Последние социалистические доктрины и проблема экономического расчета 1 страница

Проблема экономического расчета является основной проблемой учения о социализме. То, что люди десятилетиями могли писать и говорить о социализме, даже не затрагивая эту проблему, показывает только, сколь разрушительно было влияние запрета, наложенного Марксом на научное исследование природы и функционирования социалистической экономики. [Можно указать, что уже в 1854 г. Госсен понимал, что "только через посредство частной собственности можно найти меру для определения того, какое количество каждого товара лучше всего произвести при данных условиях. А значит, центральная власть, на которую коммунисты хотят возложить задачу установления трудовых заданий и их вознаграждения, очень скоро обнаружит, что взялась за задачу, решить которую не в силах отдельного человека" (Gossen, Entwicklung der Gesetze des menschlichen Verkehrs, Neue Ausgabe, Berlin, 1889, S. 231). Парето (Cours d'Economie Politique, Vol. II, Lausanne, 1897, P. 364 ff.) и Бароне (II Ministro della Produzione nello Stato Coletivista // Giornale degli Economisti, Vol. XXXVII, 1908, P. 409 ff.) не вполне вникли в суть проблемы. Пирсон ясно и полностью описал проблему в 1902 г. (Pierson, Das Wertproblem in der Sozialistischen Gesellschaft, Ubers von Hayek // Zeitschrift fur Volkswirtschaft, Neue Folge, 4 Bd., 1925, S. 607 ff.). {Госсен Герман Генрих (1810--1858) -- немецкий экономист, один из основоположников теории предельной полезности и производительности, отрицающей классическую трудовую теорию стоимости, на которой базировались социалистические требования ликвидации доходов капиталиста как нетрудовых. Парето Вильфредо (1848--1923) и Бароне Энрико (1859--1924) -- итальянские экономисты. Пирсон Николас Жерар (1839--1909) -- голландский экономист. С их именами связано использование математического аппарата в политико-экономических исследованиях.}]

Доказать, что хозяйственный расчет невозможен в социалистическом обществе, значит доказать невозможность социализма. Все аргументы в пользу социализма за последнее столетие, выдвинутые в тысячах статей и выступлений, вся кровь, пролитая сторонниками социализма, не в силах сделать социализм реализуемым. Массы могут стремиться к нему со всей страстью, могут разразиться бесчисленные войны и революции во имя его, и все-таки социализм не будет построен. Каждая попытка осуществления социализма ведет к синдикализму или к хаосу, который быстро раскалывает общество, основанное на разделении труда, на крошечные автаркические группы.

Очевидно, что обнаружение этого факта крайне нежелательно для социалистических партий и социалисты всех видов отчаянно пытались опровергнуть мои аргументы и изобрести систему экономического расчета для социализма. Эти попытки успеха не имели. Не удалось выдвинуть ни одного нового аргумента, который бы не был уже мной проанализирован. [Наиболее важные из этих возражений я кратко рассмотрел в двух коротких статьях: Neue Beitrage zum Problem der Sozialistischen Wirtschaftsrechtnung // Archiv fur Sorialwissenschaft, 51 Bd., S. 488--500; Neue Schriften zum Problem der Sozialistischen Wirtschaftsrechtnung // Ibid., 60 Bd., S. 187--190.] Ничто не смогло поколебать доказательства того, что при социализме экономический расчет невозможен. [В научной литературе не выражается больше сомнений по этому поводу. См. Мах Weber, Wirtschaft und Gesellschaft // Grundriss der Sozialokonomik, III Bd., Tubingen, 1922, S. 45--59; Adolf Weber, Allgemeine Volkswirtschaftslehre, 4 Aufl., Munchen und Leipzig, 1932, II Bd., S. 369 ff.; Brutzkus, Die Lehren des Marxismus im Lichte der russichen Revolution, Berlin, 1928, S. 21 ff.; C. A. Verrijn Stuart, Winstbejag versus behoeftenbevrediging -- Overdruk Economist, 76 Jaargang, Aflevering 1, S. 18 ff.; Pohle-Halm, Kapitalismus und Sozialismus, 4Aufl., Berlin, 1931, S. 237 ff.]

