Особенности структуры самосознания 1 страница. Имя. В пожилом возрасте может происходить нарушение идентификации человека со своим именем из-за частичной замены его называнием «бабушками» и «дедушками»

Имя. В пожилом возрасте может происходить нарушение идентификации человека со своим именем из-за частичной замены его называнием «бабушками» и «дедушками». В современной культуре принято использование терминов родства (бабушка, дедушка) для обозначения принадлежности человека к возрастной группе старых людей. Имеется в виду то, что «бабушками» и «дедушками» (бабулями, дедулями) без прибавления имени называют всех стариков. За счет этого происходит частичное стирание индивидуальности человека, его личностного начала. Кроме того, поскольку имя становится еще в зрелости носителем статуса и социальной роли, через употребление обобщенного имени «бабушка» («дедушка») человек принимает социальный статус старого человека в его стереотипном выражении. Можно сказать, что, с одной стороны, это означает снижение статуса, с другой — является своеобразным маркером возраста.

«Когда обращаются к тебе "бабушка", ну, думаешь, значит все. Состарилась». Ж., 64 года.

«Когда в транспорте я слышала: "Уступите бабушке, пусть сядет", — меня всю передергивало, а сейчас привыкла». Ж., 67 лет.

Поэтому особую значимость приобретают для пожилого человека социальные группы в которых он имеет возможность быть названным по имени или имени и отчеству. Тогда и сам пожилой человек получает опыт называния самого себя не бабушкой.

«А еще мы с девчатами ходим в баньку попариться». Ж., 63 года.

Притязание на признание.Притязание на признание сохраняет свою значимость и в старости. Однако в это время уменьшается число источников внешнего получения признания. Часто делается невозможным получение профессионального успеха, изменяются внешний вид и сексуальная привлекательность. Сужается социальная группа, в которой может реализоваться притязание на признание. В качестве защиты от стойкой депривации притязания на признание может появиться его ретроспективный характер, т.е. основанный только на профессиональных или сексуальных успехах молодости, былой внешности и т. п. Иногда это проявляется в так называемой идентификации со своим поколением, т.е. приписывании ему преувеличенно высоких характеристик.

«Нынешнее поколение хиленькое пошло, слабенькое. Войну бы они не выдержали. А мы, старичье, такой отбор прошли, что со свету сжить нас сегодняшней власти не удастся». М., 67 лет.

Как правило, присутствие только ретроспективного притязания на признание свидетельствует о непринятии пожилым человеком своего настоящего, при этом, как мы уже говорили, оно выполняет некоторые защитные функции.

Общепринятым мнением является приписывание пожилым включения в притязание на признание успехов детей и внуков. Однако, на наш взгляд, такая тенденция присутствует у людей всех возрастов, к примеру, у молодых мам. Поэтому ее нельзя назвать специфической для старости. Хотя в этот период она довольно важна, так как способствует осознанию ценности своего Я, сохраняет перспективу развития человека после его ухода из жизни.

Особо следует остановиться на телесных аспектах притязания на признание. Как известно, оптимальным является эмоционально-ценностное отношение к собственному телу. Этому соответствуют большая удовлетворенность собой в целом, ощущение личностной защищенности, стремление к творческому росту. Однако в старости возможны объективные физиологические изменения. И по аналогии с подростковым возрастом человек сталкивается с необходимостью адаптации к этим изменениям, реконструкции собственного образа тела и принятия его таким, каким оно стало. Поэтому очень важно, чтобы притязание на телесное признание в старости сохранялось хотя бы в другой, своеобразной форме.

