Обязательно ли человеку обладать чувством юмора?
Ответ на этот вопрос неоднозначен. Юмор - это соревнование. Человеку, не заинтересованному в подобном соревновании, юмор не нужен. О таком человеке можно сказать, что у него нет чувства юмора. При этом он может быть не глупее остальных, а иногда и гораздо мудрее. Если человек не понимает юмора, он скорее всего глуповат. Если ему не интересен юмор, он безусловно мудр или занимает высокое положение, которое трудно поколебать.
Герой романа Сомерсета Моэма “Луна и грош” гениальный художник Чарльз Стрикленд достиг необычайных вершин мастерства. Настолько высоких, что мнение окружающих его уже не интересовало. Он не посылал свои картины на выставки, а под конец жизни просто уничтожил их. Стрикленду было достаточно ощущения собственной гениальности и постигнутой им тайны мастерства. Но много ли среди нас людей, не нуждающихся в ежедневной подпитке своего эго? Нет, совсем немного. А это означает, что мы с вами, дорогие читатели, обречены на юмор, на смех, на шутки, подтрунивания, анекдоты, шаржи и пародии.
Постараемся с этим смириться.
И перейдём к проверке теории. Это будет численная проверка, первая в истории попытка поверить гармонию юмора алгеброй.
Экспериментальная проверка
Приступим к экспериментальной проверке предлагаемой теории. В этой главе будут численно проанализированы образцы юмористических текстов, шуток и анекдотов. Выбранные тексты будут изменяться с целью уменьшения или увеличения входящих в формулу (7) составляющих. Для облегчения анализа упростим формулу (7), имея в виду, что величина Тр принята в предыдущей главе неизменной. Пусть она будет равна единице. Величину ФН положим равной нулю, ибо аудитория отсутствует. Получим:
ЭЮ = ЛС * С (8)
Все выбранные тексты прошли проверку временем и либо являются смешными, либо были таковыми в прошлом. Почти все они позаимствованы из юмористических сборников.
Пример №1.
Проанализируем политический анекдот. В этом примере будем изменять только один член в формуле (8) – ЛС, оставляя значение С неизменным.
С = const. ЛС = var.
“В чём различие между столицей Камбоджи и генеральным секретарём ЦК КПСС Л.И.Брежневым?”
“Столица Камбоджи – Пном-Пень, а генсек – пень пнём”.
Оценим величину ЭЮ этого анекдота. При жизни Брежнева ЛС читателя явно не была равна нулю. Немощность генсека отражалась на жизни каждого из нас. Нас раздражало, что великой страной правит больной человек с явными дефектами речи. Для начальной оценки ЛС вообразим, что мы всё ещё находимся в брежневской эпохе и Брежнева активно не любим. Всякая насмешка над ним несёт вероятный риск, но понижает его социальный статус, тем самым повышая наш. Пусть ЛС = +0,6. Величина С также не равна нулю. Для того, чтобы понять игру слов в этом анекдоте, слушатель должен не только знать русские идиомы и свободно владеть ими, но и обладать минимальными познаниями в географии. Читателя, которому кажется, что это легко, попросим вспомнить, как называется столица Намибии. Будет справедливым поэтому принять С = 0,3 См * t. Общая оценка качества этого анекдота будет равна
ЭЮ = ЛС * С = +0,6 * 0,3 = +0,18 Cм.
Напомним, что максимально возможная оценка равна +0,5См. Мы же оценили этот анекдот в 1/3 максимально возможной величины. Оценка довольно высокая. Но читателю, вероятно, кажется, что и эта оценка завышена. Современному читателю не смешно. Почему? Выше мы сделали допущение, что живём в эпоху Брежнева. Но Брежнева с нами нет уже 22 года, с тех самых пор, как по выражению А.Кнышева “зарыли пять золотых на поле чудес в стране дураков”.
Поэтому ЛС для современного читателя никогда не может подняться до почти максимального уровня +0,6. Скорее всего, его величина будет лишь отголоском нашей былой нелюбви к советским лидерам и составит около +0,3.
ЭЮ для нас с вами будет равен +0,09 См, то есть почти в 6 раз ниже максимально возможной оценки. Вот мы и не смеёмся, слабая шутка.
Но продолжим наши упражнения. Заменим имя генсека на имя другого политического лидера:
“В чём различие между столицей Камбоджи и председателем госсовета ГДР Эрихом Хоннекером?”
“Столица Камбоджи – Пном-Пень, а председатель – пень пнём”.
“Соль” анекдота здесь полностью сохранена и С по-прежнему равна 0,3 См * t, но он уже абсолютно не смешон. ЛС в этом анекдоте равна нулю целых и нулю десятых. Нам совершенно наплевать на Хоннекера, его возраст и умственные способности. ЭЮ этого анекдота с неизбежностью равен нулю, несмотря на его несомненные лингвистические, семантические, семиотические и прочие признаки.
Пример №2.
В этом примере мы будем изменять другой член формулы (8) – С, оставляя значение ЛС неизменным.
С = var. ЛС = const.
Офицер, увидев за работой красильщика тканей, издевательски спросил его, указывая на свою белоснежную лошадь: "А сможешь ты и её выкрасить?" - "Конечно, смогу, - был ответ. - Если только она выдержит температуру кипения".
Оценим ЭЮ этого анекдота. ЛС его зависит от того, на чьей стороне слушатель: офицера или сметливого красильщика. Содержание анекдота предполагает, что положительный герой здесь – красильщик, поэтому в демократической среде, для которой этот анекдот был придуман (не для офицерского же клуба!), ЛС будет высока. Пусть ЛС = +0,6. Величина С здесь невелика, догадаться, что лошадь не выдержит температуру кипения в 1000С нетрудно. Примем С = 0,3 См * t. ЭЮ будет равным +0,18 См, почти в 3 раза меньше максимально возможной оценки. Хотя, в обществе рабочих-красильщиков этот анекдот мог бы пойти и по более высокому баллу, особенно, если по соседству расквартирован кавалерийский полк.
