Глава пятая. Лень и борьба с ней

В предыдущей главе говорилось о том, что настроение изменяется вслед за мыслями. Второй способ изменения чувств делами — это не секрет для многих людей, но существует одна заминка — делать во время депрессии не хочется ничего.

Одно из главных деструктивных свойств депрессии — паралич сил. При умеренных формах больной откладывает на потом некоторую надоевшую домашнюю работу. Недостаток мотивации к фактически любой активности приводит к тому, что любая деятельность пугает. Больной выполняет все меньше и меньше работы и чувствует себя все хуже и хуже, теряет смысл обычный стимул, падает продуктивность и самоуверенность. Человек оказывается в изоляции. Если больной не признает этой эмоциональной тюрьмы, то ситуация может длиться неделями, месяцами, годами. Неактивность будет усложнять жизнь; безделье оттолкнет друзей, разрушит семью, станет причиной непонимания близких. По этому поводу они будут отпускать комментарии, усугубляющие паралич. Безделье представляется одним из величайших парадоксов человеческой природы; одни могут настолько лелеять в себе эту «изюминку», что становятся противными другим и постепенно впадают в полную изоляцию. Одиночеством наказывают преступников. Молодая обезьяна, отсаженная от сородичей, отстает в развитии, так почему же человек добровольно накладывает на себя взыскание, с таким трудом находит положительную мотивацию в работе? (81:)

В моей практике я встречал немало больных, добившихся улучшения самопомощью. Сначала это был тяжелый труд, потом дело пошло на лад.

Недавно я лечил двух пациентов, оказавшихся, как казалось вначале, в тупике.

Пациент А, женщина 28-ми лет, согласилась на эксперимент, чтобы проследить за изменением настроения в зависимости от видов деятельности. Выяснилось, что А чувствует себя хуже всего, когда ничего не делает. В число занятий, улучшающих ее самочувствие, входят: уборка квартиры, музицирование на гитаре, хождение за покупками и т.п. И только одно заставляет ее чувствовать себя плохо, это единственное занятие, делающее ее, практически, всегда несчастной. Догадываетесь что? БЕЗДЕЛЬЕ: лежать целый день в постели, разглядывать потолок и перемалывать негативные мысли. Заползать в кровать и погружаться во внутренний мир. Действительно ли она хочет страдать?

Пациент В, врач, с самого начала лечения начинает давать мне советы, ей кажется, что она уверена — быстрота выздоровления зависит от желания работать над собой между занятиями. Она думала, что хочет выздороветь больше всего на свете (депрессии терзали ее 16 лет). Она подчеркивала, что будет с радостью посещать оздоровительные занятия. Но: я не должен просить ее ударить пальцем о палец, чтобы помочь себе, если я буду настаивать на выполнении 5-минутных упражнений — она покончит с собой. Серьезность ее заявлений подтвердил разработанный в деталях способ самоуничтожения. Откуда у нее такое яркое нежелание помочь себе?

Я думаю, что представил экстремальные формы неприятия деятельности. Более типичные — затягивание уплаты по (82:) счетам, похода к зубному или проблема с завершением важного для карьеры доклада. Но вопрос все тот же: почему мы поступаем против своих интересов?

Промедление, ведущее к самопоражению, может быть в зависимости от последствий: забавным, срывающим планы, озадачивающим, сводящим на нет или душераздирающим. Мне кажется, что промедление — исключительно человеческая, широко распространенная черта. Писатели и философы всех времен и народов выдвинули множество теорий, пытаясь объяснить эту тактику, включая такие известные, как:

1) лень — человеческая суть;

2) «жажда смерти», стремление к боли, страданию, саморазрушающая направленность;

3) пассивно-агрессивная сущность, бездеятельность — маска, носимая для окружающих людей;

4) нравится внимание, уделяемое депрессирующим, а лень — простейшая форма достижения этого.

Каждое из этих объяснений принадлежит различным психологическим школам, и каждое по-своему неточно. Первая модель рассматривает неактивность, как фиксированную характерную черту личности. Недостаток этой теории — она называет проблему, без каких-либо последующих объяснений. Осознание себя ленивым бесполезно и, хуже того, грозит провалом, так как порождает ощущение врожденности недостаточной мотивации. Эти мысли не представляют обоснованной теории, а являются когнитивным искажением (ярлыки).

Вторая модель предполагает наличие некой эйфории от (83:) страданий, приносимых промедлениями. Это настолько смешно, что не поддерживается сколь-нибудь значительным числом психотерапевтов. Если кому-то все же доставляет удовольствие и безделье, то ему стоит осознать, что это наиболее мучительная форма человеческих страданий. И что замечательного в этом? Я пока еще не встретил ни одного пациента, получавшего истинное удовольствие от страданий.

