Ответственное решение
Многим известен тот эпизод из «Алисы в Стране Чудес» (глава VI), где Алиса спрашивает у Чеширского Кота:
— Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
— А куда ты хочешь попасть? — ответил Кот.
— Мне все равно...— сказала Алиса.
— Тогда все равно, куда и идти,— заметил Кот.
— ...только бы попасть куда-нибудь,— пояснила Алиса.
— Куда-нибудь ты обязательно попадешь,— сказал Кот.— Нужно только долго идти, никуда не сворачивая!
Из этого диалога ясно, что «уйти отсюда» — весьма неопределенная задача, почему и приходится «долго идти», чтобы «попасть куда-нибудь». Поэтому основная задача консультанта на этапе ответственного решения состоит в том, чтобы беглеца сделать путником, движущемся в избранном направлении. Осознает консультант или нет, но каждый раз вслед за пониманием сути проблемы он принимает решение, в каком направлении они с клиентом будут двигаться. Соответственно, в зависимости от того, кто и каким образом принимает это решение (консультант единолично или вместе с клиентом), и выделяются возможные подходы.
Указание — консультант самостоятельно принимает решение о том, что необходимо клиенту. В манипулятивно отягощенном случае консультант полагает, что знает, что такое психически здоровый человек, и стремится «усовершенствовать» пришедшего к нему клиента согласно своим представлениям. В лучшем случае консультант действительно прекрасно понимает особенности ситуации клиента и по каким-то соображениям (от себя или по ситуации) решает не советоваться с клиентом, а просто указать: тебе туда.
Соглашение — консультант стремится возможно точно понять не только потребности клиента, но и внутреннюю готовность к определенного рода изменениям. О последних в данном случае приходится договариваться. Поэтому он не только спрашивает у клиента, куда ему надо, но и договаривается о характеристиках желаемого результата и о сотрудничестве в пути.
Согласие — консультант соглашается с первым приемлемым заказом клиента, не подвергая его сомнению («клиент всегда прав»). Даже если клиент и ошибается, пусть обнаружит и исправит ошибку сам.
Последний подход выглядит наименее манипулятивным, но от этого он не становится наиболее приемлемым. Бывает, что такой подход оказывается вполне правомерным, но чаще всего, выбирая его, консультант уподобляется поденщику, берущемуся за любую оплачиваемую работу. Это или равнодушие к эффективности работы, или добровольный отказ от использования в полной мере своей квалификации.
Соответственно избранному подходу распределяется и ответственность между клиентом и консультантом за жизнь
последнего: в первом случае («указание») консультант впадает в грех вершителя судьбы пришедшего к нему человека.
Еще одна важная переменная: готов ли консультант переправить клиента-путника, куда потребуется, или только туда, куда может? Проблема манипуляции в данном случае возникает в зависимости от того, сообщает ли консультант клиенту о том, что выбор путей ограничен квалификацией или предпочтениями психолога. Если нет, то очевидно ущемление права клиента на важное для него знание, сокращение возможностей, из которых ему приходится (если позволено) выбирать.
Коррекция.
Основной вопрос этого этапа: чьими силами будет совершен переезд? кто проделает основную работу? Здесь же решается проблема распределения ответственности за качество и характер произведенных в психике клиента изменений. Все разнообразие стратегий и приемов преобразующего воздействия также можно расположить на некоторой условной шкале в зависимости от их манипулятивного потенциала.
Квалифицированное вмешательство предполагает готовность консультанта сделать нечто такое, что избавит клиента от необходимости активных самостоятельных усилий по решению своих проблем. Метафорически это напоминает «карета подана» или попутный автомобиль — результат достается клиенту относительно легко и кажется, что дешево. Но как часто случается с дармовщиной, исход непредсказуем... Не говоря о том, что все последующие неудачи клиент сможет списать на консультанта.
