Глава 3. Преступная цепочка 7 страница

Его молодая любовница маня Апа замечает ему:

— Поскольку оволосение лобка и подмышечных впадин является результатом прямого действия половых гормонов и служит индикатором нормального полового развития, то нет ничего удивительного, что андеграундкам хочется выглядеть здоровыми и привлекательными.

Выделяя последнее слово, он пренебрежительно произносит:

— Вот именно, что «выглядеть»!

И прибавляет:

— Вся суть любой их моды — в фальши! Показывать то, чего на самом деле нет!

Подзуживая его, она с хитрым видом интересуется:

— А, может быть, ты просто стыдишься этого?

Он начинает возмущаться:

— Да мне больше четырёх сотен лет! И за свою жизнь я, наверное, уже сто тысяч раз любовался этими непосредственными показателями наступившей половой зрелости!

А она улыбается:

— Выходит, ты накопил в этом огромный опыт. И как, по-твоему, существует ли зависимость между количеством и густотою лобковых волос с качеством функционирования половых желёз?

Он уверенно подтверждает:

— Прямая!

И даже снисходит до пояснений:

— Пышная растительность — это свидетельство повышенной половой активности! Женщина с волосатым лобком более страстна, чем женщина с редкими волосами! И у наших русских баб с этим всё в порядке!

Выслушав его, она задумчиво говорит:

— Но ведь русских мужчин эта поросль привлекает и чарует не только своим дремучим видом и мускусным запахом? И не только тем, что благодаря ней он видит перед собою половозрелую женщину?

Он с готовностью развивает её мысль:

— Ну, да! Благодаря ней он видит перед собою ещё и здоровую женщину! Ведь эта поросль, подобно термосу, защищает от перегрева или переохлаждения крупные лимфососуды! И кроме этого она создаёт своеобразную подушку при спаривании! И, в конечном итоге, предохраняя от потёртостей и повреждений кожи, эта подушка защищает от нежелательных микроорганизмов!

Маня Апа слушает его и согласно кивает головою, а затем, понизив голос, тихо рассказывает:

— А ты знаешь, однажды, когда я была «смотрящей» за медицинской корпорацией, мы столкнулись со странной эпидемией среди андеграундок, проживавших на бедных горизонтах города. Ты только представь себе восьми и девятилетних девочек с такой же интимной порослью, как у взрослой русской женщины. А с завершением роста лобковых волос, заканчивалось и физическое развитие этих детей — они оставались низкорослыми.

Уркаган Волчара, проявляя вежливый интерес к её сообщению, спрашивает:

— А в чём была причина их преждевременного полового развития?

И тут же высказывает собственное предположение:

— Наверное, утечкою компонентов из фармакологических резервуаров вашей корпорации?

Она удивлена и негодует:

— Ты знал? Фу! С тобою неинтересно!

А он, желая загладить своё неумение вести беседу, любопытствует:

— Но вы хотя бы помогли жертвам?

И она с профессиональным апломбом говорит ему:

— Да, мы излечили их. Исправили поражения гипоталамических областей и снизили выбросы гормонов.

Затем он, развивая успех, спрашивает у неё:

— А проводили ли вы медицинские обследования андеграундок на отсутствие или плохой рост лобковых волос?

На что она охотно отвечает:

— Конечно. Ведь это является первым сигналом нарушения природных процессов в организме женщины. Их полное отсутствие свидетельствует о бесплодии или, как минимум, о проблемах со щитовидной железою. А если они выпадают, это сигнализирует о проблемах с эпидермисом или о грибковых заболеваниях. Или о наступающей старости, ведь рост волос на лобке имеет прямую связь с функционированием яичников.

Он немного удивляется и даже принимается разрабатывать соответствующую гипотезу:

— Да? А я слышал, что в древности некоторые половые извращенцы, которых называли скрытыми педофилами, любили бритые лады, будто бы напоминающие им детские! Так, может, это было не так? Может, это были извращенцы другого типа, и бритые лады напоминали им старческие?

Она не выдерживает и давится смехом:

— В те времена хватало всяких извращенцев!

И, демонстрируя глубокую профессиональную подготовку, объясняет:

— Скрытые педофилы требовали от женщин ещё и отбеливать ладу с клоакой, чтобы они выглядели, как у детей.