Третья гипотеза — вы «пассивно агрессивны» — представляет многочисленную школу психиатров, считающих удовлетворительным объяснение депрессии с помощью теории «внутреннего угла», где промедление рассматривается, как выражение сдерживаемой враждебности, так как пассивность часто выводит из себя окружающих. Но многие больные депрессией не чувствуют себя особенно злыми. Они и не подозревают, что окружающие могут прореагировать подобным образом. Предположение о намеренном безделье — оскорбительно и неверно, и может вызвать ухудшение самочувствия.

Последняя теория — нравится внимание — отражает современную гипотезу поведенческой психологии, в которой настроения и поступки рассматриваются, как результат поощрения и наказания, исходящие от окружающих. То есть, если человек во время депрессии подвержен безделью, то его поведение было тем или иным способом отмечено.

В этом есть доля правды: депрессирующие иногда получают существенную поддержку со стороны тех, кто старается им помочь. Но их радует внимание из-за возможности потом отрицать его. Если кто-то больному говорит, что похож на него, то депрессирующий думает: «Он не знает, насколько я плох. Я не заслуживаю такой «похвалы». Для депрессии и апатии ничто не может служить поддержкой и опорой. То (84:) есть четвертая теория опускается до уровня предыдущих.

Что же действительно мотивирует «паралич»? Понять это в короткий промежуток времени можно, понаблюдав за неординарными изменениями в уровне человеческой мотивации. Тот же индивидуум, из которого обычно брызжет творческая энергия и оптимизм, может превратиться во время депрессии в один момент в жалкого, прикованного к постели человека. Прослеживая этапы изменения настроений, можно найти ключи к разгадке многих тайн человеческих побуждений. Нужно спросить себя: «Какие мысли немедленно возникают в голове, если я думаю о невыполненном задании?» Затем записать эти мысли на бумаге, где отобразится и неправильное представление, и ложное притворство. Тогда станет ясно, что чувства, препятствующие побуждениям (апатия, беспокойство, подавленность) — результат искажения мысли.

Таблица 5.1 показывает типичный «летаргический» цикл. Мысль этого пациента негативна, он говорит себе: «Нет причин что-нибудь изменять, так как я прирожденный неудачник и вынужден терпеть свои поражения». Во время депрессии такие мысли звучат довольно убедительно, они парализуют вас, заставляют считать себя непохожим на других; подавленным, ненавистным себе и беспомощным. Потом эти эмоции служат доказательством того, что пессимистическая позиция верна, убеждают, что любая попытка что-нибудь изменить ухудшит все, поэтому лучше не пробовать и остаться на весь день в постели. Больной лежит, уставившись в потолок, надеясь уснуть, осознает, что позволяет своей карьере падать вниз, бизнесу обращаться в банкротство. Депрессирующий не поднимает телефонную трубку, опасаясь услышать плохие новости; жизнь становится скучной. Этот порочный цикл может продолжаться до бесконечности, если не знать как прервать его. (85:)

Таблица 5.1 «Летаргический» цикл.

Негативные мысли вызывают ужасные чувства. Болезненные эмоции подтверждают пессимистические мысли. Круг замыкается. Обстоятельства, возникшие из-за бездеятельности, добавляют темные тона. (86:)

Как показано в таблице 5.1 (см. стр. 85), мысли, чувства и поведение взаимосвязаны: эмоции и действия — результат отношения ко всему. И чувства, и поступки влияют различными способами на познание, вызывающее смену эмоций. Поэтому изменение поведения поможет обрести лучшее самочувствие только в том случае, если оказано позитивное влияние на характер мыслей. То есть можно видоизменить изжившие себя моральные устои коррекцией поведения. Также, изменяя характер мысли, можно почувствовать желание что-нибудь сделать, что в свою очередь окажет позитивное влияние на ход мыслей.

Приведу типы моральных установок, связанных с промедлением и бездеятельностью.

1.Безнадежность: депрессия напрочь убивает воспоминания о том, что человек чувствовал себя когда-то хорошо, и лишает надежды на улучшение. Поэтому, любая деятельность кажется бесполезной. С этой точки зрения предположение о том, что можно что-либо сделать, дабы помочь себе, звучит абсурдно, как совет умирающему приободриться.

2. Беспомощность: уверенность в том, что настроение вызвано факторами, не поддающимися личному контролю, такими как судьба, менструальные циклы, гормональная диета, удача и оценка со стороны.

