Глава 10. Договоры, направленные на замену лица в обязательстве

10.1. Обязательствам уступки права требования (цессии) и перевода долга (делегации) посвящена гл. 24 ГК.

Перемену лиц в обязательстве, осуществляемую в порядке гл. 24 ГК, можно разделить на три вида: уступка права требования, перевод долга и соглашение, соединяющее в себе уступку права требования и перевод долга.

Уступка права требования отличается от перевода долга. В связи с этим каждый из этих видов замены лица в обязательстве характеризуется особенностями правовой регламентации. Тем не менее замена лица в обязательстве как таковая служит основой для формирования унифицированных норм, применимых как к цессии, так и к делегации. В частности, в ст. 391 ГК сказано, что к форме перевода долга применяются правила о цессии, содержащиеся в п. 1 и 2 ст. 389 ГК.

Нормы о замене лица в обязательстве, содержащиеся в гл. 24 ГК, имеют унифицированное значение для любых обязательств: право требования передачи вещи по договору купли-продажи, возврата долга по кредитному договору, выполнения работ по договору подряда и т.д. В то же время, на наш взгляд, заслуживает серьезного анализа вопрос о том, имеются ли особенности в отношениях по замене лица в обязательстве того или иного вида. Если такие особенности, требующие правового отражения, имеются, они должны послужить основой для формирования соответствующих видов договоров о замене лица в обязательстве.

10.2. Обязательства, направленные на замену лица в обязательстве, не ограничиваются обычными договорами цессии и делегации. Не для всех правоотношений этой направленности достаточно норм гл. 24 ГК. Некоторые из них имеют специфику, требующую особой правовой регламентации. Таковы договоры финансирования под уступку денежного требования, регулированию которых посвящена гл. 43 ГК.

По договору финансирования под уступку денежного требования (факторинга) финансовый агент передает или обязуется передать клиенту денежные средства в счет денежного требования клиента к третьему лицу (должнику), вытекающего из предоставления клиентом товаров, выполнения им работ или оказания услуг третьему лицу, а клиент уступает или обязуется уступить финансовому агенту это денежное требование (ст. 824 ГК).

При общей характеристике договора финансирования под уступку денежного требования следует обратить внимание на два момента.

Во-первых, отношения факторинга имеют ту же направленность, что и обычная цессия, урегулированная нормами общей части ГК, - направленность на передачу права требования. Поэтому несмотря на то, что в гл. 43 ГК не содержится указаний о применении к факторингу норм, регулирующих обычную цессию, единство направленности позволяет говорить о возможности применения к факторингу тех положений о цессии, которые не противоречат его специфике.

В юридической литературе высказывается мнение о близости финансирования под уступку денежного требования к займу (кредиту)*(431). Обращается внимание на то, что факторинг "вырос" из кредитного договора: в некоторых случаях отношения цессии, совершаемой на условиях "предварительной оплаты", представляют собой укороченную кредитную цепочку: вместо предоставления кредита в расчете на то, что он будет погашен клиентом после реализации его права требования к третьему лицу, банк передает клиенту денежные средства (выдает "кредит") и погашает его путем получения от клиента права денежного требования к третьему лицу и последующей реализации полученного права требования. Подобное укорачивание кредитной цепочки экономически эффективно и целесообразно, поскольку повышает рентабельность коммерческих операций. Предприятия, уступающие денежные требования, ставят задачу ускорения оборота своих средств путем получения досрочной оплаты за поставленные товары или оказанные услуги. Финансовые агенты, выкупая денежные требования, расширяют круг оказываемых услуг, добиваются дополнительных доходов. Кроме того, финансовый агент получает возможность более эффективно контролировать коммерческий кредит, предоставленный клиентом своему контрагенту, так как вступает в непосредственные отношения с должником*(432). Повод говорить о близости факторинга к заемным обязательствам дал и законодатель, поместив гл. 43 ГК (финансирование под уступку денежного требования) среди договорных институтов заемной направленности.

Возможно, конечная экономическая цель финансирования под уступку денежного требования и заключается в укорачивании той кредитной цепочки, о которой говорилось выше. Однако нормообразующее значение имеет не эта конечная цель, а направленность на уступку права требования. Это подтверждается тем, что правила гл. 43 ГК регламентируют, главным образом механизм уступки права требования и не касаются вопросов отсрочки встречного предоставления.

Во-вторых, факторинг не дублирует института цессии. Он имеет свою специфику. Какие особенности факторинговых отношений обусловили необходимость специфического правового регулирования?

Существует экономическая целесообразность развития отношений уступки права денежного требования на условиях предварительной оплаты. Поэтому для тех правоотношений, в которых денежное требование покупается на условиях предварительной оплаты, необходимо специальное регулирование, способствующее решению указанной экономической задачи. Таким образом, нормы института факторинга отражают специфику тех отношений, в которых уступается не любое право требования, а только денежное, и не на любых условиях, а лишь на условиях предварительной оплаты.

