Некоторые биологические особенности собаки

Поведение собаки: Пособие для собаководов

Е.Н. Мычко, М.Н. Сотская, В.А. Беленький, Ю.В.Жу­равлев и др. —

М.: ООО «АКВАРИУМ ПРИНТ», 2004. - 400 с.

Это первая в России книга, написанная нашими учеными на такую сложную и многогранную тему, как поведение домаш­ней собаки и биологические основы ее дрессировки.

Здесь вы найдете не только теоретические разработки про­блемы, но и множество практических советов. Они помогут вам лучше понять собственную собаку и облегчат процесс дрессировки.

Для удобства читателей основные понятия физиологии и этологии даны в форме толкового словаря, где разнообразная терминология различных авторов, работавших в области пове­дения животных, приведена, как говорится, к единому знаме­нателю.

Книга является ценным пособием для тех, кто занимается собаководством или просто интересуется повадками и поведе­нием собак и методами их дрессировки.

ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЮ

До последнего времени поведение собаки рассматрива­ли с сугубо утилитарной точки зрения: как использовать ту или иную природную поведенческую особенность, как вы­нудить животное в большинстве случаев поступать полез­ным для хозяина образом. Собаку рассматривали как некий инструмент либо игрушку и относились соответственно: не будет же психически здоровый человек задаваться вопроса­ми: а что испытывает во время работы лопата или руба­нок? — точно так же игрушка должна развлекать, забавлять, но характер забавы выбирает, разумеется, играющий. Лишь общая гуманизация общества, повышение культуры вызвали интерес к естественному поведению животного, к корням этого поведения и к возможностям более тонкого взаимопонимания с собакой. Это принципиально новый подход к отношениям человек — собака, он только начина­ет завоевывать свое место под солнцем.

Совершенно неверно полагать, что если собака заведе­на «для души», то не надо прилагать никаких усилий для достижения гармоничных отношений: пусть любимица ле­жит на диване, вкусно ест, сладко пьет и радуется жизни. Да не будет она радоваться жизни: собака — животное дея­тельное, ей необходима некая цель, на которую она могла бы направить свою физическую и психическую энергию. И долг хозяина — найти ей такое дело: удобное и приятное для них обоих, так чтобы оно соответствовало ее возможно­стям и способностям. Если этого не сделать, собака найдет занятие сама, а вот понравится ли оно хозяину — вопрос, конечно, интересный...

Жизнь бок о бок с другим существом не может проис­текать бесконфликтно: несогласие по разным вопросам — это норма, а вот оставлять проблемы нерешенными — гру­бейшая ошибка. Даже совершеннейший на первый взгляд пустяк может стать началом цепи конфликтов: обиды, не­понимания, — стычки будут накапливаться в памяти обоих партнеров и рано или поздно приведут к взрыву. Да и жить в состоянии эмоционального дискомфорта тоже не сахар! По­стоянный фон отрицательных эмоций чреват такими не­приятностями, как психосоматические заболевания: язвы желудка, мигрени, усиление метеопатии, — этим страдают и люди, и собаки. Конфликты чаще всего уходят корнями в незнание психологии, особенностей поведения собаки, когда ее владелец ведет себя с ней непонятно, неправиль­но, несправедливо с точки зрения животного.

Раздающиеся с недавних пор призывы: «Думайте по-собачьи», конечно, хороши и правильны, только для этого надо уметь наблюдать, надо обладать определенной науч­ной базой, позволяющей выделять существенное, сопостав­лять и связывать, казалось бы, разнородные проявления. К тому же всегда остается совершенно справедливый вопрос: «А то, что делает моя собака, — это нормально? Другие делают то же самое или нет?»

Логичным представляется обращение к специальным пособиям по воспитанию и дрессировке собак: уж их-то авторы не дилетанты, они умеют наладить контакт с жи­вотными, добиться своего и имели дело не с одной соба­кой. Все верно, за исключением одной детали: подавляю­щее большинство пособий написано практиками, которые какие-то свои приемы переняли от предшественников, что-то нашли сами, но почему это работает, зачастую объяснить затрудняются. Во все времена появлялись люди, которым общение с животными давалось легко, они понимали четвероногих — будь то собаки или крокодилы — на подсознательном уровне, чисто интуитивно зная, что нуж­но сделать сейчас, а чего нельзя делать никогда. Такие талантливые люди готовили собак для различных служб, в первую очередь, конечно, для войны, охоты; они могли подробно описать, как работать с собакой, не объясняя, почему именно так.

