Пафос ранних романтических произведений М. Горького

(идеи и стиль романтических произведений Горького)

I. «Настало время нужды в героическом» (Горький). Причины обращения Горького к романтической поэтике в период расцвета реализма.

II. Вера в человека и противопоставление его героического порыва «томительно бедной жизни».

1. Пафос свободы в ранних рассказах.

2. Не страдать, а действовать!

3. Противопоставление индивидуалистическому самоутверждению подвига во имя людей.

4. Рассказы о босяках. «Не столько отверженные, сколько отвергшие».

5. «Человек – это звучит гордо!» Элементы романтической патетики в реалистической пьесе.

III. Соединение революционного романтизма и реализма.

1. Рассказ в рассказе. Роль авторского повествования.

2. Сжатость, экспрессивность, сказочность сюжета.

3. Драматическая напряженность конфликта.

4. Приемы романтического портрета и пейзажа.

5. Романтический строй повествования.

IV. «Каждый сам себе судьба» (Горький).

Поиски правды и смысла жизни в пьесе М. Горького «На дне»

I. Какую правду о человеке мечтал создать Горький? Ненависть к пошлости, скуке жизни и неприятие терпения и страдания.

II. Спор о правде как спор о смысле жизни.

1. Судьбы ночлежников – обвинение бесчеловечному обществу.

2. Голая правда Бубнова.

3. Утешительная философия Луки. Что знал Лука о людях, жизни? Несоответствие добрых желаний Луки с результатами его советов.

4. Монолог Актера и монолог Сатина как два пути выхода из тупика жизни, две идеи бытия.

5. Что понял Сатин в утешениях Луки, почему его защищает и что противопоставляет утешительной доброте старика.

III. Как восприняли пьесу современники Горького. Горьковское решение проблемы гуманизма в общесоциальном смысле.

Быкова Н. Г

Пьеса «На дне»

Во всех пьесах М. Горького громко звучал важный мотив – пассивный гуманизм, обращенный лишь к таким чувствам, как жалость и сострадание, и противопоставление ему гуманизма активного, возбуждающего в людях стремление к протесту, сопротивлению, борьбе. Этот мотив составил главное содержание пьесы, созданной Горьким в 1902 году и сразу вызвавшей бурные дискуссии, а затем породившей за несколько десятилетий такую огромную критическую литературу, какую немногие из драматических шедевров породили за несколько веков. Речь идет о философской драме «На дне».

Пьесы Горького – это социальные драмы, в которых обычна проблематика и необычны герои. У автора нет главных и второстепенных героев. В сюжете пьес главное – не столкновение людей в каких‑то жизненных ситуациях, а столкновение жизненных позиций и взглядов этих людей. Это – социально‑философские драмы. Все в пьесе подчинено философскому конфликту, столкновению различных жизненных позиций. И именно поэтому напряженный диалог, часто спор – вот главное в произведении драматурга. Монологи в пьесе редки и являются завершением определенного этапа спора героев, выводом, даже авторской декларацией (например, монолог Сатина). Спорящие стороны стремятся убедить друг друга – и речь каждого из героев ярка, богата афоризмами.

Развитие действия пьесы «На дне» течет по нескольким параллельным руслам, почти независимым друг от друга. В особый сюжетный узел завязываются отношения хозяина ночлежки Костылева, его жены Василисы, ее сестры Наташи и вора Пепла, – на этом жизненном материале можно было бы создать отдельную социально‑бытовую драму. Отдельно развивается сюжетная линия, связанная с отношениями потерявшего работу и опустившегося «на дно» слесаря Клеща и его умирающей жены Анны. Отдельные сюжетные узлы образуются из отношений Барона и Насти, Медведева и Квашни, из судеб Актера, Бубнова, Алешки и других. Может показаться, что Горький дал лишь сумму примеров из жизни обитателей «дна» и что, по существу, ничего не изменилось бы, если бы этих примеров было больше или меньше.

Кажется даже, что он сознательно добивался разорванности действия, деля то и дело сцену на несколько участков, каждый из которых населен своими персонажами и живет своей особой жизнью. При этом возникает интересный многоголосый диалог: реплики, звучащие на одном из участков сцены, как бы случайно перекликаются с репликами, звучащими на другом, приобретая неожиданный эффект. В одном углу сцены Пепел уверяет Наташу, что никого и ничего не боится, а в другом – латающий картуз Бубнов говорит протяжно: «А ниточки‑то гнилые…» И это звучит как злая ирония по адресу Пепла. В одном углу спившийся Актер пытается и не может продекламировать любимое стихотворение, а в другом Бубнов, играющий в шашки с городовым Медведевым, злорадно говорит ему: «Пропала твоя дамка…» И опять‑таки кажется, что это обращено не только к Медведеву, но и к Актеру, что речь идет не только о судьбе партии в шашки, но и о судьбе человека.

Такое сквозное действие носит сложный характер в этой пьесе. Чтобы понять его, надо разобраться в том, какую роль играет здесь Лука. Этот странствующий проповедник всех утешает, всем обещает избавление от страданий, всем говорит: «Ты – надейся!», «Ты – верь!» Лука – незаурядная личность: умен, у него громадный опыт и острый интерес к людям. Вся философия Луки сжата в одном его изречении: «Во что веришь, то и есть». Он уверен, что правдой никогда и никакую душу не вылечишь, да и ничем не вылечишь, а можно лишь смягчить боль утешительной ложью. Он при этом искренне жалеет людей и искренне хочет им помочь.