Помощь со стороны — консультант действует как сталкер — проводник по местности с непредсказуемыми характеристиками. Распределение обязанностей: клиент знает о своей «территории» заметно больше консультанта, зато последний знает, как такие территории осваивать. Поэтому он берется провести по ней, указать на ее особенности и отчасти научить клиента-путешественника самостоятельно преодолевать такие территории. Консультация в общих чертах напоминает инструктаж с введением правил и ограничений. В пер-
* Остроумную аналогию этой стороне консультативного процесса предложил И. А. Вовк: как автобус (по фиксированному маршруту) или как такси («вам куда?»).
спективе клиенту будет позволено передвигаться почти самостоятельно.
Сотрудничество и взаимопомощь — консультант стремится видеть вещи глазами клиента и все необходимое делать его руками. В рамках договора с клиентом он наводит на ту или иную мысль (снова уместно вспомнить о майевтике), предлагает поэкспериментировать, сделать пробные действия, помогает понять ошибки и успехи и т. п. Консультативный процесс напоминает путешествие (порой весьма трудное) с опытным наставником, готовым поделиться своей квалификацией с новичком.
Сопровождение — консультант дает минимальную (в основном моральную) поддержку усилиям клиента: поддерживает веру в свои силы, сочувствует при неудачах, радуется успехам. Нередко терпеливо наблюдает, как клиент барахтается в проблеме, стараясь не упустить критический момент, когда необходимо будет дать поддержку. Консультант оказывается болельщиком и наблюдателем, не вмешивающимся ни в какие события и ограничивающимся лишь комментариями по поводу.
Как видно, каждый из четырех подходов имеет право на существование; также ясно, что в первом случае опасность консультанту оказаться манипулятором заметно выше. Разумеется, высокая квалификация психолога предполагает умение осознавать свою актуальную позицию и соотносить ее с особенностями ситуации.
В общем, рассматривая консультативный процесс в целом, можно сказать, что в подавляющем количестве случаев какую-то часть пути определяет консультант. Полностью избежать такого положения вещей не удается. В первую очередь по этой причине приходится напоминать о важной роли договора (терапевтического альянса) в коррекционной работе. Факт обращения клиента за помощью отнюдь не всегда свидетельствует о его готовности сдаться на милость специалиста. Не всегда клиент готов подвергаться даже казалось бы минимальному психологическому воздействию. Поэтому-то так важно договориться о том, какого рода воздействие его устроит.
Приходится помнить, что многое он способен сделать сам — помоги ему только создать свой терапевтический миф. В из-
вестном смысле психотерапевтические манипуляции (в первичном значении как комбинирование приемов) — это ухищрения, организующие (а нередко имитирующие) движение к намеченной цели. Психологическое пространство столь причудливо и многомерно, что финиш может оказаться за первым же поворотом. Главное — чтобы клиент решил, что он уже пришел. В этом смысле психотерапия — одна из технологий создания иллюзии. Отсюда и возникает особая ответственность консультанта — за подбор экологического мифа, за создание иллюзии, адекватной данному человеку и его проблемной ситуации.
Итак, в данном разделе мы обсудили ряд критериев и переменных, на основании которых можно, во-первых, в рамках коррекционного процесса отличать манипуляцию от не-манипулятивных методов воздействия, во-вторых, актуально отслеживать за возникающими деформациями в консультационном процессе. Кроме того, было показано, насколько порой близки оказываются психотерапия и манипуляция как по используемым средствам, так и по механизмам воздействия. Психотерапия в одном ряду с управлением и образованием оказывается, похоже, самой богатой на иллюзии.
* * *
Общий итог проделанной работы состоит в том, что удалось довольно отчетливо представить в общем не новую мысль, состоящую в том, чтобы избегать крайних суждений. В данном случае — как забвения или придания манипуляции анафеме, так и ее воспевания или пропаганды.
