Принимая навязанные извне решения, мы предаем себя

Единственная реальная опора и единственный оценщик

Развития человека - он сам

СТРАДАНИЯ и НЕСЧАСТЬЯ

-Почему вы всегда носите черное?

-Это траур по моей жизни. Я так несчастлива.

А.Чехов

Кто из нас не любит иногда всласть поковыряться в себе, разбередить старую рану, пожалеть себя-несчастного, другу в жилетку поплакать, самоедством позаниматься, одним словом - пострадать. Многие предаются этому занятию с огромным воодушевлением и поистине всепоглощающей энергией. Они мастерски изыскивают для этого любые поводы, и на другие занятия у них уже не остается времени.

Страдания удобны и выгодны, потому что прикрывают и как бы оправдывают неспособность справиться с внешней жизненной ситуацией и с самим собой. Страдания - тот самый чемодан без ручки, который и нести тяжело и выбросить жалко. Часто у человека есть все необходимое, чтобы справиться с ситуацией, но силы эти остаются невостребованными, хорошо усвоенные уроки воспитания и образования не дают ими пользоваться.

Человек, отдающийся страданиям, имеет тенденцию значительно сужать поле своего внимания, интересов, мыслей, максимально концентрируясь на предмете страдания. "Ни о чем больше не могу думать", "Все остальное сейчас не имеет значения" и т.д. Максимальную степень такого сужения дает депрессия,когда человеку становится трудно принимать даже самые незначительные повседневные решения, совершать любые действия. Уход возлюбленной или даже сорвавшееся повышение по работе начисто заслоняют от человека весь остальной мир. Доводя себя до психического расстройства, он начинает думать о самоубийстве, что в логике максимального сужения мира представляется вполне естественным финалом.

Часто для прекращения страданий и поиска конструктивного выхода из ситуации достаточно просто иного ее осмысления. Если случилась неприятность, можно либо извлечь из нее опыт, либо поставить на себе клеймо: "Я - неудачник". После этого начнет работать отрицательное "САМОСБЫВАЮЩЕЕСЯ ПРОРОЧЕСТВО", программирующее то, что с нами случается. Девушка, уверившая себя в собственной непривлекательности, придя на танцы, мрачно отойдет в сторону и примется страдать, находя ежеминутные подтверждения своей правоты, а точнее провоцируя их. А чего ради пришедшие сюда веселиться молодые люди будут приглашать эту мрачную страдалицу?

Но точно такие же пророчества могут быть не негативными, а позитивными. Удача действительно не сваливается на кого ни попадя, она любит удачливых. Существует замечательный принцип: если нет возможности изменить обстоятельства, нужно изменить свое отношение к ним.

Множество людей страдает от одиночества либо потому, что просто боятся оставаться наедине с самим собой, что требует внутренней гармонии, либо потому, что неспособны понять, что само их одиночество - не результат трагического стечения обстоятельств, а продукт их собственного эгоцентризма и прагматизма, перекрывающих им возможности искреннего общения с людьми и с собой.

Одинокий человек на самом деле нередко одинок именно потому, что сам не допускает, чтобы его любили, например, из страха перед необходимостью проявлять ответные чувства. Такая позиция начисто лишает человека обаяния и, конечно, никак не располагает окружающих к навязчивому проявлению симпатий; «насильно мил не будешь». Из всех определений обаяния, неоднократно упоминающегося на страницах этой книги, мне ближе всего такое: "Это оборотная сторона проявляемого к людям интереса и радости от общения с ними». Интерес к людям, да и к жизни вообще появляется не тогда, когда люди (жизнь) интересны, а как раз наоборот: жизнь интересна и радостна, если человек проявляет к ней интерес. Угрюм-Бурчеевы, может быть, и будут жить долго (что сомнительно), но уж точно - крайне безрадостно, Фриц Перлз говорил, что одиночество - это когда человек остается один, если не считать кучи дерьма. Как правило, из такой ситуации есть несколько выходов: научиться извлекать радость из радости тех, кого любит человек (для этого нужно "просто" любить); завести собаку и, наконец, научиться "тусоваться с самим собой". В случае, если получится последнее, человек перестанет бояться оставаться наедине со своими мыслями и даже почувствует вкус к этому: "Мысль - это всегда немного одиночество'", как писал Хайдеггер.

