СНК объявляет антисемитское движение и погромы евреев гибелью дела революции».

(К слову, это в очередной раз доказывает, что советская власть, по существу, отождествляла революцию и самое себя с еврейским этносом).

На фоне этого, невозможно представить, чтобы разумный и крайне осторожный Сталин мог развернуть открытый фронт борьбы с еврейской политбригадой строителей Второй Хазарии, работы которой к тому же велись под пристальным надзором международных еврейских кругов. Излишне говорить, что в тот момент любое открытое противодействие скопищу «болшевицких комісарів», трактовалось бы не иначе как густопсовый антисемитизм со всеми вытекающими отсюда «контрреволюционными» последствиями.

При этом хорошо известно, каким эффективным оружием в еврейских руках является «антисемитизм» , как умело евреи им манипулируют и, навесив ярлык антисемита, расправляются с «неблагонадежными». Сталин не стал подставляться. Он выжидал.

Постепенно расклад сил на советском властном Олимпе стал меняться в более выгодную для Сталина сторону. Вот как описан этот процесс в книге О.А. Попова «Еврейский этнос и мировое коммунистическое движение»:

«В то время как надежды на скорую мировую революцию улетучивались, и поддержка со стороны развитых стран Запада «задерживалась», еврейским большевикам, захватившим власть в России, пришлось строить государство в чуждой и ненавистной им стране. Это требовало «рекрутирования» кадров из туземного населения, преимущественно из рабочей среды, дабы создавать социальную базу режиму, поскольку еврейского населения для этой цели явно не хватало.

В результате «процент» евреев в руководстве страны и правящей элите стал постепенно, но неуклонно снижаться. Особенно в высшем партийном руководстве, где сразу после захвата власти еврейскими большевиками преобладали «зарубежные» евреи, т.е. эмигранты, вернувшиеся весной 1917 года в Россию на пароходах и в пломбированных вагонах.

Именно они составили в середине 1920-х годов костяк т.н. «левой оппозиции», требовавшей продолжения «мировой революции» — Л.Д. Троцкий, Г.Е. Зиновьев, К.Б. Радек (Собельсон), Г.Я. Сокольников (Бриллиант), Г. Мельничанский, И.И. Иоффе, Л. Закс, А.М. и Г.М. Беленькие, С. Гомберг.

И именно их вытеснили из руководства партии большевики, не жившие (или мало жившие) за границей и более ориентированные на «национальное» строительство — такие, как И.В. Сталин, Н.И. Калинин, Л.М. Каганович, А.И. Рыков [и др.]

В результате упал «процент» евреев в партийном руководстве, однако в карательных органах, особенно в их верхушке по-прежнему доминировали евреи».

По мере того как медленно, но неуклонно менялся состав кадровой верхушки страны, Сталин постепенно отвоевывал позиции не только на политическом, но и на идеологическом фронте. Причем, идеологическое смещение акцентов, положившее начало «духовному» разрушению Второй Хазарии, он начал гораздо раньше своего обретения абсолютной политической власти.

Чтобы наглядно продемонстрировать значимость сталинского рывка на идеологическом поле страны, вновь приведу небольшой отрывок из книги O.A. Попова, который дает достаточное представление о степени духовного разрушения народа, по земле и воле которого пронесся смертоносный Еврейский Смерч:

«Основной удар карательного аппарата большевистского режима в первые 15 лет правления коммунистов был нанесен по религиозным, культурным и социальным институтам русского народа, как системообразующего народа России. Об уничтожении православного духовенства, разрушении православных храмов, изъятии церковных ценностей, издевательствах и глумлениях над православными святынями, иконами, праздниками — написаны тысячи страниц.

Все, что напоминало о великом прошлом русского народа, о тысячелетнем русском государстве, о его царях, императорах, героях, полководцах, — не допускалось в прессу.

Слова «патриот», «патриотизм» были не только изъяты из официального словаря, но фактически запрещены к использованию в печати, как атрибуты «старого режима» и даже «белогвардейской пропаганды».

Причины антирусской и антипатриотической установки правящего большевистского режима, очевидно, были связаны не только с его ориентацией на «мировую революцию», но и с этническим составом его верхушки.

Как писал исследователь еврейства в России А.И. Дикий,

«Пробуждение патриотизма в коренном населении,естественно, рассматривается евреями как вероятность, что будет поставлен вопрос об их роли в жизни страны и о возможности, оставаясь по своему миропониманию и правосознанию чуждыми коренному населению, занимать руководящие посты в политической и культурной жизни государства, в котором они в данное время живут. Все евреи, во всех странах их пребывания, это отлично понимают, а потому и рассматривают всякое проявление народной гордости и патриотизма как угрозу для себя и своего положения в стране».

Борьба с Православием

Также рьяно, как с русским патриотизмом, большевистская власть в СССР боролась с Православием. Антирелигиозный отдел, руководимый евреем Емельяном Губельманом-Ярославским не только публиковал антиправославные «агитки», но и организовывал разного рода кощунственно-скоморошеские выступления «безбожников» .

В то же время «синагоги оставались нетронутыми, и их имущество не конфисковывалось. Не известны и факты пародийно-кощунственных выступлений в дни еврейских праздников»

[по кн. А.И. Дикого «Евреи в России и в СССР» (Нью-Йорк, 1967)]. <...>

За пропаганду антисемитизма предусматривались суровые меры наказания. В то же время, пропаганда антирусских взглядов не только не наказывалась, но даже поощрялась, само слово «русофобия» отсутствовало в лексиконе официальной пропаганды.

Глумление же над русскими традициями и русской историей проводилось властями СССР вплоть до 1932 года, когда И.В. Сталин неожиданно выступил против «очернения» русской истории и культуры в трудах советских литераторов, публицистов и историков. Вот с этого, пожалуй, и начался в нашей стране процесс «возврата к корням», к национальной культуре, традициям, к истории страны и Российского государства».