Попытка русских большевиков перенести социализм из партийной программы в реальную жизнь не столкнулась с проблемой экономического расчета при социализме потому, что Советская республика окружена миром, который формирует денежные цены на все средства производства. Правители Советской республики закладывают в калькуляции, которыми они пользуются при принятии решений, именно эти цены. Без помощи этих цен их действия были бы бесцельными и непланируемыми. Только постоянный учет существующей системы цен позволяет им калькулировать, вести счетоводство и разрабатывать планы. Они находятся в том же положении, что и государственный и муниципальный социализм в других странах: они еще не столкнулись с проблемой экономического расчета при социализме. Государственные и муниципальные предприятия пользуются теми ценами на средства производства и потребительские товары, которые формирует рынок. Поэтому из того факта, что муниципальные и государственные предприятия существуют, было бы опрометчиво делать вывод, что экономический расчет при социализме возможен.

Мы, наверное, знаем, что социалистические предприятия в отдельных отраслях промышленности выживают только за счет помощи, которую они черпают в несоциалистическом окружении. Государство и муниципалитеты могут содержать собственные предприятия только потому, что налоги, уплачиваемые капиталистической промышленностью, покрывают их убытки. Подобным образом Россия, которая, будучи предоставленной самой себе, давно бы коллапсировала, поддерживалась финансами капиталистических стран. Но несравненно важнее этой материальной помощи, которую получали от капиталистических экономик социалистические предприятия, интеллектуальная поддержка. Без той основы расчетов, которую капитализм предоставляет социализму в виде рыночных цен, социалистическими предприятиями не удалось бы управлять даже в рамках отдельных отраслей производства или отдельных районов.

Социалистические авторы могут продолжать публикацию книг об упадке капитализма и приходе социалистического миллениума {миллениум -- в представлении ряда религиозных сект тысячелетнее земное царствие Христа, которое должно наступить перед концом света}; они могут расписывать зловредность капитализма мрачными красками, противопоставляя ему соблазнительные картинки блаженства в социалистическом обществе; их тексты могут по прежнему производить впечатление на глупцов, -- но все это не в силах изменить судьбу социалистической идеи. [Типична для такого рода литературы недавно опубликованная работа: C. Landauer, Planwirtschaft und Verkehrwirtschaft, Munchen und Leipzig, 1931. Этот автор обходится с проблемой экономической калькуляции весьма наивно, сначала утверждая, что в социалистическом обществе "отдельные предприятия ... могут покупать друг у друга так же, как капиталистические предприятия покупают друг у друга" (с. 114). Несколькими страницами далее он объясняет, что, "помимо этого", социалистическое государство "установит для контроля натуральный учет"; оно одно "сможет осуществить это, ибо в противоположность капиталистическому хозяйству оно непосредственно владеет производством" (с. 122). Ландауэр {Ландауэр Карл (1891--?) -- немецкий экономист} не понимает, что (и почему) невозможно складывать или вычитать числа с разным измерением. Тут уж ничем не поможешь.] Попытка социалистического переустройства мира может разрушить цивилизацию. Но никогда такая попытка не приведет к существованию процветающего социалистического общества.

4. Искусственный рынок как решение проблемы экономического расчета

Некоторые молодые социалисты верят, что социалистическое общество может решить проблемы экономического расчета, создав искусственный рынок средств производства. Они признают ошибкой стремление старых социалистов прекратить функционирование рынка и устранить торговлю благами высшего порядка; они согласны, что неверно видеть социалистический идеал в подавлении рынка и ценового механизма. Они считают, что социализм должен создать рынок, на котором получат цену все блага и услуги, если он хочет избежать вырождения в бессмысленный хаос, который поглотит весь мир -- как социалистический, так и капиталистический. Имея соответствующие механизмы, полагают они, социалистическое общество сможет вести учет с той же простотой, как и капиталистические предприятия.

