Возникновение прикладной психологии в США

В 1892 г. Уильям Джеймс писал: «Психологию того сорта, которая могла бы излечить случай меланхолии или прогнать хронические галлюцинации душевнобольного, определенно следует предпочесть самым неземным прозрениям о природе души». Джеймс распознал нараставший конфликт между психологами-теоретиками и практикующими психологами. Его "можно наглядно проследить в истории Американской психологической ассоциации (American Psychological Association, АРА), основанной в 1892 г. Эта организация была учреждена, чтобы способствовать развитию психологии как науки, но очень скоро ее члены обратились к практическому применению своей дисциплины, и АРА столкнулась с нежелательными проблемами, имевшими отношение к определению и регулированию занятий психологией как прикладной деятельностью. Но остановить развитие прикладной психологии было невозможно: социальные обстоятельства и идеология прагматизма настоятельно ее требовали.

Глава 11. Возникновение прикладной психологии, 1892-1919 369

В Германии XIX в. академиков, решавших вопрос о допуске психологии в университеты, необходимо было убедить в ее научном статусе. Ведущие академики были философами; в их культуре «мандаринов» чистое знание ценилось выше технологии. Естественно, что В. Вундт и другие немецкие психологи основали науку, искренне преданную «неземным прозрениям о природе души». В США ситуация была иной. Американские университеты пользовались значительной самостоятельностью и многое могли определять по своему вкусу. Как отмечал А. Токвиль, американцы ценят то, что приносит практический успех, и ставят своей целью не теоретические изыскания, а усовершенствование личности и общества. Поэтому в США ценность психологии определяли промышленники и предприниматели, заинтересованные в, появлении методов социального контроля. Неудивительно, что психологи делали упор на общественной и индивидуальной полезности их дисциплины, а не на ее утонченном научном характере.

Как и в случае с френологией, американская психология жаждала получить признание в качестве науки, но науки, преследующей практические цели. На праздновании двадцатипятилетнего юбилея АРА Джон Дьюи (1917) подверг критике типичную для Галла и В. Вундта концепцию о том, что разум представляет собой порождение природы, существовавшее до появления общества. Дьюи предложил свое прагматическое понимание разума как порождения общества и настаивал, что именно такая точка зрения должна лежать в основе экспериментальной психологии. Поскольку, по мнению Дьюи, разум создается обществом, то его можно и должно формировать с помощью общества, и главной задачей психологии, науки о разуме, является разработка методов социального контроля и научного управления.

Таким образом, американские психологи предложили науку, обладающую практической ценностью. Прагматизм утверждал, что идеи становятся истинными, если меняют человеческое поведение; поэтому, для того чтобы стать истиной, психологические идеи должны были продемонстрировать, что они имеют значение для отдельных людей и общества в целом. Функционализм утверждал, что роль разума заключается в том, чтобы приспосабливать поведение индивидуального организма к окружающей среде. Естественно, что психологи заинтересовались тем, как процесс приспособления проявляется в американской жизни, а затем постарались усовершенствовать этот процесс приспособления для того, чтобы сделать его более эффективным и исправлять, если он пойдет в неверном направлении. Поскольку адаптация — великая функция разума, психологическим технологиям были открыты все сферы человеческой жизни: приспособление детей к семье, приспособление родителей к своим детям и друг к другу; приспособление рабочего к рабочему месту; приспособление солдата к армии и т. д., для всех аспектов личности и Поведения. Ни один аспект жизни не должен был ускользнуть от пристального взгляда прикладной психологии.

