Скандал в благородном семействе

Нужно сказать, что… несмотря на катаклизмы, статуса собственного корреспондента службы информации «Радио России» меня никто не лишил. Более того, позвонили из дирекции Лена Сокольникова и Лида Тогохина и сказали, что хотят получать информацию из региона непосредственно от моей персоны. За мной сохранился также и статус собственного корреспондента радиостанции «Голос России». Это радиостанция, созданная в двадцатых годах как рупор Коминтерна, вещала сегодня на страны зарубежья, которые находились на территории Европы, Латинской Америки, на Юго-востоке Азии. Я чувствовал себя непотопляемым авианосцем НАТО и небезосновательно. Нас прессуют, а мы крепчаем! Я несколько потерял в финансовом плане, поскольку оклада уже не было и приходилось надеяться только на гонорар.

Так мы жили, не тужили. Белый хлеб совсем забыли. Хоть и масла не видали – директивы выполняли. Директивы руководства компании, разумеется.

В конце лета двухтысячного года позвонила мне Светлана Морозова, руководившая одно время телевидением на ГТРК «Иртыш». Она сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться. Она рассказала, что создаётся в России новая структура, которая будет объединять профессиональных журналистов. Что-то наподобие Союза журналистов. Возглавил «МедиаСоюз», бывший телевизионный журналист программы «Взгляд» Александр Любимов. Имя достаточно известное. Лично она видит мою кандидатуру в руководстве омской региональной организацией. Сама она уже вступила в должность руководителя структуры «МедиаСоюз» непосредственно по Западно-Сибирскому федеральному округу. То есть я буду только в её подчинении и в подчинении Москвы.

«Почему нет?» – подумал я. Во всяком случае, буду не по зубам чинушам из администрации Омской области. Я дал согласие. Состав учредителей омской региональной организации «МедиаСоюз» был следующий: Мутовкин Леонид – председатель; Белаш Александр – заместитель председателя; Лисовский Владислав – член учредительного совета; Шестаков Анатолий – член учредительного совета; Морозова Светлана – член учредительного совета.

Белаш в то время руководил ГТРК «Иртыш», Лисовский был заместителем главного редактора газеты «Омская правда», Шестаков работал в качестве корреспондента омского радио, Морозова… о ней я уже написал выше.

Я стал готовить документы для того, чтобы отнести их на регистрацию в министерство юстиции Омской области, не подозревая, что за моей спиной Радул и Белаш уже строят козни. Ни тот, ни другой не могли смириться с тем фактом, что именно человек не из их когорты будет возглавлять Российскую структуру в омском регионе.

И как-то мне позвонил Белаш и предложил встретиться с ним в его кабинете ГТРК «Иртыш». Суть разговора сводилась к следующему: не хотел бы я провести рокировку – Мутовкин – Белаш? То есть за определенное вознаграждение продать должность председателя и стать заместителем. Окончательная цена вопроса не оговаривалась, было принято решение обсудить эту тему после моей консультации с руководством «МедиаСоюза», то есть… с Морозовой и Любимовым. На том и порешили.

Предложение провести рокировку моё руководство, как на окружном, так и на федеральном уровне встретило категорическим «нет».

На «нет» и суда нет. Я съездил в Новосибирск, получил необходимые для регистрации документы, удостоверение и так называемые «верительные грамоты». Оставалось вручить их омскому губернатору и предстать пред его «ясные очи» в новом для меня статусе.

Полежаев встретил меня очень радушно, он даже вышел из-за стола и протянул руку. Интересовало его всё: устав новоявленной организации, руководство, под чьей эгидой создана, кто является членами в Омской области, какие мероприятия намерен я проводить в Омске под эгидой областной организации «МедиаСоюз». Я подробно отвечал на вопросы и предложил провести совместную с администрацией акцию, разумеется, с участием главы региона. На что Леонид Константинович сразу же согласился.

Затем разговор был переведён на отвлечённые от «МедиаСоюза» темы: касающиеся состояния омского медиарынка, а также о том, насколько удачно областные СМИ отражают деяния губернатора. Я сказал, что вся информация преподносится настолько в навязчивом виде, что вызывает оскомину, что нет чувства меры, что читателям или зрителям кладут информационную пищу в рот и большим пальцем пытаются протолкнуть всё это в горло. Если такое происходит, то процесс имеет диаметрально противоположный эффект. На кого рассчитана такая информация? На олигофренов, которые заглатывают через экран любую наживку, а потом повторяют дежурную фразу: «Я сам видел, по телевизору передавали».

Полежаев явно остался недоволен моим ответом. Он не привык к такому откровению, потому что не услышал из моих уст дежурных фраз о том, что всё гениально, что вся информация – это не что иное, как реальное отражение «славных» дел омского губернатора.