Серьезные владельцы, осознающие свою ответствен­ность не только за собаку, но и перед ней, стараются избе­гать ошибок, учась на чужих примерах, изучают специаль­ную литературу. К сожалению, старания этих людей далеко не всегда приводят к желаемым результатам. Сейчас в среде собаководов часты стали разговоры о проверках ВНД (ти­пов высшей нервной деятельности), об условных рефлек­сах, агрессии, иерархий и прочих научных понятиях. Беда только, что частенько научные термины применяют бук­вально по поговорке: «Слышал звон, да не знает, где он». Допустим, прочел человек какую-нибудь научно-популяр­ную статью либо слышал разговор, доклад профессиона­лов, где ему встретилось «умное» слово, которое, исходя из контекста, обозначало некое понятие, — и все, процесс завершен! Отныне он свято, что называется, до конца дней своих уверен, что агрессия — это драка и очень плохо (либо очень хорошо, в зависимости от породы), а беготня за на­рушителем с финальным хватанием собакой рукава и есть проверка ВНД, и ежели она рукав берет, то ВНД сильная, а ежели нет — то слабая. Не ясно, правда, какие тогда еще остались проблемы у институтов, изучающих эту самую ВНД, но это уже нашего «научно подковавшегося» владель­ца не интересует.

Хаотическое извлечение терминов для объяснения по­веденческих феноменов плохо еще и тем, что разные науч­ные школы, изучающие поведение, под одним и тем назва­нием могут понимать разные вещи, а одни и те же явления именовать по-разному. Наконец, современная наука часть терминов, встречающихся в литературе, может не исполь­зоваться, поскольку с течением времени стало понятно, что они неинформативны. И самое главное — существующие исследовательские школы возделывают, образно гово­ря, научное поле в разных его частях и в разных направле­ниях, поэтому одни ученые больше внимания уделяли од­ним группам явлений, другие — другим, изучали их под разными углами зрения. Разобраться во всем этом неподго­товленному читателю оказывается просто невозможным, он запутывается в терминах.

Исходя из этого, авторам представляется необходимым создать сводку поведения домашней собаки, показав, как важные для собаковода понятия корреспондируются друг с другом. В свое время объектами наших собственных научных исследований были не только различные породы собак, но и их дикие сородичи из семейства Волчьих (Псовых в уста­ревшей номенклатуре): самих волков, лисиц, песцов, ша­калов, енотовидных собак. Сопоставление поведения близ­кородственных видов помогло лучше понять основы пове­дения собаки; отличия, связанные с тем, что она — живот­ное домашнее, приблизили нас к пониманию, как функци­онирует сложнейшая программа, именуемая поведением.

Однако, на наш взгляд, необходимо создать не просто сводку, учитывающую, кто из известных физиологов, бихевиористов, этологов, зоопсихологов, что сказал о собаке. Этого недостаточно: с одной стороны, слишком много бе­лых пятен остается, с другой стороны, практику-собаково­ду вряд ли когда пригодятся сведения по цитоархитектонике (особенностях клеточной структуры) головного мозга, либо по полиморфизму белков главного комплекса гистосовместимости.

Нужна модель поведенческого акта, адаптированная для практического применения. В модель, предлагаемую нами, укладываются все наблюдавшиеся авторами феноме­ны, более того, применение ее для анализа при работе с так называемыми проблемными собаками позволяло доби­ваться отличных результатов. Возникновение взаимопони­мания, умение знать заранее, что сделает собака, почему и как именно она среагирует на действия другой собаки или человека, раскрывают перед владельцем поистине новые горизонты. Это, пожалуй, единственный надежный способ научиться не только «думать по-собачьи», но и «говорить с ней на одном языке».

Применение модели бессмысленно без знания того, что есть норма поведения для собаки, что именно присуще ей от природы. Необходимо выделить основные поведенческие блоки или сложные комплексы поведения, посмотреть, как они развиваются, видоизменяются и взаимодействуют по мере взросления собаки. Без представления онтогенеза (про­цесса индивидуального развития) поведения бывает слож­но понять, как возникает та или иная поведенческая реак­ция, насколько она важна для нормального функциониро­вания психики собаки, как развивается патология.

Мы не ставили своей целью создать исчерпывающую теорию поведения животных и, конечно, не претендуем на знание истины в последней инстанции. Если бы одна из крупнейших научных задач нашего столетия решалась лег­ко, то не было бы, наверное, такого количества институтов во всем мире, занятых именно проблемами поведения жи­вотных, и не работали бы над этой задачей ведущие биоло­ги. В круг наших задач входило следующее:

создать логически непротиворечивую модель поведен­ческого акта, обладающую прогностическими возможнос­тями;

дать возможность собаководам, не преодолевая серьез­ных терминологических сложностей, ознакомиться с совре­менными работами по поведению;

указать на ряд антинаучных представлений, сохраняю­щихся в собаководстве;

предложить некоторые общие подходы к обучению и дрессировке собак.

