Тема 8 Государственная политика в сфере борьбе с терроризмом (II пол. XIX - нач. ХХ вв.).

Аннотация

Структурная перестройка органов управления, отвечающих за борьбу с терроризмом после 1 марта 1881 г. Отделения по охране общественного порядка и безопасности. Деятельность Г.П. Судейкина. Новые методы антитеррористической борьбы: внедрение агентов в организационные структуры нелегальных партий; «филерская опека» над объектом наблюдения.

«Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия». Расширение полномочий местной администрации в сфере борьбы с революционным терроризмом. «Положение об устройстве секретной полиции». Работы с секретными агентами. Указы о мерах по ужесточению порядка хранения, использования и транспортировки взрывчатых веществ и компонентов для их изготовления. Успехи в предотвращении террористических актов во II пол. 1880-х гг.

Антитеррористическая деятельность в провинции. Агентурная работа. Взаимодействие центрального и местных аппаратов полиции.

Секретная агентура за рубежом. Деятельность П.И. Рачковского.

Новые условия антитеррористической деятельности на рубеже XIX – XX вв. Реформа политического сыска В.К Плеве. «Положение о начальниках розыскных отделений». Охранные отделения. С.В. Зубатов.

Борьба с терроризмом в условиях революции 1905 – 1907 гг. П.А.Столыпин и перелом в борьбе с терроризмом. Районные охранные отделения. Реформа Департамента полиции 1906 г. «Положение об охранных отделениях» 1907 г. Успехи антитеррористической деятельности к 1909 г.

Текст лекции

После гибели императора Александра II 1 марта 1881 г. в результате террористического акта, организованного партией «Народная воля», правительство предприняло ряд мер для повышения эффективности противодействия терроризму. В это время вопросы политического сыска находились в ведении Третьего (секретного) делопроизводства, которые затем 1898 г. перешли в состав полномочий Особого отдела Департамента полиции Министерства внутренних дел. На местах единственными розыскными и осведомительными источниками Департамента полиции служили губернские жандармские управления. Во главе этих управлений стояли заслуженные полковники и генералы, воспитанные в старинных традициях Корпуса жандармов. Как писал заведующий Особым отделом Л.А. Ратаев, эти люди были в большинстве своем «весьма почтенные, но совершенно не знакомые с современными требованиями политического сыска».

Вместе с тем в структуре Департамента полиции действовали достаточно эффективные органы политической полиции. Ими являлись Отделения по охране общественного порядка и безопасности. Первые отделения появились в Санкт-Петербурге (1866 г.) и в Москве (1880 г.), а затем в Варшаве. По оценкам историков, эти учреждения сыграли роль «своеобразных лабораторий политического сыска, в которых возникали и отрабатывались приемы и методы работы, позволявшие не отставать от развития антиправительственной борьбы». В деятельности этих отделений были разработаны новые методы, благодаря которым удалось на некоторое время снизить накал революционного террора.

Одним из инициаторов нового подхода в борьбе с терроризмом стал Г.П. Судейкин, который начинал свою карьеру в Киевском жандармском управлении. Он развернул широкомасштабную вербовку внутренней агентуры из числа действующих членов революционных организаций и групп. Внедрение агентов в организационные структуры нелегальных партий позволяло не только контролировать революционное движение, но и манипулировать им. С этой точки зрения даже провал секретного сотрудника полиции был бы выгоден властям, так как он подтачивал силы революционного лагеря, сеял в нём подозрительность и неуверенность в своих членах. Подрыв революционных организаций следовало вести изнутри. Активно применялась тщательно продуманная филерская опека над объектом наблюдения, предварительное установление его связей и т.д. Это направление деятельности должно было стать более важным, чем внешнее давление в виде массовых обысков и быстрых арестов.

