Тема 13 Терроризм в 1940-х – 1950-х гг. и антитеррористическая деятельность органов государственной власти.
Аннотация
Особенности распространения партизанско-террористической деятельности в западных регионах СССР в середине 40 - начале 50-х гг. XX в. Различная трактовка причин, целей и форм партизанско-террористической деятельности.
Исторические и политические причины распространения партизанско-террористической деятельности.
Социально-экономические причины возникновения и распространения партизанско-террористической деятельности.
Природно-ландшафтные причины распространения террористической деятельности.
Силы и средства партизанско-террористических организаций, их численность и структура.
Польская Армия Крайова (АК), её силы и средства, методы террористической деятельности.
Украинская повстанческая армия (УПА), её силы и средства, методы антитеррористической борьбы.
Партизанско-террористические организации в Прибалтике ("зелёные братья"), их силы и средства.
Наиболее известные террористические акты данного времени.
Система организации антитеррористической деятельности в СССР в данный период.
Методы и средства антитеррористической борьбы.
Текст лекции
На завершающем этапе Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы сложились крайне благоприятные условия для террористической деятельности в западных регионах СССР - в Прибалтике, Западной Украине и Западной Белоруссии. К ней прибегали представители многочисленного антисоветского подполья, ударной силой которого и базой являлись повстанческие (партизанские) отряды. В настоящее время оценка их деятельности является предметом не столько научных, сколько острых общественно политических дискуссий. Для руководства СССР данные структуры являлись националистическими бандформированиями, для их руководителей - национально-освободительными силами, боровшимися против "советской оккупации". Итак, в оценке данного общественно-политического явления политические элиты заинтересованных стран продолжают резко расходиться, что является существенной причиной напряженных межгосударственных отношений между государствами, возникшими на руинах СССР. В целом, руководство России и Белорус сии продолжает придерживаться его традиционных оценок, напротив, политическое руководство прибалтийских государств встало на путь не только оправдания, но и героизации т.н. "резистенции", общественное же мнение Украины является расколотым преимущественно по географическому принципу. Если во Львове сносится памятник погибшего от рук боевиков Украинской повстанческой армии (УПА) советского разведчика Н.Кузнецова и одновременно прославляется личность её руководителя С.Бандере, то в Симферополе (столице Крыма) ставится вопрос об увековечивании памяти жертв УПА.
Условия, способствовавшие развитию партизанско-террористической деятельности в западных регионах СССР. Во второй половине 40 гг. XX в. в данных регионах СССР сложились крайне благоприятные условия для подобной деятельности.
Прежде всего, они объяснялись общеисторическими причинами. Несмотря на то, что прибалтийские республики сравнительно давно входили в состав Российской империи, став её частью в течение XVIII в., по своему этническому составу, религии и быту они не успели стать органической частью российского государства. Большая часть населения Эстонии и Латвии являлись протестантами, архетипы его быта сформировались в те времена, когда данные территории являлись частью немецкого (Ливония) или шведского государств. Литва же являлась преимущественно католической страной, имела давнюю традицию собственной государственности (Великое княжество Литовское, Речь Посполитая). В 1918 г., как следствие революционных событий в России, Эстония, Латвия и Литва получили независимость, но в них установились авторитарно-националистические режимы. Здесь существовали легальные военизированные организации правого толка, которые стали основой вспомогательных полицейских и военных сил, действовавших на стороне Германии в войне против СССР. В 1940 г. прибалтийские страны вошли в состав СССР. Современные данные не позволяют признать данное событие классической насильственной оккупацией, в данных странах существовало много искренних сторонников данного акта. Но данный акт всё-таки не был исключительно добровольным. Большинство представителей местной элиты было изначально против вхождения в состав СССР, их симпатии были скорее на стороне Германии. Число недовольных заметно увеличила практикой начавшейся "советизации", первыми депортациями местной экономической и политической элиты.
