Побочный продукт, периферийные стимулы и отдаленные ассоциации

Сопоставление подходов Я.А. Пономарева, С. Медника и Дж. Мендельсона, сравнительный анализ их понятийного строя и экспериментальных подходов приводит к постановке интересных теоретических проблем, требующих эмпирического разрешения.

Особенностью когнитивной психологии является использование понятий, которые представляются достаточно ясными, поскольку могут быть смоделированы современными устройствами переработки информации (компьютерами), однако при ближайшем рассмотрении оказывающихся многозначными. Такого рода коллизии характерны и для понятия периферийной информации.

Для того чтобы сопоставить понятия периферийных стимулов, по Мендельсону, и отдаленных ассоциаций, по Меднику, удобно воспользоваться схемой переработки информации, включающей запечатление, хранение и извлечение информации.

На этапе запечатления информация может быть фокальной, если она связана с целью действия, или периферийной, если она не связана. Именно таким способом дихотомия фокальной-периферийной информации операционализирована в экспериментах Дж. Мендельсона.

Как отмечалось, Дж. Мендельсон предположил, что креативные испытуемые способны в большей степени использовать ту информацию, которая при запечатлении находится на периферии, вне цели действия. Однако можно представить два механизма реализации этого феномена. Первый возможный механизм связан с тем, что креативы в большей степени запечатлевают периферийную информацию, т.е. кодируют ее таким образом, что она оказывается более доступной для любого последующего извлечения. Однако возможен и другой вариант: креативы отличаются не тем, как они запечатлевают информацию, а тем, как они ее извлекают. При этом варианте креативы способны при решении задач извлекать информацию, которая «более глубоко запрятана» в памяти. Сравнить эти гипотезы можно, варьируя способы извлечения информации. Если верна первая гипотеза, креативы будут иметь преимущество в доступе к периферийной информации независимо от способа ее извлечения. Если же верна вторая гипотеза, то креативность будет связана с определенными способами извлечения, а именно теми способами, при которых внимание дефокусируется, осуществляется поиск отдаленных содержаний в памяти.

При запечатлении в эксперименте Дж. Мендельсона испытуемые концентрируются на задаче запоминания, в результате чего релевантная для решения последующих анаграмм информация оказывается на периферии. Напротив, при решении анаграмм внимание испытуемого дефокусируется, направляется на поиск информации, которая в принципе может отвечать требованиям, предъявляемым задачей. В этом плане понимание связи креативности со вниманием в рамках двух гипотез различается. При этом следует выделить два противоположных состояния – состояние фокусированного внимания и состояние дефокусированного внимания. Первое связано с решением задач, в которых определены все элементы и необходимо выстроить из них адекватную структуру. Например, при сложении двух пятизначных чисел все элементы для решения задачи даны, но требуется концентрация для выполнения всех необходимых действий. Состояние дефокусированного внимания требуется для поиска элементов, необходимых для решения задачи, но не данных решающему, т.е. в случае собственно креативного мышления.

В рамках первой гипотезы предполагается, что креативы в состоянии сконцентрированного внимания больше запечатлевают периферийную информацию. Если эта гипотеза верна, то оказывается, что истоки креативности – не в тех процессах, которые происходят в момент решения творческих задач, а в тех, которые предшествуют этим процессам, а именно формируют опыт, необходимый для креативного мышления.

В рамках второй гипотезы предполагается преимущество креативов состоит в возможности поиска информации при дефокусированном внимании, т.е. непосредственно в момент решения творческих задач.

Очевидно, что подход С. Медника сопоставим со второй гипотезой.

Концепция Я.А. Пономарева может предположить различные источники успешности функционирования интуитивного уровня. С одной стороны, она может быть связана с эффективностью запечатления «побочных продуктов». С другой, важной способностью субъекта является возможность «спуститься» на нужный уровень. Наконец, можно предположить, что интуиция разных людей обладает разным объемом.

