Общественного труда зависит от его количественного отношения к капиталу

Глава 9. Противопоставление капитала и капитальных благ

Для каждого, кто имеет более значительный доход, чем это необходимо для поддержания жизни, предоставляется возмож­ность выбора: получить как часть дохода нечто такое, что при­несет временное удовольствие и затем окончательно погибнет, или же получить что-нибудь, что само по себе никогда не при­носит никакого удовольствия, но что со временем будет созда­вать каждый год известное количество других вещей, способ­ных это удовольствие приносить. Этот выбор предлагается при­родой, а не человеческими установлениями. Это не правитель­ство говорит изолированному охотнику: “Вы можете преследо­вать дичь с голыми руками и поймать, что вам удастся, или вы можете сделать лук и поймать больше”. В природе лука заключена способность добавлять нечто к добыче охотника, и более того, он способен добавлять к этой добыче столько, что охотник получает время для изготовления другого лука, когда первый износится, и больше дичи для своего личного потреб­ления, чем он мог бы иметь в противном случае. Короче говоря, производительность капитала создается законами общества. Бу­дучи производительным, он может передавать свой продукт не­посредственно собственнику или кому-нибудь другому, кто за­платит собственнику за пользование им. Выплачивание процен­та есть покупка продукта капитала, подобно тому как выплачивание заработной платы есть покупка продукта труда. Спо­собность капитала создавать продукт есть, таким образом, основа процента.

Тот факт, что продукт капитала отчуждаем, имеет большое значение как мотив воздержания. Наступит время, когда вла­делец не сможет его использовать. Люди погибают, но капитал остается; и хотя он может перейти в руки ваших детей или других лиц, которые не смогут его лично использовать, наслед­ники будут продолжать получать ценность продукта, если они отдадут капитал взаймы и таким образом продадут его продукт другим лицам. Это вскрывает мотив накопления производитель­ного богатства. Он состоит в том, чтобы получить доход, кото­рый никогда не перестанет поступать, и, следовательно, в том, чтобы получать доход, который целиком, за исключением не-

значительной части, отходящей к другим лицам, будет посту­пать лицу, воздержание которого создало капитал. Определен­ную долю самого себя капитал будет доставлять каждый год, и при отсутствии катастроф он будет это делать бесконечно (это значит бесконечно дольше любой человеческой жизни).

При допущении статистических условий общества мы пред­полагаем также отсутствие тех катастроф, которые могли бы разрушить капитал, и мы равным образом предполагаем неиз­менными величину самого капитала и его способности прино­сить доход. Если эти статистические условия сохраняются, то процент установится раз и навсегда на исходном уровне. Эти неизменные условия не могут, однако, существовать, если толь­ко стимул к сбережению какой-либо части дохода не равен сти­мулу к расходованию его. В статическом состоянии не имеет места воздержание или создание нового капитала... Весь вопрос о создании капитала... относится к отделу экономической науки, посвященному динамике.

Глава 11. Производительность

общественного труда зависит от его количественного отношения к капиталу

Повсюду в данной работе термином “капитал” будет обозна­чаться то, что понимает под этим словом деловой человек. Это перманентный фонд производительного богатства, то, что обыч­но называют “деньгами”, вложенными в производительные блага, наличный состав которых вечно меняется. Предметы, во­площающие фонд, являются подобно частицам воды в реке ис­чезающими вещами, тогда как сам фонд подобно реке есть сохраняющаяся вещь.

Бросается в глаза тот факт, что труд есть тоже перманентная сила — фонд человеческой энергии, который никогда не пере­станет существовать и действовать. Люди так же бренны, как и капитальные блага, но труд так же перманентен, как и ка­питал. Проблема заработной платы должна иметь дело с той непрерывной способностью приносить заработок, которой обла­дает и будет обладать вечный агент — труд. Вопрос заключа­ется в следующем: что будет труд создавать и получать в тече­ние данного года, будущего года и всех последующих лет? Если уровень заработной платы в будущем должен возрастать, это означает, что с годами труд достигнет возрастающей произво­дительности.

Что уже было показано и что очень важно для нас в данном случае, — это тот факт, что всякое увеличение или уменьшение количества труда, употребленного в связи с данной величиной капитала, заставляет этот капитал изменить свои формы. Там, где на каждого рабочего приходится капитал в пятьсот долла­ров, там этот фонд находится в одной группе форм, а там, где на каждого человека приходится капитал в тысячу долларов, там он находится в другой группе форм. Рабочая сила меняет свои формы таким же путем... Когда капитал увеличивается и принимает форму дорогих и усовершенствованных машин, тру­довые процессы везде осуществляются новыми и измененными путями. То, что относительные величины труда и капитала должны изменяться, означает, что должны изменяться формы обоих; это значит, что каждый агент должен приспособиться к требованиям другого. Там, где соединены два агента, взаимное приспособление является правилом.

Мы подготовлены теперь к тому, чтобы выявить производи­тельную силу, присущую конечному приращению каждого из этих перманентных агентов. Какова величина продукта, произ­водимого единицей труда при наличии рабочей силы в тысячу человек, работающих десятилетие за десятилетием, не сокраща­ясь и не возрастая, при наличии капитала в миллион долларов, также не меняющего своей величины? Ответ на этот вопрос — и этот ответ образует закон заработной платы — гласит: “Эти доходы определяются конечной производительностью труда и капитала как перманентных агентов производства”.