Ситуация в Западной Украине и Белоруссии была несколько иной. До 1939 г. они входили в состав Польши, местное белорусское и украинское население, этнически близкое русским, подвергалось национальной дискриминации. Поэтому присоединение данных земель к советским Украине и Белоруссии первоначально не вызвало заметного сопротивления. Но начавшаяся здесь форсированная советизация изменила положение. Особенно напряженное положение сложилось на Западной Украине (Галиция), которая, в отличие от Белоруссии, не входила в состав Российской империи, но в течение многих веков являлась последовательно частью Польши, Австро-Венгрии и вновь Польши. Поэтому здесь ощущалось большее, в сравнении с Западной Белоруссией, отчуждение от этнической России, были развиты националистические проявления, уже возникла Организация украинских националистов (ОУН), которая прибегала к террористическим актам в отношении представителей польской администрации и лояльных ей украинцам. Существовали и религиозные отличия от России - в регионе значительная часть украинского и белорусского населения принадлежала к униатству. В целом на территории Западной Белоруссии собственно националистические проявления были менее выражены, чем в Западной Украине, но здесь активно действовали отряды польской Армии крайовой (АК), в состав которых входили и некоторые этнические белорусы.
После освобождения западных регионов СССР от немецкой оккупации в них продолжился процесс советизации, элементом которого были репрессии в отношении не принимавшей советских порядков национальной элиты, конфискация частной собственности, в том числе земельной, создание колхозов, гонения против религии. Данная политика привела к расколу местного общества на её сторонников и противников, повстанцы имели немало сторонников среди местного населения, что значительно облегчало их деятельность. Они не только имели возможность регулярно получать пополнение, обладали базами снабжения и отдыха, но и располагали разветвлённой сетью информаторов. Иначе говоря, партизаноско-террористические группы обладали здесь значительной социальной базой. В целом, так называемая "резистенция" соединила черты войны национальной (против внешних сил) и гражданской (внутри данного сообщества). Известно, что громадное большинство лиц, погибших в данной борьбе, этнически принадлежало к местному населению.
Наряду с данными принципиальными причинами, существовали дополнительные (тактические) условия, способствовавшие успеху партизанско-террористической деятельности в западных регионах СССР. К ним в первую очередь следует отнести географическую среду. Обширные территории здесь занимали леса, в том числе заболоченные, а также поросшие лесом горы. Закономерно, что наиболее трудной борьба с повстанцами была в лесистых Литве, Белоруссии, болотах Полесья, а также в Карпатах. Не меньшее значение имели политические обстоятельства того времени. В период немецкой оккупации в регионе были сформированы крупные военно-полицейские организации, действовавшие на стороне германских властей. В ходе наступления советских войск многие из их участников остались на месте, вошли в состав созданных немцами разведывательно-диверсионных групп. Они имели возможность заранее подготовиться к переходу на нелегальное положение, запастись оружием, средствами радиосвязи, подготовить места базирования и т.д. В дальнейшем они имели возможность регулярно пополнять свой боезапас. Успеху повстанцев способствовала и слабость местной власти, которая далеко не сразу приобрела должную эффективность. Вакуум власти был особенно ощутим в первый период после освобождения данных территорий, когда наступающая советская армия ушла вперед, не оставив в тылу полноценных гражданских структур. Дополнительные проблемы создавало пограничное расположение территорий действия антисоветских повстанцев. Менее важно это было для Латвии и Эстонии, чья граница была морской. Попытки засылки сюда парашютистов, высадки разведывательных групп с моря, предпринимавшиеся в разгар "холодной войны", были малопродуктивны. Иной была ситуация в районе границы Советского Союза с Польшей и Чехословакией. На создание системы её охраны (со стороны СССР и сопредельных стран) потребовалось некоторое время, что позволяло повстанческим отрядам относительно свободно перемещаться в приграничной полосе, затрудняло их преследование, создавало проблему координации действий данных стран (прежде всего СССР и Польши) по борьбе с ними. Наконец, районы активной деятельности повстанцев являлись аграрными, здесь были широко распространены мелкие сельские поселения (хутора). Это затрудняло контроль над ними со стороны официальных властей, так как держать небольшие отряды в этих многочисленных поселениях, распыляя силы, было бесполезно и даже опасно, - они могли стать объектом нападения превосходящих сил противника. Иногда говорят, что в первые послевоенные годы в западных регионах СССР днем действовала советская власть, а ночью - антисоветская. Справедливее сказать, что советская власть прочно удерживала контроль над городами, даже небольшими, в сельской же местности, особенно в глубинке, существовало двоевластие, что ставило в крайне тяжелое положение местное население, которое в большинстве своём, как это часть бывает с "обывателями", не было готово активно поддержать ни одну из боровшихся сторон. Ему приходилось демонстрировать лояльность обеим сторонам, каждая из которых грозила репрессиями за оказание помощи своему противнику. Местное население не могло не участвовать в мероприятиях советской власти, которая являлась не только реальностью, но и была всё-таки законной. Оно вынуждено было участвовать в выборах и призыве в вооруженные силы, уплачивать налоги, вступать колхозы и т.д. Местные же повстанцы рассматривали данные действия как содействие своему противнику, переход на его сторону.
