Г л а в а 3 Метод психологической интерпретации 4 страница

Следовательно, вовсе не случайно то, что при королевском дворе нет хорошего ковра, ибо это согласуется с общим ходом сюжетного развития и вызвано потерей связи с женским началом, а также необходимостью заново обрести жизненный паттерн.

Таким образом, сказка указывает на то, что изобретательность бессознательного и тайный промысел судьбы, вплетенные в жизнь человека, неизмеримо более разумны, чем его сознание, более проницательны и превосходят все то, что человек мог бы предположить. Именно это таинственное и неизвестное нечто, присутствующее в нашей психике, является создателем наших сновидений, раз за разом поражая своей гениальностью. Оно собирает вместе все наши дневные впечатления, например прочитанное нами вечером в газетах или наши детские воспоминания, и создает из этого причудливую смесь. Поэтому, только разгадав значение сна, вы сможете понять всю гениальность и проницательность его композиции. Каждую ночь этот «ткач ковров» наших сновидений принимается за работу внутри нас, создавая фантастически изощренные паттерны, которые настолько хитроумны, что, к сожалению, понять их значение не удается даже после многочасовых попыток. Видимо, люди слишком глупы и неуклюжи, чтобы осознать гениальность бессознательного, создающего наши сны. Но все же мы в состоянии понять, что «ковер» наших снов соткан гораздо тоньше и искусней, чем это Доступно кому-либо из людей.

Как и следовало ожидать, результаты первого испытания не удовлетворили ни короля, ни старших братьев. Следующим заданием было — найти самое красивое кольцо. Снова был повторен ритуал с тремя перьями. Старшие братья принесли обычный железный обод от колеса, вытащив из него гвозди, так как были слишком ленивы, чтобы искать что-либо получше. Дурень же принес прекрасное золотое кольцо, сверкающее бриллиантами и драгоценными камнями, которое ему дала жаба в подземелье. Кольцо, как любой другой круглый предмет, является лишь одним из многих символов Самости. Но так как в сказке присутствует несколько подобных символов, следовательно, необходимо уточнить, какую же специфическую функцию Самости подчеркивает в данном контексте именно кольцо. Известно, что как центральный регулирующий фактор бессознательной психики Самость имеет множество различных функциональных аспектов. Кольцо поддерживает равновесие, как в случае с символической фигурой героя, или помогает выстраивать эго-аттитьюд в соответствии с требованиями Самости. Например, мяч как символ Самости в большей степени будет отражать ее способность к самопроизвольному движению. С точки зрения людей, обладавших первобытным мышлением, мяч являлся необычным и удивительным предметом, который может катиться сам по себе. Они не придавали значения тому, что для этого необходим первоначальный толчок, заставляющий мяч двигаться, а считали, что мяч способен передвигаться благодаря собственному внутреннему импульсу, преодолевая все превратности и преграды материального мира на своем пути. Подтверждением этого может служить открытый Юнгом феномен, имеющий отношение к бессознательной сфере психики, а именно: бессознательное обладает способностью создавать движение, порождаемое изнутри себя. Бессознательное — это система, которая реагирует не только на уже существующие внешние воздействия, но и на внутренние, которая способна создавать нечто новое без всякой видимой причины. Оно обладает способностью к самопроизвольному движению, которая во многих философских и религиозных системах приписывается только Богу как первоисточнику всего сущего.

Похожей способностью обладает и человеческая психика. Например, в течение долгого времени вы заняты психоанализом одного и того же человека; его сновидения указывают на вполне обычные жизненные проблемы, и пациент чувствует себя хорошо; но вдруг во сне он видит нечто необычное, совсем не похожее на все предыдущее. Новая креативная идея возникает неожиданным и необъяснимым образом, так, словно психика решает «подкинуть» нам что-то новое, что имело бы исцеляющий эффект для человека. Символ руга или шар, прежде всего, обозначают именно это. (Напомним что шары, мячи или катящиеся яблоки часто заменяют перья нашей сказке.) Поэтому часто сказочный герой идет к таинственной цели, следуя за катящимся яблоком или шаром. Другими словами, он движется к скрытой цели, опираясь на спонтанные проявления психического. (Я так подробно остановилась на амплификации символа шара, чтобы показать его существенное отличие от кольца и еще раз подчеркнуть, что недостаточно говорить просто о «символе Самости», но следует учитывать особую функцию каждого такого символа самости.)

