Терроризм и средства массовой информации

Терроризм, то есть направленная на достижение политических и социальных целей насильственная деятельность одной группы (обычно группы меньшинства) против другой группы или ее представителей, широко распространен во всем мире. По-видимому, социальным психологам следует поделиться своими теоретическими знаниями и исследовательскими данными, которые могут помочь справиться с проблемой терроризма. В докладе на международном симпозиуме по борьбе с терроризмом, проводившемся в Севильском университете, Дж. М. Рабби (Rabbie, 1989) представил свою экспериментальную и теоретическую работу, посвященную внутригрупповым конфликтам и агрессии. Результаты этой работы могут пролить некоторый свет на сложные и запутанные отношения между террористическими группами, средствами массовой информации, публикой и властями. Рабби и его коллеги изучали в основном вопрос о том, насколько группы агрессивнее по сравнению с индивидами. Этот вопрос приобрел значение потому, что многие решения, касающиеся жизни и смерти, такие как решение группы террористов заложить мощную бомбу в универмаге, чаще принимаются группами, а не социально изолированными индивидами.

Поскольку исследователям очень трудно получить прямой доступ в террористические группы для изучения процесса принятия решений, Рабби и его коллеги были вынуждены исследовать эти вопросы в лаборатории. Для этого они провели эксперимент, в котором индивиды или группы взаимодействовали с запрограммированным оппонентом, которого видели перед собой на телеэкране. Испытуемые не знали, что поведение оппонента было заранее записано на видеопленку. В первых нескольких испытаниях запрограммированный оппонент всегда пытался сотрудничать с испытуемыми. Перед последним решающим испытанием оппонент обещал принять решение о сотрудничестве и уговаривал испытуемых сделать то же самое, но нарушал свое обещание. Испытуемый мог отомстить оппоненту, послав в его наушники очень неприятный звук. Уровень и длительность звуковых ударов были для экспериментаторов главной оценкой физической агрессии. Агрессия определялась как преднамеренное действие, направленное на причинение вреда другому человеку или группе, от которых индивид ощущает эмоциональную или инструментальную зависимость при реализации своих целей. Результаты показывают, что группы агрессивнее, чем индивиды, реагируют на нарушение норм, совершенное запрограммированным на компьютере оппонентом, особенно если члены группы могут разговаривать друг с другом. Нарушение нормы вызывает у групп большую агрессию, чем фрустрация каких-либо целей. Когда люди ощущают, что достижение важных для них целей зависит от другой стороны, группы проявляют меньшую готовность обуздать свою агрессию и попытаться не восстанавливать против себя другую сторону. По сравнению с индивидами группы также испытывают более сильное чувство собственной правоты и моральной оправданности причинения вреда другой стороне.

Основано на материалах статьи Robbie J. M. Terrorism and the media: A social psychological approach / Eds. Groebel J. and Goldstein J. H. Terrorism. — Spain: University of Sevilla, 1989.

автомобилями, и водителей-женщин оказывали экспериментальное воздействие при сочетании условий «винтовка/месть», уровень подачи звуковых сигналов не возрастал. Более низкий уровень подачи звуковых сигналов в этих случаях можно объяснить, например, тем, что эти испытуемые подавляли реакцию подачи звукового сигнала, особенно при сочетании условий «винтовка/месть». Например, если водители-мужчины, управлявшие старыми автомобилями, воспринимали свой статус как более низкий по сравнению со статусом помощника экспериментатора, они могли подавлять агрессивную реакцию в форме подачи звукового сигнала, боясь возмездия со стороны водителя из стоящей впереди машины, имевшего более высокий статус. Эти результаты позволяют предположить, что присутствие стимуляторов агрессии может у многих индивидуумов приводить к снижению уровня агрессивности за счет подавления агрессивного поведения. Поэтому возможности обобщения результатов, полученных при исследовании влияния стимуляторов агрессии на реакцию подачи звуковых сигналов и, возможно, на другие агрессивные и антисоциальные реакции, могут быть существенно ограничены.