Состав и силы партизанско-террористических организаций и групп. Наиболее значительными повстанческими организациями в западных регионах СССР были:
- Украинская повстанческая армия (УПА), созданная в 1943 г., когда обозначилась перспектива поражения Германии в войне с СССР, Организацией украинских националистов с целью борьбы за независимость Украины против "московского и немецкого империализма". После освобождения советскими войсками Украины от немецкой оккупации главным противником УПА стали органы советской власти, в том числе её вооруженные силы и структуры государственной безопасности, а также активные сторонники новой власти из числа местного населения. В 1944-1945 гг. также происходили столкновения УПА с отрядами польской Армии крайовой. Западные районы Украины и восточные районы Польши, где проживало смешанное украинско-польское население, рассматривались ими как принадлежащие соответственно украинской и польской государственности. Формально УПА действовала на территории всей Украины, но в действительности её отряды были сосредоточены преимущественно в западных регионах данной советской республики, где для их деятельности существовали наиболее благоприятные условия. УПА пыталась действовать как централизованная структура, стремилась, особенно в начальный период своего существования, приобрести атрибуты регулярной армии. Она делилась на три группировки (запад, север и юг), которые в свою очередь делились на полки, батальоны (курени), роты (сотни), взводы (чоты) и отделения (рои). Существовала система воинских званий и наград. Но под ударами советской армии и органов государственной безопасности данная структура разрушилась, УПА разбилась на ДОС достаточно автономные диверсионно-террористические группы (боёвки). Точную численность УПА определить трудно, так как правильный учёт её состава был затруднён условиями конспирации, сам состав отличался текучестью, наряду с активным ядром организации существовали сочувствующие, принимавшие участие в её отдельных диверсионно-террористических акциях. Последний командующий УПА В.Кук признался, что он не имел сведений о численности подчиненных ему сил, обладая информацией только о том, какие отряды и где действуют. Нарастающие трудности централизованного управления "армией" вели к тому, что её отряды вынуждены были действовать всё более автономно. Считается, что своей наибольшей численности (25-30 тысяч вооруженных бойцов) организация достигла к лету 1944 г., то есть к моменту прихода в регион советских войск. Всего же за время существования УПА через её ряды прошло около 100 тысяч человек. УПА была наиболее активна в 1944 - 1945 гг. Затем интенсивность боевых выступлений начинает падать, было нарушено её централизованное управление. Р.Шухевич - самый известный из командующих УПА - был убит в перестрелке в марте 1950 г., в мае 1954 г. был арестован В.Крук (Кук?)- его преемник и последний из командующих УПА. В результате "армия" была распущена, но террористическая деятельность продолжилась под эгидой ОУН.