К сожалению, сторонники такого подхода не видят (а может быть, не желают видеть), что нельзя отделить рынок и его функционирование в качестве механизма установления цен от жизнедеятельности общества, основанного на частной собственности на средства производства, в котором, подчиняясь законам этого общества, землевладельцы, капиталисты и предприниматели могут располагать своей собственностью как угодно. Ибо движущей силой всего процесса, который порождает рыночные цены на факторы производства, является неустанное стремление части капиталистов и предпринимателей к максимизации прибыли за счет удовлетворения желаний потребителей. Без стремления предпринимателей (в том числе держателей акций) к прибыли, землевладельцев к ренте, капиталистов к проценту и работников к заработной плате об успешном функционировании всего механизма не приходится и думать. Только перспективы получить прибыль направляют производство в те каналы, по которым потребительский спрос удовлетворяется наилучшим образом и с наименьшими затратами. Если исчезает надежда на прибыль, механизм рынка теряет главную пружину, ибо только эта надежда приводит его в движение и поддерживает его работу. Рынок, таким образом, является фокусом капиталистического общества; в нем сущность капитализма. Он возможен, таким образом, только при капитализме; его нельзя искусственно сымитировать при социализме.

Защитники искусственного рынка, однако, придерживаются того мнения, что искусственный рынок может быть создан, если руководители различных производственных единиц научатся действовать как если бы они были предпринимателями в капиталистическом обществе. Ведь и при капитализме управляющие акционерных компаний работают не на себя, а на компании, т. е. на акционеров. Значит, при социализме они смогут работать так же, как и прежде, с той же осмотрительностью и преданностью долгу. Единственным различием будет то, что при социализме результаты труда управляющих достанутся обществу, а не держателям акций. Вот так, вопреки всем ранее писавшим на эту тему социалистам, особенно марксистам, они рассчитывают осуществить программу децентрализованного (в противоположность централизованному) социализма.

Чтобы верно оценить такие проекты, необходимо осознать, что эти управляющие отдельных предприятий должны назначаться. При капитализме управляющий акционерной компании прямо или косвенно назначается держателями акций. В той степени, в какой акционеры предоставляют менеджеру возможность производить на средства компании (т. е. акционеров), они рискуют всей или частью своей собственности. Спекуляция (а это всегда спекуляция) может оказаться успешной и принести прибыль; она может, однако, оказаться и неудачной и повлечь за собой потерю всего капитала или части его. Вот это вкладывание капитала в дело, результат которого неопределенен, и в человека, о будущих способностях которого можно лишь догадываться по его поведению в прошлом, и есть сущность акционерной компании.

Совершенное заблуждение полагать, что проблема экономического расчета в социалистическом обществе сводится исключительно к вопросам, составляющим повседневную деловую рутину управляющих акционерных компаний. Несомненно, такое понимание может быть результатом исключительной концентрации на идее стационарной экономической системы -- концепции, весьма полезной, конечно, для решения многих теоретических проблем, но не имеющей оснований в реальности и способной при одностороннем подходе прямо привести к заблуждениям. Когда мы думаем о стационарном обществе, мы представляем себе экономику, в которой все факторы производства уже используются так, что при данных условиях обеспечивают максимум требуемого потребителями. Иными словами, в стационарных условиях больше не существует проблем, которые требовали бы экономических расчетов. В соответствии с гипотезой основная функция экономических расчетов предполагается уже выполненной, и больше нет нужды в аппарате расчета. Используя популярную, хотя и не вполне удовлетворительную, терминологию, можно сказать, что проблема экономического расчета есть проблема экономической динамики, а не статики.

Проблема экономического расчета возникает в экономике, подверженной постоянным изменениям, которой каждый день приходится решать какие-либо новые вопросы. Для их решения бывает необходимо прежде всего изъять капитал из определенных производственных цепочек, из определенных начинаний и предприятий и направить его в другие производственные цепочки, в другие начинания и предприятия. Эти вопросы решают не менеджеры акционерных компаний, а капиталисты, которые продают и покупают акции и ценные бумаги, берут и выплачивают кредиты, делают вклады в банки и изымают их, спекулируют всевозможными товарами. Именно эти операции спекулирующих капиталистов определяют положение на денежном рынке, на фондовой бирже и на оптовых рынках, а уж созданную ими ситуацию вынужден учитывать управляющий акционерной компании, в коем, по мнению социалистических авторов, следует видеть надежного и сознательного слугу компании. Ситуацию, к которой ему приходится приноравливать свой бизнес и которая, таким образом, направляет его деятельность, создают именно спекулирующие капиталисты.