Влияние манипуляций стимуляторами агрессии, проводившихся в данном исследовании, как и влияние манипуляций обозримостью жертвы, можно объяснить несколькими способами. Например, сочетание условий «винтовка/месть» могло выступать в качестве условно-рефлекторного стимулятора агрессии, который вызывал агрессивное поведение; оно могло играть роль сигнала, напоминавшего испытуемым о прежнем опыте, связанном со стимуляторами агрессии (такими, как изображение насилия в средствах массовой информации), или оно могло служить сигналом к тому, чтобы испытуемые иначе воспринимали агрессивный смысл своих реакций.

Поскольку нельзя пренебрегать альтернативными объяснениями полученных результатов, то до завершения дополнительных исследований невозможно сделать вполне определенных выводов о том, какие закономерности лучше всего подходят для объяснения результатов. Тем не менее в данном исследовании предлагаются процедуры, которые могут быть использованы для переноса лабораторных исследований в естественную обстановку, когда испытуемые не знают, что их поведение изучается.

ЛИТЕРАТУРА

Berkowitz L., Alioto J. T. The meaning of an observed event as a determinant of its aggressive consequences. —Journal of Personality and Social Psychology 1973,28. P. 206-217.

Berkowitz L., LePage A. Weapons as aggression-eliciting stimuli. — Journal of Personality and Social Psychology,1967, 7. P. 202-207.

Doob A. N., Gross A. E. Status of frustrator as an inhibitor of horn-honking responses. — Journal of SocialPsychology, 1968, 76. P. 213-218.

Ellis D. P., Weinir P., Miller L. Does the trigger pull the finger? An experimental test of weapons as aggressioneliciting stimuli. — Sociometry, 1971, 34. P. 453-465.

Milgram S. Some conditions of obedience and disobedience to authority. — Human Relations, 1965, 18. P. 57-76. Parry M. Aggression on the road. — London: Tavistock, 1968.

Webb E. ]., Campbell D. T., Schwartz R. D., Sechrest L. Unobtrusive measures: Nonreactive research in the socialsciences. — Chicago: Rand McNally, 1966.

Zimbardo P. G. The human choice: Individuation, reason, and order versus deindividuation, impulse and chaos/Eds. Arnold W. J. & Levine D. Nebraska Symposium on Motivation (Vol. 17). — Lincoln: University of Nebraska Press, 1969.

РЕАКЦИИ ЖЕРТВЫ В ФИЛЬМАХ

АГРЕССИВНО-ЭРОТИЧЕСКОГО СОДЕРЖАНИЯ

КАК ФАКТОР, ВЛИЯЮЩИЙ НА НАСИЛИЕ

НАД ЖЕНЩИНАМИ

Эдвард Доннерстайн, Леонард Берковиц

Edward Donnerstein, Leonard Berkowitz. Victim Reactions in Aggressive Erotic Films as a Factor in Violence Against Women.

— Journal of Personality and Social Psychology, 1981, 41:4. P. 710-724.

Примечание редактора.Одной из наиболее популярных теорий порнографии является модель катарсиса:порнография рассматривается просто как способ, позволяющий мужчинам безопасно для общества избавиться от влечения к таким антисоциальным поведенческим актам, как изнасилование или агрессия против женщин. В качестве доказательства этой теории чаще всего приводят «Датский эксперимент», который показал, что с либе-рализацией законов о порнографии и возрастанием доступности порнографических материалов произошло заметное сокращение числа сексуальных преступлений. Следует, однако, заметить, что к числу сексуальных преступлений, уровень которых снизился после либерализации датских законов о порнографии, не относились изнасилования. В то же время вуайеризм, уровень которого действительно стал ниже, был одним из тех видов сексуальных преступлений, которые в промежутке между либерализацией законов о порнографии и началом исследований ее последствий в Дании были исключены из числа уголовно наказуемых.

Альтернативой модели катарсиса является теория подражания примеру, в которой предполагается, что мужчины, которые видят порнографические материалы, где демонстрируется агрессия по отношению к женщинам, испытывают более сильную склонность к подражанию этой агрессии и совершению насильственных действий по отношению к женщинам. Эйала Пайнс принимала участие в исследовании, в котором были проведены подробные интервью с 200 уличными проститутками, которых спрашивали о случаях сексуального насилия из их прошлого. В этом исследовании теория подражания примеру позволяла Гораздо лучше объяснить случаи, о которых сообщали женщины, чем модель катарсиса. Многие проститутки, описывая, как они подвергались сексуальной эксплуатации в детстве или были изнасилованы на улице, рассказывали, что пристававшие к ним хулиганы и насильники часто ссылались на порнографические фильмы: «Я знаю, что тебе это нравится, все вы, суки, это любите. Я знаю, я видел это в кино».

