Девичник и утро свадебного дня

Ритуальное прощание невесты с подругами – девичник – обязательная часть свадебного комплекса. Собственно свадьба начинается именно с этого момента.

Накануне свадьбы в доме невесты собирались самые близкие подруги невесты на девичник. На ночь девушки расходились по домам, а утром свадебного дня приходили, проводить невесту к венцу.

На девичник девок собирала задушевная невестина подруга – святная девка. Рубашники сидели за столом у невесты в том порядке, в каком они будут сидеть у жениха. Девки провожали рубашников от ворот дома невесты песней .

После этого девки возвращались домой, невеста сажала свою лучшую подругу в святой угол (святную девку), а рядом с ней рассаживались девки, невеста кланялась всем и садилась рядом. На девичнике девки сидели за столом, а невеста отдельно. Во главе стола, под святыми, садилась самая близкая подруга невесты – святна́я девка,но если у жениха была незамужняя родная сестра, то место под святыми занимала она. Так же на девичник приглашались и двоюродные сестры жениха. Они занимали почетные места рядом со святной девкой. Она считалась главной ведущей всех ритуальных действ на девичнике.

Начинали с песни «Сборный, сборный день суббота». Вслед за этой песней пели «На девишному вечеру», «Летала и порхала перепелушка». После того, как отпели эти три песни – ужинали.

После ужина обыгрывали «Хлеб-соль». После этого ложились спать. Вероятно, в хлебных ритуалах сказывается в большей степени влияние украинской свадебной традиции. Как считает Н. Ф. Сумцов, «по полноте обрядового употребления хлеба первое место занимает малорусская свадьба; затем следует великорусская… Замечательная особенность малорусской свадьбы состоит в том, что в ней при весьма разнообразном обрядовом употреблении хлеба, существует много хлебных песен»[10] .

Утром свадебного дня невеста будила подруг плачем-причитанием. Девки садились за стол и плели пле́тенкииз шерстяных нитей в форме косичек, которыми на повивании перевязывали косы невесте . Перед тем как вплести плетенки в волосы жених разрывал их, что символизировало потерю невинности молодой.

В так называемых прощальных песнях невесты, которые звучат на всем протяжении девичника и утра свадебного дня, наиболее ярко проявляется сущность ритуала прощания с девичеством. Естественно, такие песни несли и соответствующую эмоциональную нагрузку.

Утром свадебного дня невеста сидела за столом отдельно от подруг, плакала. Она прощалась не только со своей девичьей волей, подругами, но и родным домом. «Чем большее свое горе она высказывала, тем большее почтение к родительскому дому это символизировало»[11][29] .

Подругам невесты на девишнике обязательно раздавали небольшие булочки. Как считает А. К. Байбурин, каждая девушка, таким образом, получала свою часть от доли невесты, и каждой из них предстоит перейти в следующую возрастную группу[12] .

Выкуп невесты или места

Тем временем, пока невесту готовили к венцу, у жениха собирался свадебный поезд. Если свадьба была богатая, то поезд включал в себя несколько повозок, в первой повозке ехали за невестой дружок и поддружье. Выкуп невесты повсеместно проходил по единому сценарию. Пово́зники проходили в хату, девки сидели вокруг стола под каждой из них – каравай. Самую младшую девушку сажали на угол стола. Один из парней ради потехи щёлкал кнутом, девки делали вид, что пугаются.

Как считает Н. Ф. Сумцов, такое «агрессивное» поведение повозников - «дружины» жениха не случайно. Он относит это к отголоскам древней формы бракосочетания – умыкания невесты. «Похищение девушек-невест оставило о себе многочисленные следы в свадебных песнях и обрядах. Например, вооружение дружки плетью и его обыкновение хлестать в доме невесты лавки и стены. В настоящее время плетью дружко выгоняет девишниц из-за стола, за который садятся друзья жениха»[13] .

Далее повозники выкупали стол, каждую девку обносили выпивкой и закуской. Невесту могли подменить, посадить вместо нее старуху, ребенка, мужчину.

Функция выкупа здесь состоит в ритуальном закреплении нового социального статуса жениха и невесты.