Кольцо обладает двумя основными функциями (помимо своей круглой формы, которая создает образ Самости), символизируя либо взаимосвязь (соединения), либо узы (оковы). Например, обручальное кольцо может олицетворять как единение с партнером, так и брачные оковы: поэтому некоторые люди, отправляясь в путешествие, снимают кольцо и кладут его в карман! Таким образом, все зависит от отношения человека к данному символу. Надевая женщине кольцо, мужчина, вне зависимости от того, осознает он это или нет, выражает свое желание соединиться с ней на сверхперсональном уровне, а не завязать просто мимолетный любовный роман. Он хочет этим подчеркнуть, что связь устанавливается навсегда, так как кольцо символизирует соединение через Самость, а не только через эго. Например, в католической религии брак — это таинство, а не просто союз двух эго, решивших создать, как говорил Юнг, «маленькое финансовое сообщество для воспитания детей». Если же брак есть нечто большее, тогда необходимо признать, что в нем заключено и нечто сверхличное или, говоря религиозным языком, нечто божественное; слово «навсегда» имеет здесь более глубокий смысл и означает, что в данном случае речь идет не просто о влюбленности или расчете, которые могли объединять людей до этого. Повторю еще раз, что кольцо символизирует вечный союз через Самость. По всей видимости, брак заключается ради поддержания процесса индивидуации. Подтверждение этому можно найти в ходе анализа разнообразных семейных проблем или наблюдения за человеком в последние дни перед свадьбой. Брак позволяет взглянуть на каждодневные проблемы совершенно с другой точки зрения, он формирует по отношению к ним новую установку. Но как бы то ни было,— это судьба, помогающая человеку достичь большего осознания, а не отказываться от брака при первой же трудности. Именно эта идея подчеркивается в символической форме с помощью обручального кольца, которое олицетворяет единение через Самость.

Вообще кольцо означает связь любого рода. Поэтому иногда оно может иметь и совершенно другое значение. Например, перед исполнением многих религиозных ритуалов сначала необходимо было снять с рук все кольца. Не выполнив этого условия, жрец в Древней Греции и Риме не мог приступить к отправлению любого из таинств. Суть данного действия заключается в том, что, прежде чем соединиться с Богом, он должен был освободиться от всех других связей (или уз). Чтобы священник мог стать полностью открытым для божественного воздействия, у него не должно быть никаких других обязательств. В этом случае связь, которую символизирует кольцо, является нежелательной (что очень часто встречается в мифологии), поскольку кольцо может соединять с тем, с чем не следовало бы, и обозначает рабскую зависимость от какого-то негативного фактора, например, такого как связь с дьяволом. Выражаясь на языке психологии, оно символизирует состояние околдованности и порабощенности каким-то бессознательным эмоциональным комплексом.

В процессе амплификации символического значения кольца, можно рассматривать не только кольца, надеваемые на руку, но и любые другие предметы кольцевидной формы. Например, круг ведьмы или обруч. Кольцо в этом более широком смысле имеет значение, для которого Юнг ввел в аналитическую психологию понятие теменоса (греч.— temenos) — сакрального пространства, отделенного проведенными или иначе отмеченным кругом. В Древней Греции теменосом называли небольшой участок священной земли, находящийся в лесу или на холме, на которую нельзя было ступать, не приняв некоторых мер предосторожности; это было место, где запрещалось убивать людей. Например, если преследуемый укрылся в теменосе, то, до тех пор пока он оттуда не выйдет, его нельзя было ни убить, ни взять в плен. Священное место служило ему убежищем, так как человек в нем становился неприкосновенным (asulos). Теменос как место культового служения Богу является территорией, ему принадлежащей. Ведьмины круги имеют схожее значение, с их помощью часть земли отгораживается от всего остального, чтобы быть использованной в архетипических целях. Данное место имеет двойную охранительную функцию: оно защищает все, что находится внутри круга, и не впускает все остальное, находящееся снаружи, однако общее предпочтение отдается все же тому, что находится внутри. Это общее значение может проявляться в многообразных формах. Например, слово temencs происходит от temno, что значит «отрезать» (to cut). Следовательно, оно означает отделение от бессмысленной, профанной части жизни, указывая только на ту часть, которая отрезана и изолирована со специальной целью. Однако к нашей сказке, по моему мнению, все это не имеет никакого отношения, так как в ней мы имеем дело с кольцом, которое надевается на руку.