Доннерстайн и Берковиц принадлежат к числу ведущих исследователей, изучающих влияние порнографии, и, как вы увидите, полученные ими результаты подтверждают информацию, любезно предоставленную уличными проститутками.

В последнее время все большую озабоченность вызывают изнасилования и другие виды агрессии против женщин. Предлагается много объяснений очевидного роста уровня насилия по отношению к женщинам, но многие авторы указывают на то, что совершению этих преступлений во многом способствуют средства массовой информации и, в особенности, порнография. Другие авторы не согласны с этой точкой зрения. Президентская комиссия по непристойностям и порнографии (Presidential Comission..., 1971) пришла к заключению, что между созерцанием порнографии и сексуальными преступлениями не существует прямой связи. Тем не менее недавно выводы комиссии были подвергнуты критике, что заставило некоторых исследователей вернуться к изучению этой проблемы. Эти последние исследования показывают, что воздействие определенных видов эротических материалов может привести к усилению агрессивности поведения.

Вообще говоря, основной целью этих исследований было изучение вопроса о том, могут ли сексуальные сцены вообще оказывать влияние на агрессивное поведение зрителей. Исследование более частного вопроса о влиянии изображения подобных сцен в средствах массовой информации на агрессию, направленную именно против женщин, проводится лишь недавно. Эксперименты, о которых сообщается в этой статье, являются продолжением этих исследований. Их тематика ограничивается изучением стимульных характеристик событий фильма и потенциальных мишеней агрессии. Основным вопросом для нас является вопрос о том, могут ли поведенческие характеристики персонажей эротического фильма и тип индивидов-мишеней, на которых в дальнейшем может быть направлена агрессия, влиять на интенсивность последующего агрессивного поведения.

Важную роль может играть такая поведенческая характеристика, как количество насилия в эротической сцене. Некоторые авторы сообщают, что в последние годы порнография все чаще имеет агрессивную окраску. Может ли присутствие компонента агрессии приводить к повышению вероятности того, что эротические материалы будут оказывать

вредное воздействие на зрителей? Действительно, эротические фильмы с показом насилия, по-видимому, больше способствуют повышению агрессивности зрителей, чем фильмы чисто сексуального содержания. Проведенный Берковицем (Berkowitz, 1971, 1974) анализ насилия в фильмах показал, что стимулы на экране, как правило, порождают реакции, которые семантически связаны с этими

стимулами. Поэтому наблюдаемая агрессия должна вызывать реакции фасилитации агрессии, в то время как чисто сексуальные стимулы должны вызывать в основном сексуальные реакции (хотя общее возбуждение, которым сопровождаются сексуальные реакции, может также активизировать любые агрессивные реакции наблюдателя в данной ситуации). Такое усиление агрессивности под влиянием фильма, содержащего сцены насилия, очевидно, должно быть больше у тех зрителей, которые в данный момент испытывают гнев: поскольку они предрасположены к нападению на кого-либо, то связанные с агрессией стимулы фильма могут легко вызывать у них агрессивные реакции. Доннерстайн (Donnerstein, 1980) получил результаты, подтверждающие эти предположения. В его работе помощник экспериментатора (мужчина или женщина) сначала или сердил испытуемых мужского пола, или вел себя с ними нейтрально, а затем испытуемым показывали один из трех фильмов. Два из этих фильмов вызывали сильное сексуальное возбуждение, но один из них имел явно агрессивное содержание, а другой не имел отношения к агрессии. Третий фильм не вызывал ни сексуальных, ни агрессивных реакций. Доннерстайн обнаружил, что мужчины, просмотревшие агрессивно-эротический фильм, после этого вели себя по отношению к помощнику экспериментатора гораздо агрессивнее, чем те, кто смотрел чисто сексуальный фильм. Если испытуемые были предварительно рассержены помощником экспериментатора, то их агрессивность повышалась еще больше.