Теперь попробуем изменить текст:
Офицер, увидев за работой красильщика тканей, издевательски спросил его, указывая на свою белоснежную лошадь: "А сможешь ты и её выкрасить?" - "Конечно, смогу, - был ответ. – А зачем пану офицеру крашеная варёная лошадь?".
Мы изменили только часть последней фразы. Но задача усложнилась. Исчезла подсказка: слово “кипения”. Теперь, для того, чтобы оценить “загадку”, несоответствие, содержашееся в этом анекдоте, слушателю необходимо обладать некоторыми знаниями в области окраски тканей. Если же этих знаний нет, ему придётся быстро (очень быстро!) понять, что ткани красятся при высокой температуре. Сметливый слушатель будет при этом исходить из того допущения, что анекдот имеет смысл, что он смешон и он будет судорожно искать ответ. Это следует из тезиса 13, Главы 5: Для наилучшего эффекта шутки слушатель должен быть подготовлен (предупреждён).
Если слушатель не знаком с технологией окраски тканей и не предупреждён, что рассказывается именно анекдот, он может просто не отреагировать. Но если слушатель уверен, что загадка имется и ему удастся быстро разгадать её, награда в виде интеллектуального триумфа будет выше, чем в предыдущем случае. Величину С мы оценим здесь в 0,4 См * t. Эффект от анекдота повысится до ЭЮ = +0,24 См, принимая, что ЛС остаётся прежней. Перечитайте оба варианта ещё раз. Какому вы отдали бы предпочтение, если бы пришлось рассказать его в кругу друзей?
Теперь попробуем произвести обратную операцию и понизить величину С :
Офицер, увидев за работой красильщика тканей, издевательски спросил его, указывая на свою белоснежную лошадь: "А сможешь ты и её выкрасить?" - "Конечно, смогу, - был ответ. – Но только копыта, у меня ванна маленькая".
О-о-п! Мы убрали загадку и снизили величину С почти до нуля. Осталось небольшое несоответствие, ибо окраска копыт не представляет для офицера интереса. Осталась враждебность к офицеру, явное нежелание помочь ему. Но, допуская, что ЛС по-прежнему равна +0,6 и придавая С значение 0,1 См * t, мы получим совсем незначительный по эффекту анекдот (ЭЮ = +0,06 См), пригодный для рассказа разве что в детской аудитории.
Мы можем продолжить работу по выхолащиванию текста, например, следующим образом:
Офицер, увидев за работой красильщика тканей, издевательски спросил его, указывая на свою белоснежную лошадь: "А сможешь ты и её выкрасить?" - "Конечно, смогу, - был ответ. - Если только она выдержит температуру 400, при которой я обычно крашу бельё".
Загадки здесь нет вообще, С = 0 См * t. История стала “плоской”.
Заметьте, что мы сначала повысили уровень ЭЮ, а затем снизили его до нуля при одном и том же уровне агрессивности, или величине ЛС, то есть произвели операцию обратную той, что мы проделали с Примером №1.
Теперь нам будет легко проанализировать более изысканную историю, приведённую З.Фрейдом в его работе.
Пример №3.
Светлейший князь проезжал по своим владениям и заметил в поле человека, весьма похожего на него внешне. Светлейший остановился и спросил:
“Служила ли твоя мать когда–либо в резиденции?”
“Мать не служила, зато отец мой — да”.
Отдадим должное блестящему анализу этого анекдота А.Луком:
“Спрошенный хотел бы, конечно, осадить наглеца, который осмелился опозорить таким намёком память любимой матери, но этот наглец — светлейший князь, которого он не смеет ни осадить, ни оскорбить, если он не хочет искупления этой мести ценою всей своей жизни. Это значило бы, таким образом, молча задушить в себе обиду, но к счастью, острота указывает путь отмщения без риска, принимая этот намёк с помощью технического приёма унификации и адресуя его нападающему светлейшему князю. Впечатление остроты настолько определяется здесь тенденцией, что мы при наличии остроумного ответа склонны забыть, что вопрос нападающего сам остроумен, благодаря содержащемуся в нём намёку”.
В приведённом анализе А.Лука имеются те же факторы, что и в нашем. Здесь имеется положительная величина ЛС (отмщение без риска), имеется ненулевая величина С (содержащемуся в нем намёку). Имеется почти всё. Нет только учёта временного фактора (импульсного действия) и взаимосвязи ЛС и С.
С точки зрения разработанной теории анализ будет совершенно другим. Величина ЛС для рядового слушателя весьма высока. В истории наказывется заносчивость аристократа и разоблачается несправедливость социального разделения, основанная на наследственном праве.
Неравенство положений участников словесной стычки, унижение сильного и невозможность наказать обидчика дают нам возможность визуально представить всю сцену: ухмылки свиты, бессильное бешенство светлейшего и тихий триумф низко склонившего голову подданного. Для слушателя этой истории ЛС будет близка к +1,0. Сложность задачи здесь тоже на высшем уровне. Нам необходимо знать реалии быта вельможных господ, их великосветскую распущенность, чтобы придти к разгадке в короткое время. Значение С здесь будет никак не менее 0,5 См * t. Значение ЭЮ будет также равно +0,5 См – почти максимальное.
Пример №4.
Попробуем сравнить анализ “медицинского анекдота”, проведённый Раскиным и Аттардо, с уже знакомым нам подходом предлагаемой теории. Во избежании неверной передачи нюансов приведём текст анекдота на языке оригинала, сопроводив его нашим переводом.
