Общая классификация целей лидеров

Как может быть оценен вклад лидеров? Помимо очевидных эмпирических трудностей, связанных с подобного рода предприятием, существуют также и теоретические проблемы. Действия политических лидеров нельзя просто суммировать: их надо в первую очередь классифицировать, поскольку одни действия, очевидно, важнее других Правда, нет очевидного критерия, на основе которого создавалась бы эта классификация. Возможно, это вообще только академическая проблема, поскольку “действия” могут и не быть ключевым критерием. [c.50]

Действия лидеров редко можно назвать “действиями” в физическом смысле слова. Гораздо чаще это – решения, приказы или требования, которые реализуются другими. Они также проводят энергичную деятельность по убеждению и влиянию путем уговоров и манипуляций, а также принуждении (хотя акты принуждения выполняются на деле, видимо, другими). Таким образом, заявления, речи и выступления лидеров – это такая же часть их действий, как и принимаемые ими решения. Если, например, лидеры обеспокоены созданием нового “климата” в социальных отношениях или если они желают “мобилизовать” население в поддержку провидимой ими политики, их действия могут состоять, прежде всего, в поездках и визитах, главная цель которых – говорить с людьми и выступать с трибуны. В этом лидеры достаточно опытны. Другие члены правительства также произносят речи, но это редко влияет на их позицию таким же существенным образом, как и на позицию лидеров. Так что, в конечном счете, министры полагаются на мобилизующие способности лидеров для успеха своих действий.

В самом деле, как мы отмечали выше, влияние лидеров, как правило, неполно без участия других, причем многих лиц. В целом, лидеры дают импульс, идеи, в то время как администрация, включая членов правительства, занимается их конкретной реализацией. Конечно, и лидеры играют свою роль в этом процессе. Те, кто разрабатывает новую политику, могут создавать и новые органы. Говоря в общем плане, они должны заботиться о лояльности администрации. Но при этом следует проводить различие между вкладом лидеров и вкладом их подчиненных. Итак, действия лидеров представляются неразрывно связанными с окружением, в котором они действует. Лидеры очень сильно зависят от доброй воли и компетенции других лиц.

Если перечисление отдельных действий лидеров на дает нам ответа на вопрос об их влиянии, то, может, нам прибегнуть к исследованию широких намерений лидеров? Они тоже связаны со средой, по эта связь не столь тесна. Намерения – это, так сказать, мечты об идеальном обществе, которые лидеры хотят [c.51] претворить в действительность. Так что, если, с одной стороны, намерения помигают лучше понять, кто такие лидеры и чего они хотят, то с другой стороны, они слишком туманны и рудиментарны. Они могут даже иметь обоснования или оправдания, но никогда не реализуются полностью.

Поэтому мы должны найти промежуточную концепцию, лежащую между намерениями и действиями, которая отразит действительное влияние лидеров на политическую жизнь. В основе такой концепции могут лежать цели, под которой мы понимаем совокупность намерений, которые лидер действительно пытается реализовать на практике. Это, так сказать, сумма общих ориентиров действий лидера, а не просто выражение надежд и желаний, которые остались нереализованными. Это подразумевает и ситуацию, когда лидеры провозглашают, что у них, так сказать, “нет целей”, что они желают сохранить статус-кво и действовать на основе конкретных проблем, которые встают перед ними.

Проблемы, поставленные классификацией целей лидеров

Даже если мы и примем “цели” в качестве основы для классификации, остается много трудностей. Во-первых, целей слишком много, чтобы учесть их все в сравнительном анализе. Поэтому нужно прибегнуть к обобщениям. Во-вторых, цели лидеров могут меняться, и классификация должна учитывать эти изменения. Лидеры вовлечены во многие сферы деятельности, и в каждой сфере у них есть свои цели. Даже если лидер настойчиво заявляет, что у него нет общей ориентации, фактически он все равно следует определенной линии – линии сохранения статус-кво. Но поскольку действия лидеров связаны с внешней политикой, оборонной, законностью и правопорядком, институциональным устройством, экономическим развитием, здравоохранением, благосостоянием, образованием и культурой, то могут существовать конкретные цели в нескольких подсферах каждой сферы. Но для первого и общего анализа типов политического лидерства необходимо выработать такую схему классификации, которая позволила бы определить широкий подход к сравнению лидеров с точки зрения их общих ориентиров. [c.52]

Однако такая “объединяющая” концепция имеет свои пределы: они связаны с тем, что есть сфера, отделенная от других: внешняя политика и оборона.