Мы будем весьма признательны читателям, которые смогут обнаружить неточности, опишут явления, которые выпали из нашего поля зрения, и ситуации, в которых мо­дель не сработала при анализе.

СОЮЗ ЧЕЛОВЕКА И СОБАКИ

Собака занимает совершенно особое место в жиз­ни человеческого общества. Есть отдельные личности, которые не испытывают никакого желания контакти­ровать с собакой, даже терпеть ее вблизи себя, но в истории, пожалуй, крайне редки цивилизации, куль­туры, которые сумели бы в своем развитии обойтись без того или иного использования собаки, при этом в разных культурах собаки выполняли совершенно раз­ные функции. Отношение к собаке в человеческом сообществе могло меняться от признания ее высочай­шей ценностью до нечистого животного, тем не менее, даже нечистое животное терпели, поскольку су­ществовать без него было весьма проблематично. Под­черкнем, что культуры, не знакомые с собакой, так и не одомашнили других животных.

Похоже, что образование союза между первобыт­ным человеком и прасобакой дало саму идею одо­машнивания животных, послужило одним из толчков к формированию культур скотоводов. Здесь и далее мы говорим о собаке как о союзнике, тщательно из­бегая самого слова «одомашнивание», и это неслу­чайно. Мы категорически не согласны с тем, что одо­машнивание было придумано неким нашим гениальным предком и проистекало по сентиментальной схе­ме: вот убил охотник волчицу, а деток ее пожалел, выросли волчатки, стали с ним в лес на охоту хо­дить, а уж их детки оказались собаками. Да принеси охотник из лесу хоть маленьких динозавриков, ника­кого одомашнивания из этого не вышло бы. Мы нео­днократно писали уже на эту тему, но приходится повторяться вновь: из детеныша дикого животного, выросшего в доме человека, получается животное прирученное, но никак не домашнее. Одомашнить можно не конкретного слона, осла или гепарда, одо­машнить можно лишь популяцию, т. е. достаточное количество животных. Процесс этот длительный, тре­бующий определенных усилий, но самое главное — чтобы племя взялось за подобную работу, оно должно представлять конечный результат. А как, скажите, можно его представить, коли подобного никто никог­да не делал. Может ли в голову охотнику, не знающе­му, что бывают животные, не боящиеся человека, послушные ему и зависящие от него, прийти мысль отловить, например, табун антилоп, доить (!), разво­дить и только избранных резать на мясо?! Да ему это и во сне не привидится — антилопу надо загнать в ло­вушку или убить любым иным способом, потом вкус­но поесть — все! Вот держать пойманных животных в качестве запаса мяса — это было. Мысль же прита­щить в стойбище побольше хищников и кормить их мясом, которого и людям хватает не всегда, просто абсурдна!

Сама идея союзов между видами в ходе эволюции осуществлялась многократно. Вступают в союзы чаще виды хищников, имеющие несколько различные спо­собы охоты на одну дичь. Например, хорь-перевязка ловит сусликов в подземных норах, а лисица, ориен­тируясь на звуки охоты, поджидает выпугнутых зверь­ков на поверхности. Иногда сотрудничают и нехищные животные: птица медоуказчик находит гнезда диких пчел и приводит к ним медоеда, тот мощными когтя­ми выламывает соты; остатков его трапезы птице впол­не хватает. Ряд примеров можно множить, они очень хорошо описаны в научно-популярной литературе, по­этому мы перейдем к союзу человека и собаки.

Появление современного человека по времени практически совпадает с возникновением домашней собаки. Семейство Псовых достигло небывалого рас­цвета по палеонтологической шкале совсем недавно — в конце плейстоцена, когда существовал огромный спектр видов: от некрупных кустарниковых собачек до пещерных гигантов. Однако наиболее типичные представители семейства являлись хорошо специализированными хищниками-загонщиками.

НЕКОТОРЫЕ БИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ СОБАКИ

Собака и человек не просто разные виды — в ходе эволюции они разошлись в такой глубине времен, что ее и представить невозможно. У собаки иные физичес­кие возможности и соответственно потребности, силь­но отличается восприятие окружающего мира. У нее свой биоритм, особенно отличается распределение ак­тивности в течение суток. В ходе совместной жизни ей приходится, конечно, подлаживать свой биоритм под хозяйский, но абсолютно идентичными они не стано­вятся никогда. И еще, собака живет в ином темпе, чем человек, она быстрее растет и развивается, проходит расцвет сил и угасает. Это тоже необходимо помнить, ведь собака в разных периодах своей жизни вовсе не одна и та же, это похожие, но все же разные животные. Есть и еще целый ряд биологических особенностей со­баки, о них мы поговорим в свое время, просто надо помнить, что собака вовсе не человек, сколь бы пони­мающим ни казался ее взгляд.

