Экспертизы по уголовному делу N XXXX 3 страница
Однако экспертам устройство, использованное для записи файла в формате amr, не было представлено, ими не запрашивалось и не исследовалось. В материалах дела имелись показания потерпевшего, утверждавшего, что запись была им сделана на цифровом диктофоне, но этот диктофон данный формат файла не поддерживал.
Специалист дал заключение о невозможности записи фонограммы в формате amr при помощи приобщенного к материалам дела цифрового диктофона. Фонограмма формата amr могла быть получена либо при помощи записи с использованием сотового телефона, либо путем компьютерного преобразования файла иного формата в формат amr. Это порождало сомнение в правдивости показаний потерпевшего и подтверждало позицию стороны защиты о том, что последний оговорил подсудимого из соображений личной мести, фальсифицировал фонограмму, искусственно создав доказательство якобы высказывания ему угроз подсудимым.
Для установления источника происхождения фонограммы с голосом подсудимого суд посчитал необходимым назначить дополнительную экспертизу, поставив на разрешение экспертов дополнительные вопросы: "Является ли фонограмма в аудиофайле оригиналом или копией? Подвергался ли исходный речевой сигнал при записи его в формат amr искажениями и видоизменениям? Если подвергался, то повлияло ли это на достоверность идентификации диктора по голосу и речи и возможность выявления признаков монтажа фонограммы? Был ли аудиофайл в формате amr изготовлен путем модификации фонограммы, записанной в ином формате? На каком устройстве была произведена запись данного файла или был ли он изготовлен при помощи специализированных программных продуктов?"
По результатам дополнительной экспертизы суд удовлетворил ходатайство стороны защиты о признании данной цифровой фонограммы недопустимым доказательством.
3. Заключение специалиста содержит суждение или выводы, противоречащие выводам заключения эксперта по тем же объектам.
В ходе расследования уголовного дела N *** следователем было вынесено постановление о назначении фоноскопической экспертизы в ООО "Независимая экспертиза". Перед экспертом был поставлен вопрос: принимал ли М. участие в разговоре, содержащемся на флэш-карте "Кингстон" в аудиофайле "Неизв."? Адвокатом было заявлено ходатайство о предоставлении копии аудиофайла, которое было удовлетворено, после чего адвокат обратился к специалисту другой организации - ООО "Центр независимых экспертиз" - с запросом о даче заключения специалиста по тому же вопросу.
Согласно заключению эксперта ООО "Независимая экспертиза" голос и речь лица, зафиксированные на спорной фонограмме, реплики которого обозначены в тексте разговора как "М1", принадлежат М. В заключении специалиста ООО "Центр независимых экспертиз" содержался прямо противоположный вывод: "Представленная на исследование копия спорной фонограммы непригодна для идентификации конкретного лица по голосу и речи. Голос и речь лица, реплики которого обозначены "М1", и голос и речь гр-на М. на образцах существенно различаются".
Допрошенный в суде эксперт ООО "Независимая экспертиза" пояснил, что при проведении экспертизы им применялась методика "Идентификация лиц по фонограммам русской речи на автоматизированной системе "Диалект" <1>, однако метрологическая аттестация аппаратуры, на которой проводилось исследование по фоноскопической экспертизе в соответствии с Федеральным законом "Об обеспечении единства измерений" <2>, не проводилась. Компьютерная речевая лаборатория, на которой проводилась фоноскопическая экспертиза, в государственный реестр средств измерений не внесена. Суммарная погрешность измерений данной аппаратуры не определялась. Поверка измерительного оборудования также не была проведена. Сотовый телефон, при помощи которого проводилась запись голоса неизвестного, на экспертизу не представлялся.
--------------------------------
<1> Тимофеев И.Н., Голощапова Т.И., Докучаев И.В. Применение автоматизированной системы "Диалект" на базе компьютерной речевой лаборатории CSL (США) при решении задач идентификации дикторов. Методические рекомендации. М.: ЭКЦ МВД России, 2000.
<2> Федеральный закон от 26 июня 2008 г. N 102-ФЗ "Об обеспечении единства измерений".
Допрошенный в суде специалист ООО "Центр независимых экспертиз" пояснил, что достоверность выводов эксперта напрямую зависит от применяемых им средств измерения. Термином "средства измерений" называют технические устройства, используемые при измерениях и имеющие нормированные метрологические характеристики, т.е. характеристики, влияющие на результаты и на точность измерений и позволяющие произвести оценку погрешностей измерений, выполненных в известных условиях. Если же метрологические характеристики средства измерения неизвестны, его применение при производстве судебной экспертизы не имеет смысла, поскольку невозможно оценить погрешность измерения и, как следствие, проверить достоверность выводов эксперта. Метрологическими характеристиками средств измерений называют те их характеристики, от которых зависит точность результатов измерений, выполняемых с помощью этих средств.