Очень важным является вопрос о роли следованию моде в пожилом возрасте. Как известно, у многих пожилых помимо снижения притязания на телесное признание пропадает притязание на признание своего внешнего вида в целом. Они перестают следить не только за модой, но и за привлекательностью своей одежды, продолжают одеваться в соответствии с модой давно ушедших лет. Многие, часто и сами пожилые, полагают, что это — следствие трудного финансового положения пенсионеров и психологического значения не имеет. Однако, основываясь на работе М. И. Килошенко в области психологии моды [77], можно сказать, что одежда и мода позволяют человеку выражать вовне свое Я. Поэтому пренебрежение пожилых людей модой и одеждой может свидетельствовать о снижении ценности Я для самих себя. Кроме того, мода — это постоянное изменение и движение. Возможно, неизменность одежды пожилых отражает снижение их потребности к риску и обновлению. Вспомним, что одна из важнейших ценностей моды — ее праздничный игровой характер. Праздничное мироощущение от одежды дает человеку радость, удовольствие от жизни, ощущение способности справиться с трудностями. Понятно, что такое мироощущение может достигаться не только через одежду и моду. Но при малом количестве источников праздника для многих пожилых лишение такого важного источника, как мода, не может быть незаметным. Но самый важный вопрос о роли моды для пожилых — это подчеркивание через одежду, которая уже вышла («ушла») из моды, принадлежности к «ушедшему» поколению, находящемуся на периферии настоящего. Таким образом, несовременность одежды как бы говорит вовне о несовременности самого человека, непринятии им настоящего и устремленности в прошлое.

Возможно, такое отношение пожилых людей к одежде и моде является следствием стереотипного восприятия старости как периода разрушения. Как отмечал В. В. Бочаров, в традиционной русской культуре к пожилому возрасту также исчезали украшения. Старики не имели права на новое платье и не соответствующий возрасту покрой. «Обычно они донашивали свою или чужую одежду или им шили из старой материи платье стариковского покроя, нередко напоминавшее балахон. В целом стариковская одежда приближалась к детской по ряду признаков: в ней практически отсутствовали половые отличия...» [4].

Следующий важный вопрос касается потребности в самопризнании пожилых. Он взаимосвязан с проблемой выбора стратегии старения. У пожилых людей с конструктивной стратегией старения потребность в самопризнании приобретает особое значение. И это явно позитивный аспект, поскольку служит стимулом к развитию. Имеется в виду, что внешняя оценка может становиться менее значимой, чем собственная оценка себя. В этом случае прекращается борьба за общественное признание, что нередко дает возможность значительного творческого роста. Как отмечала Б. М. Пухальская, в связи с этим в творчестве пожилых появляются новые стили, они позволяют себе отойти от традиционных форм, ибо меньше зависят от вкусов потребителей. Можно сказать, что именно старость дает возможность наиболее полного самовыражения.

Время.Отношение к прошлому и будущему в старости во многом зависит от отношения к настоящему. Как писала М. Сусловская [71], жизненный баланс человека — оценка прожитой им жизни — вероятнее всего будет зависеть не от реальной жизни, а от восприятия актуальной жизненной ситуации. Если актуальная жизненная ситуация воспринимается позитивно, то будет позитивной и оценка прожитой жизни. Соответственно и будущее видится ярким и радостным только у тех пожилых, которые испытывают удовлетворение от настоящей жизни.

От чего же зависит удовлетворенность настоящим? В любом возрасте, не только в старости, удовлетворенность настоящим присутствует при достаточно хорошей адаптированности человека к внешнему миру. Понятно, что достичь этого в старости иногда труднее, чем в другие жизненные периоды, поэтому проблема адаптации к старости привлекает большее внимание и чаще обсуждается, чем адаптация молодых людей к взрослости или адаптация в зрелости. Хотя, мы полагаем, постановка этих вопросов тоже необходима.

Как известно, адаптация в старости может осуществляться с помощью активного или защитного приспособления. Варианты защитного приспособления частично мы уже рассматривали, когда говорили об эмоциональном отстранении, ретроспективном характере притязания на признание. Активное приспособление сегодня изучено несколько хуже. Можно предположить, что в основе активного приспособления лежит стрессоизменчивость: использование стрессовых ситуаций для роста и развития. По данным американских психологов, главной чертой людей в возрасте свыше 100 лет является способность довольно быстро приходить в себя после серьезных потрясений.

Некоторые исследователи полагают, что к использованию активных способов приспособления более склонны люди, у который в течение их прошлой жизни сформировались хорошие адаптивные способности. И действительно, исследования здоровых долгожителей (людей после 87 лет) показали, что в их жизни присутствовало много ситуаций, требующих активной адаптации.