Отсюда следует, что фундаментальный порок всех этих социалистических построений, которые рассчитывают на искусственный рынок и искусственную конкуренцию как на способ разрешения проблемы экономических вычислений, заключается в убеждении, что на рынок факторов производства воздействуют только производители, покупающие и продающие товары. Но такой рынок нельзя оградить от влияния, оказываемого предложением капитала со стороны капиталистов и спросом на капитал со стороны предпринимателей, -- иначе он разрушится.

Столкнувшись с этой трудностью, социалист склонен предложить, чтобы социалистическое государство как владелец всего капитала и всех средств производства просто направляло капитал туда, где ожидается наибольшая прибыль. Наличный капитал, настаивает он, должен направляться в те предприятия, которые обещают наибольший уровень прибыли. Но такое положение дел просто означает, что наименее осторожные и наиболее оптимистичные управляющие получат капитал для расширения своих начинаний, а более осторожные, склонные к сомнениям управляющие останутся с пустыми руками. При капитализме капиталист принимает решение, кому доверить свой собственный капитал. Убежденность управляющих акционерных компаний в будущем своих начинаний, как и надежды прожектеров на прибыльность своих планов, никоим образом не играет решающей роли. Решает механизм денежного рынка и рынка капиталов. В этом, собственно, и состоит их основная задача: служить экономической системе в целом, судить о прибыльности открывающихся альтернатив, а не слепо следовать тому, что пытаются навязать управляющие определенных предприятий, ограниченные узкими горизонтами своего бизнеса или не увлеченные заманчивыми предположениями.

Чтобы вполне в этом разобраться, важно понять, что капиталист не инвестирует свой капитал в те предприятия, которые обещают самую высокую прибыль или процент; скорее он пытается найти баланс между своим стремлением к прибыли и своей же оценкой риска убытков. Он должен быть предусмотрительным. Если ему это не удается, он терпит убытки, и распоряжение факторами производства переходит в руки тех, кто лучше умеет взвешивать риск и перспективы деловых спекуляций.

Чтобы социалистическому государству не утратить своей социалистичности, ему следует сохранять в своих руках господство над капиталом, необходимое для расширения одних существующих предприятий, сокращения других и учреждения совершенно новых. Трудно себе представить, что социалисты любого толка всерьез предлагают, чтобы эта функция была передана некоторой группе людей, которые будут просто заниматься тем же, что делают капиталисты и спекулянты в условиях капитализма, с той единственной разницей, что результат их предвидения будет принадлежать не им, но обществу. Предложения такого рода вполне могут делаться управляющим акционерных компаний, причем легко сделать так, чтобы у них никогда не возникло возможности превратиться в капиталистов и спекулянтов. Но ведь ни один социалист не станет оспаривать, что свою функцию -- употребление капитала так, чтобы он наилучшим образом служил требованиям потребителей, -- капиталисты и спекулянты при капитализме выполняют только ради сохранения своей собственности и получения прибыли, которая бы увеличивала собственность или по крайней мере позволяла жить, не сокращая капитала.

Отсюда следует, что социалистическое общество не может не передать распоряжение капиталом в руки государства или, точнее говоря, в руки человека, который в качестве верховного властителя ведет дела государства. А это означает устранение рынка, что, собственно, и является основной целью социализма, поскольку господство рынка предполагает, что и производство, и распределение подчинены давлению платежеспособного спроса граждан, действующего через рынок; иными словами, предполагается то самое, что социализм намеревается изничтожить.

Когда социалисты пытаются умалить значимость проблемы экономического расчета в социалистическом обществе на том основании, что рыночные силы не ведут к этически оправданным условиям жизни, они просто демонстрируют непонимание реальной природы этой проблемы. Вопрос не в том, что производить: пушки или одежду, жилые дома или церкви, предметы роскоши или предметы первой необходимости. При любом общественном устройстве, даже при социализме, легко решить, какого рода и в каком количестве следует производить потребительские блага. Никто и не отрицал этого. Но после того как решение принято, еще остается проблема: как добиться, чтобы существующие средства производства использовались с наибольшей эффективностью при производстве намеченного. Для решения этой проблемы необходима возможность экономических расчетов. А экономические расчеты можно вести только в денежных ценах, устанавливающихся на рынках производительных благ в обществе, основанном на частной собственности на средства производства. Иными словами, должны существовать денежные цены земли, сырья, полуфабрикатов, а значит, должны существовать и денежная заработная плата, и процентные ставки.