Между идеологией лидеров внутри своих стран и идеологией, на основе которой они взаимодействуют с другими лидерами на международной “шахматной доске”, нужно ожидать лишь случайной или эпизодической связи. Разумеется, что лидер, либеральный или прогрессивный у себя дома, будет скорее либеральным или прогрессивным также на международной арене. Но может случиться и так, что лидер, прогрессивный или либеральный у себя в стране, пожелает сокрушить или, по крайней мере, парализовать страны, проводящие нелиберальную и непрогрессивную политику. Так что единственного типа связи между “домашними” и международными целями или ориентирами нет. Но в принципе плоскость внутренних дел и плоскость международных дел остаются разделенными. Их связь подчинена скорее фактору случайности. Однако в каждой из этих сфер возможно и реалистично подходить к целям лидеров как совокупности намерений, в основе своей объединенных общей ориентацией. Во внутренних делах единство намерений вытекает из общего взгляда лидеров на свою страну. В международной сфере единство намерений вытекает из того положения, которое лидер занимает среди других мировых лидеров, и из того места, которое его страна занимает среди других стран. Для влияния лидеров очень важно, как эти две плоскости взаимопересекаются, взаимоусиливаются или противоречат друг другу.

Было бы нереалистично считать, что взгляды лидеров на нужды страны и на свою роль в удовлетворении этих нужд остаются неизменными. Причин изменения этих взглядов множество. Частично они связаны с изменениями в личностных характеристиках лидеров, частично и с переменами в структуре политического режима и в среде. Лидерам часто приходится признавать, что они наталкиваются на серьезные препятствия в реализации своих целей; с другой стороны, у лидеров возникают возможности достичь таких целей, которые ранее ощущались как [c.53] нереалистичные. Однако могут измениться и сами цели. Например, лидер может придти к власти, веря, что страна будет быстро развиваться в экономическом и социальном планах Через несколько лет этот лидер может придти к выводу, что подобное развитие не столь необходимо, как, скажем, задача защиты страны от внутренних и внешних врагов. Подобное изменение целей – повсеместное явление; и было бы абсурдно не принимать его во внимание при общей классификации политических лидеров.

“Хорошие” и “плохие” лидеры

Некоторым лидерам единодушно аплодируют за их взгляды и за их действия; на других смотрят как на тиранов. Многие лидеры, даже большинство, стоят между этими двумя крайностями. Должна ли общая классификация принять во внимание эти нормативные точки зрения? Либо она, напротив, должна оставаться нейтральной и ставить на один и тот же уровень “плохих” и “хороших”, “тиранов” и “настоящих героев”?

Хотя классификация политических лидеров еще не обрела ясных очертаний, уже выявились поразительные разногласия относительно приемлемости включения “тиранов” в число лидеров. Нас шокирует включение Гитлера в число лидеров, хотя объективно нельзя сказать, что он имел ничтожное влияние, “значит, его следовало бы сравнивать не с обычными лидерами, а с “великими героями”, наложившими свой отпечаток на историю человечества. Так что дилемма в этом случае такова: либо не считать “реальными” лидерами тех, чьи действия сделали мир заметно более варварским, либо поставить тиранов в один ряд с теми великими лидерами, которые, наоборот, внесли заметный вклад в улучшение, условий жизни людей-

Как бы ни было отвратительно включение “плохих” лидеров в общую классификацию, представляется неоправданным, нереалистичным и даже практически невозможным не учитывать их наравне с другими лидерами. Цель исследования – проанализировать то влияние, которое эти личности могут иметь на общество в различных обстоятельствах. Может произойти так, что в конечном счете мы также, пожелаем оценить, было ли это [c.54] влияние “позитивным” или “негативным”. Но такая оценка не может быть дана, пока мы не проанализируем все типы руководителей, включая “тиранов”. “Плохие” лидеры должны поэтому рассматриваться наравне с героями.

