Восточная Европа: новые геополитические реальности

На протяжении столетий Восточная Европа чаще всего была объектом, а не субъектом глобальной мировой политики. В по­следние десятилетия с этим регионом напрямую связаны инте­ресы держав Европы, а на исходе XX в. — и мира. Нередко она являлась источником конфликтов между великими державами. Обе мировые войны начались в этом регионе, так как в нем со­шлись главные геополитические противоречия между самыми могущественными странами мира.

Многое разделяет страны Восточной и Западной Европы (экономические, культурно-исторические факторы: разные со­циально-политические идеалы, конфессии, груз исторической враждебности, этническая пестрота и т. п.).

Торгово-экономические, экспортно-сырьевые и другие фак­торы предопределяют тяготение большей части Восточной Ев­ропы к России, а не к Западным странам. На основе этого мож­но утверждать, что Запад вряд ли в исторической перспективе получит выигрыш, привлекая к себе страны этого региона, до­биваясь ослабления России. Путь культивирования у населения стран региона неприязни к России — это тупиковый путь (прежде всего для самих государств Восточной Европы). Россия тоже чрезвычайно заинтересована в нормализации отношений с соседями. История и география обусловили заинтересованность России в добрососедских, торгово-экономических контактах с Восточной Европой. Они отвечают ее безопасности, ее корен­ным интересам.

В силу обстоятельств к концу XX в. Россия может выходить на страны Восточной Европы только через суверенные государ­ства — Украину и Белоруссию, исключением является анклав Калининградская область, будущность которого тоже вызывает много вопросов. Этот фактор (ограничение, сужение географи­ческого пространства России) внес фундаментальные изменения в отечественные геополитические возможности. Изменения, произошедшие в регионе за последние 12—15 лет, вновь превра­тили Европу в серьезный источник международной напряжен­ности. Очаг этой напряженности — не только страны Восточной Европы, но и Калининградская область, и страны Прибалтики.

Политико-психологический климат в регионе, за исключе­нием Калининградского анклава, неблагоприятен для России. Но он также неблагоприятен и для стран Запада (в Польше, Словакии, например, чрезвычайно сильны антигерманские на­строения). Это объясняется во многом тем, что народы Восточ­ной Европы десятилетиями были разменной монетой в руках политиков стран Запада. Положение стран — сателлитов той или иной державы — Запада или Востока — давало, конечно, и определенные выгоды, но они не могли ослабить общего впечатления от сугубо подчиненного положения стран региона. По­добное статус-кво после войны устраивало в определенной мере и СССР, и Запад. Система государств-сателлитов, или клиентов, была своего рода буфером, «санитарным кордоном» между Вос­током и Западом, обеспечивающим относительную безопасность существования двух блоков. И включение стран Восточной Ев­ропы в сферу влияния Запада — далеко не однозначный истори­ческий факт.

В объединении Германии уже заложен узел многих европей­ских противоречий. Оно принесло не только позитивные ре­зультаты. Даже для мощной экономики ФРГ объединение при­несло пока больше минусов, чем плюсов. А присоединение го­сударств Восточной Европы к Западу произошло на правах бед­ных родственников. Это предопределяет качество всех отноше­ний между странами Европы. В перспективе этот регион может превратиться в «Балканы». События в Югославии — только предвестник обострения межнациональных и межгосударствен­ных отношений. Распад Чехословакии — начало цепной реак­ции размежевания. Некоторые западные политологи утвержда­ют, что Европа XXI в. будет иметь больше общего с Европой XIX в., чем с Европой середины уходящего столетия. В XIX в. здесь царило буржуазное соперничество, приводившее к цепи бесконечных конфликтов. Сейчас, как и тогда, в качестве поро­ховой бочки выступает Югославия, где в течение почти 10 лет тлеет «бикфордов шнур» межнациональных конфликтов, перио­дически перерастающих в военное противостояние.

Структуры, созданные в Западной Европе после 1945 г., сей­час или значительно ослаблены, или сталкиваются с неопреде­ленностью целей. «Фрагментация» нынешней Европы позволяет утверждать, что реальная угроза безопасности европейским госу­дарствам исходит не извне, а друг от друга. Развитие Восточной Европы определяют такие факторы, как стремление к суверен­ности, возрождению и рост национализма. Они носят объектив­ный характер, этот процесс присущ почти всем без исключения странам мира. Набирает силу тенденция возрождения коалиции и союзов между группами государств. В Европе создаются по­добные коалиции для решения в короткие сроки экономиче­ских, политических, территориальных, экологических и других важных проблем. Например, союзы Венгрии и Чехословакии. Польши, Австрии, Италии. Расширяются между ними двусто­ронние связи. Все больше умов захватывает идея создания Евро­пейской безопасности в противовес НАТО. Но в пику этой идее усиленно пропагандируется тезис западного «ядра мощи», пре­вращения его в «ядро мировой мощи», при этом страны Восточ­ной Европы должны будут поддерживать усилия «ядра» в институционализации демократии и становлении рыночной экономики.