Поэтому-то альтернатива и остается: либо социализм, либо рыночная экономика.

5. Прибыльность и производительность

Экономическая деятельность социалистического общества подчиняется тем же внешним условиям, которые направляют и систему, основанную на частной собственности на средства производства, да, пожалуй, и любую мыслимую экономическую систему. Принцип экономичности приложим к ней, как и к любой другой экономической системе. Она также знает иерархию целей и должна в первую очередь стремиться к достижению наиболее важных из них. В этом сущность экономической деятельности.

Очевидно, что в производственную деятельность социалистического общества будут вовлечены не только труд, но и материальные орудия производства. В соответствии с общепринятым обычаем эти материальные орудия производства называют капиталом или реальным капиталом. Капиталистическое производство как раз идет к цели разумными опосредованными путями -- в противоположность производству без капитала, жмущему напрямик, голой силой [Bohm-Bawerk, Kapital und kapitalzins, II Bd., 3 Aufl., Innsbruck, 1912, S. 21 <Бем-Баверк Е., Указ. соч., С. 134>]. Если придерживаться этой терминологии, следует признать, что социалистическое общество также должно применять капитал и, значит, производить капиталистически. Капитал, понимаемый как промежуточный продукт, возникающий на различных стадиях опосредованного производства, не исчезнет при социализме, во всяком случае не в первую очередь. [Ограничение, заключенное в выражении "не в первую очередь", вовсе не предполагает, что социализм позже, скажем, после достижения "высшей стадии коммунистического общества", приступит к уничтожению капитала в нашем смысле. Социализм не может планировать возврат к примитивному обществу. Скорее я хочу отметить здесь, что социализм в силу внутренних закономерностей ведет к постепенному проеданию капитала.] Он будет просто передан из распоряжения частных лиц в распоряжение общества.

Но если мы, как делали ранее, будем называть капиталистическим производством такую экономическую систему, которая использует денежные расчеты, так что сможем термином "капитал" охватить все используемые для нужд производства блага, имеющие денежную оценку, и сможем тесно связать результаты экономической деятельности с изменениями капитала, тогда, конечно, социалистические методы производства не могут быть названы капиталистическими. Мы можем различать социалистические и капиталистические методы производства, капитализм и социализм иначе, чем это делают марксисты.

Социалистам представляется, что характерной чертой капиталистических методов производства является погоня производителей за прибылью. Капиталистическое производство есть производство для прибыли, а социалистическое -- для удовлетворения потребностей. Что капиталистическое производство стремится к прибыли, это несомненно. Но получение прибыли, т. е. избытка стоимости результата над издержками, должно быть целью и социалистического общества. Если экономическая деятельность ведется разумно, т. е. если сначала удовлетворяются наиболее настоятельные нужды, то прибыль уже достигнута, ибо издержки, т. е. ценность самых важных из неудовлетворенных нужд, меньше, чем полученные результаты. В капиталистической системе прибыль может быть получена только в случае, когда производство удовлетворяет сравнительно самые насущные нужды. Кто производит без учета условий спроса и предложения, не достигает желанного результата. Ориентация производства на прибыль означает не что иное, как установку на удовлетворение потребностей других людей: в этом смысле капиталистического производителя можно противопоставить Робинзону, который производит для удовлетворения собственных потребностей. Но в нашем смысле он также работает для прибыли. Нет противоположности между работой для прибыли и производством для удовлетворения потребностей [Pohle-Halm, Kapitalismus und Sozialismus, S. 12 ff.].

Противопоставление производства для прибыли производству для потребления тесно связано с обычным противопоставлением производительности и прибыльности, или подходом к экономике с "народнохозяйственной" и "частнохозяйственной" точек зрения. В капиталистической системе экономическую деятельность называют прибыльной, если она приносит избыток доходов над расходами. В гипотетическом социалистическом обществе экономическую деятельность называют производительной, когда результат превышает издержки. Во многих случаях производительность и прибыльность не совпадают. Порой прибыльные экономические действия непроизводительны, а порой наоборот. Для тех, кто наивно предрасположен к социализму, что свойственно большинству экономистов, этого факта достаточно для осуждения капиталистического общественного порядка. Чтобы ни делало социалистическое общество, это кажется им бесспорно благим и разумным; все, что может случиться в капиталистическом обществе, кажется им неполадками, на которые нельзя закрыть глаза. Но анализ случаев, когда производительность и прибыльность расходятся, показывает, что это суждение насквозь субъективно и что покров научности на всем этом -- простая видимость [см. о монополии (глава 26, параграф 1) и "неэкономичном" потреблении (глава 31, параграф 2) в настоящем издании].