В сказке кольцо сделано из золота, которое в качестве самого пенного из драгоценных металлов планетарной системы приписывается Солнцу. Часто оно также ассоциируется с бессмертием и нетленностью. Действительно, золото очень долговечно, и долгое время оно было единственным известным металлом, который не разлагался, не менял своего цвета (т. е. не темнел и не покрывался зеленью) и не поддавался никакой коррозии. Сокровища из золота, спрятанные в земле и выкопанные через тысячи лет, оставались точно такими же, чем отличались от серебра, меди и железа. Другими словами, золото является принадлежащим вечности, трансцендентым элементом, который преодолевает эфемерное существование, оно вечно и священно, поэтому любой предмет, сделанный из него, приобретает принадлежность к вечности. Видимо, поэтому обручальные кольца делают именно из золота, чтобы этим еще раз подчеркнуть, что брак заключается навсегда. Такое кольцо не будет подвержено негативному воздействию земли. А у драгоценных камней это выражено еще сильнее, поэтому они чаще всего символизируют собой психологические ценности.

Во второй раз старый король и старшие браться вновь не признали победу Дурня, поэтому было назначено третье испытание. На этот раз королевство должно было достаться тому, кто приведет домой самую красивую жену. Младший брат снова спустился в подземелье к жабе, но на этот раз ей не удается ему помочь так же легко, как раньше. Жаба говорит Дурню: «Самую красивую? Ой, что ты? Такой сейчас нет, но ты ее все-таки получишь!» На этот раз ситуация более сложная. Жаба дает ему желтую морковь, выдолбленную в форме кареты, в которую запряжено шесть мышей. Дурень выбирает одну из маленьких жабок и сажает ее в этот своеобразный экипаж. И как только она садится туда и карета трогается с места, она превращается в прекрасную принцессу. Таким образом, чтобы получить самую красивую женщину, требуется специальное средство передвижения, в котором до этого, как в случае с ковром и кольцо не было необходимости. Только сев в экипаж из моркови, который повез ее в королевский дворец, лягушка превратилась в прекрасную девушку.

В других вариантах сказки красивая девушка присутствует с самого начала. Вспомним вариант из Гессена: красавица прядет под землей, где ее и находит Дурень. В этом случае, наоборот, девушка превращается в лягушку, когда выходит наверх. Довольно странно, что иногда она является жабой или лягушкой под землей и превращается в прекрасную девушку, когда еще только поднимается оттуда наверх; тогда как в нашей сказке она обретает человеческий облик, когда оказывается уже на поверхности земли. Существуют и иные варианты сказки, в которых она является красавицей и под землей, и на земле, но в обычном мире среди людей она превращается в лягушку и остается ей до тех пор, пока Дурень не прыгает с ней в пруд, после чего она вновь обретает человеческий облик. Такие вариации встречаются сравнительно часто, то есть под землей она уже имеет человеческий облик, но наверху появляется в виде лягушки, жабы или собачки. Поэтому остановимся более подробно на символическом значении данной ситуации. Мы уже пришли к заключению, исходя из наличия ступеней и человеческой постройки под I землей, что прежде существовавший культ матери, или связь с материнским принципом, должен был быть интегрирован в сферу человеческого сознания, а затем подавлен и вытеснен как бы под землю. И наша сказка непосредственно связана с выведением наверх чего-то, что когда-то было осознано в человеческой сфере. Множество параллельных вариантов сказки, в которых прекрасная женщина сидит в подземелье и ждет своего освобождения, являются подтверждением нашей гипотезы.