Вместе с тем правительство продолжало использовать традиционные методы борьбы с терроризмом посредством расширения полномочий властей и совершенствования механизма функционирования органов полиции. 14 августа 1881 г. было издано Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия, которое, которое действовало с перерывами в разных областях империи до 1917г. Его введение в той или иной области означало чрезвычайное расширение полномочий местной администрации. Генерал-губернаторы, губернаторы и градоначальники по собственному усмотрению имели право:

– налагать взыскания вплоть до трёхмесячного ареста и принимать решение об административной высылке;

– закрывать торговых и промышленных предприятия;

– приостанавливать выход периодических изданий;

– передавать отдельные дела о преступлениях, общими уголовными законами предусмотренных, на рассмотрение военного суда, когда они признают это необходимым. Органы жандармерии и полиции получали право производить обыски в любое время, во всех без исключения помещениях, а также задерживать в течение двух недель всех лиц, внушающих основательное подозрение в совершении государственных преступлений или в причастности к ним, а также в принадлежности к нелегальным организациям.

В декабре 1883 г. было издано Положение об устройстве секретной полиции в империи. В нем обобщался опыт сыскной деятельности, при этом высоко оценивалась работа охранных отделений Петербурга и Москвы, рекомендовалось создавать их в других крупных городах и наиболее криминогенных регионах. 23 мая 1887 г. была издана Инструкция Департамента полиции, которая значительно расширила права и полномочия этих отделений, регламентировала их взаимодействие с жандармскими управлениями. В ней говорилось, что отделения учреждаются «для производства негласных и иных розысков и расследований по делам о государственных преступлениях в целях предупреждения и пресечения последних». Главное отличие охранных отделений от жандармских управлений состояло в том, что они осуществляли негласный агентурный розыск, а жандармские управления занимались официальными расследованиями и привлечением к ответственности.

Основой сыскной деятельности становилась работа с секретными агентами в подпольных организациях. В циркуляре Департамента полиции розыскным отделениям указывалось: «Главным и единственным основанием политического розыска является внутренняя, совершенно секретная и постоянная агентура, и задача ее заключается в обследовании преступных революционных сообществ и уличении для привлечения судебным порядком членов их. Все остальные средства и силы розыскного органа являются лишь вспомогательными...». По воспоминаниям последнего директора Департамента полиции А.Т. Васильева, в 80-х гг. система охранительных органов России располагала более чем одной тысячей агентов внутреннего наблюдения, из которых около 100 - в Петербурге.

В связи с участившимся применением террористами взрывчатых веществ, правительство издало ряд указов о мерах по ужесточению порядка хранения, использования и транспортировки взрывчатых веществ и компонентов для их изготовления. 7 августа 1882 г. было принято Положение о приготовлении и продаже азотной кислоты. 25 июня 1882 г были изданы Временные правила о частных складах взрывчатых веществ. В соответствии с этими нормативными актами торговля азотной кислотой и ее реализация ставилась под контроль местной полицейской власти. Тщательной проверкой должно было сопровождаться прохождение взрывчатых веществ через таможню. Особый контроль вводился за технологией работ с использованием взрывчатых веществ..

Эта тактика принесла положительный эффект. За 1882-1883 гг. удалось раскрыть 78 революционных групп и кружков. «Народная воля» была окончательно разгромлена. Было предотвращено несколько террористических актов. В 1887 г. с помощью перлюстрации было раскрыто и предотвращено покушение террористической группы П. Шевырева - А.Ульянова на императора Александра III. В 1895 г. был раскрыт террористический кружок в Москве под руководством студента И. Распутина, готовивший покушение на императора Николая II, которое планировалось осуществить на его коронации. Вместе с тем правоохранительные органы также терпели неудачи и несли потери. В 1883 г. в Петербурге был убит Г.П. Судейкин, а в 1890 г. в Париже польский эмигрант С. Падлевский убил инспектора Департамента полиции генерала Н.Д. Селиверстова.

Революционное движение не ограничивалось Петербургом и Москвой. С учётом этого, по образу и подобию столичных, были образованы охранные (розыскные) отделения в губернских городах. «Начальники их, - вспоминал генерал А.И. Спиридович, - в строевом отношении прикомандировывались к... жандармским управлениям, но это подчинение было лишь формальное, зависели они только от директора, на местах же ближе всего стояли к губернатору». Такое положение вещей, позволявшее Департаменту полиции эффективнее координировать деятельность сыска в масштабах империи, нередко вызывало серьёзные проблемы во взаимоотношениях местных органов политической полиции, негативно влиявшие на их взаимодействие.