- Армия крайова. Созданная в 1942 г. находившимся в Лондоне польским эмигрантским правительством "внутренняя армия" должна была вести борьбу за воссоздание польской государственности в пределах исторической территории Польши, в том числе на западе Украины, в Белоруссии и Литве. АК, действовавшая при помощи партизанско-диверсионных методов, была организована как регулярная армия, делилась на территориальные округа, ею руководил командующий, политически подчинённый Лондонскому правительству и его представителю (делегату) в оккупированной Польше. Наибольшей численности (около 380 тысяч человек) АК достигла весной 1944 г., то есть перед вступлением советской армии на территорию Польши. Главная цель АК именно и заключалась в освобождении польских земель, создании здесь собственных органов власти накануне прихода советской армии. В результате СССР должен был признать законной властью в Польше лондонское эмигрантское правительство. Но этот сценарий не устраивал советское руководство, стремившееся привести к власти в Польше просоветское правительство. В результате начались столкновения отрядов АК с советскими войсками, террористические выступления против них и новых польских властей. В январе 1945 г. АК была официально распущена, но на деле её отряды продолжили действовать на территории западных регионов Украины и Белоруссии. Кроме того, наиболее непримиримые противники новых порядков создали террористическую организацию "Вольность и независимость" (WiN), борьба с которой стала, правда, заботой преимущественно польских властей.
- "Лесные братья". Данный термин иногда применяется к партизанским националистическим формированиям вообще, но правильнее его отнести только к тем из них, которые действовали на территории Эстонии, Латвии и Литвы. Наиболее крупной из них являлась возникшая в декабре 1941 г. Армия освобождения Литвы (Lietuvas Laisves Armia - LLA), которая по своей организованности и численности приближалась к АК и УПА. Весной 1945 г. её численность достигала 30 тысяч бойцов. Руководство "армией" осуществлял главный штаб, который пытался создать параллельную официальной военно-административную систему: округ - уезд - волость - село, что в полной мере не удалось. Повстанческие организации Латвии и Эстонии отличались меньшей численностью, организованностью и активностью. Повстанческие организации в Прибалтике были ликвидированы одновременно с УПА - в начале 50-х гг. После этого в лесах оставались только мелкие группы и отдельные боевики, не представлявшие большой опасности для местной власти.
Кроме того, в 1944-1945 гг. в регионе действовало много мелких вооруженных формирований, в том числе и уголовных, чью политическую принадлежность трудно идентифицировать.
Деятельность. Тактика наиболее крупных повстанческих формирований (АК, УПА, LLA), её эволюция были идентичными. В 1944-1946 гг., когда их деятельность была наиболее интенсивной, а численность личного состава - максимальной, они пытались действовать как полурегулярные вооруженные силы, "армии", каковыми они официально именовались. Они имели свое центральное командование, штаб, органы разведки и контрразведки, стремились действовать крупными силами, проводить масштабные операции, не боясь вступать в боестолкновения с частями регулярной советской армии и войсками НКВД. Их тактика была военно-партизанской, террористическая деятельность использовалась широко, но не являлась приоритетной. Руководители повстанческих отрядов носили военную форму, рассматривали себя и подчиненные им силы как военнослужащих, а не террористов. Это было необходимо и для приобретения поддержки Запада, надежда на которую была важным стимулом к продолжению "резистенции". "Бандитские формирования в первый год после изгнания немцев представляли собой крупные, хорошо вооруженные и экипированные воинские единицы, находившиеся под командой опытных конспираторов и офицеров, объединившиеся и координировавшиеся эмиссарами заграничных центров", - отмечалось в отчете о работе руководящих органов Белоруссии в 1944-1946 гг. Аналогичным было положение и в других западных районах СССР. Но постепенно условия деятельности антисоветских сил ухудшаются: местные органы советской власти укрепились, в сотрудничество с ними втягивались всё более широкие круги местного населения, укрепилась граница, её охрана, против партизанских отрядов стали действовать крупные силы пограничных и внутренних войск НКВД-МГБ, ранее занятые охраной тыла действующей армии, всё более эффективной становится агентурная работа органов государственной безопасности. В результате партизаны уже не могли действовать крупными силами, разбиваются на сравнительно небольшие отряды и группы, централизованное руководство которыми было затруднено. В результате в их деятельности усиливается диверсионно-террористическая составляющая.