Someone who was previously treated for some illness inquires about the presence of a doctor at the doctor’s place of residence, with the purpose of being treated for a disease which manifests itself by a whispering voice. The doctor’s wife (who is young and pretty) answers (whispering, as the patient) that the doctor is not at home, and invites the inquirer to enter in the house.
Некто, ранее обращавшийся к доктору по поводу недомогания, спрашивает, дома ли доктор, чтобы последний помог ему излечиться от болезни, понизившей его голос до шёпота. Жена доктора (хорошенькая и молоденькая) отвечает (шёпотом, как и пациент), что доктора нет дома и приглашает пациента в дом.
С точки зрения теории В. Раскина этот текст относится к разряду смешных. Он удовлетворяет “необходимым и достаточным условиям” семантической теории юмора, а именно:
1. Текст обладает несовместимостью, частичной или полной (в данном случае: доктор/любовник);
2. Две части текста противоположны в определённом смысле, (здесь: наличие/отсутствие секса).
Но смешон ли этот текст? Безусловно, нет. Почему? Наша теория отвечает на этот вопрос. Попробуем оценить коэффициенты в формуле (7). Сначала определим величину ЛС . Слушатель не получил достаточного впечатления о личности доктора и пациента. Он может догадаться, что доктор намного старше своей жены и не удовлетворяет её физически. Но слушатель находится в затруднении, чью сторону ему принять: рогоносца ли мужа или пациента, которому неожиданно повезло, а может быть, и сторону ветреной жены и почувствовать некоторое злорадство. Изложение анекдота не формирует у читателя явного предпочтения.
Но главное в том, что анекдот рассказан неумело, “punch line” здесь практически отсутствует. Благодаря этому время Тр растянуто, разгадка размазывается на длительное время и всплеска эмоции не происходит. Поэтому величины ЛС и УРЗ этого текста малы. Мало и их произведение ЭЮ.
Изменим текст ещё раз:
Пациент заходит к врачу, который практикует дома. Пациент страдает от бронхита. Он изъясняется шёпотом. Он звонит в дверь. Жена врача, хорошенькая и молоденькая, известная своим лёгким поведением, открывает ему. Пациент шепчет: “Доктор дома?” Жена врача думает, что к ней пришёл один из молодых людей, надеющихся на её благосклонность. Она принимает его шёпот за заговорщицкий. Она шепчет в ответ: “Доктора, к счастью, нет дома, заходите быстрей, я вам отдамся”.
Все “скрипты”, определяющие по Раскину наличие смешного, остаются на месте. Но чего-то здесь всё же не хватает. Загадка здесь сведена к очень лёгкой (С ~ 0), а время Тр, отпущенное на разгадку, растянуто на весь текст анекдота. Всплеска эмоций ожидать не приходится.
Теперь мы признаемся читателю, что слегка слукавили и проанализировали не собственно “медицинский анекдот”, но его семантический аналог, приведённый Сальваторе Аттардо. Вот как звучит этот анекдот на самом деле:
“Is the doctor at home?” the patient asked in his bronchial whisper. “No,” the doctor’s young and pretty wife whispered in reply. “Come right in.”
“Доктор дома?” – шепчет больной бронхитом. Молоденькая жена врача шепчет в ответ: “Нет, заходи быстрей”.
В этом тексте сдожность загадки повышается до максимальной. Ключ к её разрешению поставлен в конце и выражен минимальным набором слов. Поэтому УРЗ здесь намного выше, чем в таких же по семантике и информативности текстах, приведённых выше. Этот анекдот безусловно смешон.
Читатель имеет возможность самостоятельно варьировать текст Примера №3 сначала таким образом, чтобы изменить величины ЛС, С и Тр. Попробуйте рассказать полученные варианты в разных компаниях и сравнить эффект от каждого.
В качестве упражнения и одновременно проверки теории позволим себе привести несколько сравнительно малоизвестных комических опусов. Напомним, что величины ЭЮ, ЛС и С всегда субъективны, они являются баллами, выставляемыми вами лично. Попробуем произвести количественную оценку этих коэффициентов, входящих в формулу (8), а затем сравнить выбранную величину ЭЮ с произведением С на ЛС . Сделать это совсем несложно, весь анализ займёт лишь несколько минут. Воспользуемся процедурой, состоящей из трёх пунктов.
- Оценим качество анекдота (величину ЭЮ) выбрав одну из 15-ти возможных оценок, приведённых в Таблице 1:
| Высший класс | +0,4 или 0,5 |
| Немедленно позвоню приятелю и расскажу ему | +0,3 |
| Завтра расскажу на работе | +0,24 |
| Надо будет запомнить и рассказать при случае | +0.2 |
| Приятный анекдот, смеялся | +0,18 |
| Вызвал улыбку | +0,12 или 0,15 |
| Так себе | + 0,09 или 0,1 |
| Детская шутка | +0,03 или 0,06 |
| Это не юмор | |
| Глупый анекдот | -0,05 или -0,1 |
| Идиотский анекдот | -0,15; -0,2 или – 0,25 |
| Зачем такую гадость печатают? | -0,3; -0,4 или -0,5 |
- Оценим величину ЛС,пользуясь следующей Таблицей 2:
| Персонаж(и) анекдота имеют ко мне непосредственное отношение. Я мог бы быть на их месте. Активно недолюбливаю таких людей, или один из персонажей анекдота – мой герой. | +1,0 |
| Я хорошо понимаю поступки и мотивацию героев. | +0,6 |
| Понимаю психологию героев анекдота, но не не думаю, что мог бы оказаться на их месте. Всё это имеет ко мне малое отношение. | +0,3 |
| Герои анекдота мне безразличны. Их поступки мне непонятны. | |
| Анекдот вызвал неприятные ассоциации. Не стоило так шутить о достойных людях. | -0,5 |
| Оскорбительный, кощунственный анекдот. | -1,0 |
3. Оценим величину С, выбирая значения из Таблицы 3:
| Здорово | Хорошо | Неплохо | Так себе | Посредственно | Плоская шутка |
| 0,5 | 0,4 | 0,3 | 0,2 | 0,1 |
4. Сравним полученное вами произведение ЛС * С с вашей же оценкой ЭЮ.