Во вновь созданных структурах сосредоточивалась розыскная работа, их важнейшими подразделениями являлись агентурные отделы. Оперативно реагировать на все изменения в революционном лагере помогала налаженная система учета и обобщения информации (знаменитые «разноцветные» досье - красные карточки на эсеров, зеленые на анархистов и т.д.), обязательным был и обмен розыскными данными между заинтересованными учреждениями.

Приоритетной областью работы органов сыска было агентурное освещение состояния террористических организаций. В связи с этой задачей многие деликатные вопросы, неизбежно возникающие в процессе деятельности политической полиции, вставали особенно остро. Какую линию поведения должен избрать сотрудник охранки, внедрённый в противозаконное сообщество? «Активным участником в преступлениях секретный агент ни в каком случае не может быть допущен», - доказывал генерал В.Д.Новицкий в записке на Высочайшее имя. Но что способен узнать человек, который далёк от дел нелегальной организации? В атмосфере охранного отделения всегда витал соблазн провокации; любой секретный сотрудник мог оказаться двойным агентом.

Аресты террористов в России усиливали их эмиграцию в европейские страны. Там формировались центры их деятельности, велась издательская деятельность, закупалось и изготовлялось оружие, взрывные устройства, велась пропаганда их целей и методов борьбы с тем, чтобы вызвать поддержку со стороны общественного мнения. Эти обстоятельства вызывали необходимость усиления заграничной агентуры полиции, расширения контактов с зарубежными службами.

В 1883 г. Департамент полиции основал в Европе постоянную секретную агентуру с центрами в Париже и Женеве. Позднее подобная агентура была создана в Берлине. С 1885 по 1905 гг. заграничную агентуру Департамента полиции возглавлял П.И. Рачковский, один из самых выдающихся администраторов в истории российских правоохранительных органов. Под его руководством заграничная агентура следила за передвижениями эмигрантов-террористов, выявляла их планы, пути транспортировки оружия и литературы, распространяла информацию о политической жизни в России. Известность Рачковскому принес осуществленный его агентами разгром подпольной народовольческой типографии в Швейцарии, за что он было награжден орденом Св. Анны. Его деятельность не ограничивалась выполнением исключительно полицейских функций. Рачковский сыграл определенную роль в налаживании тесных взаимоотношений между Россией и Францией. Председатель Совета Министров С.Ю. Витте в мемуарах отмечал, что Рачковский сыграл большую роль в создании Антанты, чем русские дипломаты. Президент Франции Эмиль Лубэ наградил его орденом Почетного Легиона.

Укрепляя международное сотрудничество в борьбе с опасными видами преступности, правительство России в 1885 г. подписало двухсторонние соглашения с Германией, Австро-Венгрией и Румынией о выдаче политических преступников, а с Испанией, Португалией, Нидерландами, Болгарией и Монако — договоры о выдаче лиц, причастных к цареубийствам. Профессор полицейского права И.Е. Андреевский был командирован Департаментом полиции в Лондон, Париж, Берлин и Вену для ознакомления с постановкой борьбы с государственной преступностью. В 1898 г. представители России участвовали в международной конференции служб безопасности в Риме, резолюции которой предусматривали сотрудничество стран Европы в противодействии терроризму.

В результате к концу 1880-х гг. полиции сбить волну политического терроризма Единичные террористические акты и действия разрозненных групп уже не представляли серьезной опасности. Количество политических процессов заметно сократилось: за 4 года (1879-1882) по приговорам судов было казнено 30 террористов, за последующие 13 лет (1883-1895) - наполовину меньше".

Новый натиск политического терроризма начался на рубеже XIX – XX вв. Первым террористическим актом после многих лет стало покушение бывшего студента П.В. Карповича на министра просвещения Н.П. Боголепова, произошедшее 14 февраля 1901 г. в результате которого министр был смертельно ранен. Этот террористический акт стал первым признаком наступления новой волны политического терроризма..

Терроризм стал частью программы и тактики одной из крупнейший партий России – партии социалистов-революционеров. Она сформировалась в 1901 - 1902 гг. на базе остатков народовольческих групп и организаций. Лидерами партии были В. Чернов, М. Натансон, Н. Авксентьев, М. Гоц. В программных установках основатели и лидеры партии, как и народовольцы, отводили террору решающую роль в пробуждении революционного духа народа, в дезорганизации правительственных сил.