Тестирование: традиция Ф. Гальтона в Соединенных Штатах.Одним из основных применений психологии стало тестирование интеллектуальных способностей. Подход Ф. Гальтона к интеллекту и его эволюционный подход к разуму были достаточно влиятельными, особенно в США. Здесь методы Гальтона проводил в жизнь Джеймс Маккин Кеттелл (1860-1944), с легкой руки которого в 1890 г. и вошел в обиход термин «тест интеллектуальных способностей». Джеймс

370 Часть V. Прикладная психология в XX веке

Кеттелл получил свою научную степень у В. Вундта в Лейпциге, но работал в антропометрической лаборатории Ф. Гальтона, иллюстрируя замечание историка психологии Э. Г. Боринга (Е. G. Boring, 1950) о том, что, хотя американские психологи получили свои инструменты от Вундта, воодушевлял их Гальтон. Именно благодаря психологическим тестам простые американцы впервые узнали о такой науке, как психология.

Когда Джеймс Кеттелл ввел в обращение термин «тест интеллектуальных способностей», он явно рассматривал тестирование как часть научной психологии, а не первый шаг на пути к созданию прикладной психологии. Для Кеттелла тесты были инструментом экспериментальных исследований:

Психология не сможет достичь определенности и точности физических наук до тех пор, пока не будет покоиться на фундаменте эксперимента и измерения. Важный шаг в этом направлении можно сделать, применив серию тестов интеллектуальных способностей и измерений по отношению к большому числу индивидов. Результаты имели бы значительную научную ценность для открытия неизменности психических законов, их независимости и изменений под влиянием различных обстоятельств (Cattell, 1890).

По мере того как значение тестов в психологии возрастало, возникли соображения по поводу того, какие тесты обладают наибольшей ценностью. АРА назначила комитет для подготовки сообщения по данному вопросу (J. М. Baldwin, J. M. Cattell and J. Jastrow, 1898). Современные читатели, привыкшие к тестам типа «бумага и карандаш», будут удивлены первыми списками психологических тестов. Кэттелл (1890) представил список из 10 тестов, которым подвергал всех испытуемых в своей лаборатории в Пенсильванском университете. Некоторые из этих тестов были чисто физическими, например «Нажатие на динамометр». Некоторые были психометрическими, например «Наименьшая замечаемая разница в весе». «Самым психологическим» было «Измерение количества букв, запомненных при одном прослушивании», в котором оценивалось то, что современные когнитивные психологи называют краткосрочной, или рабочей, памятью. Подобным же образом, тесты, рекомендованные комитетом АРА, включали измерение «чувств», что отражало основной упор эмпириков на сенсорной чувствительности, «моторных возможностей» и «сложных психических процессов». Тесты, относящиеся к последней категории, все еще тяготели к измерению простых способностей, например времени реакции и ассоциации идей. Все еще сохранялся контраст между желанием картезианской Франции количественно оценить рассуждения и желанием англичан и американцев измерять сенсорную чувствительность и просто психическую быстроту.

Самым известным из первых американских психометристов был Льюис Г. Тер-ман(1877-1956). Тест интеллекта Бине произвел глубокое впечатление на многих американских психологов (например Г. Годдарда, о котором говорилось выше), но лишь Терман сумел адаптировать тест Бине для использования в американских школах. Тест Стэнфорд-Бине (L. Terman, 1916) стал золотым стандартом тестирования интеллектуальных способностей в XX в. Создав свой тест, Л. Терман вышел далеко за рамки ограниченных задач Дж. Кеттелла и других пионеров тестирования, которые рассматривали тесты, прежде всего, как научный инструмент. Терман значительно расширил возможности прикладной психологии.

Глава 11. Возникновение прикладной психологии, 1892-1919 371

Как и Дьюи, Термана интересовало, прежде всего, применение тестов в педагогике, но он расширил горизонты тестирования далеко за пределы школьной системы. Терман разделял веру Ф. Гальтона в то, что интеллект почти полностью определяется наследственностью, а не образованием. Как и Гальтон, Терман полагал, что интеллект играет ключевую роль в достижении успеха и что в современном индустриальном мире значение интеллекта все более возрастает:

За исключением нравственных черт, нет ничего столь же значимого для будущего ребенка, как уровень его интеллекта. Даже здоровье, похоже, в меньшей степени определяет успех в жизни. Хотя сила и быстрота всегда имели огромную ценность для выживания низших животных, для человека они давно потеряли решающее значение в борьбе за существование. Для нас право сильного отменено и решающим фактором успеха стал интеллект. Школы, железные дороги, фабрики и самые крупные коммерческие концерны могут управляться людьми физически слабыми и даже больными. Тот, кто обладает интеллектом, постоянно соразмеряет возможности со своей силой или слабостью и приспосабливается к условиям, руководствуясь тем, что обещает максимальную реализацию индивидуальных способностей.