Пример 5.
Молодой актёр заменял в спектакле заболевшего товарища. Роль выучить он не успевал и режиссёр велел ему следить за репликами суфлёра.
Суфлёр подсказывает: (Садится в кресло!)
Актёр сел.
Суфлёр: Жениться, что ли?
Актёр: Жениться, что ли?
Суфлёр: Да нет, пожалуй.
Актёр: Да нет, пожалуй.
Суфлёр: (С трудом встаёт).
Актёр: Встаёт с трудом!
ЭЮ = +0,15
ЛС = +0,3
С = 0,4
ЛС * С = +0,12
ЭЮ/(ЛС * С) = 1,25
Пример 6.
Молодой лейтенант видит в ресторане пьяного майора, который безуспешно пытается справиться с куриной ножкой при помощи ножа и вилки.
“Товарищ майор, - ехидно говорит лейтенант, - птицу едят руками”.
Майор поднимает голову:
“А сопли утирают рукавом!”
ЭЮ = 0,2
ЛС = +0,3
С = 0,5
ЛС * С = +0,15
ЭЮ/(ЛС * С) = 1,33
Перейдём к практическим занятиям. У читателя есть возможность:
Произвести собственную оценку, ориентируясь либо на свои вкусы, либо вкусы предполагаемой аудитории. Вы можете проделать эти операции по крайней мере с теми шутками и анекдотами, которые вам понравились.
Пример 7.
“Почему Маргарет Тэтчер не носит мини-юбок?”
“Чтобы яйца не были видны”.
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 8.
Жена президента Нэнси Рейган была приверженцем бесплатной раздачи масла бедному населению. Она говорила: “Даже бедные люди должны иметь что-то, куда бы они обмакивали хвосты омаров (lobster tails)” .( Из радиопередачи Jonny Carson’a, Февраль, 1982).
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 9.
Мужчина и женщина во время первого свидания.
“Я из Техаса, мэм, у нас в Техасе всё самое большое. У нас самые большие в мире быки, самая высокая на земле кукуруза. У нас больше всего нефти”.
Чуть позднее, когда они оказались в спальне, мужчина продолжал: “Сейчас увидишь, что у техасцев ещё кое-что самое большое”.
Через минуту (обиженным голосом): “Предупреждать надо, что ты тоже из Техаса”.
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 10.
У И.А.Крылова была “рожа” на ноге, которая долго мешала ему гулять. С трудом вышел он на Невский. Мимо ехал бестактный приятель, который не нашёл ничего лучше, как закричать из окна экипажа: “А что, рожа прошла?” “Проехала”, без задержки ответствовал Иван Андреевич.
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 11.
Часы пропили ровно в полночь. (Г.Малкин)
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 12.
Первая экспедиция землян высадилась на Марс. Их корабль обступили марсиане и завязался оживлённый обмен информацией. После того, как базовые понятия были обсуждены, возник вопрос о продолжении рода. Марсианин и марсианка тут же совокупились и ... появился маленький марсианин. После этого землянин и землянка сняли свои скафандры и показали, как это делается на Земле. Когда они вновь облачались в свои скафандры, марсиане не сдержали недоумения: “А где же маленький человечек?” Им объяснили, что человечек появится через 9 месяцев. Марсиане: “А зачем он в конце так спешил?”
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 13.
На одной вечеринке хорошенькая крабиха увидела необыкновенного краба. Он передвигался не как другие крабы – боком, но двигался прямо. “Какой необыкновенный мужчина, - подумала крабиха, - я не должна упускать такого шанса”. Она подошла к нему и предложила пожениться. Краб тут же согласился. Наутро новобрачная увидела своего супруга двигающегося, как все остальные – боком. “Любимый, - спросила она сквозь слёзы, - почему ты сегодня двигаешься не так, как вчера, а как все обычные крабы?” “Но, дорогая, - ответил молодожён, - не могу же я так напиваться каждый день”.
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 14.
Муж и жена, оба страстные игроки в гольф, беседуют за чашкой чая. “Скажи, дорогой, а если я умру, ты женишься на другой женщине?” “Ну, если честно, это вполне возможно”. “Как, и она будет спать в нашей кровати?!” “Дорогая, что в этом особенного? Да, она будет спать в нашей кровати, а где же ещё ей спать”. “И она будет водить мою машину?!” “В этом тоже нет ничего невозможного. Не исключаю, что она будет водить твою машину”. “И что же, она будет играть моими клюшками?!!” “Ну, уж нет!!! Она левша”.
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 15.
Tiger Woods stopped his Mercedes at the remote gas station for refueling. An old man helped him to fill the tank. When Tiger leaned toward the nozzle two tees fell down from his pocket. “What are these?” - asked the old man. “I place my balls on them when I drive” – answered Tiger. “Whoa! Those at Mercedes think of everything”.
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 16.
“Ти ж бачиш, Петро, що цi iзраiльтяне роблять? Набили своiми жидами росiйський лiтак, та збили нашу украiнську ракету”.
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Пример 17.
“А знаете, как расшифровывается СНГ? Сборище Неумных Гоев”.
(Из выступления Г.Хазанова в Израиле)
ЭЮ =
ЛС =
С =
ЛС * С =
ЭЮ/(ЛС * С) =
Найдите среднюю величину ЭЮ/(ЛС*С) проанализированных вами примеров. Для этого сумму всех величин ЭЮ/(ЛС*С) разделите на количество примеров. Если средняя величина ЭЮ/(ЛС*С) значительно отличается от единицы, попытайтесь проанализировать, чем это вызвано: а) вы не уверены, что удалось произвести оценки объективно, б) вы действовали второпях или в) вами руководило подсознательное желание дискредитировать предлагаемую теорию.