«Самой-самой долгожительницей Брянской области считается Ксения Яковлевна Лягина. Родилась она в 1891 г. Помнит революцию. Гражданскую войну. До 75 лет работала в колхозе. Муж погиб в Отечественную. Пережила своих детей. Зато у нее пять внуков и четверо праправнуков. Долгожительница номер два — Евдокия Васильевна Москаленко. Ей сто шесть лет. У нее была очень несладкая крестьянская жизнь. Пахала. Возила на себе, впрягаясь вместо лошади в плуг и сани. Вся семья держалась на ней». А. Грачев. Прабабушки из «прошлой» жизни. — Рос. газета. — 2001. —7 марта.

Однако, говоря о необходимости умений приспосабливаться к новой ситуации для благополучной адаптации к старости, нельзя не вспомнить книгу Р. Медведева «Они окружали Сталина», в которой автор прослеживает политическую и личную судьбу бывших соратников Сталина: Молотова, Кагановича, Микояна, Ворошилова, Маленкова и Суслова. Интересно, что все они прожили долгую жизнь. Так, Микоян умер на 83-м, а Молотов на 97-м году. По описанию Р. Медведева, они отличались друг от друга по качествам, характеру, семейному положению. Но всех объединяло одно качество — прекрасное умение адаптироваться к любой ситуации. Каждый из них умел быстро изменить свое мнение по тому или иному вопросу вслед за изменением взгляда Сталина. По-видимому, вопрос о приспособлении к новой ситуации должен решаться с учетом нравственных оснований этого приспособления. Действительно, способность приспосабливаться к новой ситуации даже за счет других людей может обеспечить сохранение человека как индивида. Но принесет ли оно самому человеку и его близким ощущение счастья и удовлетворенности жизнью, не очень понятно.

Важная характеристика, способствующая проявлению активного приспособления — это активная жизненная позиция. Эмпирические исследования показали, что приспособление к старости и соответственно удовлетворение от настоящего значительно более присущи старым людям, которые тем или иным способом проявляют свою активность.

«Несмотря на то, что не работаю, свободного времени немного. Стараюсь заниматься своим самообразованием даже в эти годы. Преимущество в том, что появилось время заняться собой». Ж., 64 года.

Возможно, здесь действует индивидуальный стиль, который присутствовал и в более ранние периоды жизни человека. Необходимо отметить, что творческая активность пожилых может вызывать сопротивление окружающих, если они придерживаются существующего стереотипного взгляда на старость как на период отдыха, потери жизненных ролей.

«Вот ты говоришь — возраст! Вот возраст-то и дает себя знать. Как мне зимой лихо жилось. Думала, что все. С ребятами попрощалась. Но нет. Выкарабкалась. Главное, по-моему, никогда не останавливаться. Пусть здоровье плохое, но нужно двигаться все время, заботиться о детях, внуках, и не замечаешь никаких болячек. Незаметно недуг уходит или ослабевает. А если сидеть сложа руки и ждать — добра не дождешься». Ж., 72 года.

«Ты посмотри, сколько у нас в городе ворчливых, вечно всем недовольных старух. Я думаю, это оттого, что в жизни им нечем заняться. А были бы при деле и ворчать бы меньше стали. Ведь надо же жить своей жизнью, причем жить в деятельности, а не ругать целыми днями всех подряд. Вся ворчливость и недовольство идут от неумения радоваться жизни. Отсюда и пессимизм, что жизнь прошла. А надо не сидеть сложа руки и жалеть себя, а активно наслаждаться жизнью. Я хоть всю жизнь проработала и сейчас не собираюсь отдыхать.

Слишком много свободного времени без дела — вот наш враг. Вот наш клуб эту задачу и решает — организацию досуга. Организовала общество активных старушек. Поначалу сложно было вовлечь людей, ведь кого оторвешь от любимых сериалов. Но потом люди стали понимать, что гораздо веселее проводить время вместе, чем проливать слезы над трудными буднями мексиканских актрис. Лучший образец нашего общества — это Я. Не ворчу, не ссорюсь, не грущу, с внуками и детьми вижусь регулярно. Наверное, это оттого, что мой главный девиз в жизни "Жить на полную катушку". Вот и мои дети предлагают мне в префектуру баллотироваться. А что, может, и получится. Ух! Я тогда такое заверчу». Ж., 68 лет.