Будет также нереалистично исключать “плохих” руководителей, поскольку нет четких критериев, с помощью которых устанавливается подобное разграничение. Кажется очевидной вся омерзительность Гитлера; но гораздо менее ясно, были ли таковыми Робеспьер или Наполеон, нет полной очевидности с принадлежностью Сталина и Мао к той же группе. Если критерием к исключению из рассмотрения является единодушное отвращение к этим тиранам, то тогда пришлось бы исключить очень немногих лидеров, причем в основном лидеров недавнего прошлого, так как “плохие” действия лидеров далекого прошлого забываются. Но раз выбранная нами категория столь мала, что лишь очень небольшое число недавних лидеров может быть включено в нее, то не лучше ли вообще отказаться от нее и сравнивать цели и политику всех лидеров без исключения.

Дихотомия “тираны – герои” вообще отдает сверхупрощенчеством. Подавляющее большинство лидеров следовало бы разместить между двумя крайностями – “мерзавцы” и “святые” Вот почему Робеспьера, Наполеона, Сталина и Мао вряд ли можно с уверенностью причислить к той или иной категории. Они оставили позитивное наследие с точки зрения институтов и моделей поведения, даже если они несут прямую ответственность за огромные жертвы и неизмеримые страдания. Реалистическое разделение на “хороших” и “плохих” лидеров должно, видимо, базироваться на детальном взвешивании достижений (определяемых, вероятно, ценностью действий лидеров для последующих поколений) и преступных актов (определяемых в первую очередь в плане нарушения прав человека). Однако такое “взвешивание” трудно выполнимо из-за ограниченности данных, имеющихся в нашем распоряжении (в значительной мере это связано с тем, что тираны или обычные “плохие” лидеры естественно заботятся о ликвидации свидетельств своих “плохих” действий). Цель нашей [c.55] классификации – не осуждать лидеров или исключать их из анализа, а вскрыть, какое влияние лидеры оказывают на общество.

Пока мы рассматривали только тех лидеров, которых можно назвать “великими”. Видимо, существует непреодолимая пропасть между ними и “обычными” руководителями, что является, наверное, самым большим препятствием на пути создания общей модели лидерства. Разграничение между “великими” и “обычными” лидерами не может базироваться на размахе тех перемен, которые они привносят в свои нации. Различие должно состоять в чем-то другом. Оно начинает вырисовываться, когда мы точнее присматриваемся к понятиям “делание политики” или “развитие политики”. Если “великого лидера” беспокоит вся жизнь и структура страны, то “делателей политики” беспокоит, напротив, внедрение (или сохранение) структуры механизмов, связанных с одним аспектом жизни страны. Для них нация, страна или политическая система – это данность: значимы же, например, система образования, экономическая структура, характер отношений между центром и периферией. Конечно, если они – лидеры, а не просто министры, занимающиеся только делами своего отраслевого департамента, они потенциально (или даже реально) озабочены и другими аспектами “системы”. Но, во-первых, они стремятся сконцентрировать свою деятельность на одном или, самое большее, на нескольких аспектах “системы” и, во-вторых, они видят целое как совокупность отделенных друг от друга секторов, а не как всеобъемлющую проблему, нуждающуюся во всестороннем решении.

Некоторые лидеры не являются ни спасителями, ни “защитниками”, ни революционными преобразователями, ни даже лидерами патерналистского или популистского толка. Они отличаются своими качествами или положением. Они могут отличаться и отсутствием широкой народной поддержки. Но эти характерные черты не связаны прямо с их влиянием на общество как таковое. Различие состоит в ограниченности сферы того влияния (и, видимо, поля интересов). Такие лидеры – специалисты в своей области, и, следовательно, их влияние, по крайней мере на [c.56] первых порах, может быть связано только с одной или несколькими областями. Они – “делатели политики”, потому что они могут проявить себя достижениями в какой-то конкретной политической области.

И именно по причине более узкой специализации обычно возникает интуитивное ощущение, что влияние таких лидером меньше. Лидеров, оказывающих свое влияние только на одну область, вряд ли можно приравнять к рангу “великих лидеров” истории Если некоторые из них и становятся “политическими героями”, то, видимо, лишь в том случае, если они в дальнейшем перемещаются в другую, более широкую сферу деятельности. Но вопрос о “размере”, так сказать, их влияния должен рассматриваться отдельно от поля их деятельности. Они даже могут иметь большее влияние (из-за достижений в своей сфере), чем “глобальные” лидеры, которые мало чего достигли или потерпели неудачу в том, что они (и нация) считали своей миссией.