В ее рамках была образована Боевая организация, которая на практике занималась планированием и осуществлением террористических актов. Целью Боевой организации провозглашалась «борьба с существующим строем посредством устранения тех представителей его, которые будут признаны наиболее преступными и опасными врагами свободы. Устраняя их. Боевая организация не только совершает акт самозащиты, но и действует наступательно, внося страх и дезорганизацию в правящие сферы, и стремится довести правительство до сознания невозможности сохранить самодержавный строй». Одним из первых террористических актов, осуществленных Боевой организацией, стало убийство министра внутренних дел Д.С. Сипягина 2 апреля 1902 г.

В августе 1904 г. был принят устав Боевой организации, в котором закреплялась значительная доля самостоятельности и её особый статус в составе партии социалистов-революционеров. Многих привлекала возможность приложить свои силы к реальному революционному «делу», не вдаваясь в тонкости партийной политики. Именно деятельность Боевой организации заставила правительство признать партию социалистов-революционеров наиболее опасным противником.

Деятельность Боевой организации оказалась эффективной. Ее жертвами стали два министра внутренних дел – Д.С.Сипягин и В.К.Плеве. Кроме того, Боевая организации осуществила покушения на уфимского губернатора Н.М. Богдановича, генерал-губернатора Москвы великого князя Сергей Александрович. Маховик эсеровского террора наращивал обороты. С января 1905 по июнь 1907 г. во исполнение 220 приговоров Боевой организации было убито 162 человека и 80 ранено.

Кроме социалистов-революционеров, в террористическую деятельность с 1905 г. включились представители партий анархистов, социал-демократов, максималистов, народных социалистов, польской партии социалистов и других национальных объединений. Жертвами терактов в 1905-1907 гг. стали более 5 тысяч правительственных служащих. Крупным терактом явился организованный максималистами в августе 1906 г. взрыв дачи председателя Совета Министров П.А. Столыпина, жертвами которого (считая убитых и раненых) стали более 50 человек, среди которых были сотрудники охраны и посетители премьера. Планировалось несколько покушений на императора Николая II. Массовый характер приняло осуществление так называемых экспроприаций (или эксов), то есть ограблений с целью пополнения партийной казны. Только в октябре 1906 г. произошли 362 крупных ограбления со стороны террористов. Политическая полиция оказалась в сложной ситуации. Разрозненные действия боевиков было гораздо труднее взять под контроль, чем централизованный партийный террор.

Рост террористической угрозы заставил власти провести реформу политического сыска. Одним из ее инициаторов стал министр внутренних дел В.К .Плеве. Он уделял особое внимание развитию и укреплению охранных отделений в Петербурге, Москве и на периферии, более четко определил их прерогативы. При нем охранные отделения появились в основных губерниях империи.

В августе 1902 г. было издано «Положение о начальниках розыскных отделений», в котором разграничивалась компетенция жандармских управлений и розыскных отделений. Первые должны были заниматься дознанием по политическим преступлениям, а розыскные отделения осуществлять оперативно-розыскную деятельность по ним. Положение рекомендовало назначать начальниками розыскных отделений лучших офицеров Корпуса жандармов, наделявшихся существенными правами и полномочиями. В качестве основных методов сыска указывалось использование внутренней агентуры и наружного наблюдения.

К концу 1902 г. розыскные отделения функционировали в 14 регионах страны. В 1903 г. их переименовали в охранные отделения, получившие в народе наименования "охранка". К руководству ими пришли молодые энергичные офицеры, зарекомендовавшие себя в жандармской службе. Средний возраст их был 36 лет, а средний стаж службы в Корпусе жандармов - 8 лет. Все они закончили военные училища по первому разряду, почти все имели ордена. Служба в охранных отделениях поощрялась лучше, чем в армии или жандармских подразделениях. По словам директора Департамента полиции (1911-1914) С.П. Белецкого, «офицеры Корпуса жандармов, несущие розыскную службу, не только обгоняли в чинах своих сверстников по службе в армии, но и своих товарищей по Корпусу, служивших в учреждениях следственного характера, какими являлись губернские жандармские управления».