Анима, которая олицетворяет для мужчины мир фантазии и отношение, которое устанавливается у него к бессознательному, тоже когда-то составляла одно целое с областью сознания и достигала человеческого уровня. Теперь же, вследствие неблагоприятных культурных обстоятельств ее снова исключили из этой области и низвели в бессознательное. Это объясняет, почему принцесса ждет своего спасителя, который выведет ее наружу, сидя в подземелье, а также проясняет и то, почему она появляется в виде лягушки. Наверху, при королевском дворе, где господствует установка сознания, анима может рассматриваться только как лягушка. Следовательно, в сознательной сфере преобладает такой аттитьюд, который олицетворяет зрительное отношение к феномену эроса; а анима при этих обстоятельствах оказывается в глазах мужчины при королевском дворе просто лягушкой. Современный пример, который служит наглядной иллюстрацией такого подхода,— это теория Зигмунда Фрейда. В ней вся сущность эроса сведена к чисто биологической сексуальной функции. Все происходящее может быть объяснено с точки зрения рациональной теории с помощью выражения «не что иное, как». Например, для Фрейда было характерно недопонимание значения женского начала, поэтому он всегда интерпретировал его как сексуальное. С его точки зрения, даже готический собор представляет собой не что иное, как патологическое выражение «не получившего жизни» секса, что подтверждается его фаллическими башнями. Исходя из этого, анима вообще не имеет права на существование. Подобное отношение к аниме имеет место не только в теории Фрейда, но и, например, в случае насильственного подавления эротического принципа по политическим или иным причинам или же моральных предубеждений против него. Такой аттитьюд низводит аниму до уровня лягушки, вши или чего-нибудь столь же низменного. И тогда мужская анима становится такой же неразвитой, как и эротическая функция лягушки. Однако лягушке совсем не чуждо чувство привязанности. Например, ее можно приручить и научить брать корм с руки. Мужчина, имеющий аниму-лягушку, будет вести себя точно так же. Поэтому становится ясно, зачем в гессенском варианте сказки для восстановления человеческой природы анимы потребовались дополнительные действия. В нашей сказке все происходит совсем по-другому, а вернее, наоборот. Под землей анима предстает перед нами в виде жабы, нуждаясь в специальном экипаже из моркови, чтобы выйти наружу и превратиться в человека.

В русском варианте сказки о царевне-лягушке Дурень должен был привести и показать царю свою невесту. Он беспокоится, что она появится перед всеми в виде лягушки, но она просит его поверить ей и ничего не бояться: когда он услышит раскаты грома, это будет означать, что его невеста надевает свадебное платье; когда сверкнет молния, он будет знать, что она закончила одеваться и едет во дворец. И вот, дрожа от страха, он ждет, когда же появится его невеста. И наконец царевна-лягушка, полностью преобразившись во время грозы в самую прекрасную женщину, прибывает в карете, запряженной шестеркой вороных коней.

Таким образом, в русском варианте сказки Дурень должен просто довериться своей невесте и быть готовым принять ее, даже если она появится перед всеми в смехотворном виде и нечеловеческом облике. В других вариантах данной сказки можно обнаружить смешение с мотивом принца-лягушки. В них лягушка (как и упомянутый принц) просит Дурня, чтобы он взял ее жить к себе домой, чтобы она ела из его тарелки и спала в его кровати и чтобы он обращался с ней, как с себе подобным существом, несмотря на все неприятности, которые это навлечет на героя. После этого она превращается в человека, поэтому можно сказать, что ее спасает доверие, признание и любовь. В нашей же сказке превращение вызвано не доверием, а каретой из моркови. Поэтому остановимся на символическом значении моркови более подробно. В «Словаре немецких суеверий» (Handworter-buch des Deutschen Aberglaubens) вы можете обнаружить, что морковь имеет фаллическое значение. В Бадене, например, считается, что, когда сажаешь в землю семена моркови, нужно приговаривать: «Я сажаю семена моркови, девочек и мальчиков; и дай Бог, чтобы их было столько, что если кто-то и украдет немного, то мы этого даже не заметим». Посадка моркови напрямую ассоциируется здесь с «посевом» мальчиков и девочек. В других странах приговаривают: «Я посеял семена моркови для мальчиков и девочек», а затем продолжают сходным образом. Существует много других забавных намеков, связанных с посадкой моркови, но во всех упоминается тот факт, что морковь — это еда для самых бедных людей. Поэтому когда вы ее сажаете, то надо быть щедрым и повторять: «Я сажаю морковь не только для себя, но и для моих соседей тоже»,— тогда вы обязательно соберете большой урожай. Один человек как-то поскупился и сказал, что сажает морковь только для себя и для своей жены. И вот, когда пришло время собирать урожай, оказалось, что у него выросло только две морковки.