В судебно-экспертной деятельности для проведения измерений могут применяться только поверенные средства измерений утвержденного типа. В состав обязательных требований к средствам измерений в необходимых случаях включаются также требования к их составным частям, программному обеспечению и условиям эксплуатации средств измерений. При применении средств измерений должны соблюдаться обязательные требования к условиям их эксплуатации. Порядок отнесения технических средств к средствам измерений устанавливается федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в области обеспечения единства измерений. Поверка средств измерений - совокупность операций, выполняемых в целях подтверждения соответствия средств измерений метрологическим требованиям. Иными словами, поверка средств измерений, используемых при производстве судебной экспертизы, необходима для того, чтобы можно было доверять полученным результатам и делать обоснованные выводы на основании этих результатов.
Сличить результаты измерений, получаемые с помощью разных измерительных процедур (или измерительных методик), возможно только в том случае, если для каждой из процедур (методик) известны характеристики полной погрешности измерений. Это особенно важно для обеспечения возможности проверки в условиях судопроизводства достоверности сделанных экспертом выводов на базе общепринятых научных данных.
Результаты измерений, полученные с помощью средств измерений, не включенных в государственный реестр, или неаттестованными приборами, не могут быть использованы для установления фактов, имеющих значение доказательств при проведении судебной экспертизы. Таким образом, все применяемые в судебной экспертизе средства измерения физических величин подлежат метрологической поверке, должны быть включены в государственный реестр средств измерений и для них должна быть определена суммарная погрешность измерений, включая методическую, инструментальную и иные составляющие погрешности.
В связи с возникновением у суда сомнений в достоверности выводов эксперта ООО "Независимая экспертиза" вследствие использования не сертифицированной в качестве средства измерения аппаратуры, а также наличия существенных противоречий в выводах данного эксперта и специалиста ООО "Центр независимых экспертиз" в соответствии с ч. 2 ст. 207 УПК РФ была назначена повторная экспертиза в государственное судебно-экспертное учреждение, где имелось необходимое оборудование, методическое обеспечение и эксперты, аттестованные на право производства данного рода экспертиз. Повторная экспертиза подтвердила непригодность фонограммы для идентификации лица по голосу и речи из-за искажений речевого сигнала.
Еще один пример.
По факту публичного выступления П. 4 ноября 2007 г. на митинге, посвященном празднованию Дня национального единения в рамках "Русского марша-2007", было возбуждено уголовное дело по ст. 282, ч. 1, УК РФ. По тексту выступления П. было проведено два лингвистических исследования и две лингвистические экспертизы. В справке об исследовании от 03.11.2007 N 12/3301, проведенном в ЭКЦ ГУВД по г. Москве, сделан вывод, что в выступлении П.:
- имеются высказывания, в которых негативно оценивается человек или группа лиц по признакам национальности и по принадлежности к социальной группе;
- имеются высказывания, в которых говорится о преимуществе человека или группы лиц перед другими людьми по признакам национальности, отношения к религии и по принадлежности к социальной группе;
- имеются высказывания побудительного характера, призывающие к враждебным действиям одной группы лиц по отношению к другой группе лиц, объединенных по признакам национальности.
Эксперты ЭКЦ МВД России в заключении эксперта от 19.06.2008 N 3022э по двум вопросам пришли к тем же самым выводам, что и специалист ЭКЦ ГУВД по г. Москве (вопрос о высказываниях о преимуществе человека или группы лиц перед другими людьми по признакам национальности, отношения к религии и по принадлежности к какой-либо социальной группе перед экспертами не ставился, и на него они не отвечали). Кроме того, в приложении к заключению эксперта приведена стенограмма выступления П.
Эксперт Т.Л. Миронова, главный научный сотрудник РГБ, в заключении эксперта от 17.07.2008 отрицательно ответила на вопрос о наличии в выступлении П. негативных оценок и высказываний побудительного характера (т.е. сделала выводы, противоположные выводам экспертов ЭКЦ МВД России). Кроме того, Т.Л. Миронова не обнаружила в выступлении П. положительных оценок враждебных действий одной группы лиц по отношению к другой группе лиц, объединенных по признакам расы, национальности, языка, происхождения, социальной принадлежности.