В документах Департамента полиции на рубеже веков отмечается как образцовое Московское охранное отделение, возглавляемое полковником С.В. Зубатовым, которого современники называли «гением сыска». На этот пост он был назначен в 1896 г. Жандармский генерал П.П. Заварзин позднее отмечал, что «Зубатов первый поставил розыск в империи по образцу западноевропейскому». Начальник Особого отдела Департамента полиции Л.А. Ратаев объяснял успехи отделения «удачным подбором секретной агентуры и правильно организованным наружным наблюдением». При отделении работали школа агентов наружного наблюдения и летучий отряд филёров. Сфера деятельности Московского охранного отделения распространялась за пределы Московского региона. За предотвращение покушения на царя Николая II С.В. Зубатов был награжден орденом Св. Владимира. В 1902 г. В.К. Плеве назначил Зубатова начальником Особого отдела Департамента полиции, подчинив ему охранные отделения империи. Сюда перешли также некоторые сослуживцы Зубатова и опытные работники сыска. Некоторые офицеры, начинавшие свою карьеру под началом Зубатова, возглавили охранные отделения в Москве (ротмистр В.В. Ратко), в Киеве (полковник А.И. Спиридович), в Варшаве (ротмистр А.Г. Петерсен). Ротмистр В.А. Герарди стал помощником начальника Сибирского охранного отделения, а с 1905 года - начальником дворцовой полиции. Таким образом опыт московского сыска переносился в другие регионы.

Вместе с видными деятелями политического сыска Зубатов внедрял в систему политического сыска профессионализм, учет менталитета российского общества, психологии людей преступного мира, понимание причин, целей и побудительных мотивов преступной деятельности. Жандармы «старой школы», чтобы найти одного подозреваемого, часто арестовывали десятки случайных людей. Зубатов избегал таких повальных арестов. С его точки зрения случайный арест мог подтолкнуть человека на путь революционной борьбы. Зубатов предпочитал «освещать революционные организации изнутри» с помощью тайных агентов, а аресты производить на основании полученных данных – точно и безошибочно. Поэтому он большое внимание уделял работе с секретными сотрудниками. «Для меня отношения с агентурой, - писал Зубатов, - самое радостное и милое воспоминание. Больное и трудное это дело, но как же при этом оно и нежно». Он так наставлял своих подчиненных: «Вы, господа, должны смотреть на сотрудника как на любимую женщину, с которой вы находитесь в нелегальной связи. Берегите ее как зеницу ока. Один неосторожный ваш шаг – и вы ее опозорите».

Допросы арестованных С.В.Зубатов проводил тонко и виртуозно. Он любил подробно и доверительно излагать подследственным свои политические взгляды. Его собеседники невольно втягивались в спор и раскрывали свои взгляды, которые, возможно, предпочли бы сохранить в тайне. «Его допросы, - вспоминал социал-демократ С.Мицкевич, - носили своеобразный характер. Зубатов вел беседы на самые разнообразные темы в непринужденном тоне и увлекал искренней беседой… Многим арестованным казалось, что это просто столкновение двух мировоззрений, и они, излагая свою точку зрения, тем самым выдавали часто все, что касалось их личной революционной деятельности. Он давал арестованным читать книги, особенно рекомендовал книги Бернштейна, горячим поклонником которого являлся».

На допросах С.В. Зубатов часто предпочитал затрагивать чувствительные стороны натуры арестованных, обращаться к их лучшим побуждениям. Одному из лидеров партии эсеров В.М.Чернову, отказавшемуся давать показания, он говорил следующее: «Я Вас хорошо понимаю. Скажу больше: я одобряю, я всецело одобряю такой образ действий. Я сам был молод: я сам был в Вашем положении. Вы спросите: почему же я теперь сижу здесь, на этом кресле? Да потому, что я кое-что пережил… Кое-что увидел, перечувствовал, передумал… и кое-чему научился. Вы, революционеры, нетерпимы, как верующие. Вы не можете представить себе человека, ходившего вашими путями, знающего все ваши доводы – и избравшего новый, совершенно противоположный прежнему путь. Все наши лучшие историки признают, что для своего времени самодержавный строй был прогрессивен. Почему же вы не хотите понять, что можно совершенно искренне и глубоко убежденно считать это «свое время» еще не истекшим?». Зубатов убеждал Чернова: «Проповедь террора – вот что является худшим врагом всех прогрессивных начинаний. Именно друзья народа в революционной среде должны всеми силами бороться против террора. Революционеры, которые из-за террористических выходок теряют все возможности работы в массах, имеют право противодействовать террору всеми – понимаете ли, всеми! – средствами».