Мы рассмотрели лишь три сферы, которые не покрывают собой всей человеческой практики, но охватывают ее значительную часть. Выяснили, что нередко манипуляции избежать не удается. Поэтому призывы к манипуляторам: «Остановитесь!» — не более, чем глас вопиющего в пустыне, поскольку для них это равносильно проповеди отказаться от большинства своих устремлений, субъективно — от самой жизни. Им гораздо понятнее другие лозунги: «Манипулировать надо умеючи» или «Долой грубость — манипулировать надо тонко». Что касается последнего, то логика «тонкой»
* В этом контексте трудно переоценить роль метафор, сказок и притч, образующих новые мифы внутри мифа терапевтического.
12 — 848
манипуляции зиждется на умении вносить минимально необходимые дополнения к уже существующим желаниям адресата. Парадокс заключается в том, что чем более тонка манипуляция, тем меньше она отличается от партнерских отношений, в которых многие результаты достигаются путем компромисса.
Что же касается умения манипулировать, то оно жестко сопряжено с умением не манипулировать. Лишь только тогда манипуляция — средство, а не навязчивое стремление (самоцель) или ловушка для манипулятора. Это означает не отказаться от манипуляции, а ограничить ее в пределах адекватного применения. Манипуляция оказывается уместной и допустимой лишь там, где используется как адекватное ситуации и задачам вспомогательное средство. Она используется, во-первых, для создания всевозможных мифов: в учебном («Ты сам можешь сделать») и коррекционном процессах (психотерапевтический миф), в управлении организациями; во-вторых, для создания ореола руководителя, преподавателя, воспитателя или консультанта. В-третьих, во многих случаях манипуляция позволяет весьма экономно достигать поставленных целей путем смягчения средств психологического давления или принуждения, маскировкой психологического воздействия и т. п. Мы обсудили критерии, отслеживая которые можно вводить ограничения на употребление манипулятив-ных средств:
• нарушение договора: о найме на работу (руководитель имеет право распоряжаться подчиненным лишь по должности, а не как личностью), а также между консультантом и клиентом;
• подмена цели воздействия (взаимодействия), вызванная привнесением дополнительных интенций: решения руководителем, воспитателем или психологом-консультантом своих собственных проблем, или преувеличенным употреблением технологических средств;
• этические ограничения: посягательство на личность, перекладывание ответственности, эксплуатация моральных качеств и ценностных предпочтений человека, нарушение общечеловеческих норм;
• деструктивный, или затратный характер воздействия. Надеюсь, манипуляторы, руководствуясь данными прици-
пами, сделают манипуляцию более «экологически чистой».
!ШтодШ!тОДДООД«№ШЭД|ОДДООДШКШОДШтэдт«^^
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Думаю, в книге каждый нашел для себя нечто полезное.
Манипуляторы получили редкую возможность повысить свою «теоретическую подготовку», а может быть еще и пополнили свои ремесленные навыки. Возможно, часть из манипуляторов укрепилась в своих агрессорских намерениях, «повысив» квалификацию до манипуляторов-циников; надеюсь, мимо них не прошла информация о том, насколько такая позиция невыгодна и саморазрушительна и что через несколько недель упоения новыми возможностями манипуляторы заметят и ту плату, которую вносят за свои «успехи». Возможно, тогда они обратят свои взоры на себя и наконец увидят, что они со своим микрокосмом делают. И если эти манипуляторы найдут в себе достаточно внутренней силы, чтобы быть просто по-человечески слабыми, и достаточно внешней слабости, чтобы быть духовно сильными, общество в их лице получит великолепных организаторов и руководителей, а человечество — силовую опору на пути прогресса.
