Как знаменитый физик убежал из русского концлагеря
Доктор Лотар фон Бленк-Шмидт, член Rocket Society (объединение ведущих специалистов в области ракетостроения) и выдающийся исследователь в области электроники, сообщил, как с помощью подсознания ему удалось избежать верной смерти в русском каменноугольном руднике. Его рассказ и выводы я привожу ниже: «В качестве военнопленного я попал в русский лагерь и должен был работать в каменноугольном руднике. Вокруг меня умирали мои товарищи. Мы находились под надзором безжалостных охранников, высокомерных офицеров и комиссаров, думающих только о плановых заданиях. После короткого медицинского осмотра было определено, сколько каждый заключенный должен ежедневно добывать угля. Моя доля составляла около 300 фунтов. Если заключенный не выполнял план, то в наказание ему уменьшали его скудный рацион, и вскоре несчастный покоился на кладбище.
Я сконцентрировал все свои мысли на одном вопросе: как можно отсюда сбежать? Я знал, что мое подсознание найдет какой-нибудь путь. Мой дом и моя семья стали жертвой войны. Все мои друзья и прежние коллеги либо погибли, либо были интернированы.
В жесточайшей нужде я пришел к следующему заключению: «Я хочу в Лос-Анжелес, и мое подсознание приведет меня туда». Я раньше видел фотографии этого города и очень отчетливо представлял себе отдельные улицы и здания. День и ночь я воображал, как я иду рука об руку с одной американской девушкой, с которой я познакомился до войны в Берлине (она сейчас моя жена), вниз по бульвару. В мыслях я обычно делал покупки в магазинах, ездил на автобусе и ел в первоклассных ресторанах. Каждую ночь я особенно интенсивно занимал свою фантазию представлением того, что я сижу за рулем роскошного автомобиля и еду по великолепным широким улицам Лос-Анджелеса. Эти картины я рисовал в своем воображении во всех подробностях и с максимальной достоверностью. В конце концов этот придуманный мир стал такой же реальностью, как и заграждения, окружавшие лагерь заключенных.
Каждое утро главный надзиратель приказывал заключенным построиться в одну шеренгу и пересчитывал их. Он обычно громко считал: «Один, два, три…». И каждый должен был после вызова переходить в группу тех, кого уже посчитали. Однажды во время утренней переклички, когда старший надзиратель уже вызвал меня под номером 17, его на минуту отозвали в сторону, и после возвращения он продолжал пересчет, но по ошибке посчитал следующего после меня мужчину снова под номером 17. Это было сигналом к моему побегу. Я знал, что мою рабочую группу посчитают после возвращения в лагерь вечером полной, и таким образом мое отсутствие долгое время будет незамеченным.
Мне удалось исчезнуть. Я шагал непрерывно 24 часа и отдохнул лишь на следующий день в одном заброшенном людьми разрушенном городе. В последующие дни я ел рыбу и дичь и по ночам ехал зайцем на товарных поездах, везущих уголь в Польшу. Таким образом я действительно попал в Польшу и оттуда с помощью моих друзей дальше, в Швейцарию. Однажды вечером я беседовал в Люцерне в дворцовом отеле с одной американской парой, которая пригласила меня к себе в Санта-Монику, Калифорния. Я принял приглашение. Когда я приехал в Лос-Анджелес, меня встретил шофер моих друзей и повез меня по Вилс-хайр-Бульвар и по другим роскошным улицам, которые я живо представлял себе в долгие месяцы моего заключения в русском руднике. Я узнавал здания, которые сотни раз я видел в мыслях, и у меня было такое впечатление, словно я действительно уже бывал раньше в Лос-Анджелесе. Я достиг своей цели».
Доктор Бленк-Шмидт заканчивает свой рассказ заверением, что он «никогда не перестанет удивляться чудодейственной силе подсознания и его средствам и путям, не достигнутым нашим знанием и нашим пониманием».