Объектами террора были, с одной стороны, советские (и польские) военнослужащие, сотрудники государственной безопасности, функционеры различных местных структур советской власти, с другой - те представители местного населения, которые активно сотрудничали с ними (участвовали в организации выборов, создании колхозов, не уклонялись от призыва в советскую армию), члены их семей. Террор являлся массовым, но его жертвами редко становились политически значимые лица. Гражданскими жертвами террора являлось почти исключительно сельское население, наиболее доступное для террористов и беззащитное перед ними. В городах, где проживали крупные советские государственные и общественные деятели, были сосредоточены важные административные учреждения и народнохозяйственные предприятия, террористы чувствовали себя неуютно. Террористические предприятия здесь требовали тщательной профессиональной подготовки, которую трудно было скрыть от органов государственной безопасности.
Наиболее крупные советские государственные и общественные деятели погибли от рук представителей УПА, но только некоторые из них стали жертвами специально подготовленных террористических актов, индивидуального террора.
29 февраля 1944 г. под Ровно попал в засаду и был смертельно ранен командующий Первым Украинским фронтом генерал армии Н.Ф.Ватутин. Проведённое следствие установило, что генерал попал в засаду сотни УПА, руководимой неким "Мадьяром". Ряд её участников в 1960 г. предстали перед Ровенским областным судом, который приговорил пятерых подсудимых к расстрелу и двух - к длительным срокам лишения свободы.
В это же время, столкнувшись с отрядом УПА, погибла боевая группа известного советского разведчика Н.Кузнецов, действовавший под именем германского офицера П.Зиберта. Конкретные обстоятельства его смерти до конца не выяснены.
28 марта 1947 г. у г. Билогруд в Польше в засаду попал заместитель министра обороны этой страны генерал-полковник К. Сверчевский. Его гибель стала поводом к операции польских властей по переселению украинского населения из восточных районов Польши.
20 марта 1948 г. был убит священник Г. Костельник, который в 1945 г. возглавил инициативную группу по ликвидации Брестской унии и соединению униатов с русской православной церкви. Священник был убит во Львове двумя выстрелами из пистолета, когда он после окончания церковной службы шёл в окружении прихожан. Преследуемый ими террорист В. Панькив застрелился.
24 октября 1949 г. во Львове в собственном рабочем кабинете был убит видный писатель и публицист Я. Галан, являвшийся непримиримым врагом ОУН и униатства. Убийство было приурочено к 10-летию вхождения Западной Украины в состав СССР. Данный террористический акт был наиболее подготовлен, ему предшествовала большая предварительная работа. Его главный организатор студент И. Лукашевич вошел в доверие к Галану, был вхож к нему. Придя в очередной раз якобы со своими студенческими проблемами, он отвлек внимание писателя, дав возможность другому участнику покушения (М. Стахуру) нанести ему сзади несколько ударов по голове гуцульским топориком. Однако и в этом случае террористическим акт не был подготовлен достаточно профессионально. Ранее, 8 октября 1949 г., Лукашевич совместно с Т.Чмилем уже приходил к Галану, но не смог совершить убийство из-за неожиданного присутствия в квартире посторонних людей. Все участники и организаторы убийства со временем предстали перед судом военного трибунала во Львове. В январе 1951 г. были приговорены к расстрелу четверо братьев Лукашевич и Чмиль, в октябре 1951 г. - к повешению Стахур, в октябре 1954 г. - к расстрелу Р. Щепанский, являвшийся непосредственным организатором убийства. В вину им вменялось не только убийство Я. Галана, но и другие террористические акты.
