Великая пролетарская культурная революция» и Тибет в 1966-1969 гг.

В ходе дальнейшей интеграции Тибета в состав КНР общекитайские общественные процессы стали оказывать все боль­шее влияние на положение в Тибете как по содержанию, так и по форме. Центральные власти КНР попытались, в частности, развер­нуть в Тибете так называемую «культурную революцию». Власти Китая стремились в ходе этого масштабного движения создать в Тибете крепкий военно-административный аппарат, организовать «народные коммуны» и вытеснить из сознания широких народных масс тибетцев старые религиозные представления путем пропаган­ды «идей Мао Цзэ-дуна». {284}

Однако реальных сил в самом Тибете для того, чтобы развер­нуть «великую пролетарскую культурную революцию», оказалось мало. В середине 1965 г. в Тибете было всего лишь 700 учащихся средних школ, и, разумеется, мало кто из них готов был разрушать монастыри, разбивать статуи будд и бодхисатгв и т.п. Еще менее к этому были готовы представители тибетских низов. Молодых тибетцев-рабочих было опять-таки немного. Молодые китайцы на территории ТАР являлись по преимуществу солдатами, а роль НОАК в период «культурной революции» заключалась, по плану организаторов этого движения, в том, чтобы «направлять» действия молодых хунвэйбинов («красных охранников») и цзаофаней («бун­тарей»), обеспечивать их «успех», но самой оставаться «в тени». Армия непосредственно не «громила» оппозиционные курсу Мао Цзэ-дуна организации, группы и слои населения, а обеспечивала хунвэйбинам возможность делать это.

Первые хунвэйбины появились в вузах Пекина в мае 1966 г. После этого из столицы в разные районы страны выезжали их отря­ды для организации движения. Армия создавала специальные пункты по приему хунвэйбинов, центры связи, кормила их, пре­доставляла им транспорт, типографии, финансы. Так было в цент­ральных провинциях Китая. В Тибет же с самого начала движения, в мае 1966 г., из Пекина было направлено около 500 хунвэйбинов. В августе 1966 г. учащиеся лхасской средней школы и тибетского колледжа по подготовке учителей сформировали первые отряды местных хунвэйбинов [Тsering Shakya, 1999, р. 320]. Был создан ко­митет по проведению «культурной революции» в Тибете во гла­ве с Ван Ци-мэем. На тибетском языке были отпечатаны 28 тыс. экземпляров «красной книжки» — сборника цитат из речей Мао Цзэ-дуна [Богословский, 1978, с. 133]. Начиная с мая и до декабря 1966 г. хунвэйбины проводили в Тибете широкую кампанию по искоренению «четырех старых» — идей, культуры, привычек и обы­чаев [Тsering Shakya, 1999, р. 317]. Они уничтожали статуи, книги, разрушали монастырские строения и стелы, ломали «старую» ме­бель, отрезали у женщин косы и т.д. Нападкам хунвэйбинов под­верглись тибетцы — председатель Народного комитета ТАР Нгапо Нгаван Джигме, председатель Народного комитета Лхасы Цого Дондуб Цэрин и др.

22 декабря 1966 г. по инициативе пекинских хунвэйбинов в Ти­бете был организован Главный штаб лхасских революционных цзаофаней (цзаоцзунов) [ibid., р. 327]. В январе цзаоцзуны захва­тили радиостанцию Лхасы и помещение газеты «Сицзан жибао» {285} (ежедневная газета «Тибет»). Затем они разогнали Народный коми­тет ТАР. В феврале 1967 г. начались нападки на китайцев-руково­дителей Рабочего комитета КПК ТАР и тибетского военного окру­га: Чжан Го-хуа, Чжан Цзин-у, Ван Ци-мэя и др. Их обвиняли в по­кровительстве реакции, стремлении восстановить старые порядки и власть реакционного духовенства. Однако в начале 1967 г. в Тибе­те появилась новая организация цзаофаней — ганьцзунов, которая называлась «Главный штаб пролетарских революционеров, бунтую­щих на основе большого единения ТАР» (Сицзан — цзычжицюй учань-цзецзи гэминь даляньхэ цзунчжихуйбу; далее — «Главный штаб»). Состоявшая в основном из кадровых работников-китай­цев, организация «Главный штаб» выступила в защиту партийных и военных руководителей ТАР. «В Тибете студентов мало, револю­ция должна идти вперед в опоре на кадровых работников учреж­дений, — объяснял несколько позже Чжан Го-хуа, — в Тибете обста­новка особая, здесь надо опираться на низшие и средние слои кад­ровых работников» [Богословский, 1978, с. 136].