В моркови содержится много воды, видимо, поэтому в диалектах ее иногда называют — «помочись в кровать» (pissenlit).

Таким образом, морковь, как и большинство овощей, имеет эротическое и, в особенности, сексуальное значение. Тогда вы можете сказать, что экипаж, выносящий аниму наружу, символизирует секс и эротические фантазии, которые часто являются для мужчин способом проявления эротического начала в их сознании. Первоначально эрос получает выражение именно в сексуальных фантазиях.

Схожее значение могут иметь и мыши. Например, в Греции наряду с крысами они принадлежали богу солнца Аполлону, однако только его северной или зимней ипостаси, иными словами, имели тношение к темной стороне солнечного принципа. У нас в стране ни ассоциируются с образом дьявола, который считается повелителем всех крыс и мышей. Упоминание об этом можно встретить, например, в «Фаусте» Гете: «Повелитель крыс и мышей» («Der Herr Her Ratten und der Mause»). В «Словаре немецких суеверий» (Hand-worterbuch des Deutschen Aberglaubens) вы найдете, что мыши считаются животными, в которых вселяются души. На нашем языке это означает, что часто мыши являются олицетворением бессознательной стороны личности человека. Вспомним, что если из тела человека вылетела птица, то значит душа его покинула. Иногда же душа покидает тело в виде мыши. В некоторых гимнах или ритуалах особо отмечается, что мышей нельзя обижать или причинять им вред, так как в них могут обитать бедные души. Один из самых знаменитых китайских поэтов, на мой взгляд, прекрасно описал в поэтической форме значение образа крысы в жизни человека (то же можно отнести и к образу мыши).

Rat in my brain,

I cannot sleep; day and night

You gnaw out of me my life.

I am slowly fading away,

Oh, rat in my brain,

Oh, my bad conscience.

Will you never give me piece again?

Крыса в моем мозгу,

Я не могу уснуть; день и ночь

Ты гложешь меня.

Я медленно угасаю,

О, крыса в моем мозгу,

О, моя нечистая совесть.

Неужели ты никогда не дашь мне покоя?

Мыши и крысы совсем не обязательно символизируют негативную сторону нашего сознания, однако поэт в данном стихотворении уподобляет их любой беспокоящей мысли, которая постоянно и вне зависимости от нашего желания гложет нас. Вероятно, всем знакомы бессонные ночи, когда что-то не дает вам покоя и любое, даже маленькое, препятствие становится непреодолимым; вы никак не можете уснуть, снова и снова перебирая собственные мысли. Это напоминает ситуацию, когда вас беспокоят мыши. Ужасные создания, они ночь напролет что-то грызут; вы стучите по стене, и ненадолго наступает затишье, но затем все начинается сначала. Если вам хоть раз в жизни довелось это испытать, тогда вы оцените аналогию между мышами и беспокойной мыслью — комплексом, который не Дает вам покоя. Таким образом, мышь символизирует навязчивую ночную мысль или фантазию, которая никак не дает вам спокойно уснуть. Весьма часто мыши приписывается и эротическое значение. Например, когда карикатуры изображают женщину, которая, лишь только увидит мышь, сразу прыгает на стол, подобрав подол юбки. Поэтому последователи Фрейда обычно интерпретируют мышь как сексуальную фантазию. Но это верно лишь в том случае, когда навязчивой идеей является именно секс, а не что-то другое, постоянно гнетущее сознание человека. Подведем итог всему вышесказанному; фигуру анимы выносит на свет экипаж из моркови (которая символизирует собой секс), запряженный мышами (которые олицетворяют ночные тревоги и непроизвольные фантазии), а следовательно, их можно рассматривать как подструктуру анимы.