Из этого следовало, что тестирование умственных способностей было важно для научной психологии — чтобы решить вопрос о наследовании интеллекта — и для прикладной психологии, чтобы обеспечить средства для сортировки людей по соответствующим местам в школах и на работе (Н. L. Minton, 1997). Терман считал, что его тест может и должен применяться во всех институтах, где необходимо оценивать людей: в школах, при приеме на работу, в судах и во многих других случаях.

Наиболее важным Терман считал выявление людей с наиболее высокими и наиболее низкими интеллектуальными способностями. Гениальность нуждается в идентификации и воспитании:

Будущее благосостояние страны в немалой степени зависит от правильного образования этих выдающихся детей. Будет ли цивилизация двигаться вверх или вниз, зависит, главным образом, от прогресса, достигнутого творческими мыслителями и руководителями науки, политики, искусства, морали и религии. Скромные способности могут идти следом или подражать, но гений должен показывать путь (L. Terman, 1916).

Позднее Терман начал лонгитюдное исследование, направленное на идентификацию интеллектуально одаренных детей и прослеживание всей их жизни (Н. Cravens, 1992).

Что касается «слабоумных», то Терман (1916) выступал в защиту различных евгенических схем, которые все шире входили в употребление после Первой мировой войны. По мнению Термана, людей с низким интеллектом следует опасаться:

Не все преступники слабоумные, но все слабоумные, по меньшей мере, потенциальные преступники. Вряд ли кто-нибудь будет оспаривать то, что каждая слабоумная женщина является потенциальной проституткой. Моральное суждение, равно как и деловое суждение, социальное суждение или любой другой вид высших мыслительных процессов, является функцией интеллекта. Мораль не может цвести и давать плоды, если интеллект остается инфантильным.

Следовательно, «слабоумных» следует подвергать контролю со стороны государства, чтобы предупредить передачу их дефектного интеллекта по наследству:

372 Часть V. Прикладная психология в XX веке

Можно с уверенностью предсказать, что в недалеком будущем тесты умственных способностей приведут десятки тысяч этих в высокой степени дефективныхиндивидов под надзор и защиту общества. Это, в конечном итоге, приведет к сокращению репродукции слабоумия и уничтожению огромной части преступности, нищеты и промышленной неэффективности. Необходимо подчеркнуть, что обладатели интеллекта высокого уровня, те, кого сейчас столь часто упускают из виду, являются как раз теми, чья охрана — важнейшая задача государства.

Как мы увидим в следующей главе, предсказание Термана осуществилось.

Появление прикладной психологии: Хьюго Мюнстерберг (1863-1916).Удивительно, но главным защитником развития прикладной психологии как самостоятельной области стал Хьюго Мюнстерберг. К моменту ее возникновения он занимался сугубо теоретической интроспективной психологией в традициях своего учителя В. Вундта. Но он активно поддержал идею практического применения психологии.