Жертвы манипуляции, надеюсь, получили несколько подсказок о том, где искать и как изобретать способы защиты от манипуляции; узнали, каким образом такие защиты организовывать. Возможно, кому-то оказалось важным понять, как устроены уже существующие у него защиты. Я был бы рад, если бы жертвы манипуляторов осознали, что они сами жертвуют собой, отдавая бразды правления своим внутренним миром в непроверенные руки. Поэтому, сколь бы коварными не оказались манипуляторы, в большинстве своем они бессильны против тех людей, которые точно знают, чего хотят, интересы которых хорошо увязаны друг с другом, точно «подогнаны» между собой и под ведущие личностные ценности.
12*
Философ-моралист, думаю, обратил внимание на обсуждение проблемы распределения или перемещения ответственности, на наличие мощных манипулятивных тенденций в обществе, соотношение психологического и этического в обсуждавшихся видах практики и т. п.
Психолог-практик, как мне кажется, собрал самый богатый урожай. Во-первых, потому, что свои теоретические построения я старался делать так, чтобы облегчить их использование в практике, а во-вторых, значительная часть материала была прямо адресована практически работающим психологам. Двойная — теоретическая и одновременно практическая — направленность работы не удивительна, поскольку в настоящее время почти каждый психолог стремится (или вынужден) погрузиться в практическую работу. Я сам не исключение: с удовольствием отдаваясь решению практических проблем, сменяющихся заказов, с радостью возвращаюсь в позицию несколько отстраненного наблюдателя, чтобы осмыслить свой новый опыт.
Психолог-исследователь, думаю, также получил немало пищи для размышлений о роли личностных структур как механизмов манипулятивного воздействия, о процессах внутри-личностного взаимодействия и их сходстве с межличностным общением, о природе манипуляции, о закономерностях психологического воздействия, о психологических защитах и т. п.
Мне хотелось, чтобы монографию могли прочесть не только психологи, но и представители смежных специальностей: управленцы, педагоги, политологи, социологи и пр. Стремление учесть интересы различных категорий читателей привело к смешению стилей. Но как было этого избежать, если вся жизнь — сплошная эклектика.
По мере продвижения в своем исследовании мне все чаще приходилось обращаться к метафоре. Объясняется это, с одной стороны, тем, что отсутствие необходимой терминологии вынуждает прибегать к иносказанию — употреблению старых слов в новом значении. С другой, продвижение все глубже в психический мир в качестве адекватного средства описания предполагает использование все более размытых и одновременно более емких понятий. Ради обретения внутренней уверенности мне поэтому пришлось заняться осмыслением своей
методологической позиции. В рамках заявленного герменевтического подхода мне было на удивление удобно работать, поэтому я с нетерпением и любопытством ожидаю узнать реакцию моих коллег.
Я далек от мысли, что те идеи, которые отстаивались в книге, я обязан буду отстаивать и впредь. Вполне может оказаться, что через месяц, год или три новая информация потребует пересмотра каких-то положений. Поэтому было бы бессмысленно ожидать от читателя стойкого согласия с автором по поводу ключевых идей монографии. Но в любом случае работа проделана не напрасно — кому-то несомненно могут оказаться интересными или полезными мои размышления.
ПРИЛОЖЕНИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Распределение видеофрагментов по экспериментальным условиям: процедура и результаты экспертной оценки.
Сначала эксперты бегло просмотрели фрагменты предложенных видеозаписей, чтобы ознакомиться с их характером и качеством. После просмотра каждыго сюжета (без комментариев) следовала дискуссия, в ходе которой эксперты обменивались впечатлениями и предлагали собственную характеристику увиденному. Если требовалось, сюжет мог быть показан вторично. Момент достижения экспертами консенсуса или отсутствия сближения их позиций служил ведущему (неэксперту) сигналом к прекращению обсуждения. Эксперты по очереди выносили свои суждения, которые и были занесены в протокол.
Для дальнейшей работы отбирались те сюжеты, которые по результатам экспертной оценки получили не менее трех (из четырех) одинаковых оценок. То есть, например, мани-пулятивной считалась ситуация, которая не менее чем тремя экспертами была квалифицирована как манипулятивная. Разночтений в определении игрока — адресата воздействия не было. Всего были отобраны 14 видеосюжетов.