– А может быть, именно так и надо! Разжевать и в рот положить. Может быть, это самый эффективный способ, – возразил Полежаев.

– Вы спросили, я ответил.

Расстались мы… не сказать, чтобы враждебно, но как-то… натянуто напряжённо. Я понял, что совместной акции не будет, что мой разговор будет передан Радулу, а уж тот-то сумеет из него извлечь определённую для себя выгоду. В этой ситуации я решил действовать и работать на опережение и не ошибся в своей стратегии.

Из перечня подготовленных к регистрации документов я достал лист со списком учредителей и переписал их имена и фамилии на чистый бланк. В новый бланк вместо фамилии Белаш я вписал имя директора информационного агентства «КП-Мастер» Максима Глебовича Немировича-Данченко. Затем я позвонил Шестакову и спросил его о том, не будет ли он возражать, если я вместо него поставлю в новом документе закорючку (подпись) против его фамилии? Толя не возражал. Лисовскому, правда, я не звонил, надеясь, что и он тоже будет не против. И это была моя существенная ошибка.

В этот же день я отнёс все документы в министерство юстиции Омской области. А через несколько дней мне уже выдали свидетельство о регистрации омского регионального отделения «МедиаСоюза».

Скандал разразился уже через пару дней. С такими же документами в министерство юстиции пришли Белаш и Радул. В их списках учредителей в качестве председателя фигурировало имя Белаша. Каково же было их удивление, когда им было отказано в регистрации на основании того, что такая организация уже существует, что на основании полученных от меня документов выдано свидетельство. Ещё больший удар этих субчиков ожидал после того, когда они в моих учредительных документах не обнаружили имя председателя ГТРК «Иртыш». Вместо него появился Максим Немирович-Данченко. Естественно, что предварительно я согласовал с Максимом его кандидатуру. Честно говоря, я бы очень хотел видеть в тот момент физиономии этих людей, которых господин Мутовкин сделал как мелких фраеров, проживающих в вонючих трущобах Джезказгана. Каждому воздастся по деяниям его. А кто не успел, тот опоздал.

Через пару дней в администрации проходила пресс-конференция с участием губернатора Омской области. Он сидел за столом вместе с ведущей Ларисой Зенг, некогда бывшим диктором омской студии телевидения.

И вдруг, Леонид Константинович, обратившись ко мне, спрашивает…

– Леонид, у тебя есть ко мне вопросы?

– Да… А что их надо задавать сейчас, а не по ходу работы пресс-конференции?

– А вот у меня к тебе есть один большой вопрос.

– Слушаю Вас…

– Не сейчас.

– Хорошо.

Свой вопрос он мне так и не задал. Более того, с этого момента он стал явно игнорировать мою персону, даже в том случае, когда я отправлял ему по факсу депешу с предложением дать интервью для программы Радио России. Раньше такого не было, он всегда оперативно реагировал на такие предложения. Дальнейшие события развивались следующим образом…

Против меня было возбуждено уголовное дело. Заметьте, именно уголовное. Мне инкриминировали подделку подписей в документе о составе учредителей организации «МедиаСоюз». В качестве обвинителей: Лисовский и Шестаков. Хотя Толя дал своё «добро» по телефону, чтобы я поставил вместо него заковырку в графе «подпись». Ну да ладно…

Скандал разгорался нешуточный, поскольку всё сообщество омских журналистов раскололось на два лагеря. Те, кто трудился в подконтрольных губернатору средствах массовой информации, писали под диктовку Радула. Другие издания описывали события совершенно в ином свете. Я благодарен в этой связи моим коллегам, которые поддержали меня в ту минуту: Александру Коршунову, Михаилу Лебедеву, Лилии Звиряка, особенно благодарен Дмитрию Гутенёву, который разложил по полочкам суть событий в газете «Красный Путь».

Чтобы в какой-то степени расставить точки над «i», мне необходимо было собрать пресс-конференцию с моими коллегами и объяснить суть дела. Посовещавшись с Максимом Немировичем-Данченко и Сергеем Пеленицыным, мы решили провести её в актовом зале гостиницы «Иртыш», принадлежавшей омской мэрии. Мы встретились с директрисой комплекса, оговорили условия аренды зала и назначили день проведения мероприятия.