Кроме того, поскольку специальный правовой режим, установленный для факторинговых отношений, способствует обороту денежных требований, необходим законодательный механизм, обеспечивающий охрану интересов должников от недобросовестных финансовых агентов. В связи с этим в ст. 825 ГК предусмотрено, что в качестве финансового агента договоры финансирования под уступку денежного требования могут заключать только организации, имеющие соответствующую лицензию. Следовательно, с одной стороны, субъектная специфика представляет собой элемент правового механизма, обусловленный особенностями факторинговых отношений, а с другой стороны, она является квалифицирующим признаком, предопределяющим наряду с другими квалифицирующими признаками специфику регламентации данных правоотношений. Если на стороне финансового агента выступает организация, обладающая соответствующей лицензией, значит, уступка права требования может быть квалифицирована как факторинг, поскольку имеются основания для применения норм о факторинге, предопределенных указанной субъектной спецификой. Если же финансовый агент не имеет лицензии, то отсутствуют основания для применения к такой уступке норм о факторинге и, соответственно, основания для квалификации ее в качестве факторинга. В то же время такой договор может быть квалифицирован как обычная цессия с распространением на нее правового режима гл. 24 ГК.

Таким образом, квалифицирующими признаками договора финансирования под уступку денежного требования являются:

1) денежный характер уступаемого требования;

2) предварительная форма оплаты;

3) наличие соответствующей лицензии у финансового агента.

Отсутствие любого из этих признаков исключает квалификацию соглашения об уступке права требования как факторинга.

Правильное понимание квалифицирующих признаков рассматриваемого обязательства имеет большое практическое значение для их отграничения от обычной цессии.

Между клиентом и финансовым агентом был заключен договор, согласно которому клиент уступил финансовому агенту право требования денежного долга с третьего лица (должника), а финансовый агент предварительно оплатил клиенту полученное право требования. В договоре между клиентом и должником был установлен запрет на уступку клиентом права требования, принадлежащего ему по этому договору.

Финансовый агент предъявил иск о взыскании долга с третьего лица, а третье лицо обратилось со встречным исковым требованием о признании договора уступки права требования недействительным, ссылаясь на то, что, во-первых, договор, заключенный между клиентом и финансовым агентом, является не факторингом, а обычной цессией ввиду отсутствия лицензии у финансового агента, и, во-вторых, данная цессия ничтожна, поскольку в силу прямого договорного запрета они не имели права ее заключать (ст. 388 ГК).

Суд обоснованно признал договор уступки права требования ничтожным и, соответственно, отказал в иске финансовому агенту, исходя из следующего.

Во-первых, спорный договор уступки права требования, хотя и обладает двумя квалифицирующими признаками факторинга (денежное требование и предварительная оплата), не является соглашением о финансировании под уступку денежного требования, поскольку в нем отсутствует третий квалифицирующий признак - наличие лицензии у финансового агента. В связи с этим к спорному договору неприменимы нормы гл. 43 ГК, в том числе ст. 828 ГК, допускающая уступку права требования при наличии соглашения между клиентом и должником о ее запрете.

Во-вторых, спорный договор, не будучи факторингом, должен быть квалифицирован как обычная цессия, поскольку все необходимые признаки, характеризующие договор цессии, в нем имеются. Квалифицировав его в качестве договора цессии, необходимо признать его ничтожным, так как в договоре между клиентом и должником был установлен запрет на ее совершение.

Если бы суд исходил из того, что наличие лицензии не является квалифицирующим признаком факторинга, он должен был бы квалифицировать спорный договор как финансирование под уступку денежного требования и признать его недействительным на том основании, что у финансового агента нет лицензии. Если бы в данном случае в договоре между клиентом и должником не было запрета на цессию, это повлекло бы недействительность договорных отношений между клиентом и финансовым агентом как таковых, хотя при обычной цессии в них не было бы ничего противозаконного.

Специфика регламентации финансирования под уступку права денежного требования коснулась главным образом двух моментов.

Прежде всего обычная цессия не может быть произведена, если это запрещено законом или договором. Данный запрет препятствует развитию экономически целесообразной "факторинговой цессии". Поэтому нормы института факторинга направлены на устранение этих препятствий. Они регламентируют особенности цессии, являющейся законной несмотря на договорный запрет.

Кроме того, цессия, производимая на условиях предварительной оплаты, сама по себе характеризуется определенными особенностями, требующими специфической регламентации.

10.3. Помимо деления обязательств рассматриваемой направленности на обычную замену лица в обязательстве и факторинг, договоры уступки права требования можно разделить на обязательства, в которых право требования уступается в порядке оплаты уже существующего долга, и обязательства, в которых у лица, принимающего право требования, возникает самостоятельная обязанность по его оплате. Последняя разновидность цессии получила большое распространение в современной практике экономического оборота. Появились предприятия, специализирующиеся на скупке чужих долгов. Скупка долгов имеет серьезные последствия. Она представляет собой действенный механизм установления контроля за конкретными предприятиями и даже их группами. Этот механизм создает благоприятную почву для злоупотребления гражданскими правами. В связи с этим представляется, что для данной разновидности цессии требуется установление специального правового режима. В частности, необходимо лицензирование деятельности по скупке прав требования.

Поскольку подобная цессия требует специальной регламентации, целесообразно на законодательном уровне рассмотреть вопрос о выделении ее как самостоятельного вида договора уступки права требования.