1. Разговор двух приятелей. Анализировать поведение того,
что справа — Володи. (Справа от наблюдателя.)
2. Слева — директор школы, справа — преподаватель. Директор вызвала преподавателя к себе, чтобы сообщить, что получен положительный отзыв на программу, составленную преподавателем. Анализ: поведение директора школы (слева).
4. Две приятельницы, которые редко встречаются, беседуют, пока их подруга занята на кухне. Анализ: Лена (справа).
6. Завуч производит разбор открытого урока, который про-
вела молодой преподаватель. При разговоре присутствует преподаватель со стажем (мужчина слева). Анализ: а) молодой преподаватель (справа) б) завуч (в центре) — отдельными протоколами.
7. Проверка завучем оформления журналов. Преподаватель,
♦проходящий проверку», — Марина Геннадьевна. Анализ: а) завуч (слева) б) преподаватель (справа) — отдельными протоколами.
8. Две подруги беседуют о сережках, которые подарил одной
из них муж. Анализ: та, что в белой кофте (вначале сидит слева). 11. Разговор о туристической путевке между председателем профкома (слева, сидит) и преподавателем (справа, стоит). Анализ: преподаватель.
13. Встреча между директором муниципальной школыв (со всякими инновациями) с мамой одного из учеников по вопросу о составлении договора об оплате за обучение на следующий учебный год. Анализ: женщина (справа).
14. Парень на консультации у астролога. Анализ: парень.
15. Разговор о том, куда собрался поступать учиться. Анализ: парень.
16. Разговор об особенностях профессии милиционера. Анализ: Вика (справа).
17. Болтовня подруг. Анализ: Лена (справа).
Эти ситуации следующим образом распределились по экспериментальным условиям:
| Условие | Ситуации № |
| манипуляция открытое давление безопасность (партнерство) | 3, 4, 66, 7а, 8, 11 1, 6а, 76, 13 14, 15, 16, 17 |
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Критерии экспертной оценки видеофрагментов
Пристройка— термин, обозначающий вертикальную составляющую психологического пространства взаимодействия.
• сверху — стремление доминировать; внешне может выглядеть как поучения, осуждения, советы, порицание, замечания, обращения «ты», «сынок», высокомерные или покровительствующие интонации, похлопывание по плечу, стремление занять более высокое место, подача руки ладонью вниз, взгляды сверху вниз и многое другое;
• снизу — выглядит как просьба, извинение, оправдание, виноватые или заискивающие интонации, наклоны корпуса, опускание головы и т. п.
• на равных — отсутствие пристроек сверху или снизу, стремление к сотрудничеству, информационному обмену, соревнованию; характерны повествовательные интонации, вопросы и т. п.
Дистанция— межличностное расстояние, которое определяется количеством преград, стоящих на пути сближения людей. Это могут быть внешние физические барьеры, если они играют роль эквивалентов психологических преград: стол, стул, скрещенные на груди руки, нога на ногу и т. д., паузы, остановки, перевод разговора на другие темы; но нередко это препятствия смысловые или духовные.
Темп— скорость развития события, скорость, с которой выполняется некое действие.
Инициатива— начальный момент в осуществлении управления процессом взаимодействия со стороны одного из партнеров (соперников), обозначение его ведущей или направляющей роли.
• владение — открытое взятие на себя управления процессом общения; владеть — значит пользоваться;
• распоряжение — управление тем, кто будет владеть инициативой; распоряжаться — значит позволять или запрещать владение;
• взятие — без сопротивления со стороны партнера;
• борьба за — стремление завладеть инициативой, наличие сопротивления со стороны партнера;
• перехват — взятие с преодолением сопротивления;
• использование — удержание в руках, владение;
• передача — добровольное действие, отказ от инициативы;
• потеря — вынужденно, как проигрыш.
