Фокальное (очаговое) и подразумеваемое знание

Хотя соответствующая клиническая работа может быть про­изведена с минимумом теоретического понимания, все же полезно иметь костяк теоретической структуры для того, чтобы ориентироваться в смещении направлений клинической ситуации. Один из путей концептуализации относительности эго может быть сфор­мулирован в терминах фокального и подразумеваемого зна­ния — понятий, введенных в эпистемологической работе Майкла Поланый.

Поланый говорит о структуре Bee-знания, имеющего харак­тер «от — к». Мы полагаемся на знание некоторых содержаний как на само собой разумеющееся, с тем чтобы знать другие содер­жания более внимательным образом. Например, микроскоп явля­ется подразумеваемой структурой (каковой является и глаз) для фокального знания микроорганизмов и других объектов. В выво­дах Поланый делается акцент на то, что существует неустранимый элемент личностного обязательства и риск в попытках быть объек­тивным относительно чего-либо вообще. Мы делаем фактические заявления с установкой на их универсальный смысл, уверенные, что любой беспристрастный наблюдатель придет к такому же зак­лючению, но мы знаем, что не можем помочь своей личной вовле­ченности в проблему, которая, до известной степени, определяет не только то, что мы видим, но и то, что мы выбираем в качестве первоочередного объекта, достойного наблюдения.

Поланый утверждает, что выделение фокального и подразу­меваемого знания вкупе составляет универсальную структуру узнавания, но их содержания могут смещаться. То, что подразуме­вается в одной точке, может оказаться фокальным на другой. Под­разумеваемый сектор знания схож с бессознательным, но не в точности ему эквивалентен, так как человек может сознательно выбирать, использовать ли ему нечто в подразумеваемой форме или нет, как в случае, когда речь рассматривается подразумевае­мой в связи со смыслом, на который она указывает. Аналогично, фокальное знание схоже с областью сознания; оно может быть подсознательным, но, вообще, достаточно легко выводится на свет сознательного усвоения.

Используя эти понятия применительно к эго сновидения, можно сказать, что эго бодрствования молчаливо опирается на те содержания психического, которые предстают перед эго сновиде­ния фокальным образом. Тот или иной комплекс, действующий, как часть фоновой осведомленности эго бодрствования (поэтому как часть его подразумеваемой структуры), может персонифици­роваться фигурой сна по отношению к эго сновидения. Действие эго сновидения в связи с этой фигурой может в дальнейшем потен­циально изменять подразумеваемую структуру, на которую после сна будет опираться эго бодрствования для своего собственного ощущения подразумеваемой информированности о мире. Актив­ность эго сновидения, таким образом, концептуализируется как расширение в мир сновидений того же самого процесса индивидуации, который является более глубокой задачей эго бодрство­вания. Сон рассматривается как символическая структура, пред­ставляющая эго сновидения с избранными аспектами структуры эго бодрствования. Связь эго сновидения и эго бодрствования рассматривается после этого как глубоко полезное взаимодей­ствие между фокальным и подразумеваемым отделами эго-идентичности.

Аналитик обладает уникальной возможностью не только на­блюдать подобные фокально/подразумеваемые изменения между эго сновидения и бодрствующим эго, но и помогать анализанду осознавать протекающий процесс. Фактически, когда анализанд получил достаточное представление об этих взаимоотношениях и обрел некоторый навык обращения со снами, необходимость фор­мальных аналитических сессий начинает снижаться. Хотя фор­мальный анализ всегда завершается в определенной точке во вре­мени, сам процесс аналитического постижения продолжается на протяжении всей жизни. Временами желательно или даже показа­но возобновление формального анализа, но развитое или диф­ференцированное эго, осведомленное о своей относительности, может извлечь немало пользы из многих снов без всякой необхо­димости обсуждать их в совместной аналитической работе с пси­хоаналитиком.

Глава 17

I

О двух напряженных состояниях в толковании сновидений

Два напряженных состояния постоянно присутствуют при ус­пешном применении толкования сновидений. Первое — напряже­ние между объективными и субъективными интерпретациями мо­тивов сновидения. Второе, характеризующее не только толкование сновидения, но и аналитический процесс в целом,— это напряже­ние между личным и архетипическим значениями.