Ричард Бах замечательно определил цель как мечту, которая должна осуществиться точно в назначенное время. Умение ставить цели и оценивать их важность, составлять свою систему ценностейсамо по себе является действенной техникой борьбы со страданиями, перекрывающими реализацию наших возможностей. Страдания - это переживание потенциального или уже нанесенного нашим ценностям вреда. Существуют терминальные(т.е. в данной - вашей - системе координат - конечные, абсолютные) и инструментальные(промежуточные, краткосрочные, относительные) ценности.

Вред, наносимый первым, очевиден и абсолютен и лучше заранее понять это и озаботиться созданием защиты. Вред, наносимый вторым - относителен, величина его зависит от того, насколько пострадала возможность достижения конечной цели. Перестал существовать один из инструментов, нужно только понять, существуют ли другие, дающие аналогичный результат, и заменить один инструмент другим.

Вернувшиеся однажды позже, чем предполагалось, наши соседи по этажу, забывшие дома ключи, позвонили в свою квартиру, где было двое детей, но дверь им никто не открыл. Естественно встревожившись, они продолжали настойчиво звонить и стучать, подняв изрядный шум. Разбуженные им. Мы присоединились к ним, За дверью надрывалась собака, мы продолжали стучать и звонить, хозяева квартиры были близки к истерике, но дверь по-прежнему оставалась закрытой. Так продолжалось довольно долго, но встревоженным родителям, как это ни кажется сейчас странным, не приходило в голову предпринять иные действия для разрешения проблемы. Не то, что бы они не видели других путей, но все они были сопряжены с определенными трудностями. Можно было взломать дверь, но она была укрепленной, можно было залезть с соседнего балкона, но их балкон был застеклен, можно было попытаться подняться с козырька подъезда, но пришлось бы разбить окно, а была зима. За день дети устали и могли просто спать (но очень крепко), но двое маленьких мальчишек одни дома - это само по себе тревожно. Родители очень сильно и честно страдали сорок минут (!), но НЕ МОГЛИ РЕШИТЬ, ЧТО ВАЖНЕЕ. Это классическая ситуация "буриданова осла", который умер от голода, потому что не смог решить, какую из двух совершенно одинаковых вязанок сена, лежавших перед ним, съесть сначала, а какую - потом.

Без участия хозяев мы залезли в квартиру. Дети, к счастью, спокойно спали. Но с тех пор вопрос о запертой двери в дом, в который при отсутствии ключа попасть все-таки нужно, в той или иной форме стал входить во вступительный тест нашего Института, И поразительно, что далеко не малое число отвечающих на него упорно стучат и звонят в дверь, разбивая себе о нее лбы и страдая, но не догадываясь взломать, взорвать, обойти вокруг, залезть через трубу или сделать подкоп. Обычная потеря ключа полностью дезориентирует их и не дает возможности осуществить необходимое. Окончательно удостоверившись, что дверь заперта, они бросают всякие усилия и предаются страданиям вместо того, чтобы залезть в окно.

До тех пор, пока ценностей много и они не ранжированы, каждая из них воспринимается как терминальная, а любая неудача - почти как вселенская. Как только выработана система приоритетов, большая часть начинает восприниматься как подчиненные немногим конечным целям, и львиная доля угроз становится не такими страшными. Страх перед возможной ошибкой, гипнотически приковывающий многих к месту, исчезает с пониманием того, что лучше сделать шаг не в ту сторону, чем оставаться на месте: иначе как найти то, что ищешь? Работает один из очень близких мне принципов: "Нет такого явления, как неудача, есть только обратная связь". Таким образом, переосмысление ценностей, перевод большей части их из терминальных в инструментальные делает человека значительно гибче, оперативнее, увереннее в себе и целеустремленнее.

Учась ходить, дети, естественно, часто падают. Но после падения они сразу же встают на ноги и делают новый шаг, не тратя времени на то, чтобы винить ситуацию и себя. Падение для них - органичная часть нового увлекательного процесса, и все, что требуется - продолжать идти. При таком условии в подавляющем большинстве случаев человек сможет сказать, что ничего страшного и даже сколько-нибудь интересного не случилось. На том простом основании, что НИЧЕГО СТРАШНОГО НЕ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ. Страшное - это то, чего мы боимся, следовательно, чтобы это перестало быть страшным, нужно перестать бояться.