Благословение невесты

Этот ритуал является обязательным для свадьбы и происходит он по единому сценарию, с некоторыми незначительными изменениями.

Мать держала в руках икону, отец – хлеб, а невеста стояла перед ними на коленях на вывернутой шубе. Мать крестила иконой дочь, желала ей счастья, любви, согласия в семье, наказывала почитать мужа, свёкра, свекровь. Невеста в это время плакала-причитала, потом прощалась с родителями, родным домом, присутствующими гостями.

Венчание

Венчание – один из кульминационных ритуалов свадебного обряда, оформляющих брак. К венчанию примыкают ритуалы отправления и поездки к венчанию и от венчания. Обряд венчания объединяет целый ряд ритуально-магических действий, направленных на обеспечение счастливого и прочного брака, достатка и хозяйственного благополучия, здоровья и долгой жизни.

К венцу невеста и жених ехали раздельно. Невесту к венцу сопровождала «дружина» жениха: дружок, поддружье, повозники – близкие родственники и друзья жениха. Дружка – один из главных свадебных чинов представитель жениха. Число дружек различно: один или двое – главный и его помощник – дружка и поддружье. Именно они являются доверенными лицами со стороны жениха. По мнению А. К. Байбурина, жених и невеста от сватовства и до свадьбы наиболее уязвимы, так как они лишены всех тех атрибутов «нормального» человека, которые обеспечивают его «социальную» защищенность. Именно этим обстоятельством во многом определяется роль «дружины», постоянное окружение ею жениха и невесты[14] .

От венца молодые ехали в одной повозке и сопровождали сва́шки – крёстные матери от жениха и невесты и повозники. Подъезжали к дому жениха и шли в таком порядке: свашка женихова, жених, невеста и свашка невестина. Их встречала мать жениха, разметала веником перед ними дорогу до стола, а собравшиеся гости посыпали молодых зерном, деньгами, конфетами. Все это символизировало пожелание молодым счастья, богатства, рождение детей.

В доме родители благословляли молодых: родители становились лицом к иконам, в руках держали хлеб-соль, молодые – лицом к родителям. Именно с этого момента начиналась вторая часть свадьбы, ориентированная на возвращение героев ритуала в мир людей, их создание и наделение признаками нового статуса. Формируется новый облик новобрачных, и, прежде всего – прическа.

Сразу после венчания невесту повивают – заплетают две косы и покрывают голову женским головным убором. Обычай закрывать волосы замужней женщине, имеет несколько мотивировок. Одна из них заключается в том, что свадьба представляет собой переход девушки во власть мужа. Этот переход знаменуется, в частности, овладением женихом косой невесты. После этого на невесту надевается бабий головной убор, и отныне ее волосы может видеть лишь муж. Обряд повивания являлся некогда обязательным и центральным в русской свадьбе.

Повсеместно обряд повивания начинали с того, что спрашивали разрешения у родителей жениха и гостей свадьбы. На что получали ответ: «Бог блаславляет, и мы блаславляем». Свашки растягивали красивое полотенце, в концы этого полотенца заворачивали зажженные свечи, и одна из свашек обводила этим полотенцем свечами три раза над головами молодых. В дальнейшем полотенце со свечами держали дружок и поддружье, а свашки расплетали косу невесте, делили её на две – это символизировало то, что теперь у невесты две воли: своя и мужнина. Ритуал повивания сопровождался ритуальными песнями.

После того как свашек позолотили, они открывали молодых, забирались на лавку, тут же запевали величальную песню. Под нее они приплясывали, посыпали молодых хмелем, зерном, орехами, деньгами. Это действие символизировало заклинание на весёлую и богатую жизнь. И величали молодых новыми именами – князь, княгиня, подчеркивая их высокое достоинство. Использование ритуального термина вместо имени говорит о том, что прежним именем называть нельзя, человек уже «не тот».

Свадебный пир и дары

Ритуалы санкционирующего типа происходили на территории мужа, то есть именно здесь совершалась общинная санкция брака. Итак, молодых кормили, невесту переодевали в женский убор, и выводили их на середину избы под дары:невеста держала в руках стакан, жених – бутылку.