Естественно, наше намерение не осталось без внимания администрации области. Директора гостиницы вызвали «на ковёр» к Радулу и доходчиво объяснили, что ей можно было делать, а что нельзя. Всё это проходило в присутствии столичных PR-технологов, которые приехали консультировать Папу в связи с его предстоящими выборами. Как выяснилось в дальнейшем, Радул предложил директрисе гостиничного комплекса «Иртыш» расторгнуть со мной договор и отказать в аренде зала, на что московские ребята сказали, что делать этого не надо, сейчас лето и Мутовкин проведёт пресс-конференцию на улице. А это уже будет факт не в пользу администрации накануне предвыборных баталий. Лучше обозначить в Доме журналиста другую пресс-конференцию и тогда можно обязать журналистов прийти непосредственно туда, куда укажет им указующий перст из администрации. На томони и порешили.

Я ещё раз обзвонил своих коллег и сказал что пресс-конференция в гостинице «Иртыш» состоится сразу же после завершения пресс-конференции в Доме журналиста. День обещал быть интересным и насыщенным. Из Новосибирска приехала Светлана Морозова и уже с ней и с Максимом мы обсуждали стратегию предстоящего мероприятия. Мы подготовили приглашения на фирменных бланках с оттиском «МедиаСоюз» и разослали руководству всех телевизионных каналов и всех печатных изданий. Не обошли вниманием и Радула. Текст приглашения начинался с фразы «Уважаемый Владимир Владимирович…». Разумеется, что открытка была своеобразным издевательством над его персоной. Дескать… заходи, если ЧЁ, гостем будешь. После конференции – банкет, халява плийз.

В эти дни я почувствовал, что кто-то взломал мой компьютер и копошится в нём как у себя дома. Причём в момент включения системного блока автоматически включалась сеть Internet. Особо секретных документов у меня на жёстком диске не было, а всё, что им надо знать, они знали непосредственно из моих уст. Тем не менее, ребята не успокоились, пока не запустили мне «трояна» – компьютерный вирус. Гады, конечно… Но… – на войне, как на войне.

Мои друзья предупредили, что все мои телефоны прослушиваются. Да я и сам догадывался об этом. Решено было использовать сей факт в свою пользу. С Максимом и Светланой мы договорились о кодовом слове и это значило, что сливается для прослушки совершенно ложная информация. К примеру…

– Максим привет, это я…

– Где вы?

– В аэропорту. Встретили ребят из ВГТРК, с ходу приступают к съёмке.

– А оэртэшники?

– Те уже час как у администрации снимают.

– В каком ресторане банкет?

– В Нефтяниках, в ресторане «Прибой» уже заказан стол на пятьдесят персон.

Разумеется, что никто из Москвы не приезжал. А сказано это было для того, чтобы Радул немного подсуетился. Чтобы служба мёдом не казалась, мы выпустили «осу» (дезу). В ресторане «Прибой» мы тоже не намерены были собираться. Стол действительно был заказан, но в ресторане «Мельница».

Пресс-конференция в Доме журналиста началась в назначенный день в 14.00. В центре внимания Белаш, Лисовский, Шестаков и примкнувшая к ним Ира Юдина. Юдина руководила в то время рекламным отделом ГТРК «Иртыш», и мне до сих пор непонятно, каким образом попала она в эту компанию. Наверное, просто трём мужикам недоставало представительниц женского пола.

На пресс-конференции из нашей компании «ОТВ» присутствовали Саша Барабанщикова (ныне собкор НТВ) с оператором Володей Артюховым. Их задача была зафиксировать встречу полностью для последующего просмотра и анализа. Жалкое блеянье о том, что Мутовкин подделал подписи Лисовского и Шестакова, напоминало диалог обиженных. Я и сейчас с удовольствием просматриваю эту видеозапись, где опущенный ниже городской канализации Белаш, взяв на себя главную роль, пытался представить картину совершенно в ином свете. На вопрос: «Но ведь вы, Александр Иванович, готовили аналогичные документы для регистрации, Мутовкин опередил вас, вам обидно, что остались не у дел?». Вопрос, действительно, не в бровь, а в глаз. Естественно, что ничего вразумительного он ответить не мог. Был ещё вопрос и такого содержания: «Вот вы, Александр Иванович, мните из себя журналиста, что кроме оды в адрес Полежаева вы написали в этой жизни?». На что Белаш ответил: «Я руковожу большим коллективом и придумываю рубрики для новых передач». Особенно растирали Шурика мои коллеги Михаил Лебедев и Татьяна Ильина.

После этой пресс-конференции кавалькада журналистов переместилась в актовый зал гостиницы «Иртыш». Я обратил внимание на «засланных казачков». Один из них – Виталик Суровый (фамилия у него такая) – работал в компании, которой руководил Белаш. Полагаю, что перед ним была поставлена такая же задача, какая стояла перед Сашей Барабанщиковой в Доме журналиста. В зале было немногим более сорока человек. Мы с Морозовой сидели за большим столом на сцене.