Автор проделал эту работу с примерами №№5-17 и получил среднее значение ЭЮ/(ЛС*С), равное 1,25. Максимальное отклонение составило 1,33, а минимальное = 0,7. Учитывая субъективный характер коэффициентов в формуле (8), полученное среднее расхождение следует признать удолетворительным.
Автор будет признателен читателям, которые также возьмут на себя труд проделать эти несложные упражнения и поделиться результатами. Ваш вклад поможет уточнению предлагаемой теории.
Абстрактные анекдоты
Абстрактные анекдоты возникли сравнительно недавно и являются, скорее всего, русскоязычным явлением. При первом появлении этих анекдотов они произвели двойственное впечатление, поначалу показались вообще неостроумными. Но с течением времени этот тип юмора вошёл в обиход и стал вызывать такой же дружный смех, как анекдоты традиционные. И всё же чувство неловкости не оставляло автора этих строк. Он почему-то смеялся, но не понимал до конца, над чем. Что смешного в следующих анекдотах:
Пример18.
По стене ползет кирпич - Красной Армии привет.
Я в натуре водолаз - Тоже семечки грызу.
Пример 19.
Едет червяк зимой на велосипеде, смотрит: а на проводах между
столбами корова качается. Слез он с велосипеда, пощупал колесо и
говорит:
- Это к весне, наверно...
Следует признаться, что разработанная теория была не в состоянии объяснить природу смешного абстрактных анекдотов. В них нет общей для всего смешного черты. В них нет загадки, неопределённости, того “светящегося противоречия”, которое следует разгадать в анекдоте обычном и получить от этого напряжения интеллекта удовольствие, приводящее к взрыву смеха. Но над этими анекдотами смеются, смеются искренне, значит что-то в них есть. И это что-то нуждается в разъяснении. Без этого наша теория повиснет в воздухе.
Проанализируем следующий анекдот:
Пример 20.
По стене ползет кирпич, видит - висит календарь.
- Который час? - спрашивает кирпич.
- Среда, - отвечает календарь.
- Ура! - обрадовался кирпич.
- Скоро лето!
В обычном анекдоте недоразумение, вызванное диалогом между кирпичом и календарём, было бы расшифровано в последней фразе и расшифровано логичным образом. Все концы сошлись бы. А здесь все нити остаются оборванными. Отсутствует смысл, логика.
Попробуем подойти к анализу этого класса анекдотов так же, как мы делали это в предыдущих разделах. Обобщим факты:
- Абстрактный анекдот существует. Это реальность.
- Он доставляет слушателям удовольствие. Искреннее удовольствие.
- Этот класс анекдотов – для подготовленных слушателей.
Можно предположить, что слушатели устали от обычных анекдотов и возник запрос на нечто новое, экстравагантное, как это происходило в стихах, живописи, музыке.
Новое в искусстве создаётся вначале для избранных, “объевшихся” привычными формами знатоков. Если неподготовленный читатель раскроет сборник Велимира Хлебникова, он вскоре его и ... закроет. Четырёхстопный ямб куда милее.
Если человек, пожелавший стать любителем живописи, начнёт знакомство с ней с полотен Пикассо или Гогена, он вряд ли найдёт в их картинах отдохновение сердца. Его потянет на Шишкина, Репина, Рафаэля. То же и с современными формами классической музыки. Читатель, хоть раз побывавший на концерте модернистской музыки, согласится, что это, пожалуй, единственное, что нельзя назвать “тихим ужасом”. Вагнер и Чайковский несравнимо лучше.
Но профессионалам и настоящим любителям, которые “превзошли” традиционное искусство, оно может в конце концов наскучить, исчерпать себя. Им не интересны Шишкин и Пушкин. Они сыты “Утром в лесу”, “Русланом и Людмилой” и “Щелкунчиком”. Им нужны новые формы.
В юморе такой формой стал абстрактный анекдот. Легче всего было бы определить абстрактный анекдот, как анекдот бессмысленный.
Но подобное определение не пояснит нам, почему люди смеются над этими анекдотами и ... смеются в нужном месте, то есть, одновременно. Именно в этой одновременности будем искать ключ к их пониманию.
Как было рассмотрено в Главе 5, все анекдоты строятся по стандартной схеме. В любом из них есть момент, которого слушатели ждут, боясь пропустить. Это и есть развязка, завершающая фраза, trigger, punch line. О приближении punch line слушатели обычно догадываются по ходу рассказа, а сама она является, как правило, завершающей фразой или словом. После неё следует короткая пауза, во время которой слушатели ищут ответ на "загадку", соль анекдота.
В абстрактном анекдоте присутствуют все эти элементы, кроме одного: в нём нет разгадки. Но опытный слушатель знает, что разгадка должна быть и что ему под силу найти её за 1-2 секунды. Но он её не находит. И тогда ... он приходит к пониманию, что разгадки нет, ему подсунули ловко сфабрикованный суррогат. И он смеётся. Над чем, над собой, что его так ловко одурачили? Вернёмся на две фразы назад: "слушатель приходит к пониманию" - вот оно! Загадка состоит именно в том, что её не просто нет, но нет там, где в настоящем анекдоте она должна была бы находиться. Слушатель находит пустое место и с торжеством показывает на него: "Вот оно, вот здесь должна быть соль анекдота! Я узнал это место! Я - настоящий знаток юмора!"
Поверим такому слушателю, что анекдотное искусство ради искусства тоже имеет право быть. Автор честно признаётся, что абстрактные анекдоты не занимают видного места в его сердце.