Деление ритуального хлеба – каравая, является кульминационным моментом свадебной трапезы, так как происходит перераспределение общей доли, общего блага. Получали часть каравая–доли только женатые пары. Каравай – символический образ вновь созданного мира, кроение каравая – символическое деление мира. Каждый участник получает свой надел, удел, долю. Вообще, широкое использование в свадебных обрядах зерна, хлеба означало пожелание молодым материального благополучия, продолжения рода, прочности брака. Такое символическое значение обрядовому печению придается и наши дни.

После даров гости приглашались к столу. Если места всем не хватало, то за стол усаживали в первую очередь родственников невесты (или жениха). Неженатые парни и незамужние девки к столу не допускались. Девки стояли в стороне, обыгрывали гостей.

К. В. Чистов считает, что это более ранняя стадия в развитии восточнославянского свадебного обряда. «Значительно больше оснований предположить, что вирилокальному типу (обряды санкционирующего типа сосредоточены на территории будущего мужа) славянской свадьбы…, по-видимому, предшествовала стадия уксорилокального характера (на территории жены), которая отразилась в некоторых пережиточных явлениях…»[15] .

Второй день свадьбы гуляли в зависимости от того, по какой схеме проходил первый день: у жениха или у невесты, либо на два стола. Если свадьбу устраивали на два стола, то, как и в первый день, сначала застолье проходило у жениха, потом – у невесты. Утром шли ряженые – молодые родственники со стороны жениха, к невесте приглашать в гости. Гости приходили, молодые сидели уже за столом. Невеста одета в белый убор. Родня жениха ловила куриц в дар невесты . «Курица была знаком совершившегося перехода невесты в другой род, подобно тому, как оперившаяся птица улетает из родного гнезда и строит своё»[16][44] .

Третий день свадьбы самая близкая родня со стороны невесты шла «похмеляться» к невесте, а родня жениха – к жениху. Если свадьба была дружная, то оба рода обязательно сходились вместе. Или жениховы родственники шли к невесте, или наоборот. Так же забивали кол. Кол – это большой гвоздь, который забивали или во дворе или в доме жениха.

Заключение

Главными элементами типового сценария свадебного обряда являются следующие ритуальные действия:

· Предсвадебный период: сватовство, пропой, сгово́р, двороглядье (место глядеть), девичник.

· Свадебный период: 1. День свадьбы: прощальные обряды в доме невесты утром, приезд жениховой родни и выкуп невесты, раздача обрядовой выпечки, венчание, переезд в дом жениха, повивание, свадебное застолье, дары, величание;

2. Второй день свадьбы: невестины родные зовут молодых и родню жениха на застолье в свой дом.

3. Третий день свадьбы: заключительный обед в доме жениха, забивают кол.

Изучение самобытной уникальной славянской культуры, которая берет свое начало еще от наших предков, имеет огромное значение в выполнении задач нравственного, патриотического и эстетического воспитания современного поколения.

Гармоничное соединение в свадебном фольклоре пения, народного танца, игры на народных инструментах и сценарного действия народных праздников показывает нам многогранность славянского наследия, заряжает изучающего ее положительной энергией, помогает стать физически и морально здоровым человеком.

Список использованной литературы

1. 3орин Н. В. Русский свадебный ритуал. М.: Наука, 2001

2. Байбурин А. К. Ритуал в традиционной культуре. СПб., 1993

3. Еремина В.И. Ритуал и фольклор. Л.: Наука, 1991

4. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976

5. Науменко Г. Этнография детства

6. Ефименкова Б. Б. К типологии свадебных ритуалов восточных славян. М., 1987

7. Кагаров Е. Состав и происхождение свадебной обрядности. // БСЭ. т. 23

8. Сумцов Н. Ф. Символика славянских обрядов. М., 1996

9. Сысоева Г. Я. Крестьянская свадьба на юге России. Воронеж, 1998

10. Чистов К. В. Семейные обряды и обрядовый фольклор // Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. М., 1987

[1] Кагаров Е. Состав и происхождение свадебной обрядности. // БСЭ. т. 23, С. 309