Столь громкие убийства были редким исключением. Отчеты о деятельности повстанческих структур поражают своей будничностью. "2 июля в с. Посковец неизвестными убит милиционер Шубко. 4 июля в 1 час. 00 мин. в с. Скибы бандгруппой "Быкова", численностью в 6 чел., ранена заместитель председателя сельсовета Прядук. 4 июля в 21 час. 00 мин. при следовании на повозке из с. Воля Стрелецка в с. Заполье боец Матчук с матерью подверглись нападению четырех бандитов. Бандиты убили мать Матчкуа, захватили повозку и автомат и скрылись. 3 июля в 4 час. 00 мин. в здании сельсовета с. Терло бандиты захватили телефонный аппарат и часть документов, подожгли клуб, после чего скрылись. 7 июля в 1 час. 00 мин. в с.Вулька бандбоёвка "Коваля" убили 4 местных жителя, в том числе председателя сельского совета Мельника. 8 июля в 3 час. 00 мин. неизвестными убита жительница с.Романюк и ранен её муж. В ночь с 11 на 12 июля в с. Кропившызна бандитами повешена гражданка этого села Шавлюк и забраны её домашние вещи + 19 июля в 17 час. 00 мин. в районе с. Бутыни засадой бандитов убит заведующий отделом райисполкома Павлишин и ранены председатель райисполкома Тим и кучер. 21 июля в с. Копылув двумя бандитами убит местный житель г. Твердохлеб, у которого забрано 300 руб. денег. В ночь на 22 июля бандгруппой неустановленной численности в с. Гнила сожжено помещение сельсовета и уведен участковый милиционер", - справка Главного управления пограничных войск СССР за июль 1946 г. о положении в приграничных районах Украины рисует типичную картину как в отношении объектов террористических выступлений (мелкие советские служащие и сочувствующие советской власти представители местного населения), так и способа действия (преимущественно ночью).
Общая численность жертв боевых и террористических выступлений не поддается точному учету, но считается, что в Литве националисты убили около 25 тысяч человек и ранили около 3 тысяч (из них более 23 тысяч были этническими литовцами). На Западной Украине националисты в 1944-1956 гг. совершили 14500 диверсионно-террористических актов. За 1945-1955 гг. ими было убито 17000 советских граждан, преимущественно этнических украинцев. Только в 1948-1955 гг. погибли 329 председателей сельских советов, 231 председатель колхоза, 436 работников районных организаций и 50 священников. Общее число жертв УПА колеблется от 30 тысяч до 60 тысяч человек. С другой стороны, в 1944-1950 гг. было уничтожено 55 тысяч повстанцев, пленено и задержано около 200 тысяч членов УПА и связанных с ними лиц. В борьбе с УПА советские войска и силы НКВД-МГБ потеряли около 25 тысяч военнослужащих.
В Эстонии погибло с октября 1944 по январь 1947 15 работников НКВД-МГБ, 2 работника милиции, 36 военнослужащих войск НКВД-МГБ, 5 военнослужащих советской армии, 30 бойцов истребительных отрядов, 126 представителей партийных и государственных учреждений, активистов и 330 прочих лиц.
В Литве в 1944-1956 гг. националистами было убито 25108 человек, в том числе 21259 литовцев, 3000 русских, 554 поляка, 79 евреев.
В Латвии с 1944 по 1952 год националисты совершили 3000 диверсионно-террористических акта, убив 1562 сотрудников советских и партийных учреждений, активистов, 50 военнослужащих советской армии, 64 сотрудника госбезопасности, 386 бойцов истребительных батальонов.
В Эстонии в 1946-1956 гг. националисты убили 891 человек, в том числе 447 активистов и крестьян, получивших землю по аграрной реформе, 295 бойцов истребительных батальонов, 52 сотрудника правоохранительных органов, 47 военнослужащих.
Организация и способы противодействия террористическим организациям.
Для противодействия террористической деятельности в структуре МГБ-МВД СССР существовал отдел "Т", в который должна была стекаться вся относившаяся к данной проблеме информация. Отдел должен был заниматься классическим индивидуальным терроризмом. В послевоенный период регулярно возникали дела в отношении лиц, совершивших террористические акты или имевших террористические намерения. Но дела эти были чаще всего сфальсифицированы, реальной работы у отдела "Т" было немного. Поэтому в 1954 г. при образовании КГБ отдел был ликвидирован, специализированное структурное подразделение по борьбе с терроризмом перестало существовать. Борьба с терроризмом была возложена на все оперативные подразделения КГБ, преимущественно контрразведывательные.