Эта тема так глубоко задевает уркагана Волчару, что он не может успокоиться и продолжает:

— Как? Как люди могли не понимать очевидного? Ведь пышная интимная растительность, помимо красоты, — это ещё и пышущее здоровье!

Успокаивая его, она нежно берёт его за руку и спрашивает:

— А ты знаешь, какие требования сейчас предъявляются к андеграундкам при приёме на работу? И это практикуется уже во многих корпорациях.

Пожимая плечами, он говорит:

— Откуда я могу знать? Я ведь не андеграундка!

А она цитирует по памяти:

— «Кандидатуры соискательниц без густой лобковой поросли не рассматриваются!»

Он озадаченно усмехается и произносит:

— Просматривал я как-то в юности первые древние фотоснимки обнажённых тел и обратил внимание, что на первых порах у всех женщин с этим был полный порядок! Даже блондинки не отличались от прочих! Но потом что-то случилось, и от поколения к поколению становилось всё хуже и хуже! Может, в их пище перестало хватать кальция?

Она несогласно восклицает:

— Разве тут дело в кальции?

И, улыбаясь, произносит:

— А тебе не приходила мысль об аналогии с жидкими мужскими бородёнками? Которые сбриваются из эстетических соображений, потому что нечем похвастаться. А слабая поросль на лобках — это следствие «парникового эффекта». И по состоянию этой поросли можно легко отследить, сколько поколений предков у той или иной женщины вместо свободных юбок носили тесные штанишки.

Уркаган Волчара порывается сказать ещё что-то, но маня Апа кладёт руку на его плечо и, успокаивая, говорит:

— Постой! Кажется, сейчас показывают что-то дельное, годящееся и для нас, русских баб.

И он начинает прислушиваться к комментарию.

Ведущая энергичным и одновременно завораживающим голосом произносит:

— …Известно, что долгая совместная жизнь приводит к привыканию. И супруги даже под воздействием мозгограммы Эффективного спаривания уже не могут вызывать друг у друга достаточного выброса амфетаминов. Но теперь благодаря разработкам нашей корпорации «Царь природы» эта проблема легко решается. Мы работаем для женщин и ради женщин! Любая наша клиентка получает возможность сделаться для своего мужчины приятным сюрпризом. И достигает она этого всего лишь одним усилием мысли. Посмотрите, пожалуйста, на подиум, на нашу модель!

И на глазах у зрителей девицу-модель мгновенно обстригают, полностью лишая растительности сверху и снизу. Эта выбритая девица глядит своими большими выразительными глазами куда-то вдаль и вдруг через минуту начинает быстро обрастать.

А ведущая обещает:

— Сейчас она станет платиновой блондинкою! Я обращаюсь к каждой из вас. Женщина, согласись, если твой мужчина увидит у тебя такие светлые, хотя и редковатые лобковые волосы, сквозь которые он сможет легко рассмотреть твою ладу, это его обязательно заведёт, хотя бы на одну ночь. А теперь попрошу обратить ваше внимание на другую модель!

Бреют ещё одну девицу, и ведущая говорит:

— А эта теперь будет обычной блондинкою! Посмотрите, как достоверно всё выглядит — её лада обрамляется более тёмными, чем на голове и достаточно густыми волосами. И посмотрим на следующих моделей!

Метаморфозам с оволосением подвергаются и другие андеграундки под комментарий ведущей:

— Сегодня ты — блондинка, а завтра — рыжая или шатенка! Причём, в строгом соответствии с выбранным типом, меняется густота и цвет лобковых волос. А послезавтра ты становишься брюнеткою с самым волосатым лобком! Твоя лада совершенно скрыта от взгляда и потому ещё сильнее манит. А если ты ради своего мужчины захочешь на одну ночь стать совсем уж черноволосой женщиною, цвета «воронова крыла», то получишь много длинных лобковых волос, которые распространяются даже на внутреннюю поверхность бёдер и в сторону пупка. И твой мужчина будет поражён насколько эти волосы темнее, жёстче и длиннее обычных — пушковых, слабоокрашенных, мягких и коротких. А если ты уж совсем захочешь свести его с ума, то выдай ему по полной программе! Продемонстрируй ему синдром андрогинности — усики и волоски на подбородке и груди!