Эмоции, чувства— необходимо подобрать 1—2 слова для обозначения того, что переживает наблюдаемый. Например, злится, обеспокоен, в растерянности, тайно торжествует, сочувствует, радуется и т. д. Важно не сбиваться на описание действий: смеется, дурачится, хитрит.
Пользаи вредразведены с тем, чтобы можно было зафиксировать двойственный характер соотношения интересов.
Действия— все, что угодно, например: возмущается чем-либо спрашивает просит что-либо уходит от ответа запрещает давит, нажимает делает вид, что... поддерживает обманывает выполняет работу отмалчивается настаивает выясняет намерения партнера соглашается
Намерения— предполагаемые результаты, ради достижения которых наблюдаемый игрок совершает свои действия.
ПРИЛОЖЕНИЕ 8
Дополнительные разъяснения, данные экспертам в основной серии оценок.
РАЗБИЕНИЕ ВИДЕОСЮЖЕТОВ НА ФРАГМЕНТЫ
Шахматная партия как целое состоит из более мелких частей — комбинаций, перегруппировок, выжиданий и т. п. Самой же мелкой единицей является отдельный ход. Похожее структурное соотношение обнаруживается и в общении. В каждом событии можно выделить периоды, на протяжении которых действие разворачивается относительно стабильно и предсказуемо. Назовем их сценами. Внутри сцен последовательность действий движется как бы в одном направлении, в одном русле, что можно обозначить, например, как «добивается согласия», «пытается убедить», «спорят о том-то», «А успокаивает Б», «дурачатся» и т. д. Момент, когда направление движения события меняется, есть граница, отделяющая одну сцену от другой.
Каждая сцена, в свою очередь, состоит из отдельных шагов или ходов, которые производят участники события, исходя их своих намерений и условий взаимодействия. Это могут быть реплики (фраза, слово, жест), взгляды, молчание — все, что можно истолковать как отдельный ход. Ход — простейшая единица процесса взаимодействия, разложение которой невозможно в силу того, что теряется ее связь с ситуацией общения. Наличие или отсутствие такой связи — это проблема интерпретации. Например, брошенный с сторону взгляд может не относиться к процессу общения, если есть основание считать, что он был вызван внешним раздражителем, но можно расценить его как элемент взаимодействия и придать ему некое значение (признак неискренности, стремление прервать общение, обдумывание какой-либо мысли, сомнение и т. п.).
Вашей основной задачей и является выделение и анализ (интерпретация) отдельных ходов. Квалификацию эксперта здесь заменить нечем.
ПРИЛОЖЕНИЕ 4 Основная серия экспертной оценки: кодировочная таблица.
| Критерии | Варианты ответов | Обозначения |
| 1. Характер пристройки | — сверху — снизу — на равных | 4. t |
| 2. Дистанция | 12 3 4 5 6 7 доверительная совершенно чужие | балл по шкале |
| 3. Темп | 12 3 4 5 6 7 тягуче медленный стремительный | балл по шкале |
| 4. Инициатива | — владение — распоряжение — взятие — борьба за — перехват — использование — передача, отказ от — потеря | в Р о 1 X + |
| Эмоциональный тон: 5.— отношения к партнеру 6.— атмосферы взаимодействия | -3 -2 -1 0 +1 +2 +3 -3 -2 -10 +1 +2 +3 | балл по шкале балл по шкале |
| 7. Эмоции или чувства, которые испытывает наблюдаемый | Произвольно | |
| 8. Преимущественно в чью пользу оказа- | — свою — партнера — обоюдно — ничью | 10 01 11 00 |
| лось действие? | ||
| 9. Кому во вред? | — себе — партнеру — обоим — никому | 10 01 11 00 |
| 10. Какие действия совершает? | произвольно | |
| 11. Для чего? (возможные намерения) | произвольно |
ПРИЛОЖЕНИЕ б
Обработка протоколов.