3. Самоподавление: существует несколько способов перестать что-либо делать. Можно подвести задание под такую степень сложности, которая окажется невыполнимой. Можно решить, что нужно одновременно делать все вместо того, чтобы разбить всю работу на мелкие части, выполнение которых реально. Можно оградить себя от работы, находящейся (87:) под рукой, мучаясь мыслью о том, что вокруг и так достаточно несделанного. Чтобы проиллюстрировать неразумность этого, нужно представить, что каждый раз садясь завтракать, вы захлебываетесь мыслями о еде, которую предстоит съесть за всю жизнь. Просто представить на секунду тонны мяса, овощей, мороженого, тысячи литров жидкости и километры жевательной резинки! И нужно съесть каждый кусочек до того, как умрете! Представить, что перед каждым приемом пищи в голове вертится мысль: «Эта еда — просто капля в море. Как же я съем все? Нет никакого смысла съесть хотя бы одного жалкого цыпленка сейчас». Вас стошнит; подавляемый аппетит исчезнет и желудок сожмется в комочек.

4. Несвоевременность выводов: нет силы заняться чем-нибудь эффективным, приносящим удовлетворение, так как довлеет привычка считать: «Я не могу» или «Я сделал бы, но...» Когда больная депрессией приготавливает яичницу, она думает: «Я больше этого не вынесу!», подразумевая: «Мне не нравится готовить потому, что это чертовски сложно». Но когда она проанализировала это впоследствии, то с удивлением заметила, что сделать яичницу довольно просто.

5. Самоярлыки: чем больше человек мешкает, тем сильней опускается и глупее выглядит в своих же глазах. Заканчивается это тем, что человек называет себя «ленивым» или «медлительным» и преуменьшает свои возможности.

6. Преуменьшение заслуг: во время депрессии человек проваливает любое занятие не только из-за того, что считает его ужасно сложным, но и потому, что не верит в адекватную усилиям благодарность. (88:)

«Anhedonia» — специальный термин, обозначающий заниженную способность ощущения удовлетворения и удовольствия. Обычная ошибка познания — тенденция «дисквалифицировать» положительное может находиться в корне этой проблемы. Какова же структура этой ошибки?

Один бизнесмен пожаловался, что за весь день не сделал ничего толкового: с утра попытался дозвониться клиенту, но номер был занят, повесив трубку, бизнесмен подумал о бессмысленной потере времени. Позже, этим же утром, он удачно справился с важными переговорами и решил, принижая свою роль, что каждый может сделать так, а то и лучше. Низкий уровень получаемого удовлетворения объясняется принижением своих заслуг, привычкой говорить, что это не учитывается (удачно атакуют чувство выполненного долга).

7. Максимализм: больной воздвигает себе немыслимые критерии и не может остановиться на чем-либо меньшем. В результате он делает то, что ничего не делает.

8. Боязнь провала — другая моральная установка, парализующая активность. Мысль о том, что приложение усилий не приведет ни к какому результату, довлеет над личностью, заставляя отказаться даже от попыток. Боязнь провала может быть вызвана несколькими видами когнитивных нарушений, где один из наиболее распространенных — общий вывод из единичных фактов. Больной решает: «Если я не справлюсь с этим, то не справлюсь уже ни с чем». Наверное, никто не может ошибаться во всем, у каждого бывают свои победы и свои поражения. Хотя победа сладка, а поражение горько — провал какого-нибудь задания не может стать смертельным ядом. (89:)

Второй вид, способствующий боязни поражений, — оценка по конечному результату, исключающая индивидуальные заслуги. Текущая оценка намного логичнее итоговой, что я и объясню на собственном примере. Как психотерапевт я могу контролировать только то, что я говорю, и как я взаимодействую с пациентом, а не его реакцию. Что я говорю и как я взаимодействую — это процесс; как человек реагирует — результат. Ежедневно несколько пациентов говорят о значительном улучшении после сеанса, в то время, как другие не увидели в терапии никакой пользы для себя. Если я буду оценивать мою работу только по результатам, то эмоции, которые я испытываю, будут похожи на волну, в зависимости от состояния больных. И мое самоуважение будет непредсказуемо колебаться на протяжении всего дня. Но если я допущу, что только вводимая информация подвластна моему контролю, а собственно она и образует терапевтический процесс, то смогу чувствовать удовлетворение за хорошо проделанную работу вне зависимости от результатов. Когда я научился этому, то одержал большую личную победу. Если же пациент отрицательно реагирует — я учусь на этом, если же я допускаю ошибку — я ее исправляю.