Потрясённый увиденным уркаган Волчара глубоко задумывается, а ведущая продолжает:

— Но и это ещё не всё! Корпорация «Царь природы» может одарить своих клиенток возможностью изменить на время свою расу. Всё ради женщин, ради их счастья и гармоничных отношений с мужчинами! Представь только: твой супруг ложится в кровать с тобою и вдруг видит, что в своих объятьях он сжимает уже не тебя, а негритянку! А у тебя, кроме тёмной кожи, соответственно, очень короткие и сильно завивающиеся в плотные колечки волосы, которые растут не только на лобке, но и на внутренних сторонах бёдер и по направлению к пупку. А в следующий раз ты индуска. Индуска с чёрными и очень густыми волосами, тоже тянущимися в сторону пупка. А можешь стать азиаткой с очень длинными лобковыми волосами, почти прямыми и чёрными, хотя и не очень густыми. Любительницам шокировать мы можем предложить лобковые волосы совершенно поразительной длины, до самых колен. Их даже можно заплетать за спиною.

Уркаган Волчара раздражённо бурчит:

— Это прямо какой-то конкурс «Краса — длинная коса!»

А восторженный голос ведущей продолжает сообщать зрителям, что корпорация «Царь природы» способна создавать волосяной покров на какой угодно части тела, придавая ему любую плотность, длину и цвет. Это достигается засеванием в кожу искусственных волосяных луковичек, из которых и прорастают волоски запрограммированных расцветок и длины. И что первоначальной задачею корпорации являлось желание помочь андеграундкам обзавестись такой же интимной растительностью как у русских женщин. Но с недавних пор, после того как наука, наконец-то, сумела воссоздать самых первых разумных существ — чертей и ангелов, — спектр услуг значительно расширился. И теперь каждая желающая может придать своей внешности облик созданий, которые населяли нашу Землю в доисторические времена.

Заметив, как мечтательно начинают блестеть глаза у зрительниц, присутствующих на этом показе, уркаган Волчара хриплым голосом шепчет мане Апе:

— Интересно, ладная моя, а всю ли поверхность тела этот «Царь природы» покрывает шерстью? Или есть ограничения? А то вдруг в ней потеть сложно?

Маня Апа неожиданно громко отвечает ему, вызвав одобрительный смех всех сидящих рядом:

— Вот не думала я, спарный мой, что ты будешь без ума от чертовок!

И прибавляет:

— Тогда, чтобы сильнее обворожить тебя, я, пожалуй, тоже покроюсь шёрсткой. А какой цвет тебе больше по вкусу?

С кислой улыбкою он отвечает ей:

— Зелёненький!

А она предлагает:

— А может лучше как радуга? Всего понемножку.

Учащённо моргая глазами, он соглашается:

— Да! Да! Конечно! Тебе очень пойдёт! А особенно, если ещё прицепить коровьи хвост и рога!

И представив себе такую картину, они оба одновременно хохочут.

Однако вскоре уркаган Волчара видит, что маня Апа, перестав обращать на него внимание, впилась взглядом в подиум. Он пытается отвлечь её от разглядывания модных новинок, но она лишь отмахивается от него как от назойливой мухи. И тут, когда он слышит чарующий голос ведущей, комментирующей следующий показ, он понимает, что совершенно случайно попал в цель.

— …На сегодняшний день главной задачею нашей корпорации «Царь природы» является кардинальное преображение облика наших клиенток, в соответствии с тенденциями современной моды и согласно их личным пожеланиям. А одним из основных направлений нашей деятельности является создание разнообразных образов «слуг тьмы» или так называемых чертовок. Теперь любая желающая может прирастить себе искусственный хвост и рога, а лицу придать стойкое дьявольское выражение. Другое направление нашей корпорации «Царь природы» — это создание образов «слуг света», то есть ангелов. В этом случае к лопаткам клиентки могут быть приживлены искусственные крылья, а лицу придано благостное выражение. И, само собою разумеется, что всё эти операции производятся абсолютно безболезненно, без какого-либо генетического воздействия, с помощью одной лишь специальной хирургии. То есть наследственность наших клиенток ни в коей мере не пострадает…

После завершения показа мод уркаган Волчара хриплым голосом говорит мане Апе:

— Любопытные мысли приходят в мою голову по поводу этой моды!

Она вежливо интересуется:

— Какие же?

