Между установками и поведением

Хотя мужчины и женщины часто соглашаются, что, когда ра­ботают оба партнера, должно иметь место более равноправное рас­пределение обязанностей дома, исследования обнаружили относи­тельно немного примеров поведенческих изменений в этом направлении (Demo & Acock, 1993; Hardesty & Bokemeier, 1989; Hilton &Haldeman, 1991; Lawrence et al., 1987). Плек (Pleck, 1985) приходит к следующему выводу: имеющиеся в наличии данные по­казывают, что мужчины более психологически вовлечены в семей­ную, чем в производственную жизнь, и предполагает, что эта во­влеченность образует основу для расширения участия мужчин в выполнении домашних обязанностей и присмотре за детьми. Одна­ко он признает, что мужчины принимают относительно небольшое участие в этих видах деятельности.

Как же люди могут быть столь непоследовательными? Обычно мы считаем, что установки и поведение людей согласуются друг с другом. И действительно: одна теория, очень популярная в со­циальной психологии 60-х — начала 70-х гг. и носящая название теории когнитивного диссонанса (cognitive dissonance theory) (Festin-ger & Carlsmith, 1959), основана на идее, что любое несоответствие столь психологически неприятно, что, как только мы его сознаем, у нас появляется сильная мотивация избавиться от него, изменив свое поведение или рационализировав это несоответствие. Один из способов рационализации большего вклада женщины в семейную жизнь — это привлечение внимания к ее меньшему экономическо­му вкладу в домашнее хозяйство. Росс с коллегами (Rossetal., 1983) установили, что чем выше заработок мужа, тем менее веро­ятно, что он принимает участие в домашней работе и уходе за деть­ми, а чем выше заработок женщины, тем скорее он будет выпол­нять эти обязанности. Стейл и Турецки (1987) в исследовании 815 семей, в которых работают оба супруга, обнаружили, что чем больше зарабатывает жена по сравнению с мужем, тем больше ее участие в принятии важных решений и тем меньшую ответствен­ность она несет за выполнение домашних обязанностей (кроме ухо­да за детьми, на который эта переменная не влияет). Разумеется, как мы заметили ранее, женщины обычно заняты на низкооплачи­ваемых, непрестижных работах, а это означает, что большинство женщин зарабатывают меньше, чем их мужья. Любопытно, что

большее участие женщин в домашней жизни иногда используется для оправдания их более низкого статуса и зарплаты на производ­стве, а их более низкий статус и зарплата на работе используются для оправдания того, что они должны выполнять большую часть работ по дому.

Теория когнитивного диссонанса (Cognitive dissonance theory)

Положение, гласящее что любое несоответствие столь психо­логически неприятно для человека, что, как только мы его со­знаем, у нас появляется сильная мотивация избавиться от него, изменив свое поведение или рационализировав это несоответствие. Один из способов рационализации большего вклада женщины в семейную жизнь — это привлечение внимания к ее меньшему эко­номическому вкладу в домашнее хозяйство.

Дифференциация домашней работы, основанная на половой принадлежности, распространена даже в тех случаях, когда ей труд­но найти оправдание. Одна женщина рассказала мне о том, что ее муж сначала утверждал, что его меньший вклад в домашние обя­занности и уход за детьми оправдан его более высоким доходом. Тогда она указала ему, что, учитывая предоставляемые ей льготы (по страховке и т.д.), ее финансовый вклад равняется его вкладу. Здесь мы могли бы ожидать, что он согласится оказывать большую помощь в работах по дому, поскольку рационализация, что ее фи­нансовый вклад в домашнее хозяйство меньше, чем его, более не могла служить в качестве оправдания недостаточной помощи по дому с его стороны (имело место то, что социальные психологи называют «недостаточным внешним оправданием» несоответ­ствия). Однако этого не произошло: он по-прежнему не желал по­могать. Фишбейн и Айзен (Fishbein & Ajzen, 1975), а также Уикер (Wicker, 1969) выявили ряд ситуаций, в которых люди демонстри­руют несоответствие между установкой и поведением, не испыты­вая, по-видимому, побуждения к изменению данной ситуации. Можно предложить множество объяснений, почему мужчины и женщины на словах выступают за более равноправное разделение труда, однако придерживаются традиционного распределения обя­занностей в своей жизни.

Одной из причин несоответствия между установками и поведе­нием является то, что человек может не знать, как выполнять со-ответствующие действия. Некоторые люди утверждают, что дело не столько в том, что мужчины пытаются избавиться от вьшолне-

ния на равных началах работы во «второй смене», сколько в том, что из-за особенностей социализации они просто не знают, как нужно делать уборку, готовить или обращаться с детьми. Ранний опыт социализации мог не позволить мужчинам овладеть навыка­ми, необходимыми для выполнения домашних работ. Соответ­ственно изменения в поведении могут отставать от изменений уста­новок. Этоу и Лисе (Etaugh & Liss, 1992) установили, что девочек просят делать больше работ по дому, чем мальчиков, и они значи­тельно чаще занимаются приготовлением пищи, стиркой и убор­кой. Кроме того, поскольку дети обращают больше внимания на модели, имеющие отношение к их полу, мальчики не придают большого значения тому, что делает их мать, и не моделируют ее поведение. В результате они не усваивают более детализирован­ные схемы домашних работ, которыми овладевают представитель­ницы женского пола. Браверман (Braverman, 1991) говорит, что, если ранний опыт мужчин не позволил им овладеть навыками рабо­ты по дому, они должны учиться им у женщин. Юморист Дейв Барри (Barry, 1987) предположил, что женщины проводят многие часы за терпеливым изучением основополагающихпонятий, связан­ных с уборкой в доме (например, откуда появляется чистая посу­да), которые остаются непостижимой тайной для «неполноценных в этом отношении» людей (которыми, как он говорит, являются примерно 85% мужчин).