Существует также взаимосвязь между личностными характеристиками пожилых и успешностью адаптации. Если критерием успеха считать хорошее здоровье, большую продолжительность жизни и удовлетворенность этой жизнью, то «портрет» успешно адаптированного пожилого человека будет таким.

1. Врожденный высокий интеллект, хорошая память.

2. Любовь к окружающим и стремление помогать, заботиться, приносить пользу.

3. Любовь к жизни во всех ее проявлениях. Умение видеть красоту и чувствовать радость от жизни.

4. Оптимизм и хорошее чувство юмора.

5. Продолжающаяся способность творить.

6. Способность вносить новое в свое окружение.

7. Свобода от тревоги, озабоченности.

«Нужно все время двигаться. Я каждое утро делаю зарядку, потом обязательно — под душ. А потом нужно в магазин сходить, подруг навестить. Внуки могут прийти. Я без дела никогда не сижу.

Еще очень люблю музыку. Всегда просыпаюсь с музыкой в голове и пою целый день. В школе обязательно надо обучать музыке, танцам и рисованию. В жизни никогда не знаешь, что пригодится. Вот одна из моих подруг стала стихи писать, и хорошие. А я все пою. Как день начнешь, так он и пойдет. Главное — положительно настроиться. Мне через несколько дней операция предстоит. Я и говорю себе: надо так надо. Как настроишься, так оно и пойдет.

Главное, относиться ко всему с юмором, и жить будет легче, и все остальное придет. Улыбаться чаще нужно, и на душе веселее будет». Ж., 70 лет.

«Варвара Васильевна Хмеленок по сравнению со своей соседкой "шибко молодая" — ей всего 104 года. Увидев нас, бабушка Варвара, сидя на печке, выхватывает из заветного места маленькое зеркальце и "наводит марафет".

— Я ж сибирячка, — отзывается она неожиданно зычным, как у старшины, голосом. — И орать могу, и вола запрячь. Плуг возьму, коня возьму — поехала. А уж косить... Коса свистит — враз стог накошу. А як же! Я же сибирячка. Молодая дюже крепкая была. И красивая.

— Вы и сейчас еще ничего, — говорим бабушке.

Тронутая комплиментом, она вспоминает. Из Первой мировой помнит, как уезжали на войну деревенские мужики, среди которых — боль ее тайная — молодой и тоже "дюже" красивый Хмелек. Из коллективизации сохранилось в памяти, как отдавала "добровольно" двух волов и корову. Из Второй мировой — как получила похоронку на своего Хмелька, которого так влюбила-заворожила, что "ужо не отцепившись". Самое яркое впечатление из последних событий — "радия чернобыльская". Но и к ней привыкли... Сын уверяет, что Варвара еще может и чарку вина выпить, и даже продеть нитку в иголку...». Ефанов В. — Рос. газета. — 2001. — 12 января.

Итак, мы рассмотрели такие предпосылки успешной адаптации к старости, как наличие творческой реакции на изменения, опыта успешной адаптации, активности. Однако, по-видимому, для полной адаптации этого недостаточно. Объединив все явления, к которым необходимо адаптироваться пожилому человеку, их можно назвать одним словом утрата. Действительно, как отмечали К. П. Кискер, Г. Фрайбергер, Г. К. Розе, Э. Вульф, старость проходит под знаком переживании, связанных с утратой [78]. У женщин она начинается с климактерических переживаний как некой потери сексуальной идентичности. За этим следует потеря сексуальной привлекательности. У мужчин особо острые переживания проявляются в связи с потерей работы. Наряду с этим наступают и другие потери: умирают близкие люди и родители, супруг или супруга. Бывает, что родителям приходится терять своих детей. Получается, что сущность адаптации к старости должна заключаться в принятии потерь, в согласии на потери, если их невозможно избежать. И здесь нужно отметить, что обыденная философия ценности приобретения — мужа, ребенка, машины, дачи и др. — вступает в противоречие с объективными требованиями старости. Возможно, только опора на философские взгляды стоиков может быть основанием согласия человека не на привычное приобретение, но на очень значимые и болезненные потери. Но, как писал А.Ф. Лосев, «нужна огромная сила воли, необходимо длительное, даже мучительное самовоспитание, чтобы достигнуть стоического бесстрастия и безмятежности» [79]. Другой вариант — это отнесение утрат старости не к внешним событиям, а к внутренним, к которым нужно относиться духовно. Н.А. Бердяев писал, что «к несчастьям и испытаниям в личной жизни — смерти близких людей, болезням, бедности... нужно относиться как к имеющим смысл для личной судьбы» [44]. Осознание того, что все происходящее имеет какой-либо смысл, помогает выдержать испытания, которые несет старость, и, более того, не рассматривать утраты только лишь как потери, а замечать духовные приобретения.