— Почему в древности женщины брили лобок? Потому что так было модно! Вот и весь ответ! Ведь практической пользы от этой процедуры не было никакой! В выигрыше были только капиталисты, которые умеют поживиться всегда! Сегодня они зарабатывают на наращивании интимной поросли, а в прежние времена богатели на её удалении! В древности они навязывали обществу мнение, что интимные волосы доставляют эстетические неудобства, будто бы источая неприятный запах пота!

Она замечает:

— К слову сказать, в период полового созревания этот запах, действительно, усиливается и становится довольно специфическим.

Возмутившись, он восклицает:

— Мыться надо чаще и всё!

И уже чуть спокойнее продолжает:

— Из-за жажды наживы капиталисты вводили моду на стрижку или даже на полное удаление интимной поросли! Лобковым волосам они объявили настоящую войну! Они подпитывали её модою на вредоносное тесное бельё — бикини и стринги! Популяризировали художественными кинокартинами, где в эротических сценах безволосые актёры и актрисы проявляли педофилические наклонности! И навязывали ошибочные представления о гигиене! Количество эмоций и средств, потраченных на уничтожение интимной поросли было астрономическим! А сейчас что? Ничего не изменилось! Сейчас эта корпорация «Царь природы» зарабатывает столько же! Но на противоположном — на наращивании! Сейчас эта индустрия переживает подъём! Растёт число профессиональных медицинских работников, предлагающих свои услуги тем, кто хочет приобрести «волосатый эротический вид»!

Фыркнув, она говорит:

— Ну, зато эта новая кампания более соответствует здоровому образу жизни. И теперь уже никто не желает брить свои лобки. Все понимают, что бритьё оставляет после себя микроскопические открытые раны, увеличивая тем самым вероятность инфекции. Всем известно, что эти раздражения в сочетании с тёплою и влажной средою создают наиболее благоприятную питательную среду для болезнетворных микробов. И что инфекция мягких тканей интимной зоны может возникнуть и распространиться не только в результате бритья, но также и из-за контакта с заражённой кожею партнера.

С таким подходом он легко соглашается:

— Вот это правильно! А было бы ещё лучше, если бы андеграундки согласились следовать Понятию ельни, касательно женского здоровья!

Проверяя свою память, маня Апа цитирует:

— «Для исключения внешних причин, приводящих к нарушению естественных процессов в организме, и в том числе вызванных так называемым парниковым эффектом, русские женщины обязаны ходить в юбках и им запрещено носить обтягивающее бельё. И лишь в случае крайней необходимости они могут носить шаровары со свободным бельём».

И добавляет:

— Только вряд ли они на это согласятся. Ведь для андеграундок обтягивающие одежды — это святыня.

Не выдержав, он рявкает:

— Ну, и дуры!

И, гордо потрясая кулаком, добавляет:

— Ведь наши-то, русские женщины, соблюдая это Понятие, получили в награду ещё и способность к безболезненным родам! ...

После этого события проходят всего несколько дней, и уркаган Волчара на очередном тайном свидании видит свою маню Апу вольно расхаживающую по комнате без юбочки.

Загадочно улыбаясь, она спрашивает:

— Хочешь фокус? Закрой глаза!

Он послушно зажмуривается, а когда раскрывает глаза, то столбенеет.

Посреди комнаты в гордой позе стоит манн Апа и на глазах покрывается сначала редкой и коротенькой, а затем всё более густой и длинной интимной растительностью. Посредине её живота мех имеет ярко-красный цвет, а к бокам он меняет оттенки в точной последовательности с солнечным спектром. Мало того, из её головы выдвигаются сверкающие перламутром увесистые рога, а из задницы — волосатый хвост почти метровой длины.

Утоляя жажду стаканом воды, она говорит:

— После этого всегда так пить хочется!

Затем принимается кокетничать. Выгнувшись и заложив руки за голову, так чтобы ещё выше вздымались её начинённые натуральными жирами безупречные груди, она вопросительно поднимает брови, ожидая мужской оценки своей преображённой внешности.

«Ну, что с этим поделаешь? — думает уркаган Волчара. — Да ничего! Благо я всегда был терпим к женским капризам!» Вслух же он произносит следующее:

— Можно, я потрогаю твой хвостик и рожки?…

Рассказав эту историю, из которой я узнаю некоторые неизвестные мне подробности из жизни мани Апы, уркаган Волчара кивает на экран и говорит:

— Однако, как выясняется, не все такие терпимые!