9. Боязнь успеха: из-за недостатка доверия к успеху, боязнь его может стать более опасна, нежели боязнь провала, так как человек убеждается в юле случая. Он уверен, что его достижения будут незаслуженно завышены окружающими, затем, когда ужасная правда о том, что он «неудачник» всплывет, придут еще более горькие разочарования, отвержения и боль. Так как больной уверен, что он все-таки упадет с высоты — безопасней не заниматься альпинизмом вообще.

Так же можно бояться успеха из-за мысли о том, что на (90:) вас возложат слишком большие надежды, из-за боязни того, что ДОЛЖНЫ и НЕ МОЖЕТЕ оправдать ожидания, то есть успех создаст довольно опасную ситуацию. Больной начинает избегать любого подъема в гору.

10. Боязнь осуждения, критики: попытка сделать что-то новое, как думает больной, оказавшаяся ошибочной, будет встречена с осуждением, потому что близкие люди не поймут его из-за своего человеческого несовершенства. Риск отвержения кажется настолько реальным, что, защищаясь, человек принимает такой низкий уровень, какой только возможен. Кто не играет, тот не проигрывает.

11.«Насилие» и «возмущение»: злейший враг побуждения — ощущение принуждения. Человек слышит призывы к участию как изнутри, так и со стороны. Изнутри — моральный стимул: «должен» и «следовало бы». Человек говорит себе: «Мне нужно сделать это», и «Я должен сделать это». Тогда он чувствует себя должным, обремененным, виновным и возмущенным; чувствует себя провинившимся ребенком в руках директора-тирана. Каждое задание приобретает таким образом настолько неприятную окраску, что уже невозможно подступиться к нему. А промедление дает повод причислить себя к бездельникам.

12. Низкий порог терпимости: некоторые решают, что должны устранять проблемы легко и без осложнений, и поэтому бесятся и паникуют, если жизнь чинит препоны. Вместо того, чтобы терпеливо выстоять в этот промежуток времени, больной выступает против «несправедливости», и если дела не идут, сдается окончательно. Человек чувствует (91:) и поступает так, как будто он обречен на успех, любовь, признание, идеальное здоровье и счастье.

Расстройство возникает из-за привычки сравнивать реальное с идеальным и, если они разнятся, обвиняет реальность. И никому не приходит в голову, что гораздо легче изменить свои ожидания, чем валить все на происходящее.

Это расстройство часто порождается утверждениями о долженствовании. «За все те километры, что я прошел, я должен был бы быть в лучшей форме». Неужели? Почему? Может быть у вас иллюзии, что обвиняющие утверждения помогут приложить больше усилий? Вряд ли это сработает. Разочарование только прибавится к чувству фатальности и обделенности и увеличит побуждение сдаться и ничего не делать.

13. Вина и самобичевание: если у кого-то утвердилось чувство того, что он низок или обидел других, то у него, естественно, не появится никакого желания участвовать в повседневной жизни. Недавно я лечил одинокую пожилую женщину, проводившую целые дни в постели, несмотря на то, что она чувствовала себя гораздо лучше, когда ходила в магазины, готовила или общалась с друзьями. Почему? Эта прелестная женщина обвиняла себя в разводе дочери, случившемся пять лет назад. Она объясняла: «Когда я приходила к ним — мне следовало бы обсудить все вопросы с зятем, спросить его о делах. Может и помогло бы. Я хотела, но так и не проявила инициативу. Теперь я чувствую свою вину в том, что они не ужились». После обнаружения нелогичности своих мыслей она почувствовала себя лучше и вновь стала деятельной, потому что осознала, что она человек, а не Бог.

Теперь читатель может задаться вопросом: «Я знаю, что моя бездеятельность нелогична и питает саму себя. Несколько (92:) приведенных ниже пунктов подошли мне. Но я чувствую себя пловцом, пытающимся переплыть бассейн сметаны. Я не могу заставить себя двигаться. Вы скажете, угнетенное состояние — следствие моей позиции, но я же не могу поднять тонну кирпичей. Что делать?»

Практически, любая деятельность дает огромный шанс поднять настроение. Если человек ничего не делает, то он становится зависимым от множества негативных мыслей. Если он начинает что-нибудь делать, то временно поддается чувству самоклеветы. Но важнее всего то, что радость от сделанного опровергнет многие искаженные мысли.

Нужно рассмотреть приведенные ниже технологии активизации и выбрать пару наиболее подходящих, поработать над ними одну-две недели; нельзя следовать им всем! Спасение для одного человека — гибель для другого. Нужно использовать методы, специально приспособленные к вашему типу бездеятельности.