

Мы очень рано усваиваем эти правила проявления эмоций отчасти благодаря точным инструкциям. Правила проявления прививаются ребенку, когда мы наставляем его, что нельзя вы­глядеть разочарованным, а, напротив, надо улыбаться и благо­дарить, когда дедушка дарит надень рождения никудышный, но зато выбранный из лучших побуждений подарок. Все же просвещение в области правил проявления чаще происходит путем моделирования: дети учатся делать то, что видят на при­мере поведения других людей. В процессе обучения выражать свое отношение эмоции представляют собой как средство пе­редачи информации, так и саму информацию. Если ребенку велит улыбаться и сказать «спасибо» родитель, который в этот момент строг, требователен и холоден, —давая наставление, он шипит, вместо того чтобы тепло и с улыбкой прошептать это, — ребенок вероятнее всего усвоит совершенно иной урок и ска­жет деду хмуро и отрывисто ничего не выражающее «спасибо». И на дедушку это произведет совершенно разное впечатление: в первом случае он будет счастлив (хотя и благодаря обману), а во втором задет сообщением.

Прямым следствием эмоциональных проявлений является то воздействие, которое они оказывают на человека, воспри­нимающего их. Правило, усваиваемое ребенком, звучит при­мерно так: «Скрывай свои подлинные чувства, если они могут больно задеть того, кого ты любишь, подменяй их неискрен­ним, но менее обидным чувством». Подобные правила выра­жения эмоций — это нечто большее, чем часть лексикона пра­вил поведения в обществе; они диктуют, как именно наши чув-

Дэниел Гоулллан

ства должны влиять на окружающих. Разумное следование этим правилам обеспечит оптимальное влияние, несоблюдение спро­воцирует эмоциональную панику.

Актеры, разумеется, являются настоящими мастерами по части демонстрации эмоций; именно их экспрессивность и вызывает отклик у публики. Несомненно и то, что некоторые из нас появляются на свет прирожденными актерами. Но отча­сти из-за того, что уроки правил проявления, которые мы по­лучаем, отличаются в соответствии с тем, какие образцы для подражания у нас были, люди очень сильно различаются сво­им актерским мастерством.

Экспрессивность и «заражение эмоциями»*

Это случилось в самом начале войны во Вьетнаме. Отряду американских солдат пришлось засесть на корточках в каких-то рисовых чеках в самый разгар перестрелки с вьетконговца-ми. Вдруг шесть обезьян, выстроившись в ряд, принялись раз­гуливать по высоким полоскам земли, отделявшим чеку от чеки. Обезьяны совершенно спокойно и невозмутимо топали прямо к линии огня.

«Они не смотрели ни вправо, ни влево. Они шли строго по прямой, — вспоминал Дэвид Буш, один из американских сол­дат. — Это было действительно странно, потому что никто по ним не стрелял. А после того как они прошли по разделитель­ной насыпи, у меня пропал весь боевой задор. Не похоже было, чтобы мне захотелось когда-нибудь еще заниматься этим де­лом, уж по крайней мере точно не в тот же день. Должно быть, и все чувствовали то же самое, потому что все они притихли. Мы просто прекратили бой».

Тот факт, что отважная невозмутимость обезьян смогла в разгар боя усмирить солдат, иллюстрирует основной принцип жизни в обществе: эмоции заразительны. Конечно, эта исто­рия относится к разряду экстремальных. В большинстве случа-

* «Заражение эмоциями» — распространение на других людей эмо­циональных состояний и форм поведения в результате подражания или внушения.

Эмоциональный интеллект

ев «эмоциональное заражение» куда менее заметно как часть бессловесного общения, происходящего при каждой встрече. Мы передаем и улавливаем настроения друг друга в той сфере, которая составляет тайное хозяйство психики, где одни встре­чи бывают «отравляющими», другие «питающими». Обычно этот эмоциональный обмен происходит на тонком, почти не­заметном уровне; то, как продавец говорит «спасибо», остав­ляет у нас чувство обиды, или что нами пренебрегают, или нам искренне рады и нас ценят. Мы подхватываем чувства, исходя­щие друг от друга, как если бы они были какой-то разновидно­стью социального вируса.

