День за днем, за годом год
Утекают как вода.
Все что было, то прошло
И не будет никогда.
Только память сохранит
Смех друзей, обрывки фраз…
Мои глаза поменяли цвет – я это чувствовала и уже видела все сквозь очки с красными стеклами. Я видела рядом с собой тени каких-то людей…тех, кто был очень важен для Мстислава, тех кого он любил и кем дорожил. Но когда справа от меня возникла Анютка…колени подкосились и я чуть не рухнула.
«Это твое воображение. Твои способности могут помочь увидеть их. Спасибо. Я их очень хотел увидеть!» - странным образом прозвучал голос Мстислава в моей голове. Я резко успокоилась. Все-таки присутствие моего соседа всегда благотворно влияло и влияет на меня. Словно он имеет доступ к кнопке моей тревожности.
Я не хочу увидеть сны, не нужно больше красоты,
Во сне мы снова будем рядом… А утром – Где ты?
И снова грудь сожмут тиски. Я не смогу, я не готов!
Я не хочу увидеть сны и я прошу: «Не надо снов»…[2]
Два часа пролетели незаметно, почти не чувствовались – адреналина и хорошего настроения было целое море, колышущееся в зале. Тени были в зале, веселились, как живые. Не думаю, что это правильно, но почти осязаю, что им хорошо. И Алина…ее ноги двигаются как мои, только с меньшей амплитудой, лишь слегка притопывая на месте.
К чертям сомненья!
Никто не сможет помешать.
Настало время
Дышать.[3]
Но на втором повторе припева девушка вдруг встала, придерживаемая крепкой хваткой моего замечательного соседа. Зал ахнул, разглядев то, что Алина, прикованная к инвалидному креслу, вдруг встала и пошла. Энергия циркулировала в теле девушки, и одновременно с моей собственной, я могла ее контролировать и заставляла ее ноги повиноваться мне. Я не могла простить тот факт, что меня все сравнивали с той Мареной, которая разнесла корпус Академии – я не такая, я не она. Я хочу помочь. Мстислав убрал руку и Алина уверенно зашагала по залу, весело подпрыгивая и до сих пор не веря своему счастью. Ее кукольное личико светилось от неописуемой радости.
Поэтому на следующие песни «Comatose»[4] и «Mein Herz Brennt»[5] Алина помогала нам. Она прекрасно играла на скрипке. Мы все вместе станем отличной командой. Исполнили несколько песен Тейлор Момсен. Не забыли и «КиШа» с композицией «Вампир».
Волна ненависти появилась вместе с Яном, возникший на пороге клуба. Он рванул сразу к сцене, запрыгнув к нам и почти ударил меня, используя Резонанс усиленный в несколько раз его гневом, но его опередили. Мстислав оказался рядом, закрывая собой и блокируя Барьером. Встреча двух Импульсов перекрыла нашу игру. Меня откинуло назад импульсной волной и я налетела спиной на барабанную установку, по дороге сбив с ног Ритку. Михаил поспешил вмешаться в драку, стараясь разнять нападающих. Охрана тоже попыталась вмешаться, но куда там – Импульсы были по силе такие, что сметали все к чертовой матери. Многие распластались вдоль стен, некоторые спрятались под столами и никто не хотел помочь.
- Остановитесь! – крикнула я, забыв о микрофоне на своей голове, снимая с плеча гитару и кидаясь в самую гущу событий. – Остановитесь!
- Ян, все будет хорошо, - говорит Алина, но я не могу сказать ей правду, что она больше не сможет ходить. Я не могу глядя в ее честные глаза признаться в том, что я виноват. Но разве виноват я??! Нет, виноваты они, последователи Морены. Только они! Они – сама Смерть!
И вот спустя несколько лет появляется она – Феникс, восставшая из пепла – Витторина Соколова. Она виновата также как и все, как любая из Марен. Я ее ненавижу! Я ее убью!
- Я не понимаю… - потрясенно шепнула я, выскальзывая из воспоминания Яна и продолжая взирать на мир сквозь красные «стекла». – Что я тебе такого сделала? я не разрушала Академию, Я ни на кого не нападала, я не провоцировала драки… я никого из вас не трогала, находясь полностью под контролем Мстислава.
- Все из-за вас! – он вскочил на ноги, после очередного Резонанса. – Вы являетесь Смертью и вы можете уничтожить нас.
- Ян, она меня вылечила, - вмешалась Алина. – Успокойся, она не такая.
- Они все одинаковы, все.
- Ты опять крышей тронулся? Сколько раз мы будем обсуждать эту тему, - спокойно проговорил Мстислав. – Она моя девушка, невеста и будущая жена. И я тебе не позволю поливать грязью любимого человека. Вита хотела помочь и вот он результат, не заставил себя ждать. Она делает все, из кожи вон лезет, чтобы с вами подружиться, а ты петушиться продолжаешь. Сколько можно в маразм впадать?
- Да ты не понимаешь. Она и тебя убьет. Я пытаюсь вас всех оградить от нее.
Я не знаю чем закончился этот спор. Я бросила все и ушла. Просто вышла из клуба и побежала вперед, спеша покинуть деревню, защитный Барьер. И вот я уже на трассе. Темно, лес с двух сторон, холодно, но это хорошо – так мысли становятся кристально чистыми. Я расстроилась, сердце словно разрывалось от боли. Дорога была пустынна. Я шла, глядя на звездное небо, кутаясь в короткую сценическую куртку и думала о том, чего совершенно не понимала – о ненависти к себе. Неужели я что-то сделала Яну такое, что он решил меня ударить? Почему Мстислав считает его своим другом? Что вообще происходит? Хорошо, что в клубе часа три свои отыграли, а музыкальные инструменты Ритка проконтролирует, чтобы погрузили. Что-то я стала слишком эмоциональной в последнее время.
Послышался звук быстро приближающейся машины – даже слишком быстро. Mansory Lamborghini Aventador LP700 - «Carbonado» (даже не хочу знать, откуда очередная крутая тачка у моего соседа), остановилась чуть впереди, преграждая мне путь. Ярко-оранжевый, апельсиновый цвет подчеркивал достоинства автомобиля. Максимальный разгон до трехсот восьмидесяти километров в час, масса тысяча пятьсот пятьдесят килограмм, полный привод и мощность тысяча двести пятьдесят лошадиных сил. Мстислав вышел из машины.
- Вита…
- Извини, - подойдя ближе, я просто ткнулась лбом в его плечо. – Мстислав, мне тяжело. Я понимаю, что не имею права на проявление слабости, но я не могу. И я испытываю куда больше ненависть, чем все они вместе взятые. Правда в том, что я ненавижу себя. Я не всегда понимаю за что… Мстислав, помоги мне полюбить себя.