Формулу, которая может быть использована для объяснения земельной ренты, мы можем успешно применить новым путем. Мы можем получить простой пример, если отвлечемся на один момент от существования того вспомогательного капитала, ко­торый нужен труду для обработки почвы. Мы предположим, что каждый рабочий располагает несложным орудием, стои­мость которого слишком мала, чтобы представлять собой сколь­ко-нибудь заметную величину богатства. В таком случае прак­тически невооруженный, этот труд применяется на участке земли и создает доход в форме урожая. Надо заметить, что это сведение вспомогательного капитала практически к нулю не влияет на исследуемый нами принцип, так как положение, ко­торое мы должны доказать, могло бы быть превосходно обосно­вано, если бы мы применили и более сложный пример, допус­кая, что рабочие были снабжены сложным комплектом орудий, семян, скота и т.д. Продукт, который может быть вменен пос-­

ледней единице труда, прилагаемого к земле, доставляет, одна­ко, наиболее подходящую в силу своей наибольшей простоты иллюстрацию принципа конечной производительности труда.

Мы ищем сейчас статический стандарт заработной платы. Поле и рабочая сила предполагаются неизменными, причем ме­тоды и окружающая обстановка также остаются постоянными. Какой перманентный доход должны мы при таких условиях вме­нить конечной единице труда? Мы производим простейший опыт, какой только можно сделать, когда мы из общего количе­ства рабочей силы отнимаем одного человека и так располагаем остающихся людей, что производство от этого устранения не ис­пытывает сколько-нибудь заметного нарушения. Поле по-преж­нему возделывается на всей своей площади, но оно возделывает­ся менее полно, и урожай снижается на известную величину. С другой стороны, мы можем добавить человека к имеющейся ра­бочей силе и так перестроить всех, чтобы в результате этого добавления не получилось никакой несогласованности. Результа­том этого явится более интенсивная обработка поля и как след­ствие этого — определенное увеличение продукта.

Величина, на которую уменьшается урожай, когда от рабочей силы отнимается один работник, измеряет эффективную произ­водительность каждого работника с такими же личными способ­ностями. Представляется безразличным, какой из подобных ра­ботников выбирается для опыта. Устранение любого из них уменьшает рабочую силу на одну единицу. А мы как раз хотим измерить сокращение урожая, вызываемое изъятием из налич­ной рабочей силы одной единицы. Ни один человек не может по­лучить больше того, что добавляется его присутствием к тому продукту, который могли бы создать без него земля и труд.

Теперь если мы допустим на минуту, что эта территория есть замкнутое в себе государство и что рабочие не поступают сюда из других промышленных областей и не уходят в другие области, тогда размер заработной платы определяется тем, чего человек действительно стоит на этой изолированной плантации. Человек может требовать не того, что выплачивается людям где-нибудь в другом месте, но того, что он здесь фактически доставляет своему предпринимателю. Только при таких обсто­ятельствах заработная плата определяется продуктом, вменяе­мым конечной единице труда.

Если предположенное сокращение в рабочей силе перманент­но, так что сила остается уменьшенной навсегда, то урожай вследствие этого сокращения будет каждый год выражаться в

меньшей величине, чем в первом году. Аналогичный опыт можно проделать, добавляя единицу труда, вместо того чтобы ее отнимать. В этом случае, если добавление перманентно и ра­бочая сила всегда продолжает оставаться на единицу большей, средний урожай увеличится. Это позволяет нам измерить пер­манентный доход, вменяемый единице труда.

Именно конечная производительность труда, измеренная таким образом, определяет заработную плату. Этот термин — “конечный” — предполагает порядок последовательности: он оз­начает, что нужно различать первую, вторую и последнюю еди­ницы труда. При обычном методе иллюстрации закона ценности имеется конечная единица известного вида товара, потребляемо­го одним лицом. Мы даем ему один предмет данного вида, затем — другой и через некоторое время — последний; и мы об­наруживаем, что они становятся все менее и менее полезными для него по мере того, как ряд продвигается к завершению. Пос­ледняя единица имеет меньше полезности, чем всякая другая. Согласно закону, хорошо знакомому благодаря исследованиям австрийской школы, ценность любого предмета в этом ряду благ одного вида определяется полезностью конечного блага — конеч­ная полезность является универсальным мерилом ценности.

Мы поставили себе цель применить этот принцип к произ­водительной силе различных агентов производства и в данный момент применяем его к труду. Мы можем, при желании, ра­бочих, одинаковых по личным способностям и могущих заме­нять один другого, расположить в подобные воображаемые ряды. Мы будем в таком случае вводить по одному человеку на поле и наблюдать, какой продукт фактически создается каж­дым из них. При наличии одного человека на поле данного раз­мера некоторый урожай в среднем будет обеспечен. При двух рабочих, однако, урожай не удвоится; ибо второй рабочий про­изведет меньше, чем первый. Это уменьшение производитель­ности последовательных единиц труда в том виде, как они рас­положены при возделывании поля определенного размера, до­ставляет базис общего закона.