Региональная геополитика выступает в этих концепциях как звено общей глобальной геополитики. Она должна способство­вать реализации геополитических устремлений стран Запада, прежде всего США, Германии, Франции. Фактически трансна­циональные компании меньше всего берут в расчет такие поня­тия, как суверенитет восточноевропейских государств, что идет в разрез с основными тенденциями, протекающими в регионе. Мы уже отмечали выше особую роль объединенной Германии в комплексе отношений в Европе. Ее даже называют господином политико-экономического европейского баланса, а экономиче­ское и дипломатическое влияние чувствуется не только в регио­не, но почти во всех уголках Земли.

Произошедшие территориальные изменения, рост экономи­ческой и политической мощи объективно подталкивают Герма­нию на изменение статус-кво, утверждение в роли вершителя судеб Европы, а в перспективе — и мира. Признаками таких по­тенциальных притязаний являются действия германского поли­тического руководства по дестабилизации положения в Югосла­вии, вмешательство в события в Албании, соучастие вместе с американскими и английскими войсками в депортации сербских лидеров, готовность вмешаться в события в Ираке. В ближай­шем будущем следует ожидать возрождения, хотя в иных формах и при иной аргументации, старой концепции общеевропейской роли Германии, а в перспективе — претензии на роль мирового гегемона. Многие европейцы (особенно французы и англичане) высказывают опасения, что в центре континента может появиться «четвертый рейх». Об этом в свое время говорила М. С. Горбачеву бывший премьер-министр Англии М. Тэтчер. Именно этим мож­но объяснить вновь вспыхнувшую страсть в Германии к публич­ным обсуждениям концепций отцов — геополитиков, особенно концепции Центральной (Срединной) Европы («Mitteleuropa»). Автор ее — «отец немецкого либерализма» Ф. Науманн (1860 — 1919). Его работа «Mitteleuropa» во время Первой мировой войны была практически настольной книгой в Германии и Австрии. Отсюда рукой подать до тезиса П. де Лагарде, который в се­редине XIX в. требовал для Германии доступа к Средиземному Морю, в частности, овладения портом Триест, а также устьем Дуная. Эти идеи высказывал в антиславянской статье один из Основателей марксизма Ф. Энгельс. В 1849 г. он писал, что

... словенцы и хорваты отрезают Германию и Венгрию от Адриатического моря, а Германия и Венгрия не могут дать отрезать себя от Адриатического моря по «географическим и коммерческим соображениям», которые... представляют для Германии и Венгрии такой же жиз­ненный вопрос, как, например, для Польши берег Балтийского моря от Данцига до Риги¹⁷.

Нельзя забывать сейчас и такое немаловажное обстоятельст­во, как растущее желание немцев «восстановить историческую справедливостъ». Сделать это можно, как они полагают, путем возвращения территории бывшей Восточной Пруссии. Конечно, мир значительно изменился не только за последние 150 лет, но даже за последнюю половину нынешнего столетия. Признаком этих перемен могут служить весомые шаги в сферах экономики, финансов, политики в Европе. Целенаправленно осуществляется курс на интеграцию стран Западной Европы: упрочнение экономических связей, политического союза (Европарламент в Страсбурге), финансов (вхождение в Европе в оборот новой об­щеевропейской валюты — «евро»).

Скорее всего усилия Германии будут направлены на Восток, на наиболее слабое звено в окружающих ее странах. И применять она будет не военные, а экономические средства. Экономический поход на Восток по сути уже начался. Инвестиционная экспансия ведется против всех стран, включая, конечно, и Россию. Направление экспансии на Запад исключается по многим причинам. Важнейшие из них — экономическая и поли­тическая стабильность больших стран Западной Европы, а также присутствие войск США.

Нейтрализация влияния, экспансии Германии может быть осуществлена активной внешней политикой России, развитием более тесного сотрудничества с другими мощными европейскими державами и прежде всего с Францией. Второе средство, иг­рающее вспомогательную роль, — подключение РФ к западно­европейским структурам. Важно только не сводить это подклю­чение к роли России в качестве сырьевого придатка Европы (хотя энергоносители тоже можно превратить в козырную кар­ту), а главным образом активно включиться в межгосударствен­ную кооперацию, в общественное разделение труда, когда каждый зависит от каждого. В иных случаях, особенно при соци­ально-экономических потрясениях, в Германии могут значи­тельно окрепнуть пока что довольно слабые реваншистские си­лы. Они при определенных условиях смогут оказывать серьезное влияние на внешнеполитический курс страны. Таким образом, лидерам стран Восточной Европы надо помнить, что германский экспансионизм в потенциале сохранился. Надо не забывать об этом и народам стран Прибалтики, которые в конце XX в. доб­ровольно стремятся в геополитическое поле Запада и прежде всего Северной Европы и Германии.