Стимульные характеристики находящегося поблизости человека также могут влиять на интенсивность направленной против него агрессии. Исследования Берковица показывают, что самые сильные реакции фасилитации агрессии у тех, кто готов к ней, как правило, вызывают люди с определенными стимульными характеристиками. Для нас здесь важнее всего ассоциация между жертвой, находящейся рядом со зрителем, и жертвой насилия из фильма. Поскольку эта ассоциация связывает потенциальную мишень с успешной (или получившей положительное подкрепление) агрессией, показанной на экране, то возможно, что лицо, обладающее такими же характеристиками, как жертва увиденного насилия, будет подвергаться более сильной атаке, чем другие люди, которые не похожи на жертву. Такую же интерпретацию можно дать другим результатам Доннерстайна. Когда его испытуемые, предварительно рассерженные помощником экспериментатора мужчиной, получали воз-можность наказать его, то агрессивно-эротический фильм не вызывал более сильной агрессии, чем сексуальный фильм. Однако если испытуемые взаимодействовали с помощником экспериментатора женщиной, то агрессивная эротика приводила к значительно более сильной атаке, чем чисто сексуальный фильм: более того, это происходило даже в тех случаях, когда женщина-помощник экспериментатора предварительно не провоцировала испытуемых. Способность женщины-помощника экспериментатора вызывать у мужчин агрессивные реакции повышалась за счет ее связи с жертвой увиденного насилия: помощник экспериментатора и жертва были одного пола.

Еще одним фактором, который может оказывать влияние на агрессивные реакции зрителей, является исход увиденного ими сексуального нападения. Противники порнографии указывают на то, что обычно в порнографических материалах изображается, что женщинам нравится, когда на них нападают. С точки зрения зрителей тот факт, что женщина-жертва получает удовольствие, означает, что от этого агрессор наслаждается еще больше. Поэтому зрители могут хотя бы на короткое время прийти к мысли, что сексуальная агрессия с их стороны тоже может дать благоприятные результаты, вследствие чего они меньше обуздывают себя. Маламут и Чек (Malamuth, Check, 1980) недавно опубликовали данные, подтверждающие наши рассуждения. В их исследовании испытуемые-мужчины сообщали в своих самоотчетах, что вероятность того, что они смогли бы изнасиловать женщину, сильно коррелировала с двумя факторами: а) с их верой в то, что женщине, изображенной в пред-ставленных им агрессивных эротических материалах, нравилось, что на нее напали, и б) с их убеждением, что женщины вообще получают удовольствие от изнасилования. Такие взгляды зрителей снижают предосудительность любых увиденных ими нападений на женщин с точки зрения морали и, более того, позволяют считать, что сексуальные нападения могут приводить к самым желательным результатам — как для жертвы, так и для агрессора. Поэтому мужчины, придерживающиеся подобных взглядов, могут испытывать большую склонность к нападению на женщину после того, как они увидели «приятное», по их мнению, изнасилование. Кроме того, поскольку сексуальные преступления содержат в себе существенный компонент агрессии, мы полагаем, что благоприятный исход приводит к тому, что зрители меньше обуздывают свою агрессивность, направленную против женщин, и свое сексуальное поведение с женщинами.

Это не означает, что нападающий обязательно будет считать, что страдания доставляют жертве удовольствия. Рассерженные люди испытывают желание причинять вред. Информация о том, что кто-либо, а особенно спровоцировавший их человек, испытывал боль, будет приносить им большое удовлетворение. Теоретически такая информация, выступая в качестве стимула, связанного с

подкреплениями агрессивного поведения, может способствовать усилению атак со стороны спровоцированных зрителей. Теперь предположим, что зрители мужского пола, смотрящие агрессивную эротику, во время просмотра фильма сильно рассержены на женщин. Созерцание женщины-жертвы, подвергшейся нападению и испытывающей страдания, может оказывать на них сильное стимулирующее влияние; ее «болевые сигналы» могут вызывать у них более сильные реакции фасилитации агрессии, в результате чего они могут захотеть причинить вред женщине в реальной жизни.