При каждой встрече мы посылаем эмоциональные сигна­лы, которые оказывают влияние на тех, с кем мы сталкиваем­ся. Чем более искусными бываем мы с социальной точки зре­ния, тем лучше контролируем посылаемые нами сигналы. Сдер­жанность в воспитанном обществе есть прежде всего просто способ обеспечить, чтобы никакая вызывающая беспокойство утечка эмоций не испортила встречу (правило, о котором обыч­но забывают, переходя в сферу интимных отношений). Эмо­циональный разум предполагает умение управлять обменом сигналами. «Популярный» и «обаятельный» — такие определе­ния даем мы людям, с которыми приятно общаться, потому что их умение выражать эмоции создает нам хорошее настроение. Люди, способные помочь другим умерить свои чувства, обла­дают особо ценным в социальном отношении качеством: к ним обращаются в минуты наибольших эмоциональных пережива­ний. Отчасти все мы друг для друга являемся своего рода набо­ром инструментов для изменения настроения — в лучшую сто­рону или в худшую.

Рассмотрим весьма показательный пример того, с каким искусством эмоции передаются от одного человека к другому. В простом эксперименте два добровольца заполняли конт­рольную таблицу, сообщая о своих настроениях в данный мо­мент времени, а потом просто сидели лицом друг к другу, спо­койно ожидая, когда вернется экспериментатор. Через две ми­нуты она вошла в комнату и попросила их еще раз заполнить таблицу. Пары добровольцев были намеренно составлены так, что один был чрезвычайно экспрессивным в эмоциональном

Дэниел Гоулллан

отношении, а другой — как истукан. И каждый раз настроение эмоционального участника эксперимента неизменно переда­валось его более пассивному партнеру.

Каким же магическим путем происходит эта передача чувств? Вероятнее всего мы, наблюдая проявление эмоций у других, непроизвольно имитируем их посредством неосознан­ного двигательного подражания выражению их лиц, жестам, тону голоса и другим невербальным показателям эмоций. Пу­тем такой имитации люди воссоздают в себе настроение друго­го человека — некое подобие метода Станиславского, когда актеры воспроизводят жесты, движения и другие проявления эмоций, пережитых ими в прошлом, чтобы снова вызвать в себе эти чувства.

Каждодневная имитация какого-либо чувства или пережи­вания обычно малозаметна. Ульф Димберг, шведский иссле­дователь из Университета в Упсале, обнаружил, что, когда люди видят улыбающееся или рассерженное лицо, их мимические мышцы слегка приходят в движение и у них на лицах появляет­ся выражение, отвечающее тем же настроениям. Эти измене­ния фиксируются только с помощью электронных датчиков и обычно не воспринимаются невооруженным глазом.

Во время взаимодействия двух людей настроение передает­ся оттого, кто более экспрессивен в проявлении своих эмоций, тому, кто пассивнее. Известно, что некоторые люди особенно чувствительны к «эмоциональному заражению», а при такой врожденной чувствительности бывает очень легко возбудить их вегетативную нервную систему (индикатор эмоциональной активности). Подобная неустойчивость, похоже, делает их бо­лее впечатлительными. Так, сентиментальные коммивояжеры способны растрогать их до слез, а непринужденная болтовня с жизнерадостным собеседником — развеселить и подбодрить (из них даже можно выжать больше сочувствия, поскольку они лег­ко отзываются на чувства других).

Джон Качоппо, специалист по социальной психофизиоло­гии Университета штата Огайо, изучавший этот тонкий эмо­циональный обмен, замечает: «Простое наблюдение затем, кто выражает какую-нибудь эмоцию, может вызвать это настрое­ние независимо от того, осознаете ли вы, что подражаете чужо-