Тело животного прекрасно приспособлено для длительного бега, но бег не стал для него узкой специализацией, как это произошло с копытными. Пере­движение на пальцах дает возможность бегать долго, с хорошей скоростью, но при этом сохраняется лишь чуть измененная пятипалая конечность, способная к выполнению и других достаточно сложных движений (лазить, копать, придерживать, помогать в бою). Там, где для копытного высочайшая скорость бега стано­вится практически самым распространенным спосо­бом решать любую проблему (что бы ни случилось — беги!), значительно более универсальный хищник мо­жет использовать свои лапы как весьма разнообраз­ный инструмент. Способность охотиться, преследуя, наложила достаточно сильный отпечаток на все сло­жение животного. Организм собаки при длительном движении действует гораздо экономичнее, чем, на­пример, у кошки, чья специализация — засады, но справедливо и обратное — собака не может долго ле­жать неподвижно, сохраняя рабочий тонус мышц.

Коротко упомянем особенности восприятия собаки.

Не совсем правильно утверждать, что зрение у со­баки слабее, чем у человека, точнее сказать, что она видит окружающее принципиально иначе. То, что со­бака близорука и дальтоник, верно лишь при первом приближении. Собака обладает отличным объемным зрением в секторе, находящемся впереди от головы, вполне возможно, что здесь острота ее зрения значи­тельно выше, чем у человека, но на небольшом рас­стоянии. Сбоку от себя и вдаль собака видит контуры, практически не различая деталей, поскольку тут рас­полагается зона плоского зрения, зато она отлично различает движущиеся объекты даже на большом рас­стоянии, само поле зрения у нее шире.

Относительно цветного зрения: поскольку собака сумеречный хищник, для нее особенно важна острота зрения при недостатке освещенности, расплатой за это является увеличение доли светочувствительных палочек за счет доли цветочувствительных колбочек в сетчатке глаза. И это логично: хищнику не так важны оттенки цвета, как растительноядной обезьяне, зача­стую определяющей пищевую ценность плода либо ростка именно по тончайшим оттенкам его окраски.

Что обоняние у собаки острое — известно всем, но вот насколько? Все новые работы в этой области дают все новые данные. Количество запахов, которые соба­ка различает легко, просто огромно, при этом даль­ность распознавания запаха, сила обоняния все еще не уточнены.

Слух позволяет собаке воспринимать звуки в го­раздо более широком диапазоне, чем это может сде­лать человек. При этом пусть несколько хуже хищника-засадчика, но собака может использовать свои уш­ные раковины как локаторы, определяя местонахож­дение объекта и расстояние до него.

Важным для собаки оказывается осязание, по­скольку оно позволяет определить качества объекта при тесном контакте с ним. Особенно хорошо развиты специальные осязательные волоски — вибриссы, рас­положенные на морде. Касаясь ими, собака может со­ставить детальное представление об окружающем, ко­торое, похоже, не менее точно, чем получаемое чело­веком при ощупывании чего-либо кончиками пальцев.

Особо надо отметить, что собака обладает в нор­ме более низкой, чем человек, болевой чувствитель­ностью, при этом разные участки тела чувствительны к боли и повреждениям неодинаково. Наиболее хоро­шо защищены от травм голова, шея, грудь, передняя часть спины, а вот живот уязвим очень сильно. Пожа­луй, самая чувствительная к боли, наиболее легко травмируемая и оберегаемая часть тела — конечности. Обратите внимание, как в драке собаки оберегают ноги от возможных укусов противника. Подчеркнем, что сама попытка атаковать ноги указывает на серьез­ность схватки, на то, что бой нацелен на увечье со­перника, — ведь любая достаточно серьезная травма превращает быстроногое псовое из добычливого охот­ника в хромого калеку, удел которого подбирать чу­жие остатки и пробавляться падалью. Лишь в городах с изобилием свалок и сердобольных людей, подкарм­ливающих бездомных собак, часто встречаются двор­няги с зажившими переломами, весело скачущие на трех ногах. Там же, где собака добывает пропитание охотой, подобных картин не увидишь.

Собака — хищник сумеречный, ее суточный ритм, как мы уже говорили, отличен от присущего человеку, но кардинального несовпадения тут нет. Часы утренней и вечерней активности оказываются приемлемыми для обоих видов, дневной отдых собаки человеку не мешает. К тому же обладая неглубоким, легко прерывающимся сном, собака быстро перехо­дит к активности в любое время суток, когда это по­требуется. Наиболее удобным для человека оказалось именно бодрствование собаки в темный период су­ток — в это время она не только активна, но еще и наиболее насторожена, тревожна, что делает ее бес­ценным караульщиком.