Теперь мы можем дать более глубокое определение:"Соль" абстрактного анекдота состоит в отсутствии смысла там, и именно там, где он находится в анекдотах обычных.
Абстрактные анекдоты - это юмор, построенный на юморе. Для военных анекдотов питательной почвой служит быт и работа военных, для скабрезных шуток - секс во всех его проявлениях. Питательной почвой для абстрактных анекдотов служит сам юмор. На нём они построены и на нём, можно сказать, паразитируют.
Правда, не все авторы и пользователи абстрактных анекдотов разделяют эту точку зрения. Приходится с огорчением признать, что в рубриках абстрактных анекдотов всё чаще можно увидеть и обычные. С абстрактными их объединяет не построение анекдота, но вторичные признаки: кирпичи, бегемоты, коровы, утюги и пр.
Мы не исследовали абстрактные анекдоты в предыдущих рассуждениях. Теория наша возникла до того, как абстрактные анекдоты появились на свет, поэтому они не были предметом рассмотрения. Но теория оказалась способной объяснить и то, что не было первоначально предметом анализа. Она оказалась более универсальной, чем объект иследований. И это внушает оптимизм.
Заключение
Подведём итоги. Уже в первых письменных источниках, оставленных нашими отдалёнными предками, имеются свидетельства того, что юмор был с нами всегда. По мнению известной британской исследовательницы Carol Andrews юмор древних египтян был схож с современным. Они так же любили непристойные шутки, у них были политическая сатира, пародии, подобное мультипликации искусство и даже чёрный юмор.
Человечество развивалось, появлялись науки, сначала естественные, затем инженерные, а за ними - философские. С началом философии начались исследования юмора. Не все письменные источники дошли до нас, но то, что уцелело, не оставляет сомнений, что смешное всегда занимало великие умы основоположников и корифеев науки о человеке и обществе.
Общество шло вперёд, учёные умы всё глубже проникали в тайные глубины человеческой души. Но вместе с науками о человеке развивался и человеческий юмор. Грубые комедии Аристофана, веселившие древних греков, превратились в утончённое искусство, за хитроумной вуалью которого было всё труднее рассмотреть истину, глубинные, корневые истоки привычки смеяться над себе подобными.
Многие исследователи полагали, что они раскрыли загадку смеха, открыли завесу вечного и мистического искусства. Но появлялись новые исследователи и задавали вопросы, на которые прежние теории не могли дать ответа.
Почему человек смеётся? Зачем он смеётся? Как найти формальное отличие смешного от несмешного? Эти вопросы оставались без ответа.
Для объективной оценки разработанной теории вспомним, в каком состоянии находилась теория юмора до настоящей работы. Доверимся мнению Сальваторе Аттардо как наиболее сведущего авторитета в данном вопросе. К тому же, доктор Аттардо редактирует International Journal of Humor Research и через его руки проходят все публикации в этом наиболее представительном печатном органе.
Согласно С. Аттардо (1994), существуют три группы теорий смешного, а именно:
Таблица 1.2: Три группы теорий
| Познавательные | Социальные | Психоаналитические |
| Несоответствие | Враждебность | Высвобождение |
| Контраст | Агрессия | Возвышение |
| Превосходство | Освобождение | |
| Триумф | Экономия | |
| Осмеяние | ||
| Унижение |
Тем, кто взял на себя труд ознакомиться с приводимыми в нашей работе выводами и проведённым анализом, будет совершенно очевидно, что ни одна из этих теорий не в состоянии ответить на интересующие нас вопросы в силу ограниченности подхода. Ответы могут быть получены только в том случае, если рассматривать все теории вкупе, найти объединяющее их начало.
Сальваторе Аттардо, взявший на себя труд изучить все имеющиеся теории юмора, справедливо заключает, что “... теории, рассмотренные в этой книге, являются либо частичным развитием либо интуитивным направлением исследований и их анализ и выводы являются чуть более, чем анекдотичными”. В то же время, Аттардо выделяет семантическую теорию (SSTH) В.Раскина, как “формальную теорию, которая предсказывает и может быть опробована с помощью “жёстких фактов”, таким образом, существует как бы согласие, что SSTH является наиболее мощной епистемиологически и обещающей теорией, существующей в области лингвистических исследований юмора”.
Но он же отмечает, что сам В. Раскин оценивает свою теорию более сдержанно. Он полагает, что теория, основанная на семантических различиях, не в состоянии дать количественую оценку субъекта юмора. Мы видели на примере “медицинского анекдота”, что это утверждение вполне справедливо.
Более того, теория эта не ставит даже задачи ответить на вопрос: “почему люди смеются”. В этом смысле сравнение семантической теории с “теорией” магнитов как тел, обладающих полюсами, представляется вполне закономерным.
Разработанная теория юмора отвечает, как нам представляется, на все поставленные вопросы. Тайна юмора становится простой и почти очевидной. Разработанная концепция не противоречит ни одной из существующих теорий. Напротив, найдено общее основание для всего, написанного до сих пор. Теория юмора скорее объединяет наиболее очевидные концепции и данные науки в простую и стройную логическую систему. Более того, она находится в согласии с экспериментальными данными, сведениями и фактами из таких точных наук, как генетика и физиология.
В разработанной теории сформулирована цель юмора. Реакция человека на шутку или анекдот определяется не изяществом литературной обработки текста и не подачей его, но только той прибавкой к социальному статусу человека в группе, которую рассказываемая шутка или анекдот доставляют.
Юмор – бескровное, бесконтактное, интеллектуальное оружие, данное человеку для повышения его статуса по сравнению с окружающими. Это оружие может использоваться в непосредственном интеллектуальном сражении, когда целью является получение превосходства над соперником, унижение его, победа в словесном поединке. Это же оружие может использоваться для более мягкого продвижение по социальной лестнице, достижения внимания и авторитета в группе. Наконец, оно служит для привлечения внимания особей противоположного пола, что, как мы видели, заложено во вполне конкретном генетическом алгоритме развития человека.