Начались столкновения между цзаоцзунами и ганьцзунами. Заявив о необходимости навести порядок, партийные и военные руководители ТАР ввели в Лхасу войска и заняли все государствен­ные учреждения. Пекинских хунвэйбинов выпроводили из Тибе­та. Цзаоцзуны на время притихли. Однако начиная с июня 1967 г. вновь обострилось соперничество цзаоцзунов и ганьцзунов. Цзян Цин и другие крайние экстремисты в Пекине натравливали цзао­цзунов на руководителей ТАР. На улицах Лхасы, Шигацэ и других городов происходили многодневные бои с применением пулеме­тов. Гибли тысячи людей. По некоторым неофициальным оценкам, в декабре 1967 г. организация цзаоцзунов насчитывала 20 тыс. чело­век, организация ганьцзунов — 50 тыс. [Тsering Shakya, 1999, р. 513]. В августе 1968 г. ЦК КПК посылает в Тибет специальную комиссию с задачей прекратить вооруженную борьбу. 5 сентября 1968 г. было объявлено о создании Революционного комитета ТАР во главе с бывшим заместителем командующего Тибетским военным окру­гом Цзэн Юн-я. Из 13 его заместителей оказалось 8 китайцев и 5 ти­бетцев, а среди 27 членов ревкома 12 человек являлись представи­телями массовых организаций, 10 — армии и 5 — представителями старых кадровых работников. Среди 27 членов ревкома было толь­ко четверо тибетцев [ibid, р. 342]. Среди пяти заместителей-ти­бетцев Цзэн Юн-я были Пасан и Цэрин Лхамо (обе руководили цзаоцзунами), Ян Дун-шэн (бывший секретарь Народного комите­та ТАР), Нгапо Нгаван Джигме (бывший председатель Народного {286}комитета ТАР) и Тубтэн Ньима (бывший заместитель секретаря Тибетского союза комсомола) [Богословский, 1978, с. 190, примеч. 6]. Среди китайцев-заместителей Цзэн Юн-я оказалось трое военных. Таким образом, ревком ТАР был создан по общему правилу форми­рования новых органов власти, основанных на соединении «трех сторон»: представителей хунвэйбинов и цзаофаней, военных и ста­рых кадров.

Однако создание местных ревкомов в Тибете проходило крайне медленно, встречало пассивное, а то и активное сопротивление на­селения и «левых революционеров», не получивших всей полноты власти. Так, 2 октября 1968 г. произошло вооруженное нападение на ревком Шигацэ, повлекшее за собой многочисленные жертвы. 3 августа 1969 г. имело место вооруженное столкновение между сол­датами гарнизона Лхасы и более чем 10 тыс. цзаофаней, прибыв­ших из других районов Тибета. В эти годы власти направляли сол­дат и офицеров на все предприятия и в учреждения для органи­зации там ревкомов и руководства ими. Военное командование полностью взяло власть в Тибете в свои руки, а создание ревкомов узаконило этот процесс. Китайцы составляли большинство среди членов ревкомов, а среди их руководителей — подавляющее боль­шинство.

16 января 1969 г. в статье в газете «Жэньминь жибао» замести­тель председателя Ревкома ТАР Цэрин Лхамо призвала к повсеме­стному созданию «народных коммун». «Коммуны» состояли из не­скольких производственных бригад; членам коммуны выдавали 12 кг продовольствия в месяц на человека. Они привлекались для освоения целинных земель, строительства ирригационных сооруже­ний, уборки урожая с земель, принадлежавших воинским частям. В эти годы в Тибете широко развернулось строительство военных объектов, на котором применялся принудительный труд тибетских крестьян. Имели место случаи реквизиции солдатами зерна после уборки крестьянами урожая. Все эти действия, разумеется, вызыва­ли недовольство крестьян.

В начале июня 1968 г. восстали более 3 тыс. тибетцев в Софу, Чумае, Цзянба и других местах, было убито более 200 кадровых ра­ботников. В середине июня в результате нападения тысяч тибет­цев на воинские части в Гэцзы и Цаламо погибло более 300 солдат. В начале августа тибетцы атаковали войска в Южном Тибете, в кон­це 1968 г. — в скотоводческих областях Чжагэ и Ванрин. Китайские военные власти, пытаясь изолировать повстанцев, с июня 1968 г. запретили тибетцам жить в 100-мильной полосе вдоль границы {287}с Индией и Непалом [там же, с. 149]. Но вооруженные нападения на сборщиков налогов, продовольственные склады, воинские части и учреждения продолжались.

1 мая 1970 г. отряд численностью в 200 всадников разгромил и сжег автостанцию в Мацзянцзуне; была перерезана телеграфная линия между Лхасой и Шигацэ. 8 лет, начиная с 1962 и до декабря 1970 г., в районах, пограничных с Сиккимом, Бутаном и Индией, действовал небольшой отряд тибетцев. Они совершали нападения на отдельные китайские воинские части. Вооруженные столкнове­ния имели место во многих районах Тибета. В Лхасе, Динри и не­которых других тибетских городах действовали подпольные груп­пы. Усилилась эмиграция тибетцев за границу.

На выступления тибетцев китайские власти ответили массовы­ми арестами, публичными судилищами и казнями. В 1970 г. митин­ги-суды имели место в Лхасе, Шигацэ, Пари, в области Дромо. Смертные приговоры исполнялись на месте.