Рассмотрев основные предпосылки успешной адаптации в старости, остановимся на проблеме соотношения типа приспособления и восприятия пожилыми людьми своего возраста. Большинство пожилых людей ощущают себя стариками и их психологический возраст практически совпадает с паспортным. Некоторые мало чувствуют свой возраст, а душа, по их мнению, осталась совсем молодой.

«Ты понимаешь, как меня недавно обидели. Гуляю я в скверике со своей черепахой. Немножко задремал. Вдруг слышу: "Эй, старикашка, не спи, проспишь свою черепаху". Я огляделся по сторонам, где же старикашка. Никого нет. Значит, это мне кричали. Но какой же я старикашка? Мы сейчас получаем Государственную премию в группе из трех человек. Старшему — 96, среднему — 92, я — самый молодой. Они меня мальчишкой считают». М., 72 года..

С первого взгляда кажется, что к активному приспособлению будут более склонны люди второй группы. Но тогда встает вопрос: не стоит ли за ощущением себя молодыми отрицание настоящего и устремленность в прошлое? Какое соотношение между психологическим и календарным возрастом является оптимальным? Мы полагаем, что оптимально примерное соответствие календарного и психологического возраста, поскольку каждый год прожитой жизни — это богатство человека. На самом деле, говоря о молодости души, люди имеют в виду не психологический возраст, а состояние души, устремление в действие. И само понятие «молодость души» — следствие негативного стереотипа старения и соответственно негативного восприятия «старости души». Тогда так называемая «молодость души» в определенной степени будет способствовать активной адаптации.

«Честно говоря, я всегда себя молодой чувствую. Музыка играет — я могу сплясать, даже если одна. Я вообще особенно не чувствую старость свою, только физически иногда: не могу подняться куда-то. Ты говоришь, старость — отдых? Нету у меня такого, чтобы я отдыхала. И неправильно это. Старость — это такая же жизнь». Ж., 75 лет.

Но еще более важным, по-нашему мнению, является сохранение у пожилого человека качеств «внутреннего ребенка»: спонтанности, стремления к приключениям и умения играть.

«У нас снежно — скользкая зима. Сегодня я училась падать. Положила на пол подушки и по команде "три" падала на колени и руки. Считал и смеялся муж». Ж., 83 года.

Итак, мы рассмотрели специфику адаптации к настоящему в старости. И как мы уже говорили, отношение к настоящему влияет на восприятие человеком своего прошлого. Если настоящее воспринимается негативно, удовлетворенность актуальной жизненной ситуацией отсутствует, то может возникнуть особая эмоциональная окрашенность воспоминаний прошлого, т. е. человек, утратив контакт с настоящим, живет прошлой жизнью и ее воспоминаниями. При Этом могут появиться сожаление о допущенных ошибках, желание прожить жизнь заново.

«Хочу пережить жизнь по-другому, лучше!!! Жаль, что Бог не дает еще одного шанса. Было бы лучше». Ж., 76 лет.

При удовлетворенности настоящим воспоминания прошлого также имеют особую эмоциональную окраску, но воспринимаются иначе — как ценность, как богатство, как радость от того, что это прошлое было. Кроме того, такие воспоминания имеют интересную особенность. В них фигурами являются положительные воспоминания. А тяжелые, отрицательные — также присутствуют, но являются как бы фоном для положительных.

«Ты спрашиваешь, что я помню о прошлом? Память о прошлом — это естественный фундамент нашего "сегодня" и нашего "завтра". Часто вспоминаются социальные катаклизмы, резко менявшие весь образ жизни. Это первая германская война, революция, Гражданская война, красный террор и сталинские репрессии. Но чаще всего из прошлого вспоминаются отношения с близкими (родными) людьми и друзьями — сотоварищами по работе, соседями. Воспоминания о встречах, об отношениях с хорошими людьми очень важны. Они облагораживают меня, дают стимулы к духовному прогрессу. Воспоминания о плохих людях тоже полезны — они защищают от них в будущем.