Однако, с другой стороны, вряд ли будет правильно противопоставлять “глобальных” лидеров, влияющих на систему “в целом”, “делателям политики”, связанным лишь с какой-то ограниченной областью. Очень редко “великие лидеры” сами “имеют дело” с целой системой (а под системой можно подразумевать политическую или институционально сферу, социальную или экономическую структуру, даже культуру, общественные нормы). Многие, в том числе и “великие лидеры”, занимаются только некоторыми аспектами системы. С другой стороны, некоторые “делатели политики” могут отдавать свои силы очень широкому полю деятельности, например, всем аспектам экономической политики или социального благосостояния.

Следовательно, лидеров нельзя, вписывать дихотомически. Их действия будут варьироваться по очень широкой шкале. Мы столкнемся с огромным количеством промежуточных вариантов. Например, многие “делатели политики” (может быть, даже большинство) занимаются совокупностью вопросов, связанных между собой (на самом деле или по мнению лидера), и, значит, решать [c.57] их нужно координирование. С другой стороны, “великие лидеры”, которые, на первый взгляд, заняты системой “в целом”, на практике занимаются лишь одним из участков этой системы. Такое часто происходило на Западе после 1945 года: некоторые лидеры старались “успокоить” население, обеспокоенное быстротой изменений. Другие пожелали изменить отношения между населением и государством. Например, Тэтчер стремилась, чтобы “люди стояли на собственных ногах”, а Рейган хотел “убрать правительство из-за спин людей”. Такой подход, конечно, содержит в себе элемент глобальности. Но это не глобальный подход в полной мере, так как он не затрагивает всю систему.

Итак, мы уже упомянули о двух подходах к классификации лидеров: в одном подходе великие лидеры разграничиваются между собой на основе того, хотят ли они сохранить или изменить общество; другой подход помогает разграничить “великих лидеров” и “делателей политики”.

Мы выработали два измерения политики лидеров на основе того, стремятся ли они изменить или сохранить существующее положение и каковы масштабы проблем, с которыми они имеют дело. Взаимозависимость этих двух измерений, представленная в таблице № 1, позволяет выявить типы влияния лидеров на общество.

Таблица 1

Типология потенциального влияния лидеров
(по двум измерениям)^*

Измерение I Измерение II	Сохранение существующего положения	Умеренные изменения**	Широкомасштабные изменения**
Широкая сфера деятельности	“Спасители” (У. Черчилль, Ш. де Голль)	“Патерналисты”, “популисты” (О. Бисмарк)	“Идеологи” (Мао Цзэдун, А. Гитлер) [c.58]
Умеренная сфера деятельности	“Успокоители” (Д. Эйзенхауэр)	Пересмотрщики (Р. Рейган, М. Тэтчер)	“Реформисты” (Ф. Рузвельт)
Узкая сфера деятельности	“Менеджеры” (министры, занимающиеся каждодневными проблемами)	“Улучшатели” (министры, которые модифицируют какой-либо аспект политики)	“Новаторы” (кладут начало новой политике, например, земельной реформе)

Примечания:
^* В каждую категорию лидеров включены и те, кто имел успех, и те, чье влияние или было очень слабым или вообще отсутствовало.
^** Изменения могут быть как прогрессивными, так и регрессивными, или комбинацией тех и других.

Разработка такого “двухмерного” подхода к типам влияния лидеров сделана преимущественно на основе их политики внутри страны. Но можно увидеть, что те же измерения применимы к международной сфере. Например, из таблицы видно главное различие между “спасителями” и теми, кто желает “полностью” модифицировать мировой порядок (Наполеон, Гитлер). Но есть много лидеров, чья вовлеченность в международные дела весьма ограничена и связана лишь с каким-то регионом земного шара или конкретными аспектами международного развития. Их мы можем назвать “реформистами” в международном плане, в то время как многие другие лидеры будут новаторами или менеджерами.