.Все отмеченное выше позволило в начале XX в. покончить с остатками народовольческого террора, нанести чувствительные удары по терроризму новой волны. Так, в Томске в 1901 г. была раскрыта первая эсеровская типография и арестованы активисты партии. В 1902 г. в Ярославле арестован руководитель "Северного союза" эсеров А. Аргунов. В Киеве охранному отделению под руководством А.И. Спиридовича удалось обезвредить основных эсеровских террористов, а к 1903 г. здесь были арестованы руководители их Боевой организации - Г. Гершуни, П. Крафт и М. Мельников. К руководству Боевой организации эсеров пришел агент Департамента полиции Е. Азеф.

В эти годы тактика внедрения агентов охранных отделений в революционные организации, с одной стороны, демонстрировала большие успехи, а с другой – вызывала неожиданные последствия. В целом, можно говорить о том, что эти агенты выходили из под контроля. Самый знаменитый пример – деятельность Е.Ф.Азефа, который, будучи агентом полиции, возглавлял Боевую организацию партии эсеров с 1903 по 1908 г. Именно он возглавил подготовку покушения на министра внутренних В.К. Плеве, которое произошло 15 июля 1904 г. Под руководством Е.Ф. Азефа были произведены структурные изменения в Боевой организации, более четко распределены функции между членами организации, отвечавшими за определенные участки деятельности (наблюдатели, химики, метальщики), наладилось паспортное дело, развернулось широкое применение динамитной техники. В это время Боевая организация достигла вершины своих успехов. Однако наличие жесткой организационной структуры, во главе которой находился агент политической полиции, в результате подрывало ее деятельность. У Азефа было достаточно полномочий для нейтрализации организации. Вскоре начались провалы. Тщательно спланированные в Департаменте полиции неудачи стали преследовать операции Боевой организации, парализуя волю боевиков, неуклонно подталкивая к мысли о безрезультатности их усилий.

В инструкциях Департамента полиции перед охранными отделениями ставилась задача подбора секретных агентов, эффективного их использования, их охраны и поощрения. С мая 1902 г. по февраль 1905 г. на развитие внутренней агентуры было израсходовано около 5 млн. рублей. Архивные данные позволяют уточнить число секретных агентов за 1880-1917 годы - примерно 10 тысяч.

Успехи не удалось развить, и революционные 1905-1907 годы правоохранительные службы встретили в значительной степени ослабленными. Сказались просчеты и недооценка нараставшей опасности, непоследовательность властных структур, серьезные потери. Особенно тяжело в этом отношении сказалась трагическая гибель министра В.К. Плеве. Начальник Петербургского охранного отделения А.В. Герасимов писал: «Террористический акт 15 июля 1904 года лишил империю крупного вождя, человека, слишком самонадеянного, но сильного, властного, державшего в своих руках все нити внутренней политики». Это же отмечал сенатор А.Н. Хвостов: «Никакая страна не напасется способных людей, если их будут убивать. Убиты Сипягин, Бобриков, Плеве, а ведь это крупные фигуры, не пешки...Один Плеве чего стоит! Его смерть хуже Цусимы, при нем и Цусимы не было бы».

Осенью 1905 г. правительство сделало существенные уступки оппозиционному движению. 17 октября 1905 г. был издан Манифест, даровавший политические права и свободы, разрешивший образовывать политические партии и союзы, расширивший полномочия Государственной Думы. Началась подготовка к выборам Государственной Думы. Учитывая новые реалии, осенью 1905 г. ЦК ПСР принял решение о приостановке террористической деятельности и роспуске Боевой организации. Однако в декабре 1905 – январе 1906 гг. состоялся I общепартийный съезд, на котором было принято решение взять курс на вооруженное восстание. В этих условиях значение террора как фактора дезорганизации власти и агитационного воздействия на массы возросло. Боевая организация была восстановлена. Однако непоследовательный курс руководства ПСР вызвал к жизни множество оппозиционных групп эсеровского толка. Одной из них стал Союз эсеров-максималистов, возникший в 1906 г., для которых терроризм стал основным методом политической борьбы. В результате террор приобрел децентрализованный и неуправляемый характер.