И когда Дурень соединяет воедино экипаж и молодую жабку, она сразу же превращается в прекрасную девушку. В действительности это может означать следующее. Чтобы дать аниме возможность выйти на свет, мужчине необходимо запастись мужеством, терпением и настойчивостью. Он должен постараться принять и понять свои ночные эротические фантазии, осознать, в чем заключается их суть и не препятствовать их развитию, фиксируя подробности (что допускает дальнейшую амплификацию), и тогда его анима целиком «выходит на свет». Чисто машинально он должен каждый раз задавать себе вопрос: «А что я здесь делаю?», и тогда в процессе развития сексуальной фантазии, в котором часто возникает проблема анимы, выясняется, что анима много менее хладнокровна и бесчеловечна, чем он думал. Вместе с анимой возвращается и подавленное женское начало, а первым толчком для этого обычно служат либо сексуальные фантазии, либо одержимость иного рода, например любовь к стриптизу или настоятельная потребность смотреть в транспорте на женские прелести. Надо попробовать позволить этим мыслям выйти наружу со всем тем, что они несут с собой. Только так мужчина сможет осознать собственную аниму впервые или в очередной раз, если какое-то время она была подавлена. Когда же данная взаимосвязь отрицается, то анима снова оказывается в подавленном состоянии. Но становясь неосознанной, она часто превращается в навязчивую фантазию, т. е. в мышь.

Однако даже третье испытание не убедило короля и старших братьев. Здесь мы подходим к классическому мотиву: очень часто в сказках события имеют трехступенчатое развитие, а затем следует финал. Мнение, что число три играет в волшебных сказках большую роль, широко распространено. Однако, если вы внимательно посчитаете, как это сделала я, то получится не три, а четыре. Например верно, что в нашей сказке мы имеем дело с тремя испытаниями (ковер, кольцо и девушка). Но затем, в финале, следует еще и прыжок через обруч. Если присмотреться, можно увидеть, что именно такой ритм характерен для большинства волшебных сказок. Сначала определенном ритме идут три сходным образом организованных действия, а затем — финальное. Например, потеряв своего возлюбленного, девушка должна найти его на краю земли: сначала она идет к солнцу (1), которое показывает ей дорогу к луне (2), а та, в свою очередь, направляет ее за советом к ветру (3); и только после этого она на четвертом этапе — наконец находит любимого (4). Или же герой отправляется к трем великанам или к трем отшельникам, то есть, он должен преодолеть обязательно три препятствия. Только все три обычно образуют отчетливо выраженное единство при последовательном объединении: первое, второе, третье идут с определенным схожим повторением, поэтому четвертое часто игнорируется. Это четвертое — не просто еще одна дополнительная числовая единица, поскольку не является вещью того же самого рода, но чем-то совершенно отличным. Это происходит так же, как при счете: один, два, три — бац! Только сосчитав — один, два, три, мы подходим к настоящей развязке (denouement), которая заключена в числе четыре и которая обычно является чем-то статичным: здесь больше нет постепенно подготавливающего, динамичного движения, а совсем наоборот, вес приходит к состоянию покоя.

В числовом символизме цифра 3 считается мужским числом, как и все нечетные числа. Три считается первым в ряду нечетных чисел, поскольку единица, благодаря своей уникальности, числом как бы не является. Таким образом, три — это первое мужское нечетное число, которое включает в себя также и динамику единицы. Подробнее об этом можно прочитать в работе Юнга, которая называется «Психологический подход к догмату Троицы» («Психология и религия: Запад и Восток», С. W. 11). Основная идея состоит в том, что три чаще всего ассоциируется с непрекращающимся движением, а следовательно, и со временем, так как без движения нет и времени. Также известны три норны (Nornir — богиня судьбы в скандинавских мифах.— Прим. рус. пер.), олицетворяющие собой прошлое, настоящее и будущее. Божества, олицетворяющие время, по большей части входят в триаду. Три всегда заключает в себе символизм движения, так как для движения необходимо иметь два противоположных полюса и обмен энергией между ними. Например, положительный и отрицательный электрические полюса, а между ними ток, который выравнивает напряжение.