В книге «На свидетельском месте: эссе о психологии и преступности» (1908/ 1927) Мюнстерберг отмечал, что, хотя «в Соединенных Штатах существует около пятидесяти психологических лабораторий... средний образованный человек до сих пор этого не заметил». Более того, когда люди посещали его лабораторию в Гарварде, они склонялись к тому, чтобы считать ее местом душевного исцеления, демонстрации телепатии или проведения спиритических сеансов. Мюнстерберг полагал, что для психологии было большой удачей то, что с самого начала ей пришлось развиваться в темноте, поскольку «чем дольше дисциплина может развиваться... в поисках чистой истины, тем прочнее будет ее фундамент». Но в то же время Мюнстерберг писал, что «экспериментальная психология достигла той стадии, на которой она готова служить практическим нуждам». Он призывал к созданию «независимой экспериментальной науки, которая будет связана с обычной экспериментальной психологией так, как инженерное дело связано с физикой». Л. Терман (1916) также выдвигал идею психологических «инженеров». Мюнстерберг говорил, что первой областью применения прикладной психологии должны стать «педагогика, медицина, искусство, экономика и юриспруденция».

В книге «Психология и промышленная эффективность» (1913) Мюнстерберг отказался от определения психологии как интроспективных исследований сознания и призвал к всемерному развитию и широкому применению прикладной психологии. Он предсказывал, что прикладная психология станет важной частью повседневной жизни. Мюнстерберг правильно идентифицировал потребность современного уклада жизни в психологических услугах, как «все возрастающее требование гущи практической жизни... Следовательно, в обязанности психолога-практика входит систематически исследовать, насколько можно способствовать решению задач современного общества с помощью методов экспериментальной психологии». В «Психологии и промышленной эффективности» Мюнстерберг призывал психологию к тому, чтобы взять на себя практические задачи и принять участие в формировании нового, урбанистически-индустриального образа жизни.

В заключительной части книги Мюнстерберг говорит о своем видении будущего прикладной психологии. Университеты должны создавать специальные кафедры прикладной психологии или следует организовывать независимые лаборатории прикладной психологии. «Идеальным решением для Соединенных Штатов было

Глава 11. Возникновение прикладной психологии, 1892-1919 373

бы правительственное исследовательское бюро прикладной психологии... сходное с Министерством сельского хозяйства» (1913). Мюнстерберг опасался, что устремления его «психологических инженеров» могут быть неправильно поняты, и стремился развеять страх по поводу того, что в один прекрасный день психологи потребуют, например, тестирования умственных способностей конгрессменов. Мюнстерберг предупреждал о трудностях на пути широкого распространения прикладной психологии, но все же с оптимизмом смотрел в будущее:

Мы не должны забывать, что рост промышленной эффективности посредством будущей психологической адаптации и улучшения психофизических условий отвечает не только интересам нанимателей, но и интересам наемных работников: их рабочее время может уменьшиться, заработная плата — возрасти, а уровень жизни повыситься. И еще важнее, что мы сумеем привести каждого на то место, где он сможет наилучшим образом раскрыть свои способности и получить наибольшее удовлетворение от того, что он делает. В результате на смену неудовлетворенности работой и депрессии придут бьющая через край радость и совершенная внутренняя гармония.

Но основной сферой применения прикладной психологии стала другая область: клиническая психология, которая, как самостоятельная профессия, возникла в то время в Филадельфии.

Прикладная психология

Клиническая психология.Как самостоятельная дисциплина, клиническая психология основана Лайтнером Уитмером (1867-1956) (L. Т. Benjamin, 1996; D. К. Routh, 1996). После окончания в 1888 г. Пенсильванского университета и короткого периода преподавания в школе Уитмер поступил в аспирантуру. Первоначально он учился у Дж. Кэттелла, но докторскую степень получил у В. Вундта в Лейпциге. После возвращения в Пенсильванский университет Уитмер вел курсы по детской психологии для школьных учителей Филадельфии; кроме того, что Уитмер является основоположником клинической психологии, он основал и школьную психологию (Т. К. Fagan, 1996). В 1896 г. одна из студенток Уитмера обратила его внимание на своего ученика, который, хотя и обладал нормальным интеллектом, не мог читать. Уитмер обследовал мальчика ипопытался решить эту проблему, создав первый прецедент в истории клинической психологии (P. McReynolds, 1996). В том же году Уитмер основал психологическую клинику при университете и сделал об этом доклад на заседании АРА (L. Witmer, 1897).