Многочисленные местные боевые дружины, группы, отряды и террористы-одиночки обрушились на представителей власти, преимущественно среднего и низшего звена Широкое распространение получили экспроприации государственных, а нередко и частных средств, никогда ранее не применявшиеся в таких огромных масштабах. С января 1905 г. по июль 1906 г. было совершено 1951 ограбление по политическим мотивам. 8 июля 1906 г., в день своего назначения на пост председателя Совета министров, П.А. Столыпин в своем выступлении на заседании Государственной Думы сообщил, что с октября 1905 г. по апрель 1906 г. от руки террористов погибли 288 человек, 388 должностных лиц было ранено, 150 покушений не удались. По материалам Государственной Думы с октября 1905 по апрель 1906 г. террористами были убиты или ранены более 670 работников системы МВД. По статистике Департамента полиции только в 1907 г. было совершено 3487 терактов.

В результате того, что основной мишенью террористов были работники полиции и жандармерии различного ранга, их потери нарастали. Правоохранительные органы теряли людей и в то же время нередко испытывали трудности в подборе работников. По словам С.Ю. Витте, «перспектива получить бомбу или пулю никого не прельщала быть министром». Не у всех работников в такой атмосфере хватало мужества с полной отдачей вести антитеррористическую борьбу.

В глазах общественного мнения репутация полиции носила негативный характер. Считалось очевидным, что в охранных отделениях господствуют произвол, злоупотребления, недозволенные методы ведения следствия и т.д. Существовало мнение о предосудительности и антигуманной сущности этой службы. В результате складывалась ситуация, в которой правоохранительные органы и террористы находились в неравных условиях с точки зрения морально-этических принципов. В то время как террористам могли делать и делали все; не ограничивая себя никакими нормами, правоохранительные органы работали, как правило, в жестких рамках закона, используя лишь дозволенные средства. Это отмечал известный публицист и философ начала XX в. В.В. Розанов. Он писал: «Революционеры берут тем, что они откровенны. «Хочу стрелять в брюхо» - и стреляет... До этого ни у кого духа не хватает. И они побеждают... И победа революционеров, или их 50-летний успех, основывается на том, что они - бесчеловечны, а «старый строй», которого «мерзавца», они истребляют, помнит «крест на себе» и не решается совлечь с себя образ человеческий».

На волне революции, в стремлении противодействовать ей, оформилось монархическое движение. Дать отпор революционерам были призваны боевые дружины черносотенных союзов. Их непосредственная задача состояла в оказании содействия полицейским властям. «На обязанности лиц, принадлежащих к Союзу русского народа, - говорил один из его представителей, - лежит пресекать смуту, и мы имеем право арестовать всякого человека, у которого окажется оружие или преступные прокламации. Аресты эти мы имеем право производить даже без помощи... полиции».

Однако многие черносотенные группы не желали ограничиваться ролью «группы поддержки» и превышали свои и без того широкие полномочия. Стремление бороться с врагом его же оружием приводило правых к тактике индивидуального террора. Их действия не считались антигосударственными, но, будучи противозаконными, создавали дополнительные проблемы для полиции. В документах Департамента полиции появился термин «межпартийный террор». Особенно деликатные вопросы приходилось решать в связи с политическими убийствами, жертвами которых становились члены либеральных партий, не изобличённые в государственных преступлениях, но признаваемые черносотенцами злейшими врагами государства. Представители правительства были вынуждены отчитываться перед Думой за действия членов монархических организаций. В результате политических союзников приходилось постоянно держать в поле зрения, также как и противников.

Перелом в борьбе с терроризмом связан с деятельностью П.А.Столыпина. В апреле 1906 г. он был назначен на пост министра внутренних дел, а в июле – стал председателем Совета министров. Он принимал решительные меры по оздоровлению обстановки и пресечению терроризма. В апреле 1906 г. он издал циркуляр, в котором сформулировал программу деятельности правоохранительных органов: укрепление охранных отделений, устранение дублирования и трений их с жандармскими управлениями, дифференцированный подход к революционным партиям, организациям, социальным слоям общества, более широкое внедрение современных средств и методов сыскной деятельности, ужесточение карательных мер в отношении злостных преступников.