ЭКСПЕРИМЕНТ 1

В данной статье сообщается о двух сериях экспериментов, задуманных для исследования изложенных выше предположений и связанных с ними представлений. В первом эксперименте помощник экспериментатора (мужчина или женщина) сначала сердил испытуемых мужского пола, а затем им показывали один из четырех фильмов. Три фильма имели чрезвычайно эротический характер, но отличались по степени агрессивности содержания. Первый фильм был эротическим, но не содержал сцен агрессии. Остальные два эротических фильма содержали компоненты агрессии, но показанные в фильмах эпизоды имели различные исходы: один эпизод завершался положительно, а другой явно заканчивался негативно. Четвертый фильм был нейтральным как по отношению к сексу, так и по отношению к агрессии. Поскольку всякое усиление агрессивности после просмотра фильма могло быть обусловлено физиологическим возбуждением, вызванным созерцанием эротических сцен, все эротические фильмы выбирались так, чтобы они продуцировали возбуждение примерно одинакового уровня. В завершение эксперимента, сразу же после того, как каждый из мужчин заканчивал просмотр соответствующего фильма, ему предоставлялась возможность социально санкционированным способом наказать помощника экспериментатора.

Мы сформулировали несколько конкретных прогнозов. Во-первых, мы ожидали, что после просмотра чисто сексуального эротического фильма испытуемые будут нападать на помощника экспериментатора-мужчину сильнее, чем на помощника экспериментатора-женщину.

Основываясь на других исследованиях, мы предполагали, что сексуальное возбуждение, вызванное просмотром эротического фильма, будет интенсифицировать агрессивные реакции, к которым были предрасположены рассерженные мужчины. Тем не менее мы также думали, что мужчины не будут испытывать желания сурово наказать женщину, даже если она их ранее спровоцировала. В том случае, если эти сдерживающие начала не будут устранены за счет условий, которые ослабляли бы подавление агрессивности у мужчин и/или увеличивали бы способность женщины вызывать у них реакции фасилитации агрессии, мужчины будут проявлять большую агрессивность по отношению к другому мужчине, чем по отношению к женщине.

Во- вторых, мы прогнозировали, что просмотр агрессивно-эротического фильма с положительным исходом (женщине-жертве явно нравится, что на нее напали) приведет к агрессии относительно высокого уровня, направленной против женщины-мишени. Эта агрессия должна быть сильнее, чем агрессия, которая будет продемонстрирована при условии, что фильм имеет чисто, эротическое содержание, или если фильм тот же, но целью агрессии будет мужчина. Мы считали, что в этом случае: а) агрессивное содержание сексуального фильма будет вызывать у рассерженных зрителей сильные агрессивные реакции; б) положительный исход будет способствовать ослаблению у них подавления желания нападать на женщин; в) ассоциация между женщиной-мишенью и жертвой показанного на экране нападения, возникающая из-за того, что они одного пола, вызовет усиление атак, направленных против женщины-помощника экспериментатора.

В-третьих, мы также думали, что при отрицательном исходе агрессивно-эротического фильма (где показано, как женщина-жертва страдает) женщина-помощник экспериментатора будет наказана относительно сурово, но, вероятно, не столь сурово, как при условии положительного исхода фильма. В данном случае женщина -помощник экспериментатора будет подвергаться более сильным нападениям, чем мужчина-помощник экспериментатора при условии просмотра испытуемыми того же фильма. Как мы предполагали ранее, страдания подвергшейся насилию женщины будут служить для этих рассерженных мужчин болевыми сигналами и, таким образом, будут стимулировать у них довольно сильные агрессивные реакции. Тем не менее зрители будут все же несколько обуздывать свою агрессивность, поскольку виденное ими нападение не изображалось как «результативное» или «оправданное». В результате этого агрессивные реакции, вызванные как агрессивным содержанием фильма, так и изображением страданий, будут до некоторой степени подавляться. И наконец, за счет ассоциации между женщиной-помощником экспериментатора и жертвой из фильма женщина-помощник экспериментатора будет наказана более сурово, чем мужчина-помощник экспериментатора.

МЕТОДИКА Испытуемые

В роли испытуемых выступали 80 студентов-мужчин, записавшихся на лекции по вводному курсу психологии. За участие в эксперименте испытуемые должны были получить дополнительные баллы, входившие в итоговую оценку по данному курсу.