Информационная концепция этноса

Примером инструменталистского подхода к этничности может служить информационная концепция этноса этнографа Н.Н. Чебоксарова и этносоциолога С.А. Арутюнова (Арутюнов С.А.). Они предлагают описывать механизм существования всех этнических общностей на основе связей, которые могут быть описаны в рамках понятия информации. Эти информационные связи существуют в виде различных форм коммуникаций. Любые отношения, в которые вступают люди между собой, сопровождаются потоком информации. Информация передается разными путями – языковая коммуникация, в форме показа, подражания. В понятие «информация» входит и культурная традиция народа, его творческое наследие.

С помощью информационной модели довольно просто объяснить сегодняшний всплеск этничности. Исследователи все больше соглашаются с тем, что обращение к глубинным этническим ценностям – это защитная реакция человеческой психики на сложность, обезличенность, суетность и неустойчивость современной жизни. Этнос играет роль как бы информационного фильтра. Особенности современной жизни усиливают психологическую потребность человека в устойчивых жизненных ценностях. Эта потребность объясняется тем, что человек как вид сформировался в принципиально иной информационной ситуации, нежели та, в которой он оказался сейчас. На протяжении всей истории человек обычно получал социально значимую информацию от достаточно малочисленной, четко определенной по составу группы. Стабильность состава группы, наследование принадлежности к ней из поколения в поколение способствовали тому, что среди ее членов преобладало общее видение мира, общее представление о ценностях, нормах поведения, смысле жизни. Вследствие этого социальная информация, поступавшая к человеку, была относительно однородна, циклична, упорядочена и требовала однозначной реакции.

В современном обществе человек одновременно входит во множество слабо связанных друг с другом групп, каждая из которых предъявляет свои требования к его поведению, не только не согласующиеся, но зачастую входящие в противоречие друг с другом. Поэтому психологические механизмы реакции, сформировавшиеся в процессе становления человека как вида, не соответствуют новой информационной ситуации. В силу этого обстоятельства его стремление к стабильности становится значимым мотивом поведения. И здесь этнические ценности с их стабильностью, наследуемым статусом имеют неоспоримое преимущество перед другими. Чем больше расхождение между информационными возможностями среднего человека и сложностью информационной ситуации, тем сильнее эмоциональная сторона этнического самосознания – чувства принадлежности к своему народу, стремление к использованию национального языка, к возрождению моральных ценностей, традиционных трудовых навыков.

Ведь человек воспринимает мир не как хаотичный поток образов, символов и понятий. Вся информация из внешнего мира проходит через картину мира, представляющую собой систему понятий и символов, достаточно жестко зафиксированную в сознании человека. Эта схема – картина мира пропускает только ту информацию, которая предусмотрена ею. Ту информацию, о которой у человека нет представления, нет соответствующего термина (названия), мы просто не замечаем (например, до открытия элементарных частиц ученые и философы считали, что мельчайшей частицей вещества является атом; пока не появились соответствующие понятия, существование этих частиц не оказывало влияния на жизнь человека). Весь остальной поток информации структурируется картиной мира: отбрасывается неважное, фиксируется внимание на важном. Основу картины мира составляют этнические ценности, поэтому важность информации оценивается с этнических позиций. Именно так этничность выступает в роли информационного фильтра, сужая спектр допустимых и желаемых реакций человека на ту или иную жизненную ситуацию.

Конструктивизм

Согласно конструктивистскому подходу к пониманию этничности, порождаемое на основе дифференциации культур этническое чувство и формируемые в его контексте представления и доктрины – это не что иное, как интеллектуальный конструкт писателей, ученых, политиков.

Наиболее распространенную в мировой науке конструктивистскую концепцию этничности связывают с именем упоминавшегося выше норвежского этнолога Фредерика Барта, который определяет ее как наиболее широкую категорию социальной идентичности, ситуативный феномен, создаваемый средствами символического различения, подчеркивает договорной характер границ между этническими категориями.

Впервые в этнологии в качестве главного критерия этничности Барт предложил этнические границы группы, которыми она ограничивает сама себя. Выбор этого критерия объясняется тем, что этнические границы направляют социальную жизнь в определенное русло, следствием чего становится сложная организация поведения и социальных отношений. По этой причине в различных этнических границах наблюдаются и различные культурные явления, демонстрируемые членами той или иной группы.

Барт не рассматривал «самоприписывание» к этнической группе как существенную черту этничности, считая, что все внутриэтнические отношения строятся на «культурном знании». Именно благодаря этому знанию человек ведет себя адекватно своей этнической роли и рассматривается в качестве члена этнической группы.

Сторонники конструктивизма широко и специфическим образом иллюстрируют свою теорию на примере образования традиций, в частности традиция носить мужчинами-шотландцами юбки восходит к англичанину, а благодаря деятельности любителей гэльской культуры шотландская юбка стала ассоциироваться с гэльскими кланами.

Таким образом, для конструктивизма этничность – вопрос сознания; членство в этнической группе зависит от представления индивида о том, что такое эта группа. Поэтому для определения этничности решающее значение имеет не культура этноса вообще, а те культурные характеристики, которые в данный момент подчеркивают различия и групповые границы.

Этнос в конструктивизме понимается как общность людей на основе культурной самоидентификации (самоопределения) по отношению к другим общностям, с которыми она находится в фундаментальных связях. Отличительной особенностью этой концепции этноса и этничности по сравнению с другими концепциями является не добавление в определения этих понятий новых признаков, а введение в любой подобный перечень элемента «представления об этих признаках». Так, признаками этнической общности являются не общее происхождение, а представление или миф об общей исторической судьбе общности, а также вера в то, что это – наша культура, а не сам по себе очерченный культурный облик, который без такой веры ни о чем не говорит.