По инициативе Столыпина в декабре 1906 г. для объединения и координации работы органов, ведающих политическим сыском, были учреждены районные охранные отделения, действующие под руководством и контролем директора Департамента полиции. Сферой их деятельности стали округа, объединяющие несколько губерний. Районные охранные отделения призваны были обобщать поступающую с мест информацию о государственных преступлениях, дополнять ее за счет своей агентурной деятельности и определять стратегические направления розыска в пределах округов и губерний.

Значительное расширение сферы наблюдения потребовало нового преобразования органов сыска. В 1906 г. в составе Департамента полиции были сформированы два Особых отдела. Первый ведал розыскной работой в партиях, а второй - в массовом движении и среди общественности. Число охранных отделений с трёх в 1902 г. возросло до тридцати одного в 1908 г. Пережив шок от столкновения с революционной стихией, политическая полиция с удвоенной энергией развернула борьбу с организованным антиправительственным движением. Агентурная сеть расширялась количественно и совершенствовалась качественно. Под руководством Азефа Боевая организация партии социалистов-революционеров за 1907-1908 гг. не совершила ни одного успешного покушения. По признанию руководства партии, деятельность этого секретного сотрудника политической полиции «»обессилила террор в самую критическую для правительства и для революции эпоху».

В феврале 1907 г. П.А.Столыпин утвердил «Положение об охранных отделениях», уточнившие правовые основы их функционирования, структуру построения и подчинения, сферу и принципы деятельности. Главным мерилом успешной деятельности этих отделений, указывалось в документе, будет «не количество произведенных ими ликвидаций, а число предупрежденных преступлений и процентное отношение обысканных лиц к количеству тех из них, которые подверглись судебной каре». Больше внимания стало уделяться профессиональной подготовке сотрудников политического сыска. В Царском Селе были открыты курсы, проводились занятия и в охранных отделениях. Департамент полиции, начальники районных охранных отделений теперь чаще организовывали встречи сотрудников в целях обмена опытом; был проведен общероссийский съезд начальников охранных отделений.

В борьбе с политическим терроризмом Столыпин опирался на ветеранов сыскной службы (П.А. Рачковского, А.А. Макарова, Д.Ф. Трепова, П.П. Дурново, М.Ф. фон-Коттена) и на новое поколение работников правоохранительных органов (М.И. Трусевича, А.В. Герасимова, П.Г. Курлова, А.И. Спиридовича, А.А. Красильникова, С.Е. Виссарионова С.П. Белецкого, Е.К. Климовича, М.С. Комиссарова, П.С. Статковского и др.). Заметный след в политическом сыске оставил генерал А.В. Герасимов, который в 1905-1909 гг. возглавлял Петербургское охранное отделение. Службу здесь он начал с обновления секретной агентуры, доведя ее до 150 человек. Ему удалось выйти на след террористки П. Ивановской и вместе с ней арестовать группу в 20 человек. Благодаря его усилиям был расстроен и эсеровский план убийства императора. Огромные услуги оказал правоохранительным органам Е. Азеф. А.В. Герасимов вспоминал: «Азеф оказался моим лучшим сотрудником в течение ряда лет. С его помощью мне удалось в значительной степени парализовать деятельность террористов». В 1905-1908 гг. с помощью Азефа были предотвращены покушения на московского генерал-губернатора П.П. Дурново, губернаторов нижегородского, бакинского, иркутского. В 1908 г. была обезврежена большая группа активных террористов (Л. Синегуб, В. Лебединцев, А. Распутина, Л. Стуре и др.), готовивших покушение на великого князя Николая Николаевича и министра И.Г.Щегловитова. Благодаря Азефу в 1907-1908 гг. предотвращены взрыв здания Государственного Совета и два покушения на Николая II.

В условиях, когда террористы развязали настоящую войну против государства, П.А.Столыпин выступил с инициативой введения чрезвычайных мер по оздоровлению ситуации. 19 августа 1906 г. указом императора в порядке чрезвычайного законодательства был принят закон о военно-полевых судах, который вводил упрощенную процедуру рассмотрения дел террористов. Дела рассматривались в течение 48 часов, а смертн