Я не очень опасаюсь, что при чтении этих строк вы подумаете, что сказать-то это легко. Предложите пример Страшной Неприятности. Классическим образцом считается банкротство. В первые годы существования наш Институт из-за нашей неопытности и экономических причуд современной России переживал это состояние трижды. Фактически, трижды умирал. Должен согласиться, что нас это весьма тонизировало, но наши клиенты, равно как и большинство сотрудников узнавало об этом только после того, как мы выбирались из очередной пропасти. Работа же не прекращалась ни на день и, наверное, в этом и есть рецепт ребенка, учащегося ходить: падения неизбежны и нормальны, нужно только не останавливаться.

Наиболее успешные и практически неуязвимые люди имеют минимум терминальных ценностей, более того - одну, которой практически не может быть нанесен вред, так как она не зависит от внешних обстоятельств: собственный внутренний рост, развитие личности. При этом для того, чтобы покончить со страданиями, необходимо научиться четко отделять собственно личность от массы поведенческих, ситуативных и других обстоятельств, окружающих ее, иначе говоря, научиться отделять себя (диссоциировать)от объекта неудачи или критики.

Около 70 процентов людей реагируют на критику мгновенными острыми переживаниями, после чего употребляют все свои силы для борьбы с этими переживаниями, пытаясь "прийти в себя". При этом они совершенно не занимаются анализом содержания критики, они так озабочены восстановлением своего равновесия, что их просто не хватает на анализ критической информации как вида обратной связи. Приблизительно также (только с другим знаком) большинство из нас реагирует на комплименты. Еще 20 процентов людей пытаются просто никак не реагировать на критику, целиком отрицая, "отметая" ее, чтобы защитить себя от негативных эмоций. Естественно, и те и другие, не проанализировав критикуемое поведение, благополучно репродуцируют его -критика им "что в лоб, что по лбу". И лишь меньше 10 процентов людей способны спокойно выслушивать критику в свой адрес, анализировать ее и, в случае если она действительно содержит полезную информацию, продуктивно использовать ее, корректируя свое поведение.

Эти последние (каждый десятый) умеют диссоциироваться от объекта критики - разделить себя и тот поступок, те слова или то поведение, которое критикуют. Нет идеальных людей, каждый из нас может ляпнуть глупость или по-дурацки поступить, и сам по себе не начнет от этого стоить меньше, особенно если способен осмыслить происшедшее.

Еще одна из проблем, обрекающих людей на страдания - неумение завершать ситуацию, ставить точку. Любая незаконченная ситуациявсегда оставляет возможность для ее изменения и, соответственно, может требовать тех или иных активных действий. При этом нерешительные люди, из тех, что не хотят уходить, когда разговор закончен, часто "зависают" в таком положении, не умея согласовывать его со своими потребностями иногда в течение многих лет - на бесперспективной работе, в неудачном браке и т.д.

Законченная ситуация оставляет единственную возможность - получение опыта, который может быть использован в дальнейшем. Неумение поставить точку, например поняв, что все дальнейшие попытки изменить ситуацию бессмысленны, порождает при объективной бездеятельности мучительный поиск упущенных или невозможных вариантов улучшения. Вопросы о том, как нужно было поступить и что сделать, кто прав, а кто виноват, как же теперь быть - могут надолго лишить покоя, хотя ничего не могут изменить. В такой ситуации, при всей естественности сожалений и досады, необходимо понять, что и то и другое бесполезно, прекратить заниматься самобичеванием и начать воспринимать ситуацию как завершенную и обогатившую вас приобретенным опытом.

Частный случай описанного - страдания по поводу собственных несовершенств. Мы боремся с собой (против себя) в стремлении стать лучше, что-то подавляем, что-то искореняем, выдавливаем, освобождаемся, очищаемся, не понимая, что вполне по-настоящему можем выплеснуть с водой ребенка: в борьбе с собой победить себя настолько, что СЕБЯ НЕ ОСТАНЕТСЯ вовсе.

В жизни законченного идеала не существует, предела совершенству нет. Поэтому нужно обладать мужеством принять как несовершенство мира так и собственное несовершенство, ПРИНЯТЬ СЕБЯ, без чего невозможно двинуться с места и куда бы то ни было пойти. Например, к совершенству.

Есть немалое число художников, ученых, изобретателей, кого угодно, которые, работая день и ночь, на самом деле ничего не производят. Им все время кажется, что создаваемая ими картина, книга, машина, болванка -несовершенна. В постоянной тревожности, не смыкая глаз они до бесконечности улучшают ее, не в состоянии однажды закончить и явить миру, Возможно, в их мастерских замурованы гениальные творения, но какой от них толк миру и самим создателям?