Борьба с массовым террором, к которому прибегали националистические подпольные группы в западных регионах СССР, не являлась самостоятельным направлением деятельности органов государственной безопасности на местах, но была частью общей борьбы с антисоветскими повстанческими организациями. Для повышения её эффективности на местах организовывались возглавлявшиеся офицерами госбезопасности штабы, призванные координировать действия силовых структур по борьбе с партизанскими диверсионно-террористическими структурами. В подчинении у них находились внутренние и пограничные войска НКВД-МГБ, но при необходимости можно было привлекать и армейские части.
Для борьбы с антисоветским террористическим подпольем использовался комплекс социально-экономических, политических, идеологических, организационных, военных и специфических "чекистских" мер.
Социально-экономические меры заключались в скорейшем восстановлении народного хозяйства региона, налаживании здесь нормальной жизни. Это должно было поднять авторитет советской власти, привлечь к ней симпатии той немалой части населения, которая устала от войны, стремилась к нормальной стабильной жизни.
Политические меры были разноплановыми, включали в себя вопросы как внутренней, так и внешней политике. Борьба с повстанцами значительно облегчалась тем, что западными соседями СССР стали дружественные ему государства, которые активно содействовали ему в этом. Повстанцам не удалось создать на сопредельной территории своих баз, где они могли бы в относительной безопасности, а то и, пользуясь покровительством местных властей, отдыхать и готовиться к диверсионно-террористическим акциям на советской территории. Одновременно предпринимались меры по оборудованию границы, организации её эффективной охраны. Помощь повстанцам со стороны США и других западных стран в этих условиях носила эпизодический характер и не могла быть действенной.
Изолировав повстанцев извне, власти СССР стремились изолировать их и на собственной территории. Неоднократно использовалась такая эффективная, но неоднозначная мера, как депортации из районов действия националистических формирований родственников их участников и "классово-чуждых элементов", к которым относились представители национальной интеллигенции, буржуазии, зажиточное крестьянство, священнослужители. Только из Литвы к 1949 г. было выслано около 150 тысяч человек, имущество которых обычно подлежало конфискации. Из Западной Украины было выслано более 100 тысяч человек. Следует признать, что борьба с терроризмом облегчалась реальностями существовавшего в СССР авторитарного режима, располагавшего большими ресурсами, контролировавшего общество и прибегавшего к жестком методам борьбы. Наряду с "кнутом" использовался и метод "пряника". Была объявлена амнистия тем повстанцам, которые не совершали тяжких преступлений и добровольно являться с повинной.
Военные меры широко использовались на начальном этапе борьбы с повстанцами, когда последние действовали крупными организованными силами. Для борьбы с ними проводились "военно-чекистские" операции, к проведению которых привлекались крупные контингенты войск НКВД. В Литве с августа 1944 г. действовала 4-я дивизия НКВД, которая занималась "активным поиском" повстанческих отрядов. Ежедневно леса прочесывали поисковые группы и отряды, в задачу которых входило обнаружение и уничтожение бандформирований. Подобный метод был особенно эффективен, когда сочетался с агентурной работой, позволявшей наносить по противнику подготовленные и нацеленные удары, в противном случае хорошо знавший местность и обладавший разведовательно-информационной сетью неприятель мог уйти из-под удара. Возрастала угроза попасть засаду, понести дополнительные потери. Всего за 1944-1954 гг. подразделения 4-й дивизии провели против повстанцев 1764 операции, имели 1413 боевых столкновений, в ходе которых было убито и взято в плен 30596 боевиков и собрано 17968 единиц стрелкового оружия. Собственные потери дивизии составили 533 человека убитыми и 784 - ранеными. По официальным советским данным, с 1944 по 1952 г. в западных районах Украины было убито свыше 153 тысяч, арестовано 134 тысячи и выслано 203 тысячи человек.
В 1944 г. в Польше действовала 64 стрелковая дивизия (с.д.) НКВД, выведенная затем на Украину.
В 1949-1951 гг. в Литве действовала 2 с.д. дивизия МГБ.
В 1945 - 1951 гг. в Литве действовала 4 мотострелковая дивизия НКВД-МГБ.
В 1945 -1951 гг. в Латвии действовала 5 с.д. дивизия НКВД-МВД.