Глядя на то, как где-то санитары господни заживо сжигают на кострах чертовок и ангелов, я произношу равнодушным тоном:

— Ну, эти-то все — генетически изменённые. Чего их жалеть?

Он восклицает:

— Да? Тогда другое дело!

Я замечаю:

— Странно всё-таки, что рассказанное тобою случилось именно одиннадцатое августа. И что с того самого дня празднуется День оборотня. И по странному совпадению, именно с того дня в небе над Землёю ежегодно появляются летательные аппараты селенитов и разбрасывают свои коммуникаторы.

Уркаган Волчара хрипит:

— А может, это только люди связывают одиннадцатое августа с первым появлением оборотней?

И, задумчиво уставившись прямо мне в глаза, произносит:

— Селениты же отмечают совсем другое событие — день создания теории об антизаконе природы! И с тех пор они ищут того, кто вновь активизирует их Ретранслятор!

Глава 7. Инициация

Воровство. Кровосмесительство. Истоки. Современность. Андеграунды. Заведения. Ритуальное спаривание.

Мы с Ворчуном сидим в трактире и празднуем моё совершеннолетие. А две недели тому назад мы точно так же отмечали его двадцать первый День рождения.

Отпив хмельного напитка из бокала, он по памяти цитирует Понятие, регулирующее ожидающий нас ритуал:

— «Уркою может стать только жиган, которому исполнился двадцать один год. Для получения этого статуса он обязан инициироваться, спарившись с матерью или девственной сестрою и совершив удачную кражу у урки или уркагана. Ставший уркою укорачивает своё имя и получает право участвовать в сражении за имение».

С недовольством выходя из состояния приятного времяпровождения и возвращаясь к обыденности, я обращаюсь к Ворчуну:

— Братан! Теперь твой ум занят только этим, что ли?

Улыбнувшись, он отвечает:

— Не скажу, что полностью. Но думаю я об этом часто.

Я насмешливо спрашиваю у него:

— Примериваешь новое имя? Надоело зваться жиганом Родионом, и хочется скорее стать уркой Родею? А что? Звучит!

И он опять улыбается:

— А разве тебе не хочется быть уже не жиганом Георгием, а уркой Жорою? Чтобы звучало коротко и веско!

Затем дёргает себя за маленькие усики:

— Да и эту жиденькую поросль жигана, уже пора заменить настоящими пышными усами урки.

Обдумывая свои ближайшие шаги по предстоящей инициации, я озабоченно вздыхаю:

— Ну, значит, теперь мы должны не отходить от тренажёров и отрабатывать ловкость рук. Как думаешь, братан, сколько потребуется времени, чтобы научиться незаметно залазить в карманы?

На что Ворчун с удивлённым видом произносит:

— Ты собираешься стать щипачём? Даже не думай об этом! Я уже попробовал гнуть пальцы, но сразу понял, что такие воровские навыки вырабатываются долгими годами практики. Ну-ка, покажи мне свои!

И я демонстрирую ему несколько встречных воровских движений двумя своими пальцами: средним и указательным.

Презрительно сморщив нос, он принимается критиковать меня:

— И с такими колбасками ты метишь в щипачи? Залог успеха карманника — в виртуозном владении ими. А твоими граблями только трупы обшаривать.

А я, подпитывая свою уверенность глотком крепкого алкоголя, заявляю:

— Не боги горшки обжигают!

Тогда он начинает объяснять мне:

— Ты пойми, братан, щипач должен уметь ещё много чего другого. Например, правильно выбрать время и место. Ведь красть из карманов удобнее, когда образуется толпа. И выглядеть он должен незаметным и спокойным, чтобы не насторожить жертву нервозными движениями или бегающим взглядом. И ещё предварительно отследить, имеются ли у жертвы в карманах ценности. И отдавать предпочтение лишь наружным карманам, ведь «работать» с внутренними можно только при помощи специальных инструментов, да и то после тщательной подготовки. В общем, это не для меня! И уж точно не для тебя!

Слегка растеряв самоуверенность, я говорю ему:

— Тогда, может, писальщиком? Чиркнул отточенной монеткою по сумке или одежде. Хвать — и готово!