Поскольку цель юмора сформулирована, механизм воздействия юмора представился вполне определённым. Рассказчик или автор шутит для повышения собственного социального статуса. Шутка должна быть составлена и преподнесена таким образом, чтобы статус слушателя также повысился, а статус высмеиваемого - понизился. Любой образец юмора представляет собой либо насмешку, ставящую целью унизить высмеиваемого и повысить статус остальных за его счёт, либо интеллектуальную задачу, повышающую статус тех, кто её разгадал.
Задача, составляющая основу любого образца юмора возвышения, должна иметь оптимальную сложность для того, чтобы быть разрешённой с течение короткого времени. В этом случае импульс эмоций достигает максимального значения. Радость от разрешения интеллектуальной задачи, связанная с повышением социального статуса приводит к всплеску эмоций, выражающемуся в улыбке, смехе или хохоте.
Безусловным достоинством предлагаемой теории можно признать тот факт, что она не нуждается во введении новых терминов, обходится без туманных понятий. Юмор – примитивное чувство и его природа объяснена самыми простыми средствами. Создан элементарный математический аппарат, позволяющий производить количественную оценку эффекта юмора.
Продолжение следует
Что же дальше? Казалось бы, неразрешённых вопросов не осталось и завеса над тайной юмора поднята навсегда.
Представляется, что основные положения настоящей работы имеют более широкое приложение.
В первую, очередь, это касается такого искусства, как юмористическая проза. При чтении юмористических романов, повестей или рассказов, читатель лишь изредка разражается смехом. Однако, по мере чтения он получает удовольствие, отличное от удовольствия при чтении серьёзных литературных призведений. Разработанная теория позволяет производить подробное рассмотрение юмористических произведений с численным анализом каждого эпизода, в котором Эффект Юмора отличен от нуля. Очевидно, что множественные эпизоды мягкого юмора имеют кумулятивный эффект, направленный на постепенное повышение общего уровня эмоций. Постоянное разрешение нетрудных задачек, вкрапленных в текст юмористического произведения, сопоставление читательского эго с незадачливостью героев способствует повышению Социального Статуса читателя и его самооценки. Очевидно, что подобный анализ известных юмористических текстов является естественным продолжением разработанной теории.
Во вторую очередь, было бы естественным применить разработанную теорию к искусству стихосложения. Чем отличаются стихи от прозы? Всего лишь двумя признаками: ритмом и рифмой. Ни один из этих признаков не несёт смысловой нагрузки. Но восприятие стихов разительным образом отличается от восприятия прозаических текстов. Почему?
Виталий Бернштейн в своей возвышенной статье “Что есть поэзия” (Лебедь, №390) писал: “Если в прозе, как верно отметил Пушкин, главные достоинства – это точность и ясность, то лирическое стихотворение часто отличается некой тайной, недосказанностью. И это придает ему дополнительное очарование”.
Но в чём же заключается эта тайна? Способны ли следующие строчки тронуть читателя: “В Израиле не приветствуется исполнение произведений Вагнера, но мы с тобой уединимся и будем слушать его оперы несмотря на то, что где-то поблизости стоят в боевой готовности ракеты класса земля-небо и кто-то готовит танковую атаку”?
Трогательно, но ... не трогает. Те же по смыслу слова, будучи положены в стихотворные строки, воспринимаются совсем с другим чувством:
Пусть в небо нацелены “Стингеры”,
Пусть кто-то сидит на броне,
Мы “Нюрнбергские мейстерзингеры”
Послушаем наедине.
Вспомним процитированное во 2-й Главе настоящей работы высказывание Лейбница о том, что “музыка есть радость души, которая вычисляет, сама того не сознавая”. Не происходит ли нечто подобное при восприятии стихов? Конечно, происходит. Стихотворные строчки воспринимаются нашим мозгом точно так же, как шутки. Мозг вычисляет ритм стихотворения, производя при этом несложную интеллектуальную работу. Мы сраниваем ритм, размер каждой строчки с соответствующей строкой, повторяющей этот ритм. Мы ловим рифмы в конце строк и соотносим их с рифмами в соответствующих строках. Размеры и рифмы могут быть несложными, но уровень интеллектуальной работы при восприятии стихов намного выше того же уровня при восприятии прозы. Это происходит не благодаря сложности умственной работы, но благодаря её быстротечности. При чтении прозаических произведений подобная работа не производится вообще. А вот при чтении самого простого ямба или хорея от нашего мозга требуется постоянное напряжение. Успешное восприятие стихов, сопоставление ударений и рифм в короткое время доставляет нам дополнительное удовольствие. Быдет вполне логичным допустить, что удовольствие от восприятия стихотворных ритмов и размеров не добавляется, но умножается на удовольствие от восприятия смысла изложения. Формула (3), предложенная в Главе 5, может быть использована для иллюстрации процесса восприятия стихов:
ЭС = УРиР * УС, (9)
где ЭС – эффект от восприятия стихов,
УРиР – удовольствие от восприятия размеров и рифм
и УС – удовольствие от смысла излагаемого.
Заметим, что знак умножения поясняет многократное усиление эффекта от стихов по сравнению с прозой, где УРиР равен нулю. Поэтому даже несложный стихотворный ритм и непритязательные рифмы доставляют нам удовольствие. Вот почему, как выразился Валерий Лебедев в статье “О Чём поют цикады” (Лебедь, №388) “поэзия может позволить себе быть глуповатой, даже совсем тупой и ограничиваться слоговыми фиоритурами”. Коэффициент УРиРкомпенсирует низкое значениеУС.