Уход из жизни любимых мной людей, дорогих моему сердцу и духу, не стирает их из памяти. Все их лучшее сохраняется во мне. Воспоминания о них украшают мою душу и определяют мои отношения со всеми любимыми сейчас людьми, друзьями и знакомыми». М., 90 лет.

Может быть, поэтому пожилые так часто обращаются к написанию воспоминаний. Воспоминания — это способ получить радость от контакта со своим прошлым, еще раз осознать его ценность и богатство.

«Вчера наш парк, в котором находится церковь, был наполнен людьми с вербами. Святили. Вербочки уже с большими листиками. Помню из детства:

Мальчики и девочки

Свечечки и вербочки

Понесли домой.

Огонечки светятся,

Прохожие крестятся

И пахнет весной.

А потом Пасха. В детстве мне к каждой Пасхе шили новое платье, обычно из белой шерстяной ткани. И мы с мамой ходили нарядными поздравлять всех знакомых и родственников. Это было в 20-х годах прошлого века!» Из записок Г. И. Кусиковой.

Естественно, в этом случае полностью отсутствует желание прожить жизнь заново и по-другому.

«Нет, в молодость я бы не хотела. Молодость у меня тяжелая была. А вот сейчас мне живется очень хорошо. Дети окружили меня заботой и вниманием. У меня все есть». Ж., 74 года.

«Желания изменить прошлое нет. Прошлое — это ведь не только картинки, но и активные действия в течение жизни: работа, творчество, познание глубин природы и, конечно же, отношения с окружающими людьми. И я испытываю гордость за то, что какую бы работу я ни выполнял, я старался делать ее хорошо. Будучи рабочим, бригадиром, начальником цеха, начальником технического отдела, главным инженером, заведующим кафедрой вуза, я делал все отлично». М., 90 лет.

Если говорить о будущем, то пожилые люди, довольные своим настоящим, при мысли о своем, иногда довольно кратковременном будущем редко испытывают тревоги, строят планы, ожидают радостных событий.

«Очень мне понравилось проводить лето у вас на даче. Озеро, лес. Облака. В следующем году обязательно приедем, если доживем. Заодно и с правнуком познакомимся. А может быть, с правнучкой?» М., 90 лет.

Понятно, что будущее связывается с ухудшением здоровья, возрастанием негативных событий у стариков, не принимающих настоящее.

«Будущее? А что может быть хорошего? Болезни, одиночество, абсолютная ненужность. Все хорошее уже позади. Надо доживать жизнь». М., 73 года.

В отношении восприятия будущего может также наблюдаться следующее явление. Теми же людьми, которые привыкли жить будущим с «отсроченной радостью», откладывать получение удовольствия «на потом», остро переживается краткость будущего. Получается парадоксальная ситуация: всю жизнь усердно работал, к чему-то стремился ради будущего, а когда оно наступает, то оказывается не таким приятным. Кроме того, неумение жить «здесь и сейчас», чувствовать радость от настоящего момента еще больше подчеркивает ограниченность будущей жизни.

Но, несмотря на стремление большинства пожилых замедлить течение времени, у многих после выхода на пенсию встает острейшая проблема структурирования времени, т. е. заполнения его чем-либо. Общеизвестно, что российские старики сегодня нередко используют для этого телевизионные сериалы.

«Мы с Ниной в кои-то веки на улицу выбрались. А что делать? Обед, ужин приготовила. А до "Замков" еще далеко. А ты разве не смотришь "Замки"? Это сериал на ОРТ. Какие там актеры! А наряды у всех! А дома! Живут же люди. Прямо приятно посмотреть». Ж., 67 лет.

Обсудив отношение пожилых людей к прошлому, настоящему, будущему, можно заключить, что пожилые люди находятся в особо остром взаимодействии с категорией времени. И для многих восприятие течения времени является депривирующим фактором.

