Теория структурного баланса Ф. Хайдера

Ф. Хайдер — один из наиболее последовательных привержен­цев гештальтпсихологии. Его идеи никогда не разрабатывались спе­циально для социальной психологии, и именно его многие иссле­дователи считают основателем общей когнитивной психологии. Основная идея Хайдера сводится к тому, что люди склонны раз­вивать упорядоченный и связный взгляд на мир, и в этом процес­се они строят некую «наивную психологию», которая имеет определенное сходство с научной: подобно тому как в представлени­ях «наивной психологии» люди стремятся за внешним поведением личности понять ее установки, мотивы, задача науки — за повер­хностью явлений отыскать некоторые инвариантные свойства мира. Только отыскание этих инвариантов может помочь ориентироваться в мириадах явлений. Таким образом, с самого начала акцент сде­лан на проблему восприятия.

Впервые эти идеи были изложены Хайд ером в работе 1944 г. «Социальная перцепция и феноменальная причинность» [Heider, 1944]. Эксперимент, описанный в ней, состоял в следующем: 114 ис­пытуемых рассматривали кадры с движущимися фигурами — дву­мя треугольниками и одним диском; 34 испытуемых просили опи­сать, что они видят, не давая никаких дополнительных указаний, как это сделать; 80 другим испытуемым было предложено интер­претировать движение этих фигур как действия личностей и после этого описать, что они видят. Из первой группы (34 человека) 33 человека описали движение фигур тоже в терминах живых су­ществ, главным образом личностей. Отсюда Хайдер сделал вывод, что не существует каких-то принципиальных различий между вос­приятием физических объектов, как оно трактуется в гештальт-психологии, и восприятием личностей [Heider, 1946, р. 373]. Этот вывод был положен в основу представлений когнитивной психо­логии и стимулировал в дальнейшем своеобразное «приложение» проблем перцепции к трактовке специфических социально-пси­хологических феноменов.

Один из исходных тезисов Хайдера — важность изучения «жи­тейской психологии»: чтобы понять социальное поведение лично­сти, надо понять житейскую психологию и те богатства и наход­ки, которые имеются в здравом смысле. Эта наивная житейская психология находит свое выражение, в частности, в языке, в ли­тературных и философских сентенциях, касающихся межличност­ных отношений. Поэтому методом изучения наивной психологии может быть анализ психологических понятий, употребляемых в языке, и их связи с понятиями, употребляемыми в сказках, но­веллах и т.п.

Поскольку важной детерминантой поведения является стрем­ление человека к упорядоченному и связному пониманию его от­ношения к миру, постольку правомерно опереться на те суждения здравого смысла, которые фиксируют эту черту поведения. В част­ности, заслуживают внимания такие распространенные в житейском обиходе сентенции, как «мы любим людей, принадлежащих к нам», «наши друзья дружественны между собой», «мы любим то, что любят наши друзья», «если мы не любим себя, то не любим и вещи, принадлежащие нам, а также людей, любящих нас», «тот не любит группу, чье мнение расходится с мнением группы» и т.д. По мысли Хайдера, в этих сентенциях изложены представления наивной психологии о сущности стремления человека к сбаланси­рованной когнитивной структуре, иными словами, первый посту­лат теории сбалансированных структур — идея баланса. Здесь же находим и второй постулат — идею приписывания (каузальной ат­рибуции), т.е. процесса поиска достаточной причины для объясне­ния поведения другого или своих собственных действий.

Таким образом, опора на житейскую психологию приводит Хайдера к социально-психологической проблематике. В статье «Аттитюды и когнитивная организация» [Heider, 1946] и позже в сво­ей главной работе «Психология межличностных отношений» [Heider, 1958] Хайдер полностью обращается к сфере социальной психологии. Именно в этих работах и формулируются основные положения теории сбалансированных структур. Модели баланса последовательно строятся сначала для диад (одна личность отно­сится к двум объектам), а затем для триад (одна личность отно­сится к двум объектам, из которых второй может быть также лич­ностью). Само определение баланса дается следующим образом: «Понятие сбалансированного положения означает ситуацию, в ко­торой воспринимаемые единицы и эмоции сосуществуют без стрес­са, поэтому нет давления к изменению ни когнитивной организа­ции, ни эмоциональных проявлений» [op. cit., p. 176]. Ключевая идея: дисбаланс вызывает напряжение и силы, которые ведут к восстановлению баланса. Для пояснения этих положений предла­гается так называемая схема Р-О-Х, которая именно под таким названием прочно вошла в социальную психологию и существует здесь как термин.