Для большинства случаев, когда принято предполагать противоположность между прибыльностью и производительностью, такой противоположности на деле не существует. Это относится, например, к спекулятивной прибыли. Спекуляция при капитализме выполняет функцию, которая должна выполняться в любой экономической системе, как бы она ни была организована: она обеспечивает уравновешивание спроса и предложения во времени и пространстве. Источником спекулятивной прибыли служит возрастание ценности, не зависящей от какой-либо определенной формы экономической организации. Если спекулянт продукт, поступивший на рынок в относительно больших количествах, приобретает задешево и продает его дороже, когда спрос снова увеличивается, это означает не только обогащение нашего дельца, но и -- с народнохозяйственной точки зрения -- возрастание ценности. Мы не отрицаем, что при социализме общество, а не индивидуум, будет получать эту сильно презираемую и осуждаемую прибыль. Но мы сейчас интересуемся не этим. Нас занимает в данном случае то, что предполагаемый контраст между прибыльностью и производительностью в данном случае не существует. Спекуляция оказывает экономические услуги, которых нельзя устранить ни из какой экономической системы. Если это сделать, как настаивают некоторые социалисты, тогда какой-либо организации придется взять на себя эти функции: само общество должно начать спекулировать. Без спекуляции экономическая деятельность не может выйти за пределы сиюминутности.

Противоположность между прибыльностью и производительностью иногда предполагают обнаружить на отдельных стадиях производства, рассматривая их изолированно. Непроизводительным порой называют нечто, связанное с капиталистической организацией промышленности, например торговые расходы, расходы на рекламу и т. п. Это некорректный подход. Мы должны сравнивать результаты всего процесса, а не его отдельных этапов. Не следует рассматривать накладные расходы, не сопоставляя их с воздействием этих же расходов на конечный результат [см. об издержках распределения (глава 7, параграф 5) и производительности труда (глава 8, параграф 5)].

6. Валовой и чистый продукт

Наиболее амбициозная попытка противопоставления производительности и прибыльности отталкивалась от анализа отношений между валовым и чистым продуктом. Ясно, что каждый предприниматель в капиталистической системе стремится к получению наибольшего чистого продукта. Но доказывают нередко, что при правильном подходе целью экономической деятельности должно быть получение не наибольшего чистого, а наибольшего валового продукта.

Это, однако, заблуждение, порожденное примитивным пониманием процесса оценки. Правда, судя по популярности, это очень широко распространенное заблуждение. Очевидна ошибочность утверждений, что какой-то производственный процесс следует предпочесть, так как он использует большее количество рабочих, либо что какое-то усовершенствование следует отвергнуть, потому что при этом люди остаются без средств к существованию.

Если бы защитники этих взглядов были последовательны, им пришлось бы признать, что с точки зрения увеличения валового продукта следует рассматривать не только потребление труда, но и потребление материальных ресурсов. Предприниматель прекращает производство в тот момент, когда перестает получать чистый продукт. Давайте предположим, что для расширения такого производства он нуждается не в дополнительном труде, а только в дополнительных материальных ресурсах. Заинтересовано ли общество в том, чтобы этот предприниматель расширял свое производство для получения большего валового продукта? Поступило бы общество так же и в том случае, если бы оно само управляло производством? На оба вопроса следует ответить решительным нет. Тот факт, что дальнейшее производство не окупает себя, свидетельствует, что производственные ресурсы могут быть использованы для удовлетворения более насущных нужд. Если же они, тем не менее, заняты в бесприбыльном производстве, значит, их недостает там, где они крайне необходимы. Это верно и при социализме, и при капитализме. Социалистическое общество, если оно ведется рационально, не будет до бесконечности развивать отдельные направления производства в ущерб всем остальным. И оно прекратит производство, если результаты не перекроют издержек, иначе говоря, если продолжение данного производства будет означать отказ от удовлетворения более насущных нужд.