Отговорки типа «Я еще не готов» и «Я еще не достоин» - только следствия страха. Делает тот, кто имеет смелость делать. Кто разрешал Христу проповедовать, Жанне д'Арк воевать или Лермонтову писать?

Принятие себя означает еще одну очень важную вещь: принятие других. Отношение к себе отражается на отношении к людям. Вы наверняка замечали, что люди неудовлетворенные собой, невротичные, закомплексованные, практически всегда озлоблены, угрюмы, враждебны к окружающим, в то время как спокойные и уверенные в себе, как правило, доброжелательны. Более того, они воспроизводят эту доброжелательность в следующих поколениях: их дети менее тревожны, больше уважают себя и людей, значительно меньше склонны к манипуляциям, впоследствии легче строят гармоничные отношения в собственной жизни, в том числе, собственные семьи.

В нашей культуре страдание не только воспринимается как нечто естественное, но даже и традиционно пропагандируется. Какой русский не "ощутил сиротство как блаженство?" Отечественная литература во многом представляет собой культ слабого неприспособленного человека, погруженность в пучину страдания которого отчего-то выдается за глубину и сложность его натуры.

У Фрейда есть идея "выгод от симптома". Если что-то сохраняется в вашей жизни достаточно долго, значит, это вам зачем-то нужно. Я уверен, что это совершенно верно по отношению к большей части страданий, вроде бы приносящих только неприятности, на самом же деле человеку слабому дающих определенный инструмент достижения целей. Страдания - способ манипулирования, путь к получению желаемого. Болеть - чтобы заботились, разбить колено - чтобы пожалели, поцеловали и купили мороженое. Пришел домой с работы усталый, "выжатый, как лимон" - ну кто тут осмелится попросить пропылесосить? На этом основан наивный эмоциональный шантаж типа "Умру - пожалеете" или "Выбью себе все зубы, пусть бабушке станет плохо".

... Я пришел вам помочь, а вы жалуетесь, что я не хочу плакать с вами.

... У вас еще недостаточно смелости попробовать жить, а вы уже боитесь и дрожите перед жизнью, как дети перед водой, в которую им предстоит окунуться. А между тем время идет, и вы склоняете свой слух к учению, гласящему: "Бойтесь и трепещите перед морем, которое именуется жизнью", и вы принимаете учение и умираете раньше времени,

... Еще возможно вынести самого себя, но как возможно вынести своего ближнего? Он слишком много страдает!

... Есть два пути избавить вас от страдания: быстрая смерть и продолжительная любовь.

Ф.Ницше

В страданиях люди нуждаются в опоре. В подпорке извне. Привычнее всего такую подпорку находить в друзьях, которые, как говорят, как раз в беде и проверяются. Действительно, многие из них со вкусом пострадают с вами, и советами щедро поделятся, и по плечу похлопают, произнеся глубокомысленно: «Ничего, старина, не переживай». Словом, «настоящий друг» завсегда утешит. Вот поможет ли?

Но некоторые, скорее, поступают иначе: пытаются объяснять, что творцы многих наших бед - мы сами, и помочь себе, следовательно, можем тоже только самостоятельно. Иногда они к тому же раскапывают такие причины беды, которые мы тщательно скрывали не только от них, но и от самих себя. В этом случае мы на них обижаемся и, разрывая с ними отношения, говорим какую-нибудь глупость из разряда народно-исторических мудростей: "И ты, Брут...», .<Беда не приходит одна», «Пришла беда - открывай ворота» и сетуем на то, что - вот теперь еще и друга потеряли. Вы каких предпочитаете друзей - первых или вторых? А вообще - не для того они, и если вы хотите сохранить друзей, не перегружайте их действительно ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ВАШИМИ проблемами. Они - не вы, они -от слова «другой".

Нужно, однако, оговориться, что не всякие страдания бездарны и невротичны. Часть из них - естественны и даже необходимы, а иногда в определенном смысле представляют собой серьезное достижение человека. Предыдущие страницы не означают, что я полагаю, что человеку любой ценой необходимо "не напрягаться" и "расслабляться". На самом деле, напротив, мне кажется, что, если он стремится к развитию, ему требуется напряжение, неизбежно продиктованное тем расстоянием и теми преградами, которые нужно преодолеть для достижения цели. "Если ослика не нагрузить, он не пойдет".

Таким образом, не всегда страдания - признак болезни. Кого, например, из охранников концлагерей следует считать больными - невыносимо страдавших от происходящего и мучившихся от собственного бессилия или спокойно засыпавших после очередного трудового дня? Возможно, существует безболезненный (без страданий) способ познания себя и возможностей развития, но мне он неизвестен.