А он, ухмыльнувшись, отвечает на это:

— Конечно, бывают среди писальщиков умельцы, которые способны вытянуть ценности не только из внутренних карманов, но даже из бюстгальтеров. Но пальцы у них должны быть такими же ловкими и чуткими, как и у щипачей. Это, кстати, относится и к ширмачам. Они хотя и держат в одной руке различные предметы, загораживающие обзор и отвлекающие жертву, но второй-то — работают по карманам точно так же как щипачи.

Уже порядком озадаченный, я хмурюсь:

— И кто тогда остаётся? Трясуны, обнималы и съёмщики?

Он насмешливо интересуется:

— А у тебя хватит актёрского мастерства? Сумеешь обнять урку, якобы приняв его за знакомого?

Однако я всё-таки нахожу приемлемое решение:

— А я «нечаянно» толкну его. Или «помогу» отряхнуть испачканную одежду.

Скашивая глаза в сторону одинокого черноусого урки, который уже расплачивается, готовясь покинуть трактир, он предлагает:

— Ну, иди! Попробуй!

И, сделав вид, что во мне содержится гораздо больше алкоголя, чем на самом деле, я развинченной походкою приближаюсь к входной двери и шагаю в турникет одновременно с уркою. Места для двоих там так мало, что нас буквально приплющивает друг к другу. Я пытаюсь шевельнуть кистью и попасть ею в карман урки. Но когда мы выбираемся из турникета и оказываемся за пределами трактира, урка хватает меня за грудки и принимается трясти.

Брызгая слюною прямо мне в лицо, он зло шипит:

— Воровать — это тебе не мамку парить!

И сильно бьёт меня по уху. Затем, обездвижив меня, он наносит на мой лоб трудновыводимую надпись: «сявка». Теперь я развенчан, и мне в таком виде придётся проходить целую неделю. Удручённый этой неудачею, я возвращаюсь в трактир.

Разглядывая унизительную надпись на моём лбу, Ворчун советуется со мною:

— А давай, в следующий раз действовать шайкою? Один — крадёт, а другой — приглядывает за обстановкою и предупреждает об опасности. Или принимает краденое и исчезает. Или препятствует погоне.

Потирая звенящее ухо, я с грустью в голосе произношу:

— Жаль, что нельзя обворовывать женщин. Это было бы намного проще.

Ворчун, ухмыляясь, соглашается:

— Да. И бьют они слабее.

Ударная доза алкоголя значительно ослабляет мою боль и обиду, и я даже начинаю чувствовать себя героем и принимаюсь хвастаться:

— Да я почти сделал это! А тебе слабо?

А он вдруг вскидывает указательный палец вверх и обращается ко мне заплетающимся языком:

— Братан! Знаешь, что я надумал?

И я из последних сил пытаюсь сфокусировать своё зрение на его лице:

— Что?

Он цитирует один из пунктов текста Понятий:

— «Кража засчитывается, если у урки или уркагана незаметно сворованы кредиты в сумме не менее ста или вещь той же стоимости».

Соображаю я уже туго, поэтому недоумеваю:

— И что? К чему ты это?

И тогда он заявляет:

— Я буду марвихером! Обчищу апартаменты! Поможешь?

Я с воодушевлением спрашиваю у него:

— Прямо сейчас?

Он утвердительно кивает головою.

И я соглашаюсь:

— Хорошо! Пошли!

Привалившись к стене коридора, я наблюдаю за тем, как Ворчун под видом заплутавшего выпивохи ломится во все двери подряд. А когда кто-нибудь проходит мимо, он зовёт выдуманную им женщину:

— Маня Люся! Открой мне!

И лишь сотая, а может, трёхсотая дверь поддаётся усилиям Ворчуна и распахивается. Он исчезает в этих апартаментах, но вскоре возвращается оттуда с недовольной миною и говорит:

— Не повезло. Не считается. Это и впрямь комнаты какой-то рассеянной мани.

Однако недалеко от первой незапертой двери отыскивается и другая. И оттуда Ворчун выходит уже с довольным лицом, а на его плечи накинут дорогой и модный лапсердак.

Он смеётся:

— Вот я и обновил свой гардеробчик!