Для восьми критериев, по которым экспертные суждения выносились в формализованном виде, был введен список признаков, подлежащих количественному подсчету:
| Пристройка | 1 2 3 4 | — количество ответов «сверху» — количество ответов «снизу» — количество ответов «на равных» — количество смен вида пристройки |
| Дистанция | 5 в | — сумма баллов по всем шагам — количество случаев сокращения дистанции — количество случаев увеличения дистанции |
| Темп | 8 9 | — сумма баллов — количество случаев замедления темпа — количество случаев ускорения |
| Инициатива | 12 13 | — количество признаков наличия борьбы (ответов «борьба за», «перехват» и «потеря») — количество отметок о простом владении — количество отметок о распоряжении |
| Эмоциональный тон отношения к партнеру | 14 IS 16 | — алгебраическая сумма ответов — количество случаев «похолодания» — количество случаев «потепления» |
| Эмоциональный тон атмосферы взаимодействия | 17 18 19 | — алгебраическая сумма ответов — количество случаев «похолодания» — количество случаев «потепления» |
| Польза | 20 21 | — количество ответов «себе» — количество ответов «партнеру» |
| Вред | 22 23 | — количество ответов «себе» — количество ответов «партнеру» |
(Все полученные значения относятся к метрическим шкалам.)
Дополнительно подсчитывалось количество шагов (п). Поскольку п было различным в зависимости от ситуации и предпочтений экспертов, для обеспечения возможности объединения и сравнения результатов полученные при подсчете индивидуальных протоколов значения делились на п (пункты
1, 2, 3, 5, 8, 11, 12, 13, 14, 17, 20, 21, 22, 23). Данные, отражающие динамику (переходы между шагами, которых всегда на единицу меньше, чем самих шагов), делились на п - 1 (пункты 4, 6, 7, 9, 10, 15, 16, 18, 19). Так были получены значения, которые заносились в таблицы обобщенных индивидуальных результатов экспертной оценки. Результаты подсчета усреднялись внутри групп видеофрагментов, представляющих одинаковые условия взаимодействия (манипуляция, открытое давление или безопасность). Поскольку экспертов было 6 человек, в результате был набран массив данных (3 условия х 23 признака х 6 экспертов).
Для дальнейшей обработки были взяты 23 матрицы размером 3x6. Все последующие вычисления выполнены с использованием пакета статистических программ «Стадия». Проверка характера распределения выявила частые отклонения от нормального, поэтому для статистических расчетов были взяты свободные от допущения о характере распределения критерии: Краскел-Уоллиса и Джонкхиера (для альтернатив с упорядочиванием), которые обеспечивают одно-факторный непараметрический дисперсионный анализ [Хол-лендер, Вулф 1983].
Процедура расчета критериев: в матрице п х т, где п — условия взаимодействия (столбцы), am — оценки экспертов (строки), для каждого столбца подсчитывались средние и медианы. Если требовалось, производилось упорядочивание расположения столбцов по возрастанию или убыванию значений медиан. И лишь после этого матрица подвергалась обработке по указанным критериям. В результате было получено 23 ответа о характере связи между уровнями. В таблицу 5 (см. в тексте) по каждому признаку приведены медианы, характеризующие распределение оценок внутри каждого уровня взаимодействия. Кроме того, дана информация о наличии или отсутствии влияния фактора (признака) на характер ответа: «0» соответствует нулевой гипотезе (между уровнями нет различий), «1» указывает на отвержение нулевой гипотезы.
Результаты качественной оценки (чувства, действия и намерения) оказались слишком громоздкими, к тому же — вероятно, в силу неудачной инструкции — действия и намерения в ответах экспертов оказались практически неразделенными, их пришлось исключить из дальнейшего рассмотрения.
ПРИЛОЖЕНИЕ 6
Способы достижения целей, использованные О.Бендером в повести И.Ильфа и Е.Петрова «12 стульев».
