Глава 2. Вербальные средства коммуникации

"Чтобы быть понятым кем-либо, – писал Г. Лебон, – надо говорить на языке слушателя со всеми свойственными его понятиям оттенками" (Лебон Г., 1995 б, с. 100).

Лингвистический канал

Действительно, слова и предложения всегда содержат множество потенциальных смыслов и могут быть многозначными, многосмысленными. Слова имеют как денотацию-

прямое или явное значение, так и коннотацию –невыраженное, неявное, но подразумеваемое значение. Так, например, слова "крыша" или "чердак" в прямом своем значении означают часть здания, дома, но в обиходном, особенно сленговом языке эти слова означают "голову". Отсюда и бытующие высказывания: "крыша поехала" или "чердак варит". Кстати, в этих выражениях глаголы "поехала" и "варит" также употребляются в коннотационном значении. Если вы проанализируете свою повседневную речь, а также речь окружающих, то найдете сколько угодно примеров коннотационного словоупотребления. Конечно, это может создавать проблемы в понимании. И чтобы их избежать, у людей, находящихся в процессе коммуникации, должно присутствовать симпрактическое включениекак еще одно необходимое условие понимания, о чем пишут немецкие психологи Г. Гибш и М. Форверг. Данный термин, предложенный К. Бюлером, означает одинаковую мысленную оценку ситуации собеседниками, в результате чего у них складывается единое ее понимание (Гибш Г., Форверг М., 1972).

Попутно отметим, что многозначность, смысловая многоуровневость слов и высказываний, наличие тонкостей, оттенков, нюансов создает сложность не только для понимания бытовой речи, но и для языка науки. Поэтому в недавней истории методологии науки существовали даже совершенно утопические идеи создания некоего рафинированного языка науки, слова и высказывания которого были бы строго однозначными. Еще раз подчеркнем, что такая цель, даже в отношении терминов научного языка, навряд ли достижима.

Точно так же дело обстоит и с высказываниями и предложениями. В них тоже могут присутствовать как прямой смысл, так и скрытый подтекст, или иносказательное значение, которое в него привносит либо сам говорящий, либо слушатель, либо ситуация (Блакар Р., 1987).

Казалось бы, задача говорящего (коммуникатора) должна состоять в том, чтобы сделать высказывание как можно более понятным для слушателя. Но в том-то и дело, что люди не всегда прямо и непосредственно выражают то, что хотят сказать, прибегая к кодированию, зашифровыванию своих сообщений. Для этого, как правило, всегда существуют свои социальные причины. Так, скажем, имеется прямой смысл высказывания: "Я устал". Но говорящий это может вкладывать в него и скрытые подтексты, например: "Отстаньте от меня" или "Неплохо бы получить вознаграждение", "Я ничего делать не буду" и т. д. Любой из этих скрытых смыслов может быть вложен говорящим в сообщение в зависимости от ситуации или от того, кто является слушателем (получателем) сообщения.

Что касается произвольного вкладывания скрытых смыслов (кодирования) со стороны говорящего, то Р. Блакар пишет, что мы выбираем слова и выражения, которые создают или порождают тот контекст, в котором мы хотели бы видеть свои высказывания. Для этого в распоряжении говорящего (пишущего) имеются следующие средства:

• выбор слов и предложений;

• создание новых слов и выражений;

• выбор грамматической формы высказывания;

• выбор последовательности слов, выражений и высказываний;

• расстановка ударений, интонации, тон голоса и т. д. (т. е. средства из паралингвистического арсенала).

Выбор слов и выражений

Забавный пример Р. Блакара иллюстрирует, как это может быть. Высказывания "Бутылка наполовину пустая" и "Бутылка наполовину полная" на первый взгляд констатируют одну и ту же ситуацию. Тем не менее, они, вероятно, могут по-разному воздействовать на настроение веселой компании, проводящей время за этой самой бутылкой. Кроме того, эти высказывания могут характеризовать и самого говорящего. Так, говорящий о полупустой бутылке, скорее всего, смотрит на ситуацию пессимистически, в то время как говорящий о полуполной смотрит на нее же с оптимизмом.

Добавим еще, что от того, какие выбраны слова, особенно глаголы, может также зависеть причинное объяснение происходящего (каузальная атрибуция). Роджер Браун утверждает, что когда используются глаголы, свидетельствующие об активности, напористости, то они побуждают слушателей к диспозиционной атрибуции в отношении действующего лица. Например, в высказывании "Давид победил Голиафа" Давид сразу предстает героем, и именно

его героизм послужил причиной победы. Причем здесь совсем не возникает мысли о том, что, возможно, Голиаф был совершенно больным, беззащитным существом, поэтому и не мог противостоять Давиду, который воспользовался его слабостью. Так что, возможно, причина победы Давида не в его героизме, а в слабости Голиафа, которого мог бы победить любой другой. Но использование активного глагола не дает повода для возникновения сомнений.

И наоборот. Глаголы, описывающие переживания чувств ("переживательные"), созерцательность, пассивное восприятие, заставляют приписывать причину не действующему лицу, а стимулу, внешним факторам. Допустим, высказывание "Татьяна Ларина влюбилась в Евгения Онегина" не наводит на мысль, что причина случившегося в самой героине, в ее неуемной влюбчивости, что она влюблялась во всех мужчин, включая кучера Петра. Скорее всего, данное высказывание заставляет предположить, что влюбленность Татьяны была вызвана личностными чертами самого Онегина, т. е. стимулом.