Часто в мифологии встречается, что основную фигуру сопровождают два помощника. Например, Митра и Дадофоры (Mithras and the Dadophores), Христос, распятый между двух воров, и т. д. В мифологии подобные триадные структуры указывают на полярность и общность: две противоположности и некое центральное образование, которое, возникая между ними, их объединяет. Необходимо всегда различать группу, состоящую из трех элементов одного рода, и группу, в центре которой находится некая целостность, а две входящие в ее состав противоположности являют собой то, что заключено у нее внутри. Здесь мы имеем дело с неким дуализмом и связующим звеном, поэтому, чтобы не сбиться с истинного пути, надо помнить, что три всегда связано с движением и временем, с неумолимой однонаправленностью движения жизни. Поэтому часто в волшебных сказках сама история состоит из трех основных фаз, за которыми следуют в качестве заключительного четвертого этапа развязка (lysis) или катастрофа. Четвертую фазу нельзя сравнивать с тремя предыдущими, так как она ведет к чему-то совершенно новому.

Г л а в а 6
Заключение сказки «Три перышка»

Дурень привозит домой невесту, которая превратилась из жабы в прекрасную принцессу, лишь только села в экипаж из моркови. Они прибывают к королевскому двору, но старшие братья в очередной раз не согласны с решением отца и просят его о четвертом, последнем испытании. На потолке зала подвешен обруч, через который и должны перепрыгнуть все три невесты. Крестьянки, которых привели старшие братья, прыгнули, но упали, сломав себе руки и ноги. Невеста младшего брата, вероятно, благодаря своей прошлой жизни в лягушачьем обличье, перепрыгнула через обруч с удивительной легкостью. После этого какие-либо протесты были уже невозможны. Младший сын получил корону и правил долго и мудро.

В начале сказки мы встретились с кольцом в качестве символа объединения. В своем позитивном значении оно олицетворяет осознанное принятие обязательств по отношению к некоторой божественной силе, т. с. по отношению к Самости. Негативная же сторона заключается в чувстве околдованности, имеющем негативный подтекст, например, при попадании в сети собственного комплекса или в плен эмоций, становясь таким образом пойманным в «порочный круг».

Теперь, в заключительной части нашей сказки, мы имеем дело с совершенно другим мотивом — прыгания через кольцо (или обруч). Такой прыжок представляет собой двойное действие, так как нужно прыгнуть вверх и в то же время суметь попасть точно в центр обруча, чтобы проскочить через него. В немецком фольклоре можно найти упоминание о старинном празднике весны, в ходе которого молодые мужчины, скача на коне, должны были попасть копьем в центр круга. ^ одной стороны, это был весенний ритуал, посвященный плодородию, а с другой — акробатическое испытание для молодых всадников.

Здесь также присутствует мотив попадания в центр круга в состязании, что приближает нас к значению прицеливания, когда оно направлено в центр мишени. Так же можно провести аналогию и с дзэн-буддистским искусством стрельбы из лука, на первый взгляд, весьма! отдаленную. Основная его идея заключается в том, что попадание; в центр достигается не таким способом, как на Западе, для которого; характерна экстравертность (то есть с помощью физических навыков и сознательной концентрации), а благодаря некой глубокой медитации, когда стрелок помещает себя сначала внутрь собственного центра (того, что мы называем Самостью), откуда он может поразить уже любую внешнюю цель. Именно таким образом дзен-буддистские стрелки могли легко поражать цель с закрытыми глазами и не целясь. В этом и заключалось их высшее мастерство. Существовал целый практический курс для освоения техники сосредоточения на своем внутреннем центре: чтобы стрелка не отвлекали посторонние мысли, амбиции и эго-импульсы.

Сейчас, насколько мне известно, не принято прыгать через горящие обручи, за исключением разве что цирка, где такие трюки до сих пор очень популярны. Обычно на арене через горящие обручи должны прыгать тигры и другие дикие животные, и чем экзотичнее животное, тем зрелищнее действо. Однако это мотив, к которому мы вернемся немного позже.