В 1945 г. в Белоруссии действовала 6 с.д. НКВД-МГБ.
В 1944-1951 гг. в Белоруссии действовала 7 с.д. НКВД-МГБ.
В 1944 г. на Украине и в Польше действовала 9 с.д. НКВД.
В 1944-46 гг. в Белоруссии действовала 10 с.д. НКВД.
В 1945 г. в Польше и на Украине действовала 59 с.д. НКВД.
В 1945 г. на Украине действовала 60 с.д. НКВД.
В 1945-1951 гг. в Белоруссии и на Украине действовала 62 с.д. НКВД-МГБ.
В 1945-46 гг. в Эстонии действовала 63 с.д. НКВД.
В 1945-48 гг. в Польше и на Украине действовала 64 с.д. НКВД-МГБ.
В 1945-1951 гг. на Украине действовала 65 с.д. НКВД-МГБ.
В 1945-1951 гг. на Украине действовала 81 с.д. НКВД-МГБ.
В 1945-1951 гг. на Украине действовала 82 с.д. НКВД-МГБ.
Помощь регулярным частям должны были оказывать силы самообороны (истребительные отряды), участники которых получали различные льготы, в частности, не подлежали призыва в армию. Но их эффективность часто была недостаточно высокой, они могли играть именно вспомогательную роль.
По мере разгрома в 1944-1946 г. крупных повстанческих формирований, перехода последних к методу диверсионно-террористической деятельности в составе мелких групп, на первый план вышли "чекистские" методы борьбы с ними. Главным из них была эффективная агентурная работа. Органам НКВД-МГБ, несмотря на активное противодействие контрразведки противника, удалось создать сеть осведомителей, а также через вербовку агентуры или засылку оперативных сотрудников проникнуть в антисоветское подполье. Если сотрудник (агент) госбезопасности проникал в повстанческую структуру, она обычно погибала в течение нескольких месяцев. Нарушалось централизованное управление диверсионно-террористической деятельности. Высшие руководители националистического подполья всё чаще опасались пользоваться существовавшими связями, одним из звеньев которых мог оказаться агент госбезопасности. Масштабные военно-чекистские операции по выявлению баз боевиков, их "схронов" предпочитали проводить в осенне-зимний период, когда леса хорошо просматривались, а на мокрой палой листве и на снегу хорошо были заметны следы.
Использовался и такой эффективный метод, как создание лженационалистических вооруженных формирований, главной задачей которых являлось "обнаружение и ликвидация формирований националистического подполья". Спецподразделения госбезопасности, в состав которых могли входить бывшие партизаны и перешедшие на сторону советской власти повстанцы, хорошо знакомые с регионом и спецификой партизанской борьбы, выдавали себя за антисоветские отряды. Этот метод, близкий классической провокации, позволяло не только обнаружить и обезвредить настоящих противников, но и сочувствующих им лиц из состава местного населения. Особенно эффективным оказался следующий метод: отряд мнимых повстанцев производил аресты тех местных жителей, относительно которых было подозрение в их связи с националистическим подпольем, уводило их в лес, угрожая расправой за сотрудничество с советской властью. Арестованные обычно начинали доказывать свою невиновность, выдавая и себя, и свои конспиративные связи.
Борьба с террористическим подпольем получала и идеологическое обеспечение. Советская пропаганда информировала население о злодеяниях националистических групп, особенно в отношении гражданского населения, участники террористических организаций могли судиться открытым судебным процессом, ход которого широко освещался советскими СМИ.
Наконец, на террор националистов советское руководство готово было ответить ответным террором, направленным против руководителей антисоветского подполья. В 1957 г. агент госбезопасности М.Сташинский убил на территории ФРГ одного из идеологов ОУН Л.Ребету, а в 1959 г. эта судьба постигла С.Бандеру. Для убийства было разработано специальное устройство, стрелявшее ядом. Сташинский, проживавший после этого на территории ГДР, по личным мотивам перешел на Запад, где рассказал о своей террористической деятельности. Дело вызвало большой резонанс, возникший скандал заставил советские спецслужбы в дальнейшем отказаться от подобных предприятий.