В заключении специалиста Л.И. Новиковой, члена Совета по независимым экспертным исследованиям ИЭиА РАН, сделаны выводы о том, что в выступлении П.:
- отсутствуют высказывания, в которых негативно оценивается человек или группа лиц по признакам национальности и по принадлежности к какой-либо социальной группе;
- предположительно имеются высказывания, в которых говорится о преимуществе участников митинга перед лицами еврейской народности;
- имеются высказывания побудительного характера, призывающие к враждебным высказываниям одной группы лиц по отношению к другой группе лиц, однако определить, что это за группы лиц, специалист не смог.
В связи с тем что по тексту выступления П. в заключениях эксперта и заключениях специалиста даны прямо противоположные выводы, была назначена и проведена повторная судебная лингвистическая экспертиза в РФЦСЭ при Минюсте России <1>.
--------------------------------
<1> Заключение эксперта от 11.11.2008 N 2092/24-1.
В заключении повторной экспертизы указано, что в исследованном устном тексте имеются высказывания, в которых негативно оцениваются группы лиц (евреи, народы Средней Азии и Закавказья) по признакам расы, национальности, происхождения. В устном тексте, представленном на исследование, имеются высказывания побудительного характера, призывающие к враждебным действиям одной группы лиц (русских) по отношению к другой группе лиц (в частности, к евреям, народам Средней Азии и Закавказья), объединенной по признакам расы, национальности, происхождения. Данные выводы совпадают с выводами, сделанными экспертами ЭКЦ МВД России (заключение эксперта от 19.06.2008 N 3022э) и расходятся с выводами, сделанными экспертом Т.Л. Мироновой (заключение эксперта от 17.07.2008).
Расхождение в выводах, по мнению эксперта А.А. Смирнова, проводившего повторную экспертизу, обусловлено тем, что эксперт Т.Л. Миронова не провела полного исследования текста выступления П. и реакции слушателей на его слова, в частности не проанализировала такие призывы к враждебным действиям по отношению к национальным группам, как "Смерть оккупантам!" и "Бей жидов!". Проведенный Т.Л. Мироновой анализ фразы "Вы - настоящая власть, а не те, которые прячутся в этом свитке Торы!" свидетельствует о том, что она, по-видимому, не только не видела здания Дома Правительства, которое не похоже на раскрытую книгу, но и не видела рукописей в форме свитка, поскольку не замечает разницы между свитком и книгой.
Кроме того, Т.Л. Миронова, судя по всему, не поняла лингвистического смысла поставленных перед ней вопросов и вместо анализа оценочных суждений, о которых ее спрашивали, занималась анализом высказываний, подлежащих верификации (т.е. не анализом оценочных суждений, а анализом утверждений о фактах и событиях). То, что большинство экспертов и специалистов истолковали употребленное П. слово "оккупанты" в узком переносном значении как имеющее отношение только к приезжим инородцам (к народам Средней Азии и Закавказья), а не к тем инородцам, которые ведут себя как оккупанты, по-видимому, с одной стороны, объясняется переоценкой фоновой информации, а именно названия движения, которое представляет П., с другой стороны, является следствием недооценки диалогического характера сложившейся на митинге коммуникативной ситуации, и в частности того, как слушатели понимали высказывания П. и реагировали на них.
Эксперты переоценили результаты анализа коммуникативного намерения говорящего и недооценили результаты анализа воздействия его слов на слушателей (перлокутивный эффект), т.е. переоценили субъективный аспект его высказываний и недооценили их зафиксированный в реакции аудитории объективный смысл. Ошибочное отнесение в заключении эксперта от 19.06.2008 N 3022э чиновников и представителей власти к социальным группам, подлежащим защите по ст. 282, ч. 1, УК РФ, по-видимому, объясняется незнанием соответствующих юридических и психологических комментариев к данной статье закона <1>.
--------------------------------
<1> Ратинов А.Р., Кроз М.В., Ратинова Н.А. Ответственность за разжигание вражды и ненависти. Психолого-правовая характеристика. М., 2005. С. 76 - 81.