Из столкновений подобного рода и образуется сквозное действие пьесы. Ради него Горькому и понадобились как бы параллельно развивающиеся судьбы разных людей. Это – люди разной жизнеспособности, разной сопротивляемости, разной способности верить в человека. То, что проповедь Луки, ее реальная ценность «проверяется» на столь разных людях, делает эту проверку особенно убедительной.

Лука говорит умирающей Анне, не знавшей при жизни покоя: «Ты – с радостью помирай, без тревоги…» А в Анне, напротив, усиливается желание жить: «… еще немножко… пожить бы… немножко! Коли там муки не будет… здесь можно потерпеть… можно!» Это – первое поражение Луки. Он рассказывает Наташе притчу о «праведной земле», чтобы убедить ее в пагубности правды и в спасительности обмана. А Наташа делает совсем другой, прямо противоположный вывод о герое этой притчи, покончившем с собой: «Не стерпел обмана». И эти слова бросают свет на трагедию Актера, поверившего утешениям Луки и не сумевшего вынести горького разочарования.

Краткие диалоги старика с его «подопечными», переплетаясь между собой, сообщают пьесе напряженное внутреннее движение: растут призрачные надежды несчастных. А когда начинается крушение иллюзий, Лука незаметно исчезает.

Самое большое поражение терпит Лука от Сатина. В последнем акте, когда Луки уже нет в ночлежке и все спорят о том, кто он такой и чего, собственно, добивается, усиливается беспокойство босяков: как, чем жить? Барон выражает общее состояние. Сознавшись, что он раньше «никогда и ничего не понимал», жил «как во сне», он раздумчиво замечает: «… ведь зачем‑нибудь я родился…» Люди начинают слушать друг друга. Сатин сначала защищает Луку, отрицая, что тот – сознательный обманщик, шарлатан. Но эта защита быстро превращается в наступление – наступление на ложную философию Луки. Сатин говорит: «Он врал… но – это из жалости к вам… Есть ложь утешительная, ложь примиряющая… Я – знаю ложь! Кто слаб душой… и кто живет чужими соками, – тем ложь нужна… Одних она поддерживает, другие – прикрываются ею… А кто – сам себе хозяин… кто независим и не жрет чужого – зачем ему ложь? Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!» Ложь как «религию хозяев» воплощает в себе хозяин ночлежки Костылев. Лука воплощает в себе ложь как «религию рабов», выражающую их слабость и придавленность, их неспособность бороться, склонность к терпению, к примирению.

Сатин делает вывод: «Все – в человеке, все – для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга». И хотя для Сатина его сожители были и останутся «тупы, как кирпичи», а он сам дальше этих слов тоже не пойдет, впервые в ночлежке раздается серьезная речь, ощущается боль из‑за погибшей жизни. Приход Бубнова усиливает это впечатление. «Где народ?» – восклицает он и предлагает «петь… всю ночь», отрыдать свою бесславную судьбу. Вот почему Сатин откликается на известие о самоубийстве Актера резкими словами: «Эх… испортил песню… дурак!» Эта реплика имеет и другой акцент. Уход из жизни Актера – снова шаг человека, не выдержавшего правды.

Каждый из последних трех актов «На дне» кончается чьей‑нибудь смертью. В финале II действия Сатин кричит: «Мертвецы не слышат!» Движение драмы сопряжено с пробуждением «живых трупов», их слуха, эмоций. Именно здесь заключен главный гуманный, нравственный смысл пьесы, хотя она и заканчивается трагически.

Проблема гуманизма сложна тем, что ее нельзя решить раз и навсегда. Каждая новая эпоха и каждый сдвиг в истории заставляют ставить и решать ее заново. Вот почему могут возникать снова и снова споры о «мягкости» Луки и грубости Сатина.

Многозначность горьковской пьесы привела к разным театральным ее постановкам. Самым ярким было первое сценическое воплощение драмы (1902) Художественным театром, режиссерами К. С. Станиславским, В. И. Немировичем‑Данченко, при непосредственном участии М. Горького. Станиславский позже писал, что всех покорил «своеобразный романтизм, с одной стороны граничащий с театральностью, а с другой – с проповедью».

В 60‑е годы «Современник» под руководством О. Ефремова как бы вступил в полемику с классической трактовкой «На дне». На первый план была выведена фигура Луки. Его утешительные речи поданы как выражение заботы о человеке, а Сатина одергивали за «грубость». Духовные порывы героев оказывались пригашенными, а атмосфера действия – приземленной.

Споры о пьесе вызваны разным восприятием драматургии Горького. В пьесе «На дне» нет предмета спора, столкновений. Отсутствует и непосредственная взаимо‑оценка героев: их отношения сложились давно, до начала пьесы. Поэтому подлинный смысл поведения Луки открывается не сразу. Рядом с озлобленными репликами обитателей ночлежки его «благостные» речи звучат контрастно, человечно. Отсюда и рождается стремление «гуманизировать» этот образ.

М. Горький психологически выразительно воплотил перспективную концепцию человека. Писатель раскрыл в нешаблонном материале острые философско‑нравственные конфликты своего времени, их поступательное развитие. Для него было важно пробудить личность, ее способность к размышлению, постижению сущности.

Быкова Н. Г