Анализируя далее, можно придти к выводу, что определение побочного продукта как репрезентации, возникающей помимо цели действия, также нуждается в дифференциации. Понятие побочного продукта вполне ясно очерчено в тех экспериментальных ситуациях, которые использовал Я.А. Пономарев. Для пояснения Я.А. Пономарев приводил такой житейский пример для различения прямого и побочного продукта. Ветер из открытого окна сдувает находящиеся на столе бумаги. Чтобы они не улетали, работающий за столом пользуется каким-либо тяжелым предметом. При этом ему безразлично, был ли это камень, пепельница или что-либо еще, и какое место занял предмет на листе бумаги. Прямой продукт действия здесь связан лишь с некоторыми свойствами предмета (объем, масса), существенными с точки зрения цели действия. Другие же свойства предмета (цвет, текстура, некоторые особенности формы) и его положение на листе образуют побочный продукт, не связанный непосредственно с успехом действия.

Однако при дальнейшем рассмотрении выясняются дополнительные аспекты ситуации, влияющие на запечатление информации. Прежде всего необходимо указать на понятие уровней переработки информации, которые влияют на ее запечатление. Информация, перерабатываемая на более глубоких уровнях, например, на семантическом, как показал Ф. Крейк, лучше запечатлевается (Craik, Lockhart, 1972; Craik, Tulving, 1975; Fisher, Craik, 1977). При переработки информация включается в систему связей, которая способствует ее воспроизведению. Чем насыщеннее эта система связей, тем выше вероятность воспроизведения соответствующего содержания.

Соответственно дело не только в отнесении содержания к цели, но и в том, какова цель, какая переработка информации необходима для ее выполнения.

Далее отношение информации к цели является также достаточно непростым, оно не сводится к дихотомии «связано – не связано с целью». Понятия «в связи с целью» и «помимо цели», ясные в контексте экспериментов Я.А. Пономарева, нуждаются в уточнении и детализации. Один вариант этой детализации заключается в том, чтобы предположить, что репрезентация тех свойств объекта, которые имеют отношение к цели действия, могут интерпретироваться как прямой продукт, а тех свойств, которые не имеют – как побочный. Другой вариант: прямой продукт – это отражение тех объектов, с которыми связано действие, а побочный – тех объектов, с которыми действие не связано. Понятно, например, что в эксперименте Мендельсона слова, подаваемые в наушник, не были связаны с целью. Однако представим, что в этом эксперименте испытуемые должны были бы заучивать не весь список, а только те слова, которые, например, обозначают живых существ. Связано ли в этом случае слово, обозначающее неживое, с целью действия? С одной стороны, не связано, поскольку целью является заучивание других слов. С другой стороны, для того чтобы отвергнуть это слово, испытуемый должен его прочитать, понять его значение, установить, относится ли оно к категории живых существ, и лишь после этого принимать решение. Производимое испытуемым умственное действие заключается в опознании объекта как соответствующего категории. С целью действия связаны объекты, соответствующие предъявленной категории. Если появляющийся объект соответствует категории, то его запоминание составляет прямой продукт действия, а если не соответствует – то побочный продукт.

Другими словами, связь информации с целью действия не дихотомична, а скорее континуальна. В ситуации, где происходит действие, есть фоновые аспекты, с целью совсем не связанные, есть те, которые связаны с ним непосредственно, но не очень богатыми и интенсивными связями, но есть и те, что в связи с целью интенсивно перерабатываются. Соответственно сила следов памяти от этих аспектов различна, более глубокая и интенсивная переработка информации приводит к лучшему запечатлению.

В контексте сказанного необходимо конкретизировать гипотезы о связи творческих способностей с запечатлением и извлечением информации. В духе понятия ассоциативного градиента для первой гипотезы логично предположить, что градиент запечатления информации у креативных испытуемых является более плоским. Для второй гипотезы можно предположить, что градиент извлечения информации является у креативов более плоским.

Гипотезы могут быть сформулированы и по-другому:
1) более творческие испытуемые способны в большем объеме кодировать периферийную информацию;
2) более творческие испытуемые способны к более легкому извлечению периферийной информации.