Таким образом, годы «культурной революции» стали черными годами в истории Тибета. Ликвидация конституционных органов власти, преследования многих руководителей-тибетцев, массовые репрессии и гонения на национальную религию и культуру, пере­ход всей полноты власти в руки военных — главные характерные черты обстановки в Тибете в эти годы.

Тибет на завершающем этапе «культурной революции» (1970-1976)

Результатом «культурной революции» в Китае и в Ти­бете стало, в частности, повышение роли военных в политической жизни и в управлении страной. На IX съезде КПК в апреле 1969 г. министр обороны Линь Бяо был объявлен «преемником» Мао Цзэ-дуна в руководстве КПК. Военные заняли более половины мест в ЦК КПК. Парткомы 11 больших военных округов, на которые был поделен весь Китай, являлись высшей властью на местах.

В Китае начался процесс воссоздания партийных структур, разогнанных во время «культурной революции». 7-12 августа 1971 г. в Лхасе состоялся I съезд КПК ТАР. Съезд избрал Комитет КПК ТАР в составе 56 членов и 16 кандидатов и Постоянное бюро из 17 чело­век. Первым секретарем парткома был избран Жэнь Жун, первый политкомиссар Тибетского военного округа, секретарями — трое китайцев: командующий Тибетским военным округом, заместитель {288}председателя ревкома ТАР Чэнь Мин-и, Фэн Кэ-да и Гао Шэн-сюань, а также трое тибетцев: Сангье Еше, Шэраб Дондуб и Пасан.

В июне 1972 г. состоялись окружные конференции КПК в Лхасе, Шигацэ, Нагчу и Чамдо. Было развернуто движение за прием тибет­цев в ряды КПК. По сообщению агентства Синьхуа, за два года (июнь 1972 — июнь 1974 г.) в ТАР было принято в КПК более 11 тыс. человек, из которых 90% составили тибетцы, хуэй, монпа, лоба и др.; создано свыше 1300 новых партячеек; партячейки имелись теперь в более чем 80% «народных коммун» и волостей [там же, с. 160].

Но и парткомы, и ревкомы, и все учреждения, промышленные предприятия, «народные коммуны» и органы управления всех сту­пеней продолжали находиться под непосредственным руководст­вом военных.

В первой половине 70-х годов в Тибете были также воссозданы некоторые общественные организации, например Ассоциация жен­щин Тибета, Ассоциация тибетской патриотической молодежи и др. Тибетцы получили назначения на некоторые важные посты: жена Нгапо Нгаван Джигме — Цэтэн Долкар стала вице-председателем Ассоциации женщин Тибета; Пагпа Лха Гэлэк Намгьял был восста­новлен в должности в НПКСК [Тsering Shakya, 1999, р. 358].

Кампании по созданию «народных коммун» и «критике Линь Бяо, Конфуция и Далай-ламы»

В 1972-1974 гг. власти предприняли решительные дей­ствия по созданию повсеместно в Тибете «народных коммун», и в 1975 г. эта кампания была завершена [ibid., р. 356]. Уже зимой 1975/76 г. 400 тыс. членов «коммун» приняли участие в работе по улучшению почвы, созданию новых полей, строительству оро­сительных каналов, сооружению кормовых баз и загонов для скота. В ведение «коммун» передали строительство местных предприя­тий, содержание школ, подготовку медицинских кадров. В «комму­нах» было создано народное ополчение и проводились военное обучение и идеологические кампании.

После X съезда КПК в Китае была развернута кампания «кри­тики Линь Бяо и Конфуция». Ультралевые во главе с Цзян Цин, используя имя Конфуция, стремились нанести удар по Чжоу Энь-лаю, Дэн Сяо-пину и другим руководителям государства, пытав­шимся найти практическое решение проблем модернизации Китая в условиях того времени. Кампания «критики Линь Бяо и Конфуция» {289}стала одной из форм борьбы за власть между «группой четырех» во главе с Цзян Цин, которая опиралась на выдвиженцев «культур­ной революции», и умеренными «прагматиками» во главе с Чжоу Энь-лаем.

В Тибете эта кампания приняла специфические формы и про­ходила под лозунгом: «Конфуций, Линь Бяо и Далай — это три мо­наха из одного и того же монастыря» [Тsering Shakya, 1999, р. 364]. Далай-ламу и «его клику» изображали «внешней опасностью», а Панчен-ламу и его сторонников — «внутренней опасностью».

Развитие промышленности

В 70-е годы в Тибете продолжалось развитие промыш­ленности, строительство гидроэлектростанций и шоссейных до­рог, шел процесс дальнейшего формирования тибетского рабочего класса. В ТАР в 1972 г. действовало более 200 промышленных и гор-но-рудных предприятий. В 1975 г. насчитывалась 91 шоссейная дорога общей протяженностью 16 тыс. км. Численность рабочего класса в 1973 г. составляла 60 тыс. человек; эта цифра включала строительных рабочих и рабочих на рудниках — китайцев, приехав­ших на ограниченное время. В целом большинство рабочих были тибетцами.