Глава V.
1. Отваживание беспризорного: манипуляция (намёк).
2. Установление приятельских отношений с дворником: манипуляция (услуга) = подготовка средства принуждения к ответной услуге.
3. Освобождение от присутствия дворника: принуждение + подкуп.
4. Выуживание сведений из Воробьянинова: манипуляция (ослабление + игра на слабости).
Глава VI.
5. Заключение договора с Воробьяниновым: подавление (психологическое ослабление) + угроза (намек) + цинизм.
6. Покупка жилета у Воробьянинова: давление (неявное), обман, демагогия.
Глава VIII.
7. Получение возможности всестороннего осмотра 2-го дома соцобеса: манипуляция (обман как средство).
8. Подведение оснований для продолжения своих поисков: угроза (неявная) + методичное давление (игра на слабости).
9. Выуживание у Альхена информации о стуле: манипуляция (намек).
10. Добывание информации у Паши Эмильевича: угроза.
Глава XI.
11. Выбор меблированных комнат: блефование + обман.
12. «Покупка» квитанций у Коробейникова: откровенный обман, де-акто (необратимость действий), грубая угроза.
Глава XII.
13. Требование «погасить задолженность» у Воробьянинова: обман.
Глава XIV.
14. Тайное заседание «Меча и орала»: блефование + обман+ давление.
15. Женитьба на вдове Грицацуевой: обман.
Глава XXII.
16. «Покупка» стула у Эллочки: отвлечение внимания+ де-акто.
Глава XXV.
17. Получение стула у Щукина — мужа Эллочки: обман.
18. Уменьшение доли Воробьянинова в будущих доходах: давление.
Глава XXVI.
19. Изъятие стула у Изнуренкова: обман + блефование + де-акто.
Глава XXX.
20. Добывание контрамарки у администратора театра Колумба: обман + блефование.
Глава XXXI.
21. Проникновение на теплоход: манипуляция (использование
ситуации дефицита времени) + де-акто.
Глава XXXIV.
22. Подготовка к лекции и сеансу одновременной игры в шахматном клубе Васюков: манипуляция + блефование + обман.
23. Получение денег с шахматного клуба на организацию шахматного конкресса: манипуляция (воодушевление).
24. Сеанс одновременной игры: обман.
Глава XXXVI.
25. Снаряжение Воробьянинова просить милостыню: принуждение + унижение.
26. Сбор денег за вход в Провал: обман + манипуляция.
Глава XXXIX.
27. Встреча с Персицким на Военно-Грузинской дороге: выпрашивание денег.
28. «Выбивание» денег из Кислярского: манипуляция + запугивание + вымогательство.
Литература
Артемьева Е. Ю. Психология субъективной семантики.— М.: Изд-во Моск.
ун-та, 1980.— 128 с. АсжоловА.Г. Деятельность и установка.— М.: Изд-во Моск. ун-та, 1979.—
151 с. Балл Г. А., Бургин М. С. Анализ психологических воздействий и его
педагогическое значение. / Вопросы психологии, 1994, 4, с. 56—66. БассинФ.В. О силе «Я» и «психологической защите». / Вопросы
философии, 1969, 2, с. 118—125. БахтинМ.М. Эстетика словесного творчества. / Сост. С.Г.Бочаров.—
М.: Искусство, 1979.— 424 с. БейтсонГ., БейтсонМ.К. Ангелы страшатся. Сокр. пер. с англ.— М.:
Технологическая школа бизнеса, 1994.— 216 с. БендлерР., ГриндерДж. Структура магии.— С.-П.: Институт Личности,
1993, т. 1.— 202 с. БеннисУ., Шепард Г. Теория группового развития. / Современная зарубежная социальная психология. Тексты.— М.: Изд-во Моск. ун-та,
1984, с. 142—161. БернЭ. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры.—