Я поблагодарил собравшихся за то, что не проигнорировали приглашение и открыл пресс-конференцию. Вначале в подробностях рассказал в чём суть дела. Затем взяла слово Светлана Морозова и тоже в деталях объяснила о всех подводных течениях, с которыми приходилось сталкиваться в процессе этих баталий. Потом начались вопросы из зала. После встречи с Белашом, Лисовским, Шестаковым и Юдиной мои коллеги уже были в курсе всех дел. Им оставалось только выслушать детали от представителей противоположной стороны и сделать организационные выводы. Виталий Суровый задал вопрос: «Звонил ли я кому-нибудь из учредителей, для того чтобы получить «добро» и поставить за них своей рукой в ведомость подпись?». Я не стал сдавать Толю Шестакова и сказал, что не звонил, поскольку не посчитал нужным. Никто их из состава учредителей не изгонял. А если в документе и отсутствует фамилия Белаша, то по причине того, что он пытался зарегистрировать организацию в обход председателя, то есть – меня. Белаш играл на опережение и проиграл. Не вижу причин для беспокойства со стороны Шестакова и Лисовского.

К слову сказать, после этих событий Толя Шестаков при встрече со мной как-то вот… опустив глаза, говорил, что… дескать, ты же понимаешь, почему он тогда поступил именно так, а не иначе. Сейчас Толя работает клерком в администрации Омской области. Правда, журналистом он перестал быть несколько раньше.

В тот день после пресс-конференции все сели в автобус и поехали в ресторан «Мельница» обмывать нашу моральную победу. Ко мне в зале ресторана подошли Миша Лебедев из «вечёрки» и Саша Коршунов из газеты «Новое обозрение». Оба выразили желание вступить в «МедиаСоюз». Причем в заявлении в графе «Причины вступления» Миша написал: «Хочу мочить омского губернатора». Слух о том, что Мутовкин в ресторане «Мельница» даёт халявный обед, быстро по средствам мобильной связи разнеслась по городу. Люди подходили, хотя свободных мест уже не было. Естественно, что не заставили себя долго ждать засланные «казачки». Их, разумеется, никто не приглашал, тем не менее, приняли радушно, как и остальных гостей.

Гуляли дотемна. Потом во внутреннем дворике ресторана водочку залакировали пивом. На этом программа дня считалась завершённой. Гип-гип!!! Ура, ура, ура!!!

На следующий день по омскому ГТРК «Иртыш» прошёл сюжет, дискредитирующий мою персону, подготовленный Виталиком Суровым. В противовес этому репортажу Светлана Морозова в Новосибирске сделала телевизионную программу о скандале в благородном семействе, но уже направленную против областной администрации. Программа вышла в эфир накануне губернаторских выборов. Словом… процесс пошёл.

Своё логическое продолжение он имел уже в судебных инстанциях. Для того чтобы отменить регистрацию (а это всё не так просто), нужно было действительно доказать, что я совершил противоправное действие. Но ребята поторопились завести уголовное дело и проиграли мне два суда. Иск Белаша, Шестакова и Лисовского был отклонён. Тогда стрелки перевели на арбитражный суд. Его решением регистрация была аннулирована. Но у меня был подготовлен новый пакет документов на новую регистрацию.

Среди учредителей, кроме моей фамилии, стояли уже совершенно другие имена: Максим Немирович-Данченко, Михаил Лебедев, Александр Коршунов, Алла Черткова. Все они – мои коллеги по журналистскому цеху, работающие в самых различных изданиях Омска.

Сложности после отмены с регистрацией заключались в том, что было дано негласное указание принять меры, чтобы документы не соответствовали существующему законодательству. Чиновники проверяли все, вплоть до запятой. И если находили что-то не соответствующее, возвращали мне весь пакет. И я переделывал. Терпение у меня было, тем более, здесь уже было дело принципа. Так продолжалось около года. Когда мне в очередной раз вернули документы, то я созвонился со своим руководством в Москве и разъяснил суть дела. На что получил ответ: «Жди гостя, мы вышлем к тебе юриста, он на месте проверит, насколько же объективны те причины, из-за которых у тебя не принимают документы на регистрацию».

Поразительно, но именно на следующий день мне позвонили из министерства юстиции и сказали, чтобы я приносил документы в том виде, в каком они есть. Я принёс, и у меня их взяли. Думаю, что прослушка моего мобильника сыграла определённую роль. Бодаться с юристами из столицы накануне губернаторских выборов в администрации области не захотели. Через неделю мне выдали новый регистрационный лист и опять… Гип-гип!!! Ура, ура, ура!!! В этой войне это была уже окончательная победа.

Глава 13

МЫ ХОТИМ ВСЕМ РЕКОРДАМ НАШИ ЗВОНКИЕ ДАТЬ ИМЕНА