Такие страдания являются необходимым этапом развития. Не только появление человека на свет сопряжено с ними, но и каждое его мини-рождение. Страдания как бы проверяют нас на прочность и подталкивают к действию. Так же как физическая боль является сигналом организма о том, что в нем что-то не в порядке и требует изменения, переживания являются частью жизненного творчества, сотворения жизни. Избавлять человека от них, пожалуй, еще хуже, чем зацикливать на них». Вопрос стоит о том, чтобы сделать их креативными; поменять жалость к самому себе на решимость справиться с ситуацией. Страдания, ведущие к росту, безусловно, имеют смысл.

Страдания делают нас возвышенно-несчастными. Поэтому страдания популярны. При известном опыте найти повод для страдания довольно легко, более того, им может послужить даже вывернутая наизнанку радость. Принимая, например, в подарок от близких красивое платье, можно сказать: "Конечно, я знаю, вы считаете, что я совершенно не слежу за собой и хожу в тряпье" - и готово страдание, причем окружающие также в него вовлечены и также несчастны. "Хорошего понемножку!" С чего бы это понемножку, когда должно быть много?

Можно - и достаточно действенно - наоборот, определить «делу - время, страданиям - час» и сказать себе примерно следующее: "сейчас, чтобы не отвлекаться, я доделаю самое срочное, потом быстро перекушу, а после этого часа полтора хорошенько пострадаю", и попытаться это проделать.

Альтернативой таким HE-СЧАСТЬЯМ является счастье. Принято повторять ерунду, что, дескать, счастье - неуловимый миг, оценить который можно только по прошествии времени. На самом деле, это отнюдь не кокетливая редкая птица, которая, только показавшись, сразу исчезает. Нормальное, уважающее себя, свободное от неврозов счастье предпочитает быть продолжительным и вполне распознаваемым.

Немалая часть людей полагает, что в мире, полном несовершенств, испытывать счастье - "эгоистично" и просто не разрешает себе его. Другие гонят его от себя, говоря, что они его еще "не заслужили". Третьи, едва испытав, губят его искусственной тревожностью, говоря "а вдруг теперь случится что-нибудь ужасное" ("Не к добру смеемся!"). Но счастье - не медаль за доблестную многолетнюю службу фельдфебеля жизни. Это всего лишь настроение, наше отношение к миру, жизни, окружающим и себе. А настроение зависит только от нас. Когда гитара расстроена, вы настраиваете ее, и у вас это получается, не правда ли? Почему бы не проделывать то же с собой: когда расстроены (страдаете), попытаться настроиться - создать себе настроение?

Это более чем возможно, потому что нас заставляют страдать не сами происходящие события, а только наше мнение о них, отношение к ним -согласитесь с этим. Собственно события, происходящие помимо нашей воли, не бывают ни плохими ни хорошими, такова только наша реакция на них, сами же они совершенно нейтральны. Идет дождь. Он просто идет сам по себе, и остается либо страдать по этому поводу, либо относиться спокойно, либо даже увидеть в нем определенную прелесть.

Если последнее удается, это начинает нравиться и, как все хорошее, "засасывает". Тогда из лексикона исчезают распространенные фразы типа "Жизнь - штука сложная", приходит понимание того, что сама по себе, без нас ЖИЗНЬ НИКАКАЯ, а с нашим появлением в ней она становится нашим способом реализации выбранного нами для себя сценария, т.е. она - наша собственность и бывает такой, какой мы ее делаем. Поэтому я бы предложил совершить некоторое святотатство и снять со счастья налет мистики, заявив, что счастье - это, извините, просто хорошая привычка. Также, как страдания - дурная привычка. Если вам известны счастливые люди (т.е. разрешившие себе быть счастливыми), обратите внимание на то, что они счастливы не редко-кратковременно-эпизодически, а едва ли не постоянно и - осознанно, Это происходит потому, что им нравится быть счастливыми. Их можно понять.

Счастье - не награда за особенную жизнь, а особенное ощущение жизни. "Красиво жить не запретишь", - с плохо скрываемой завистью цедят обыватели в адрес счастливых людей, не подозревая, что это - одно из немногих действительно верных утверждений, придуманных ими. Во всяком случае, уж не они могут запретить или разрешить человеку жить действительно красиво. Счастье - это показатель того, что человек не запретил себе жить красиво. Если вам хоть отчасти свойственно изводить себя страданиями - амнистируйте себя.