Схема Р-О-Х опирается, как и вся концепция Хайдера, на жи­тейскую психологию, суждения которой интерпретируются в тер­минах научной психологии. Схема представляет собой модель когни­тивного (феноменологического) поля воспринимающего субъекта, которое описывается при помощи трех элементов: Р— воспринима­ющий субъект, О —«другой» (воспринимающий субъект), X— объект, воспринимаемый и воспринимающим субъектом, и «другим». Этим объектом может быть явление, идея, вещь. В дальнейшем Р, О, X,

могут принимать любые значения. Очень широко схема Хайдера применяется, например, в исследованиях массовой коммуника­ции, где Р интерпретируется как избиратель, О — как политичес­кий комментатор, X — как политический кандидат, по поводу избрания которого развернута пропагандистская кампания.

Итак, взаимодействие трех элементов составляет некоторое когнитивное поле, и задача заключается в том, чтобы выявить, какой тип отношений между этими тремя элементами является устойчивым, сбалансированным и какой тип отношений вызыва­ет ситуацию дискомфорта для Р и соответственно его стремление изменить ее с целью приведения этой ситуации вновь в состояние баланса.

Прежде чем приступить к построению различных возможных вариантов складывающейся здесь когнитивной структуры (для Р), формулируются следующие суждения житейской психологии как следствие приведенных выше сентенций: 1. Позитивные отноше­ния транзитивны (т.е. при моем позитивном отношении к другому его отношение к объекту распространяется и на мое отношение к этому объекту: «люблю того, кого любит друг»). 2. Негативные от­ношения нетранзитивны (т.е. при моем негативном отношении к другому его отношение к объекту не распространяется на мое от­ношение к этому объекту: «не ненавижу того, кого ненавидит мой враг»). Хайдер называет когнитивную структуру воспринимающего субъекта сбалансированной, если в ней позитивные отношения транзитивны, а негативные — нетранзитивны, и несбалансиро­ванной, если в ней, напротив, позитивные отношения нетранзи­тивны, а негативные — транзитивны (т.е. возникает такая проти­воречащая здравому смыслу ситуация, когда «я не люблю того, кого любит друг» и «я ненавижу того, кого ненавидит враг»).

Между тремя элементами Р, On Смогут существовать один или два типа отношений: «отношения оценки» («sentiment relations») и «отношения принадлежности» («unit relations»). «Отношения оцен­ки» выражаются в понятиях «нравится — не нравится», «любит — не любит», «предпочитает — не предпочитает». Они могут быть как по­зитивными (и тогда обозначаются буквой L, от английского слова «Love» — любовь), так и негативными (и тогда обозначаются симво­лом nL). «Отношения принадлежности» фиксируют степень воспри­нимаемого единства элементов и выражаются в понятиях «похожий —. непохожий», «близкий — далекий», «принадлежащий — непринадлежащий», «владеющий — невладеющий». Эти отношения такжемогут быть позитивными, когда степень воспринимаемого един­ства высокая (и тогда они обозначаются буквой U, от английского слова «Unit» — целое), и негативными, когда степень восприни­маемого единства низкая (и тогда обозначаются символом nil).

Следует помнить, что все четыре вида отношений могут свя­зывать между собой всех трех участников взаимодействия (т.е. Р, О и X), причем картина отношений рисуется только с точки зрения ее представленности в когнитивном поле Р. По поводу «отноше­ния оценки» это положение усваивается достаточно легко: для Р могут существовать три вида позитивных отношений этого типа (PLО, PLX, OLX) и три вида негативных отношений (PnLO, PnLX, OnLX). Что касается «отношений принадлежности», то здесь воп­рос несколько сложнее. Фиксируемая в них степень единства есть только степень их воспринимаемого субъектом Р единства, т.е. если Р воспринимает, что О «обладает» объектом X, то это означает, что существует позитивное «отношение принадлежности» между О и X безотносительно к тому, обладает или нет О в действитель­ности X. Второе замечание по поводу этого вида отношений состо­ит в том, что отсутствие позитивного «отношения принадлежнос­ти» не означает наличия негативного «отношения принадлежнос­ти» (если О женится на X, то это, с точки зрения Р, иллюстрация наличия между О и X позитивных отношений принадлежности, но если О разводится с X, то это — для Р— не есть иллюстрация негативных «отношений принадлежности» между О и X). В общем виде это правило формулируется так: негативные отношения при­надлежности наблюдаются тогда, когда имеется воспринимаемая тенденция к разъединению элементов, но они не представляют собой отрицания воспринимаемой тенденции к единству.