Клиника Уитмера была не только первым специализированным учреждением для занятий практической психологией, но и предоставляла первую учебную программу по клинической психологии для аспирантов. Ее основной функцией было обследование и лечение детей и подростков, направленных школами Филадельфии, но вскоре детей стали приводить родители, врачи, представители социальных служб (P. McReynolds, 1996). Режим лечения, предложенный Уитмером, еще не был психотерапией- в современном понимании этого слова, а напоминал скорее нравственную терапию в психиатрических лечебницах XIX столетия (см. главу 2). Уитмер пытался реструктурировать домашнее и школьное окружение ребенка, чтобы изменить его поведение (P. McReynolds, 1996).

374 Часть V. Прикладная психология в XX веке

Свою концепцию клинической психологии Уитмер (1907) описал в первом номере основанного им журнала The Psychological Clinic. После подробного изложения истории основания своей новаторской клиники и учебной программы, он отметил, что термин «клиническая психология» звучит немного странно, поскольку клинический психолог не занимается терапией пациента «с глазу на глаз», как большинство людей представляют себе деятельность врача. Уитмер писал: «Клиническая психология — лучший термин, который я смог найти, чтобы описать характер метода, необходимого для этой работы... Термин подразумевает метод, а не место». Для Уитмера, вследствие того что клиническую психологию определял метод — тестирование интеллектуальных способностей, — сфера ее применения была очень широка:

Я не думаю, что метод клинической психологии применим исключительно к детям с задержками умственного и нравственного развития. Эти дети не являются, соб-* ственно говоря, ненормальными, так же как нельзя назвать патологическим состояние многих из них. Они отклоняются от средних показателей для детей только тем, что находятся на более низком уровне развития. Следовательно, клиническая психология не исключает из рассмотрения другие'типы детей, отклоняющихся от среднего уровня, — например, вундеркиндов и гениев. Клинический метод применим даже к так называемым нормальным детям. Для методов клинической психологии неизбежно обращение к статусу индивидуального разума, определенного с помощью наблюдений и экспериментов, а педагогическое обращение занимается эффектом из-мснеиия, т. е. развитием этого индивидуального разума. Независимо от того, является ли субъект ребенком или взрослым, можно проводить исследования и лечение, а их результаты выражать в терминах клинического метода.

Подобно Л. Терману и X. Мюнстербергу, Л. Уитмер предвидел широкомасштабное участие психологии в повседневной жизни.

Клиническая психология стала быстро развиваться. К 1914 г. при университетах существовало 19 психологических клиник, подобных клинике Уитмера (L. Т. Benjamin, 1996). Появились и клиники при судах по делам несовершеннолетних. Первая такая клиника была создана в Чикаго в 1909 г. В ней психолог Грейс Фернальд тестировала детей, предстающих перед судом. Первая официальная интернатура по клинической психологии была учреждена в 1908 г. при Вайнлендской школе для умственно отсталых детей, которой руководил Генри Годдард. Как и во Франции, клинические психологи начали работать с пациентами в психиатрических клиниках, например в больнице Маклина в Массачусетсе. По мере того как движение прогрессивизма работало над тем, чтобы удерживать детей в школах, были созданы профессиональные бюро для выдачи «рабочих сертификатов» тем подросткам, которые хотели поступить на работу до окончания образования в старшей школе. Психологическое тестирование стало частью процесса выдачи подобных сертификатов и предоставления детям подходящей работы (К. S. Milar, 1999).