Проходит неделя. Мой лоб очищается от уничижительной надписи, и я получаю назад статус жигана. Воодушевлённый примером Ворчуна, я тоже пытаюсь проникнуть в незапертые апартаменты какого-нибудь урки. Но потратив на такие поиски несколько дней, я бросаю это безрезультатное занятие и решаю улучшить тот приём кражи, который мне не удался в первый раз. Точно так же застряв в турникете с каким-то уркою, я уже не лезу в карманы, а специальным ключом размыкаю на его руке браслет внешнего коммуникатора.

И как только я появляюсь в трактире с чужим вэком, восхищённый Ворчун всплескивает руками:

— Братан! Да из тебя получается великолепный съёмщик! Постой! А почему вэк не самоуничтожился? У тебя что, есть специальный ключ? Где взял?

А я довольно усмехаюсь:

— Мою первую кражу помнишь? Не такая уж она была и неудачная. А не засчитана она была лишь из-за её низкой стоимости.

Когда веселье по случаю моего воровского успеха завершается, я, слегка погрустнев, говорю Ворчуну:

— А теперь, братан, каждому из нас осталось совершить лишь по Ритуальному спариванию.

От моих слов он кривится:

— Мелочь! Не правда ли?

Затем задумчиво спрашивает:

— А тебе, братан, известен сакральный смысл этого обряда?

Такому неожиданному вопросу я могу только подивиться:

— А он есть?

И он глубокомысленно заявляет:

— Конечно! Ведь спариваясь с матерью или девственной сестрою, урка тем самым провозглашает полный разрыв связи с семьёй.

Заинтересовавшись, я спрашиваю:

— А этот обряд существовал всегда?

Пожав плечами, он отвечает:

— Это мне неизвестно. Знаю лишь, что раньше его требовалось выполнять в грубой насильственной форме. А сейчас достаточно лишь документально засвидетельствовать процедуру, чтобы видеозапись об этом находилась в общедоступной информационной базе.

А я напоминаю ему:

— Ты как-то говорил мне о том, что, обозревая прошлое, занимаешься проблематикой Кровосмесительных спариваний. И что? Ничего там не обнаружил?

И, почесав свою макушку, он сообщает:

— В общественных коммуникационных сетях сведений об этом, как и обо всём прочем, — целые горы. Но они противоречивые. И, как всегда, чтобы получать хорошие ответы, надо задавать правильные вопросы. Я по-разному пытался выяснить, откуда корни этого ритуала. Узнал лишь одно: зародился он во время войны с селенитами, и с тех самых пор закреплён в Понятиях. Наверное, подробности этого исчезли при проводившихся в то время информационных чистках, из-за которых появилось «белое пятно» размером в тысячелетие. Поэтому я могу лишь домысливать.

Я продолжаю интересоваться:

— И какие домыслы у тебя имеются?

Он с готовностью делится:

— Есть один. Он основан на том, что до войны с селенитами запрету подвергались не только Кровосмесительные спаривания, но даже разговоры о них. Был даже такой психологический парадокс — стоило кому-то признаться в Кровосмесительном спаривании, как он тут же забывал об этом ради избавления от гнетущих воспоминаний. И я делаю вывод, что практика Ритуальных кровосмесительных спариваний каким-то образом помогла русским выстоять против селенитов.

Восхищённый его логикой, я восклицаю:

— Вот это да!

Однако, немного подумав, начинаю сомневаться:

— А может это всё-таки что-то хорошо забытое старое?

Пренебрежительным тоном он повторяет за мною:

— Старое?

И с неожиданной горячностью высказывается:

— Так вот знай! На всём протяжении задокументированного исторического прошлого Кровосмесительное спаривание для человека было непозволительным!

Кое-что в его словах цепляет меня, и я любопытствую:

— А для животных?

Он отвечает:

— Для них — да. Они всегда практиковали его. Но для людей кровосмешение было объявлено преступлением, заслуживающим самых страшных пыток и наказаний, и в первую очередь — кастрации. Утверждалось, что Кровосмесительное спаривание — это преступление против культуры и даже против Природы, потому что дети, рожденные в результате этого — монстры. Внушалось чувство ужаса перед Кровосмесительным спариванием. Запрет Кровосмесительного спаривания был объявлен главным шагом, знаменующим переход от дикости к цивилизации.

Рассуждая вслух, я спрашиваю:

— А если первоначальный генетический материал является здоровым? Ведь в таком случае потомок не должен быть болезненным или, как его тогда называли, монстром?