Но что верно в отношении растущего потребления материальных ресурсов, верно точно так же и для растущего потребления труда. Если труд продолжают вкладывать в какое-либо определенное производство при том, что чистый продукт сокращается и только валовое производство растет, значит, его отвлекают от других производств, где он может оказывать более ценные услуги. И здесь единственным результатом отказа от учета чистого продукта становится то, что более насущные нужды оказываются неудовлетворенными, а менее насущные насыщаются. Только это, и ничто другое, находит свое выражение в механизме капиталистического хозяйства, когда чистый продукт сокращается. В социалистическом обществе задача управления хозяйством состоит в том, чтобы не допустить такого расточения труда, -- здесь, следовательно, о противоречии между производительностью и прибыльностью не может быть и речи. Даже с социалистической точки зрения целью экономической деятельности должен быть наибольший возможный чистый продукт, а не наибольший возможный валовой продукт.

Тем не менее, люди продолжают утверждать обратное, иногда по отношению к производству в целом, иногда по отношению к использованию труда, иногда по отношению к сельскохозяйственному производству. Направленность капиталистических предприятий исключительно на получение наибольшего чистого продукта яростно критикуют и требуют государственного вмешательства для устранения предполагаемых злоупотреблений.

У этого спора долгая история. Адам Смит утверждал, что производительность различных предприятий следует оценивать в зависимости от того, больше или меньше труда они приводят в движение [A. Smith,. An Inquiry into Nature and Causes of the Wealth of Nations, Book II, Chap. V, London, 1776, Vol. I, P. 437 ff. <Смит А., Исследование о природе и причинах богатства народов, Кн. II, М., 1962, С. 265 и след.>]. Его резко критиковал Рикардо, который указывал, что благосостояние людей увеличивается только в результате роста чистого, а не валового продукта [Ricardo, Principles of Political Economy and Taxation, Chap. XXVI // Works, ed. MacCulloch, 2nd ed., London, 1852, P. 210 ff. <Рикардо Д., Начало политической экономики и налогового обложения // Соч., Т. 1. М., 1941, С. 222 и след.>]. За это Рикардо подвергся жестокой атаке. Даже Ж. Б. Сэй неверно понял его и обвинил в невнимании к благосостоянию столь большого числа людей [см. прим. Сэя к французскому изданию работ Рикардо (Т. II, Париж, 1819, С. 222 и след.)]. А Сисмонди, который обожал отвечать на экономические аргументы чувствительными декларациями, был убежден, что способен разделаться с проблемой остротой: он заявил, что согласно Рикардо, король, который сможет производить чистый продукт простым нажатием кнопки, сделает тем самым свой народ излишним [Sismondi, Nouveaux Principles d'Economie Politique, Paris, 1819, Vol. II, P. 331 <Сисмонди Ж. С., Новые начала политической экономии, или О богатстве в его отношении к народонаселению, Т. 2, М., 1937, С. 159>]. Бернгарди в этом вопросе последовал за Сисмонди [Bernhardi, Versuch einer Kritik der Grunde, die fur grosses und kleines Grundeigentum angefuhrt werden, Petersburg, 1849, S. 367 ff.; см. также Cronbach, Das Landwirtschaftliche Betribsproblem in der Deutchen Nationalokonomie bis zur mitte des 19. Jahrhunderts., Wien, 1907, S. 292 ff.]. {Смит Адам (1723--1790) и Рикардо Давид (1772--1823) -- английские экономисты, создатели классической школы политической экономии. Сэй Жан Батист (1767--1832) -- французский экономист, считавший себя последователем Смита и противником Рикардо в вопросах теории стоимости. Сисмонди Симонд (1773--1842) -- швейцарский экономист, критик капитализма с позиций мелкотоварного производства. Бернгарди Теодор (1802--1887) -- немецкий дипломат и историк, молодость проведший в России, где и вышла цитируемая Л. Мизесом его книга.