Этничность в таком понимании – процесс социального конструирования воображаемых общностей, основанный на вере в то, что они связаны естественными и даже природными связями, единым типом культуры и Идеей или мифом об общности происхождения и общей истории.

Центральным моментом порождения этничности и появления этноса или этнической группы можно назвать категорию «границы», содержание которой весьма подвижно, так как, если даже произведенная этническая самоидентификация является результатом внутреннего выбора, то это не всеобщий выбор, а вариант согласия только части социально активного населения; для каждого этот выбор важен по тем или иным причинам.

Современная этнология, основанная на философии постмодернизма, развивает это положение, подчеркивая неопределенность, бесконечность трансформации и текучесть этничности. Сейчас распространено самое широкое определение этноса – это группа, члены которой имеют общее наименование (этноним), обладают комплексом сходных черт в культуре, мифом об общем происхождении и коллективной исторической памятью, связывают себя с определенной территорией и чувством солидарности. Причем наиболее важна субъективная сторона: коллективное сознание, мифология, воображение, а не связь с территорией и историческими процессами в качестве объективной данности, как в прежних теориях.

Необходимо отметить, что все рассмотренные выше подходы к этничности не носят взаимоисключающего характера и поэтому перспективным способом исследования проблемы этничности в ближайшем будущем будет, видимо, интеграция их наиболее важных аспектов и создание когерентной теории этничности. Многие этнологи полагают, что конструктивистский подход может стать ядром такого синтеза, поскольку у него есть ряд важных аспектов: во-первых, значительно влияние исторического контекста, благодаря чему в теориях этого подхода фокусируется внимание на относительном характере и ситуационной зависимости этничности, что позволяет изучать данный феномен на разных «уровнях» и «срезах»; во-вторых, все теории конструктивистского подхода практически одинаково трактуют проблему роли родства в формировании этнической идентичности, что может быть использовано как исходное основание при составлении различных теорий; в-третьих, за период посткоммунистического развития мира обнаружено достаточно большое количество фактов изменения этничности, что само по себе дает уникальную возможность для интеграции взглядов конструктивистов и инструменталистов.

***

Таким образом, современные ученые, активно использующие категорию «этничность», совершенно справедливо указывают, что каждый подход имеет свои «узкие места», в которые явно не вмещается вся гамма этнических проявлений. Так, «примордиалисты» не способны объяснить колебания этничности во времени (ее различную интенсивность), в то время как «инструменталисты» становятся в тупик перед интерпретацией устойчивости этничности и сохранения ее в течение многих столетий.

Для доказательства спорности приоритетного принятия одной из методологических ориентации З.В. Сикевич использует аргументы, связанные с формированием советской идентичности. Действительно, если принять точку зрения первичности межличностной групповой связи, формирование советского человека средствами социализации и пропаганды изначально было бы обречено на крах. Ведь советская идентичность «вторична» по отношению к «этнической привязанности» и поэтому «примордиальное» в человеке оказало бы непреодолимое сопротивление навязанной «групповой солидарности» – включению в новую историческую общность – советский народ. Однако любой из тех, кто вырос при советской власти, знает по самому себе, что образ «я – советский человек» был не только идеологической концепцией, но и реальной самоидентификацией миллионов граждан СССР (Сикевич З.В.).

Вместе с тем, если исходить из «рационального выбора идентичности», ее изменчивости, как полагают инструменталисты, остается совершенно непонятно, почему не за одну сотню лет корсиканцев так и не удалось превратить во французов, а басков – в испанцев, почему оказалась эфемерной и югославская, и чехословацкая идентичность. Среди народов бывшего СССР были те, которые лишь в силу социальных обстоятельств признали себя советскими, но никогда так не чувствовали. Но и русские как национальное большинство в массе своей принявшие советскую идентификацию, тем не менее сумели сохранить и свою русскую «привязанность», что не замедлило проявиться после распада Советского государства. И почему рациональный выбор не приводит уже в наши дни к формированию нового «конструкта» – общероссийской идентичности? Косвенным подтверждением сопротивления этой тенденции стало явное недовольство населения большинства национально-территориальных субъектов РФ отсутствию в новом образце российского паспорта «пятого пункта» – указания этнической принадлежности.

На основании эмпирических наблюдений, часть современных российских этнологов (среди которых Л.М. Дробижева, З.В. Сикевич, А.П. Садохин и другие) склонны пытаться интегрировать различные подходы к пониманию этничности. Думается, этническое в каждом человеке действительно первично, и в этом «примордиалисты» правы, – пишет З.В. Сикевич, – однако востребованность, степень выраженности этого признака чаще всего конструируется как внешними, социальными, обстоятельствами, так и собственной индивидуально-личностной установкой. Таким образом, речь идет о различной, образно говоря, «напряженности» этнической самоидентификации, но никак не о ее наличии или отсутствии. Л.М. Дробижева в учебном пособии «Этносоциология» (1998 г.) указывает, что даже активный пропагандист конструктивизма в России В.А. Тишков все же солидарен с теми, кто считает, что в трактовке этничности «обстоятельный анализ требует интеграции всех подходов».

Исходными позициями для рассмотрения этничности в данном пособии являются:

1. признание сторонниками всех подходов решающей роли этнической идентичности в жизни личности и общества;

2. формирование социально-психологических подходов, исходя из инструментализма;

3. Обоснование роли различных факторов в актуализации этнической идентичности, исходя их конструктивизма.