Права и обязанности.Упоминавшийся нами многократно общественный стереотип старения предполагает наделение пожилых людей преимущественно правами и снятие с них большинства обязанностей. Получается следующая картина. Динамике предыдущего жизненного пути было присуще постоянное расширение круга обязанностей человека перед обществом. Теперь же общество ставится в позицию должного человеку. Возникает опасность переложить на общество ответственность за свою жизнь и принять жизненную позицию «мне все должны», которая мешает мобилизации внутренних ресурсов для успешного приспособления к старости. На самом деле общество может освободить человека от социальных обязанностей, но не может освободить его от обязанностей по отношению к самому себе.

«Ты говоришь, что я не должна вечером поздно ехать ее встречать на вокзал. Говоришь, что она моложе. А я устану. Но ты понимаешь — я не должна. Я хочу. Мне самой хочется ей помочь». Ж., 84 года.

Половая идентификация.В настоящее время можно говорить о широкой распространенности десексуализации пожилых. Это выражается в том, что во многом они перестают следовать половым ролям. Так, например, пожилой мужчина уже не считает необходимым уступить женщине место. Стираются половые отличия в одежде, прическах. При этом всякие разговоры на сексуальную тему резко, иногда агрессивно отвергаются. Однако сексуальность в старости сохраняет свое значение. И. Кемпер описывал исследования, которые показали, что половая жизнь в старости не является чем-то исключительным. Более того, наблюдается корреляция между удовлетворенностью половой жизнью и удовлетворенностью жизнью, как таковой, что присуще и для периода молодости. Но удовлетворенность половой жизнью влечет за собой не только положительное мироощущение, она напрямую связана и с физическим здоровьем. А неизжитая сексуальность, наоборот, проявляется в более высокой доле заболеваний.

И. Кемпер приводил интересные факты. Расходы на медикаменты в домах престарелых, где запрещено хождение друг к другу людей разного пола, на 30 % выше, чем в тех, где такое хождение разрешено. В последних, кроме того, на 7 лет выше продолжительность жизни [73]. Оказывается, многие психосоматические заболевания пожилых пропадают сами собой, если человек женится или находит подходящего партнера.

«Да вот замуж вышла год назад после 9-летнего вдовства. Вместе с дедом теперь хорошо, так и болячек не стало. Вместе ходим гулять. На праздник, на концерт вместе пойдем. А то дома одна целыми днями кино смотришь. Теперь мне Иван не дает телевизор смотреть. Так я давно уже никаких сериалов не смотрю. Уже забыла все». Ж., 79 лет.

К сожалению, практически отсутствуют исследования любви пожилых людей. Как нам представляется, отношения пожилых людей при этом отличаются удивительной глубиной. Возможно, осознание краткости совместного бытия и близости расставания заставляет их с особой бережностью воспринимать друг друга.

«На днях мне приснился Ганин голос (жены). Приснилась не сама она и не в связи с чем-нибудь, а только ее голос. Она сказала только одно слово: "Володя". Но так сказала, что я вот уже три дня хожу под впечатлением. В этом слове были Упрек, Любовь и Вопрос. Даже не знаю, в чем упрек? То ли я чего-нибудь недоделал, чтобы облегчить ее домашнюю и служебную работу? Нет, этого не было. То ли я не проявлял достаточно нежности и любви? А любовь любит тонких проявлений и не любит скрытности. Может быть. Но у меня и сейчас стоит в ушах этот вопрос. Но надо отвечать». М., 86 лет (с женой живет более 50 лет).

В старости особую значимость приобретают нежность, поглаживания, прижатия и касание кожи. И. Кемпер цитирует Э. Визенхюттера, который говорил, что «жажда прикосновений и нежности в старости даже возрастает, и у многих пациентов эта область контакта самая важная и собственно искомая». Возможно, это обусловлено тем, что пожилые люди вообще особенно чувствительны к прикосновениям. С. Вутен приводила доказательства того, что пожилым людям очень полезен легкий массаж, проводимый детьми. Она опирается на результаты исследований, которые показали, что в результате такого массажа улучшались сон и общее состояние у детей. А у стариков снижался уровень стресса. Снижались тревога и депрессия. Они меньше пили кофе, реже ходили к врачу. Их самооценка и социальные контакты повысились. Эти эффекты были еще более ярко выражены, если пожилые не только сами получали массаж, но и занимались терапией других.