} Прудон зашел столь далеко, что просто устранил различие между социалистическими и частными предприятиями в следующей формуле: хотя общество должно стремиться к наибольшему валовому продукту, целью предпринимателя является наибольший чистый продукт. ["La societe recherche le plus grand produit brut, par consequuent la plus grand population possible, parce que pour elle produit brut et produit net son identiques. Le monopole, au contraire, vise constamment au plus grand produit net, dut-il ne l'obtenir qu'au prix de l'extermination du genre huniain" <"Общество нуждается в наибольшем валовом продукте, а значит, в наибольшем возможном населении, поскольку для него валовой и чистый продукт суть одно и то же. С другой стороны, монополия постоянно стремится к получению наибольшего чистого продукта, который она может получить только ценой истребления рода человеческого"> (Proudhon, Systeme des contradictions oconomiques ou philosophie de la misere, Paris, 1846, Vol. 1, P. 270). На языке Прудона "монополия" означает то же самое, что частная собственность... (Ibid., Vol. 1, Р. 236; см. также Landry, L'utilite sociale de la propriete individuelle, Paris, 1901, P. 76).] {Прудон Пьер Жозеф (1809--1865) -- французский социалист, один из основоположников анархизма.} Маркс избегал высказываться по этому вопросу, однако он заполнил две главы первого тома "Капитала" сентиментальным рассказом, в котором переход от интенсивного сельского хозяйства к экстенсивному, когда, по выражению Томаса Мора, "овцы съели людей", изображен в мрачнейших тонах. {Мизес, судя по следующей ссылке на "Капитал", имеет в виду XXIII и XXIV главы I тома. Переход в Англии от интенсивного земледелия к экстенсивному овцеводству был связан в конце XV -- начале XVI в. с повышением цен на шерсть ввиду развития суконных мануфактур. Его ироническая характеристика "овцы съели людей" -- перефразировка слов английского государственного деятеля и писателя Томаса Мора (1478--1535). В первой части своей знаменитой "Утопии" (1516) Мор писал: "Ваши овцы, обычно такие тихие, ныне ... стали такими прожорливыми и неукротимыми, что пожирают даже людей" (Мор Т., Утопия,. М., 1978. С. 132).} При этом Марксом воедино сведены осуществленные знатью, располагавшей политической властью, "раскрестьянивание", "огораживание", словом, насильственные экспроприации, характерные для аграрной истории Европы в первые столетия Нового времени, и изменения в методах обработки земли, которые были проведены позднее землевладельцами. [Marx, Das Kapital, I Bd, S. 613--726 <Маркс К., Капитал, T. I // Маркс К., Энгельс Ф., Соч., T. 23, С. 663--770> Заключения о "теории компенсации по отношению к рабочим, вытесненным машинами" (там же, с. 403--412) <там же,. С. 448--457> нелепы в свете результатов, даваемых теорией предельной полезности. {Согласно "теории компенсации", развивавшейся английскими экономистами первой половины XIX в. Джемсом Миллем, Джоном Мак-Куллохом и др., замена ручного труда машинами высвобождает в то же время капитал, тратившийся на оплату труда, так что появляется возможность расширения производства и компенсации таким образом угрозы безработицы. Маркс критиковал теорию компенсации (Капитал, т. I. Гл. XIII, (185) 6), ссылаясь на то, что высвобождающаяся часть денежного капитала лишь частично может быть направлена на оплату дополнительного труда, ибо при расширении производства необходимы вложения капитала в орудия и предметы труда. При этом, по Марксу, отношение между вложениями в средства производства и вложениями в оплату труда (т. н. "органическое строение капитала") неуклонно меняется в пользу средств производства. Теория предельной полезности утверждает, что размеры вложений в труд или в средства производства определяются ожидаемым полезным эффектом от ввода в действие дополнительной единицы труда и соответственно единицы средств производства.}] {Об интенсификации сельскохозяйственного производства в Англии первой половины XIX в. Маркс писал в (185) 5 гл. XXIII I т. "Капитала", а об "огораживании", т. е. экспроприации общинных земель английскими лендлордами в конце XV -- начале XVI в., -- в (185) 2 и 3 гл. XXIV. Для Маркса важно общее этих процессов -- вытеснение крестьян, образование армии безземельных.} С тех пор декламации на эту тему вошли в железный фонд агитационных речей и статей социалистов.