Другая причина, объясняющая несоответствие между уста­новками и поведением, состоит в том, что общие установки часто не предсказывают конкретное поведение. Другими словами, обшие вопросы в отношении того, должна ли домашняя работа выпол­няться мужчинами на более равноправной основе, могут не указы­вать, какой именно объем работ следует выполнять конкретному мужчине. Если вы действительно хотите знать, желает ли мужчина помогать по дому, узнайте его установку в отношении выполнения конкретных домашних работ.

Третья причина несоответствия между установками и поведени­ем заключается в том, что другие установки могут формировать кон­курирующие модели поведения. Например, в семьях, где трудятся оба супруга, часто бывает необходимо, чтобы мужчины отказыва­лись в какой-то мере от своего досуга, с тем чтобы сделать больше работ по дому. Установки мужчин в пользу досуга и соответствую­щие модели поведения могут вступать в противоречие с их моделя­ми поведения, согласующимися с установкой на справедливость.

Неприятие мужчинами скучных домашних работ может брать верх над их установками в пользу справедливости. Один мой знакомый мужчина как-то сказал: «Я целиком и полностью за права женщин. Я не жду, что они будут выполнять домашнюю работу, и не счи­таю, что это их обязанность. Но я просто не хочу ее выполнять». Установки мужчин, направленные на продвижение по службе, мо­гут также быть более значимыми, чем их установки в пользу спра­ведливости, поскольку больший объем заданий по дому может означать меньшее время, посвященное работе.

Подобно мужчинам, женщины могут иметь установку, которая предполагает, что мужчины должны делать больше работ по дому, но иметь конкурирующие представления, что «добропорядочным» женщинам следует присматривать за домом. Поэтому они могут быть не слишком требовательными в отношении оказания им боль­шей помощи. Бирнат и Вортман (Biernat & Wortman, 1991) обнару­жили, что работающие женщины критически относятся к выпол­нению своих обязанностей жен и матерей и, когда оценивают себя, по-видимому, используют в качестве эталона сравнения неработаю­щих жен и матерей. Многие женщины испытывают сильные внут­ренние конфликты: с одной стороны, их приучили считать, что «добропорядочные» женщины делают все эти вещи ради семьи, вы­ражая тем самым свою любовь, тогда как, с другой стороны, они по-настоящему загружены и нуждаются в помощи (особенно те, у кого есть дети и у кого отнимает много времени работа). Они сер­дятся, когда мужчины им не помогают, но им кажется, что они поступают «дурно», когда просят своих партнеров-мужчин об этой помощи. Этот случай может быть менее характерен для афроамери-канских женщин. В силу долгой истории участия в трудовой жиз­ни черные женщины не рассматривают занятость на производстве и выполнение семейных обязанностей в качестве взаимоисключаю­щих элементов (Dugger, 1988). Одно исследование показало, что черные женщины смотрят на занятость на производстве как на со­вместимую с материнством в большей степени, чем белые женщи­ны (Murrell et al., 1991).

Согласованность между установками и поведением также час­тично зависит от социальных норм, а социальные нормы могут тре­бовать моделей поведения, которые несовместимы с установкой чело­века. Например, может оказаться, что мужчины воспринимают социальные нормы как гласящие, что их мужественность базирует­ся в определенной мере на избегании выполнения женских обязан­ностей, таких, как домашняя работа и присмотр за детьми, и

опасаются, что их родственники или приятели станут укорять их за участие в такой деятельности. Они могут ожидать, что услышат от окружающих презрительные замечания подобного рода: «Мужик, похоже, тебя взнуздали», «Я могу тебе сказать, кто у вас в семье носит брюки: определенно не ты» и «Какие же мы женственные!» Такая реакция со стороны окружающих показывает мужчинам, что выполнение домашних обязанностей для них социально неприем­лемо. Гюнтер и Гюнтер (Gunter & Gunter, 1990) установили, что в семьях, где мужья отличались традиционной мужественностью (как она оценивается с помощью Опросника Бем — Bern Sex Role Inventory), жены выполняли наибольший объем домашних работ, а мужья — наименьший. Фаулкс (Fowlkes, 1987) указывает, что в то время как статус женщины часто повышается за счет добавления к ее домашним обязанностям факта занятости на оплачиваемой рабо­те, статус мужчины нередко понижается, если он выполняет «жен­скую» работу. Социальные нормы, связанные с домашней ра­ботой, становятся для- нас очевидны⁰ в период детства (мы уже упомянули, как родители заставляют мальчиков и девочек выпол­нять различные задания и как это отражается на традиционном рас­пределении обязанностей по дому).

Женщины могут также полагать, что социальные нормы под­держивают более традиционное разделение домашних обязаннос­тей. Большая часть нас воспитывалась в семьях, где труд опреде­лялся половой принадлежностью, и если оглянуться вокруг, то видно, что эти нормы продолжают иметь место. Переступить через социальные нормы очень трудно, и многие женщины испытывают меньшую вину и дискомфорт в отношении своей оплачиваемой ра­боты, если они выполняют большую часть домашней работы и ухо­да за детьми. Конечно, как мы указывали ранее, социальные нор­мы не универсальны даже внутри одного и того же общества. В отдельных социальных группах женщину не воспринимают негатив­но, когда она не удовлетворяет своей роли хозяйки дома или если ее супруг вносит равный вклад в работы по дому.