Еще пример. При проведении расследования по факту мошенничества следователь обратил внимание на противоречие в заключении специалиста, указывавшего на выполнение подписи в одном из документов Л., и выводе эксперта-почерковеда, установившего обратное. Была назначена повторная комиссионная экспертиза, в ходе выполнения которой экспертами заявлено и удовлетворено ходатайство о получении дополнительных образцов подписи проверяемого лица. В результате исследования выводы эксперта, проводившего первичную экспертизу, не подтвердились. В качестве причин несогласия комиссия экспертов указала на то, что он нарушил несколько положений методики производства экспертизы подписей. В частности, провел исследование только с использованием экспериментальных образцов подписи (тогда как необходимо 10 - 15 свободных образцов подписи). Не учел возраст проверяемого лица (17 лет - в этом возрасте еще не закончен процесс формирования подписи). Неверно оценил выявленные различающиеся признаки, обозначив их как устойчивые (тогда как в образцах был выполнен более поздний вариант подписи проверяемого лица). Изложенное в повторной экспертизе мнение комиссии экспертов о возможных причинах расхождения выводов позволяет более надежно оценить полученные заключения. Если же такое мнение мотивировано надлежащим образом, то оно может исключить необходимость проведения допросов экспертов и специалистов с целью объяснения результатов исследования.
4. Заключение специалиста содержит суждение, способствующее оценке заключения эксперта.
Не останавливаясь в данном разделе подробно на рассмотренных выше критериях оценки заключения эксперта, рассмотрим сущностные критерии его достоверности и правильности, которые могут быть проверены с участием специалиста.
Во-первых, оценке подлежит пригодность вещественных доказательств и образцов для проведения исследований и достаточность для того, чтобы дать заключение, которая определяется с точки зрения используемых методик экспертного исследования.
Далее оценивается научная обоснованность экспертной методики и правомерности ее применения в данном конкретном случае. Необходимость и возможность такой оценки декларируются процессуальным законодательством, но это для следователя, адвоката или судьи представляет собой практически неразрешимую задачу, поскольку они не являются специалистами в той области знаний, к которой относится исследование. Сведения о рекомендуемой в данных условиях методике и возможных результатах ее применения адвокат получает из многочисленной справочной и методической литературы. Эта литература постоянно обновляется, а разработка и совершенствование научно-методического обеспечения экспертной практики приводят к тому, что новые методики зачастую противоречат ранее опубликованным. Методические указания, касающиеся производства экспертиз и выпускаемые разными ведомствами, нередко плохо согласуются. Апробация и внедрение методик пока еще недостаточно часто производятся на межведомственном уровне.
Ситуация, однако, должна измениться к лучшему по мере унификации и стандартизации все большего количества существующих типовых судебно-экспертных методик, создания атласов методик, утвержденных Федеральным межведомственным координационно-методическим советом по проблемам экспертных исследований.
Обычно для разрешения сомнений назначается повторная комиссионная экспертиза. Однако при ее оценке могут возникнуть те же трудности. Часть сомнений можно разрешить в ходе допроса эксперта. Здесь весьма ценной может быть помощь других экспертов, которые могут быть допрошены в качестве специалистов и разъясняют особенности и научную обоснованность той или иной методики.
Подозреваемый, обвиняемый (подсудимый), его защитник вправе присутствовать с разрешения следователя (суда) при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту (п. 5 ч. 1 ст. 198 УПК РФ), но не требовать разъяснений от эксперта. Право задавать вопросы эксперту они имеют только при его допросе в судебном заседании (ч. 2 ст. 282 УПК РФ). Как нам представляется, это ограничение недостаточно обоснованно и нарушает принцип состязательности сторон. В самом деле, почему бы не разрешить стороне защиты прояснить какие-то детали экспертизы сразу при ее производстве, а не вынуждать их потом заявлять ходатайство о назначении повторной экспертизы, которого могло и не быть, если бы эксперт своевременно дал пояснения по интересующим защиту вопросам. Думается, что необходимо внести соответствующие изменения в п. 5 ч. 1 ст. 198 УПК РФ.
Согласно ч. 4 ст. 271 УПК РФ суд теперь не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве специалиста, явившегося в суд по инициативе защитника, что является залогом начала реальной состязательности сведущих лиц в суде по уголовным делам. Конечно, это всего лишь полумера на пути к реальной состязательности экспертов. Но здесь хотя бы косвенно признается, что оценка выводов судебной экспертизы с точки зрения научной обоснованности, достоверности и достаточности представляет слишком сложную задачу для следствия и суда.