Если мы знакомимся с большим количеством стихотворных произведений, интеллектуальная работа по восприятию ритмов и рифм становится автоматической. Распознавание простых размеров не доставляет нам прежнего удовольствия. Банальные рифмы типа “день” - “пень” легко предвосхищаются тренированным умом и начинают раздражать читателя, не принося ему ожидаемого наслаждения. Пресыщенный читатель требует более сложных ментальных упражнений. Четырёхстопный ямб ему надоедает. В ответ на этот запрос возникают более сложные стихотворные формы, ищутся свежие, неожиданные рифмы, следование первым и распознавание вторых повышает сложность той интеллектуальной задачи, которую читатель постоянно решает при чтении стихов. В этом и заключается “магия слова” стихов, которой приписываются таинственные свойства. Таинственными они действительно являются, но только до той поры, пока им не найдено объяснение. А суть объяснения заключена в формуле (9). Магия не исчезла, хотя и стала понятна.
Очевидно, что создание логичной теории стихосложения может быть начато с формулы (9) и ею же закончено. Но в промежутке между этими этапами лежит необъятное поле работы.
Процитируем другую фразу Виталия Бернштейна: “На карте разных видов человеческого творчества океан поэзии располагается где-то в промежутке между материками прозы, с одной стороны, и музыки, с другой”.
Приложима ли разработанная теория юмора к другому материку, к музыке? Что такое музыка и чем она отличается от несвязного набора звуков, издаваемого теми же музыкальными инструментами? Что отличает музыку от какофонии?
Как писал в той же статье Валерий Лебедев: “Стихия музыки – звуки, организованные по своим собственным законам гармонии, контрапункта и прочих дисциплин”. Обратим внимание на слова “организованные по законам”. Теория музыки расскажет нам о том, что музыкальное произведение построено по “вертикальному” сочетанию звуков (главный из которых аккорд) и “горизонтальному” сочетанию (мелодия, аккордовая последовательность и т.д.).
Из теории музыки можно почерпнуть много сведений о том, как, по каким законам устроены оба ряда сочетаний, о принципах построения гармонических (аккорды) и мелодических (мелодии) интервалов. Например, можно узнать, что “интервалы, разделяющие звуки в аккорде, могут быть консонантными (октава, чистая квинта, чистая кварта, большие и малые терции и сексты) или диссонантными (секунды, септимы и альтерации консонансов – т.е. повышение или понижение тонов консонантных интервалов)”. Но главное, что скажет нам теория музыки об аккордах это то, что “хотя одновременное звучание двух тонов разной высоты тоже может рассматриваться как аккорд (двузвучие), нормальный аккорд все же должен содержать не менее трех тонов, а следовательно, более одного интервала”.
Мы видим в этом ключ к пониманию гармонического построения, его восприятия слушателем. Звуки в аккорде разделяются определёнными интервалами. Человеческий мозг в состоянии уловить эти интервалы и, что самое важное, соотношение между ними. Если человеческое ухо улавливает два тона, звучащих одновременно, в этом сочетании он не улавливает никакой закономерности. Но когда добавляется третий тон, мозг получает возможность сопоставить интервалы между первым и вторым тоном с интервалом между вторым и третьим тоном и определить, являются ли эти интервалы одинаковыми или пропорциональными. Если соотношение между интервалами является логичным, распознаваемым, мозгу доставляет удовольствие нахождение этой логичной гармонии. Наслаждение от разрешения этой крохотной умственной задачи и есть то удовольствие, которое мы получаем от хорошо составленного аккорда.
Модифицируем теперь формулу (9) применительно к музыкальному произведению, например, песне:
ЭП = УРИ * УРиР * УС, (10)
где ЭП – эффект от восприятия песни и
УРИ – удовольствие от распознавания музыкальных интервалов.
Если принять, что эта формула адекватно отражает величину эмоционального подъёма при прослушивании песни, можно увидеть, что всё тот же знак умножения объясняет, почему музыка, даже положенная на посредственные стихи, может доставить огромное удовольствие.
Разумеется, формулой (10) весь спектр воздействия музыки объяснить нельзя. Представляется, что применение разработанного подхода даст мощный иструмент к пониманию музыкального творчества. Хочется надеяться, что у разработанного подхода найдутся последователи, способные понять связь музыкальных тонов, описать их математически и разработать научную (не описательную) теорию музыки.
Что же касается исследований собственно юмора, то кажется вполне очевидным, что дальнейшая формализация может дать ключ к компьютерному генерированию юмора, а также численной оценке качества шуток и анекдотов. Разумеется, последнее мыслится только в приложении к конкретной личности, с учётом всех её знаний, предпочтений и способностей. Полное моделирование личности представляется сомнительным и неоправданно трудоёмким, но составление психологического когнитивного профиля человека вполне возможно на основании индивидуальных баз данных, содержащих пару сотен вопросов и ответов типа: “как звали апостола Павла до обращения?”, “ваш любимый вид спорта” и “курил ли Остап Бендер?”.
Книга Александра Лука “О чувстве юмора и остроумии” вызвала в своё время весьма негативную реакцию профессиональных юмористов. Известный писатель-сатирик Леонид Лиходеев посвятил ей разносную статью в “Литературной газете”. Людей, любящих и ценящих юмор, беспокоило, что научное исследование явления смешного лишит его флёра таинственности, приведёт в конечном счёте к упадку искусства смешить людей.
В данной работе показано, что юмор имеет примитивную, почти рефлекторную природу. Знание коленного рефлекса не поможет нам симулировать нервное заболевание. Многие мужчины хорошо знают, как устроено женское тело, но это отнюдь не уменьшает количество охотников добиться обладания им. Опасения Л. Лиходеева были совершенно беспочвенны.
На этой ноте мы и закончим наше изложение.