Хотя о психологии бизнеса и промышленности впервые заговорил Хьюго Мюн-стерберг, реальностью ее сделал Уолтер Дилл Скотт (1869-1955), который начал рекламировать такую психологию в 1901 г., а к 1906 г. внедрил ее в процедуру отбора персонала (L. Т. Benjamin, 1997). Начали появляться первые побеги популярной психологии самопомощи. В 1908 г. Клиффорд Бирс, бывший психиатрический

Глава 11. Возникновение прикладной психологии, 1892-1919 375

пациент, своей книгой «Разум, нашедший себя», получившей одобрение самого Уильяма Джеймса, начал движение за психическую гигиену. В движении нашли отражение огромные успехи общественного здравоохранения в XIX в., когда с помощью пропаганды физической гигиены были искоренены такие древние бедствия человечества, как тиф и холера. Целью движения психической гигиены было аналогичное предупреждение психологических болезней. Кафедры психологии начали включать курс психической гигиены в свои учебные расписания; многие из них все еще носили такие названия, как «Личное приспособление к эффективному поведению». Это движение также послужило импульсом для создания специальных детских клиник, которые стремились выявить и решить проблему в зародыше, до ее расцвета.

Создание организаций прикладных психологов.Прикладная психология была новым явлением, и ее статус оставался неопределенным. Представители других профессий пренебрежительно относились к людям, занимавшимся тестированием интеллектуальных способностей, даже если прибегали к их услугам (D. К. Routh, 1994). Например, в 1910 г. Дж. Э. Уоллес Уоллин был нанят для проведения тестов Бине в одну клинику по лечению эпилепсии. Суперинтендант запретил Уол-лину входить в домики пациентов, публиковать какие-либо научные статьи без указания соавторства суперинтенданта и даже покидать территорию госпиталя без разрешения! В то же время Уоллина тревожил тот факт, что школьные учителя, дающие тесты Бине, назывались психологами (D. К. Routh, 1994).

Чтобы исправить такое положение дел, Уоллин предложил клиническим психологам объединиться, и в 1917 г. была создана Американская ассоциация клинических психологов (American Association of Clinical Psychologists, AACP — R. J. Resnick, 1997; D. K. Routh, 1994). Ее основной целью стало создание общественной идентификации прикладного психолога. В преамбуле ее решений заявлялось, что в задачи ассоциации входит повышение морального состояния прикладных психологов, поощрение исследований в области психической гигиены и педагогики, проведение форумов для обмена идеями о прикладной психологии и установление «определенных стандартов профессиональной пригодности для занятий психологией» (цит. по: D. К. Routh, 1994). Последняя задача была самой новаторской, поскольку четко разграничивала интересы прикладных психологов и академических психологов АРА.

Несмотря на то что в 1915 г. АРА поддержала намерение клинических психологов ввести лицензирование права проводить тесты (R. J. Resnick, 1997; D. К. Routh, 1994), создание ААСР вызвало недовольство. В 1961 г. У. Уоллин вспоминал, что на конференции АРА в 1917 г. создание новой психологической организации стало основной темой разговоров.

Чтобы сохранить единство психологии, АРА создала Клиническую секцию, и ААСР распалась. Но старшая организация продолжала сопротивляться установлению стандартов клинического обучения и практики. Первоначально в программных документах Клинической секции главной задачей было «поощрять и развивать профессиональные стандарты в области клинической психологии», но АРА настояла на ее исключении (D. К. Routh, 1994). АРА согласилась выдавать сертификаты «консультирующих психологов», но действительные члены Клинической секции должны были платить 35 долларов, что в 1919 г. составляло весьма значи-

376 Часть V. Прикладная психология в XX веке

тельную сумму, а новым членам предстояло выдержать экзамены. Эта схема ни к чему не привела. В 1927 г. Ф. Л. Уилле, назначенный главой комитета сертификации, признал поражение, отметив, что «каждый может увидеть в этом аргумент в пользу организации прикладных психологов в принципиально новую группу» (цит. по: D. К. Routh, 1994). Интересы академических и прикладных психологов оказались несовместимыми.

Тем не менее, как только Соединенные Штаты вступили в Первую мировую войну, психологи стали активно применять свои идеи и методики, особенно тесты, к широкому спектру социальных проблем. Использование тестов при призыве в армию способствовало их дальнейшему распространению, в результате чего психология прочно вошла в американскую жизнь.