К сожалению, небольшая судебная практика использования этой статьи (с 1 июля 2002 г.) уже показывает ее уязвимость. Многие судьи категорически не хотят признавать специалистами сотрудников негосударственных экспертных учреждений и частных экспертов и отказывают в их вызове. У специалистов, вызываемых по инициативе защиты, требуют множество подтверждений их компетентности, тогда как у специалистов со стороны обвинения независимо от того, являются ли они сотрудниками государственных экспертных учреждений, никаких подтверждений компетентности не требуют. Так, по делу о незаконном обороте наркотических веществ защита ходатайствовала о вызове в качестве специалиста частного эксперта, имеющего высшее химическое образование и стаж экспертной работы по исследованию наркотических веществ в государственном экспертном учреждении более 10 лет, автора ряда публикаций по данной проблеме. Он, по замыслу защиты, должен был прояснить некоторые моменты экспертного заключения, выполненного в государственном экспертном учреждении экспертом со стажем работы всего один год. Специалист был вызван в суд, но не допрошен, поскольку судья заявил, что невозможно проверить квалификацию этого лица, раз тот уже не является сотрудником государственного экспертного учреждения. Неужели свои знания человек оставляет по старому месту работы вместе с мундиром сотрудника МВД? Полагаем, что имеет место грубое нарушение закона, ущемляющее права подсудимого.
По смыслу закона решение, обладает ли лицо специальными знаниями, должно приниматься стороной, вызвавшей специалиста для допроса. Суд может не согласиться с высказанной им точкой зрения, но не отклонить саму возможность допроса этого лица. Очевидно, что эта норма закона нуждается в уточнении.
По нашему глубокому убеждению, следователь и суд не в состоянии оценить ни научную обоснованность выводов, ни правильность выбора и применения методов исследования, ни соответствие этого метода современным достижениям данной области научного знания, поскольку для такой оценки они должны обладать теми же знаниями, что и эксперт. Единственной возможностью проверки научной обоснованности и достоверности экспертного заключения является реальная состязательность экспертов, для достижения которой необходимо предоставить право назначения судебных экспертиз не только суду и стороне обвинения, но также и стороне защиты, которая пока может только ходатайствовать об этом.
Проиллюстрируем это еще на одном примере.
По адвокатскому запросу, сделанному на основании п. 3 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", специалист в области процессуального права, теории и практики и судебной экспертизы произвела анализ заключения судебно-экономической экспертизы, назначенной определением Арбитражного суда г. Москвы по делу N XXX и выполненной сотрудниками ЗАО "НКГ" <1>.
--------------------------------
<1> Названия изменены.
Специалисту было предложено высказать свое мнение по следующим вопросам.
1. Соблюдены ли при производстве судебно-экономической экспертизы требования законодательства, регулирующего судебно-экспертную деятельность, рекомендации, выработанные процессуальной наукой и общей теорией судебной экспертизы?
2. Получены ли в результате производства экспертизы ответы на все сформулированные в постановлении вопросы?
3. Являются ли выводы эксперта обоснованными, опираются ли эти выводы на исследования, произведенные экспертом, как того требуют законодательство и общая теория судебной экспертизы? Отвечает ли заключение эксперта как доказательство требованиям относимости, допустимости и достоверности, предъявляемым процессуальным законом к доказательствам?
В своем заключении специалист указал следующее.
Как следует из определения Арбитражного суда г. Москвы по делу N XXX, на разрешение судебно-экономической экспертизы было поставлено два вопроса.
1. Какова рыночная стоимость 3100 штук акций ОАО "Соната" по состоянию на март 2004 г., составляющих 51% от общего числа акций на момент заключения договора от 14.06.2000?
2. Какова рыночная стоимость одной акции ОАО "Соната" по состоянию на март 2004 г.?
Таким образом, первый вопрос касается рыночной цены 3100 штук акций пансионата по состоянию на март 2004 г., которые составляли 51% от общего числа акций именно на момент заключения договора от 14.06.2000. С этим корреспондирует и второй вопрос - о рыночной цене одной акции пансионата по состоянию на март 2004 г.
Специалист отмечает, что согласно ч. 2 ст. 55 АПК РФ эксперт обязан дать объективное заключение по поставленным вопросам. В комментариях к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации <1> прямо указывается, что "основная процессуальная обязанность эксперта состоит в даче объективного заключения по тем вопросам, которые ему поставлены". Той же позиции придерживается законодатель в ст. 16 ФЗ ГСЭД, где указывается, что эксперт обязан "...дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам". Ни в АПК РФ, ни в вышеуказанном Федеральном законе судебному эксперту не предоставляется право переформулировать вопросы, выносимые на его разрешение. Он может только обратиться к арбитражному суду с ходатайством о предоставлении дополнительных материалов.