По мысли Хайдера, баланс присутствует в когнитивной систе­ме Р в том случае, если Р воспринимает всю ситуацию как гармо­нию, без стресса, т.е. если отношения оценки между двумя эле­ментами и отношения принадлежности между ними (элементы представляются как объединенные в некотором смысле) одновре­менно воспринимаются как позитивные. Особенно важно подчер­кнуть, что баланс — по Хайдеру — это не состояние, характеризу­ющее реальные отношения между элементами, но только восприя­тие со стороны Р определенного состояния отношений. «Баланс или отсутствие баланса есть характеристика феноменологии Р>, — справедливо замечают Инско и Шоплер [Insko, Schopler, 1972, p. 6]. Хайдер полагает, что если Р ощущает отсутствие баланса, он испытывает стресс. Инско и Шоплер не без иронии замечают, что наиболее полным выражением баланса для Р является, несомнен­но, распределение всех «хороших» людей в раю, а всех «плохих» людей в аду, поскольку только при этом условии будет соблюдено то правило, на которое опирается Хайдер: мы воспринимаем лишь хорошие вещи о друзьях и лишь плохие вещи о врагах [op. cit., р. 7]. Исходя из указанных принципов и принимая введенные обозна­чения, Хайдер строит модель Р-О-Х, причем для упрощения пояс­нений фиксирует в ней только отношения оценки, опуская в пер­вом изложении проблему отношений принадлежности. Впрочем, для рассмотрения сущности модели Р-О-Х достаточно и первых, более простых обозначений. Получаем восемь возможных ситуаций.

Легко видеть, что для ситуации баланса нужно наличие либо трех позитивных отношений, либо одного позитивного, а двух — негативных. Дисбаланс имеет место тогда, когда два отношения позитивны, а одно негативно, либо когда все три отношения не­гативны, хотя, впрочем, этот последний случай не имеет одно­значного толкования даже в рамках заданных сентенций здравого смысла. По предложенной модели можно легко «вычислить», ка­ким должно быть третье отношение (Р к X, ибо именно оно насинтересует), если известны два других (Р к О и О к X), причем это «вычисление» допустимо для характеристики как сбалансирован­ной, так и несбалансированной структуры.

Схеме Р-О-Х нельзя отказать, в общем, в известной логичес­кой последовательности, она допускает простейший прогноз от­ношений в предлагаемой триаде; с помощью этой схемы проведен ряд прикладных исследований, особенно в изучении изменения аттитюдов (отношений) избирателей под влиянием пропаганды. Однако в целом схема подвергается справедливой критике даже со стороны коллег по теориям соответствия.

Первый упрек состоит в том, что гипотезы-предсказания, пред­лагаемые здесь, неточны. В самом деле, изменение отношения про­гнозируется только под влиянием потребности в установлении баланса в когнитивной структуре воспринимающего субъекта. Но сама исходная посылка о том, что такая потребность абсолютна, принимается без доказательств, просто как некий постулат. Впро­чем, такое замечание относится не только к схеме Хайдера. В рам­ках же этой схемы прогноз все равно уязвим, так как изменение в отношении может попросту возникнуть под влиянием каких-либо неучтенных в схеме факторов.

Второй упрек касается того, что в схеме Р-О-Х все отношения определяются по принципу «все или ничего», иными словами, здесь присутствует упрощение в связи с тем, что не анализируется степень позитивности или негативности отношений, т.е. чрезвы­чайно важный показатель всяких отношений вообще.

И наконец, «симметричность» всей схемы в значительной мере страдает, поскольку восьмая позиция — случай со всеми тремя негативными отношениями — выглядит сомнительным.

К этому можно добавить, что значительно ограничивает зна­чение схемы и тот факт, что она предусматривает лишь чрезвы­чайно простой вариант когнитивного поля воспринимающего субъекта; когда вообще весь круг отношений замыкается всего лишь тремя участниками взаимодействия. В действительности это поле, очевидно, значительно сложнее: если брать специально ситуацию группы, то тут, безусловно, выступает одновременно сплав отно­шений, которые должны быть неизбежно полностью представле­ны в когнитивном поле индивида. Поэтому если даже допустить право на существование предложенной схемы именно в качестве простейшей модели, то необходимо указать, как минимум, пути перехода от ситуации триады к ситуации группы в полном смысле этого слова.

В истории когнитивных теорий была предпринята и такая по­пытка. Д. Картрайт и Г. Харари формализовали схему Хайдера, обоб­щив таким образом принятые им принципы, и включили в модель уже не две личности и один объект, а любое число личностей. Кроме того, они сформулировали специальную математическую теорему относительно системы межличностных отношений и оп­ределенного распределения в ней позитивных и негативных отно­шений, что используется в исследовании аттитюдов [McDavid, Harary, 1968]. Значительного успеха, однако, и эта попытка не принесла, объяснение чему следует, очевидно, искать в каких-то более общих методологических просчетах предложенного подхода. Поэтому целесообразно рассмотреть теперь еще один, довольно близкий хайдеровскому, вариант теорий соответствия.