Конечно, верно, что, если два человека могут соединить свой труд так, чтобы помогать друг другу существенным образом, такое изменение их специфической производительности может не обнаружиться. Два человека делают возможной зачаточную организацию труда, а это уже новое явление, с которым должно считаться всестороннее исследование. Если мы исходим из на­личия одного человека, совершенно одинокого на очень обшир-

ной земельной площади, он может работать с известными не­удобствами; и второй человек может настолько значительно уменьшить эти неудобства, что обеспечит более чем удвоенный урожай. Третий, четвертый и пятый человек могут способство­вать улучшению организации и этим в известной степени при­остановить действие закона убывающей доходности, который мы установили. Но, в конце концов, этот закон должен про­явить свое действие. Если на поле находятся, например, двад­цать человек, то добавление двадцать первого не окажет замет­ного действия на улучшение организации, тогда как, с другой стороны, он перегрузит и переполнит работой участок земли. Непосредственное действие такого переполнения мы и должны теперь исследовать.

Мы предположим... что на большое поле выходит один чело­век, затем другой и третий, пока их не станет двадцать. Мы предположим, что их методы возделывания почвы остаются не­изменными, и отвлечемся от увеличенной производительной силы, которая на ранних ступенях возрастания рабочей силы может быть получена от кооперации. Весь процесс такого постро­ения рабочей силы является, конечно, воображаемым. Он являет собой нереальный и односторонний процесс в экономической ди­намике. Никогда и нигде не могли бы найти такой эксперимент. Фермер в действительности никогда не поместил бы одного ра­бочего на 200 акрах земли, не оставил бы его здесь на год и не стал бы потом измерять урожай; не стал бы, далее, вводя сюда на следующий год добавочного человека, измерять увеличение урожая. Он, конечно, не стал бы продолжать подобный эксперимент в течение 20 лет, превратив таким образом свою ферму в лабораторию, где экономист мог бы видеть в законченном дейст­вии закон убывающей доходности возделываемой земли. Имея двадцать рабочих на 200 акрах, фермер, правда, удостоверился бы каким-либо экспериментальным путем, насколько велик про­дукт, вменяемый двадцатому рабочему. Он выяснил бы конеч­ную производительность труда и установил бы, что продукт, обя­занный своим возникновением присутствию двадцатого челове­ка, меньше того продукта, который этот человек вызвал бы к жизни, если бы поле было менее насыщено трудом. Этот факт, широко подтверждаемый опытом, подкрепляется дедуктивным рассуждением и является одной из неоспоримых истин экономи­ческой науки. Земля данной величины и качества производит на человека все меньше и меньше по мере того, как все большее ко­личество людей принимает участие в возделывании ее. Простей-

ший и наиболее естественный способ иллюстрации этого закона состоит в том, чтобы представить себе, что люди вводятся на поле один за другим до тех пор, пока число их здесь не достигнет двадцати. Можно будет видеть, таким образом, что каждый из них добавляет к урожаю меньше, чем его предшественник. Про­дукт, который может быть вменен каждому отдельному челове­ку, делается постепенно меньше, по мере того как рабочая сила доводится таким образом до своего полного состава. И величина, созданная двадцатым человеком, — меньшая из всех. Если все люди должны принять в качестве вознаграждения столько, сколько этот человек производит, то мы имеем решение пробле­мы заработной платы.

Каждая единица, когда она добавляется к рабочей силе, яв­ляется на некоторое время предельной, и она устанавливает стандарт оплаты. Но когда поступает последняя единица, ее продукт становится перманентным стандартом, так как рабочая сила далее уже не увеличивается и оплата людей уже не меня­ется. Весь этот процесс является воображаемым, но он иллю­стрирует два принципа, которые, вместе взятые, управляют судьбами трудящегося человечества, а именно: 1) во всякое время заработная плата тяготеет к тому, чтобы быть равной продукту конечной единицы труда; 2) этот продукт становится меньше или больше по мере того, как при прочих равных ус­ловиях рабочая сила увеличивается или уменьшается. Первый принцип является статическим и управляет заработной платой в каждом периоде, тогда как второй принцип — динамический и совместно с другими динамическими принципами управляет будущим трудящегося класса. Простое увеличение населения, не сопровождаемое дальнейшими изменениями, оказывает обедняющее влияние.

Каким же образом получается так, что продукт, вменяемый последнему работнику, устанавливает оплату всех работников? Здесь мы должны позаботиться о том, чтобы условия нашей иллюстрации были согласованы с жизненными фактами. Фер­мер нанимает своих людей на общем рынке и платит им зара­ботную плату в размере, который рынок некоторым путем ус­тановил. Он затем вводит своих рабочих на поле до тех пор, пока согласно закону убывающей доходности продукт конечно­го рабочего не становится таким незначительным, что достав­ляет одну только заработную плату. Размер оплаты, нужно за­метить, устанавливается в основном вне пределов этой фермы,

и конечная производительность труда на ферме должна соот­ветствовать этому размеру оплаты.