--------------------------------
<1> См., напр.: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Редакционная коллегия: В.Ф. Яковлев - Председатель Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, М.К. Юков - первый заместитель Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. М.: Городец, 2003.
Однако в данном случае эксперты нарушили вышеуказанные нормы федерального законодательства и переформулировали вопросы, что автоматически повлекло за собой и изменение смысла. Если из формулировки вопроса, данной судом (против этой формулировки стороны не высказали каких-либо возражений), следует, что суд интересует рыночная цена 3100 шт. акций ОАО "Соната" по состоянию на март 2004 г., но при этом утверждается, что эти 3100 штук акций составляли 51% от общего числа акций на момент заключения договора от 14.06.2000, то в формулировке этого вопроса, приведенной в экспертном заключении, весьма важная деталь - "составляли 51% от общего числа акций на момент заключения договора от 14.06.2000" - была опущена. Тем самым смысл вопроса совершенно исказился. Отметая весьма существенную часть вопроса, поставленного судом, эксперты без всякой аргументации, голословно производят подмену понятий. Они приравнивают рыночную стоимость 3100 обыкновенных именных акций ОАО "Соната" по состоянию на март 2004 г. к рыночной стоимости акций, составляющих 51% от общего числа акций по состоянию на март 2004 г. Тем самым фактически бездоказательно постулируется, что 3100 штук акций ОАО "Соната" по состоянию на март 2004 г. составляют 51% от общего числа акций, хотя никаких утверждений о том, что по состоянию на март 2004 г. 3100 акций пансионата составляли 51% от общего числа акций, в определении суда о назначении судебно-экономической экспертизы не содержится.
На этой бездоказательной основе в дальнейшем строится все экспертное заключение. Искаженный ответ на первый вопрос автоматически влечет и искаженный ответ на второй.
Далее эксперты в нарушение ст. 16 ФЗ ГСЭД, где декларируется необходимость производства полного исследование представленных эксперту объектов и материалов дела, не исследовали без объяснения причин документы, имеющие прямое отношение к вопросам о рыночной стоимости 3100 акций ОАО "Соната" и рыночной стоимости одной его акции по состоянию на март 2004 г., т.е. к вопросам, сформулированным судом.
Оставлено без внимания находящееся в распоряжении экспертов уведомление регионального отделения в Центральном федеральном округе Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 4 февраля 2004 г. N 000 о государственной регистрации выпуска ценных бумаг, согласно которому на основании распоряжения регионального отделения ФКЦБ России в Центральном федеральном округе от 03.02.2004 N 000 осуществлена государственная регистрация акций обыкновенных именных бездокументарных эмитента - ОАО "Соната" по закрытой подписке в количестве 199 980 штук и данному выпуску присвоен государственный регистрационный номер XXX-000. Учитывая, что ранее уже был зарегистрирован выпуск 6060 штук акций ОАО "Соната", общее количество зарегистрированных в установленном порядке его акций по состоянию на март 2004 г. составило 206 040 штук. Как усматривается из заключения экспертов, распоряжение государственного органа - регионального отделения ФКЦБ России в Центральном федеральном округе от 03.02.2004 N 000 не отменено и вплоть до настоящего времени имеет законную силу как акт государственного органа, порождающий гражданские права и обязанности.
Таким образом, на момент определения рыночной стоимости (на март 2004 г.) 3100 штук акций по отношению к общему числу зарегистрированных в установленном порядке обыкновенных именных акций ОАО "Соната" в количестве 206 040 штук составляли не 51%, а 1,5% от общего числа зарегистрированных акций. Это влечет и существенное снижение рыночной стоимости как 1,5% пакета до 3 235 705,9 руб. (113 416,9 $), так и одной акции до 1043,8 руб. (36,6 $) соответственно.
Поскольку заключение выполняли несколько экспертов, оно автоматически подпадает под признаки заключения судебной комиссионной (комиссия экспертов одной специальности) или комплексной (комиссия экспертов разных специальностей) экспертизы - ст. 21, 22, 23 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", а также ст. 84, 85 АПК РФ. Но в Определении Арбитражного суда г. Москвы от 14.01.2005 по делу N А40-9738/04-34-126 экспертиза назначается не экспертам, а именно эксперту. Заметим, что согласно ч. 1 ст. 84 АПК РФ комиссионный характер экспертизы определяется арбитражным судом. Поскольку комплексной экспертизой согласно Федеральному закону "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" является экспертиза, производимая комиссией экспертов разных специальностей, т.е. комплексной экспертизой является обязательно комиссионная, такая экспертиза также назначается только арбитражным судом.