Суммируя сказанное, можно сделать вывод, что в Европе идет процесс возврата от биполярной военно-политическом структуры к динамично развивающейся многополярной системе международных отношений. Военные проблемы в данном про­цессе пока играют важную роль, но к концу XX в. центр тяже­сти переместился в сторону финансово-экономических проблем — это во-первых. Во-вторых, в Европе формируется фрагмен­тарная система национальных государств (страны Прибалтики тяготеют больше к Скандинавии, Польша, Венгрия/Чехия — к Германии и т. д.). Страны Восточной Европы образуют временные коалиции, которые текучи, меняют свои ориентиры, исходя из сиюминутных интересов (чаще всего финансовых, экономи­ческих, политических, военных). Эти интересы нередко форму­лируются политиками-однодневками, носят субъективно-вкусовой характер, не отмечены печатью серьезного анализа присущей современности глубокой всеобъемлющей взаимозави­симости. Но нельзя забывать, что эта взаимозависимость может быть разрушена ростом национализма и сепаратизма нацио­нальных государств (как произошло со странами Восточного блока, с Советским Союзом). Трения на национальной основе стали одним из важнейших признаков и тревог не только стран Прибалтики, Восточной и Западной Европы, но и всего мира.

Восточная и Западная Европа в потенциале могут рассматри­ваться как геополитическое кризисное ядро, способное взорвать общестратегическую обстановку. Исчезновение Варшавского блока сняло вопрос системного противостояния, изменило рас­становку геополитических сил, ее структуру, внесло много но­вых элементов. К концу XX в. по сути Россия осталась одна против системы стран Восточной и Западной Европы, а в ее двери все настойчивее стучится монстр, оставшийся как орудие устрашения и экспансии, — НАТО.

Россия и страны Прибалтики

Самое пристальное внимание геополитиков привлекает Прибал­тийский регион, особенно в вопросе об участии в НАТО Литвы, Латвии и Эстонии. Для России это не академический спор, если учесть, что она кровно заинтересована в выходах на Балтику. Балтийский регион имеет исключительно важное значение для всех европейских государств, Их связывают с Прибалтикой ком­муникации, торгово-экономические отношения, исторические корни. Особенно это касается скандинавских стран (Финляндия, Швеция, Дания, Норвегия). При соблюдении определенных ус­ловий этот регион может в конце XX — начале XXI вв. стать одним из генераторов мира и сотрудничества для всей Европы. Геополитические интересы России здесь объективно совпадают с интересами большинства стран Европы. А главное — Россия должна иметь надежный спокойный морской путь в европей­ские страны.

Таким образом, Россия объективно заинтересована в геопо­литической стабильности не только Калининградского анклава, но и стран Прибалтики. Она твердо настроена развивать добрые отношения с Литвой, Латвией и Эстонией, чтобы они не имели оснований для беспокойства по поводу их включения в буфер­ную зону, в «санитарный кордон» между Востоком и Западом. Это станет важным фактором создания обстановки для спокой­ной и созидательной жизни многочисленного русского, украин­ского и белорусского населения в странах Прибалтики.

Пока же в столицах этих государств преобладает мнение, что спокойствие стран Прибалтики может гарантировать только пребывание в НАТО. В обоснование этого выбора обычно приводятся такие аргументы: необходимость оградить свою незави­симость и суверенитет от потенциальной угрозы с Востока, от­крыть простор для интеграции стран Прибалтики в западную экономику, цивилизацию, гарантировать их социальное развитие.

Все эти аргументы в основном надуманны и активно разду­ваются заинтересованными политиками, СМИ. Российских войск в Прибалтике нет, в конце 1998 г. прекратил свое сущест­вование последний военный объект в Латвии — база слежения в Скрунде. Реформирование, а точнее возрождение экономики России, является императивом, диктующим продолжение ее курса на углубление мирных отношений со всеми соседями. По­этому цели, сформулированные политиками стран Прибалтики — слияние с западной цивилизацией, экономикой, утверждение принципов демократии, прав человека, экономическое процве­тание — могут быть достигнуты и без участия в альянсе НАТО, без многомиллиардных сумм, которые придется заплатить за вхождение в эту военно-политическую группировку.

Наше отрицательное отношение к расширению Североатлан­тического альянса на Восток, в том числе за счет приема в аль­янс стран Прибалтики, обосновано конкретными причинами. Во-первых, прием в НАТО Латвии, Литвы и Эстонии в военном отношении сильно затрагивает оборонные интересы России и Белоруссии, от Эстонии, Латвии и Литвы рукой подать до Мо­сквы, С.-Петербурга, Минска и других жизненных центров. Во-вторых, усилится углубление раскола в Европе, произойдет на­ращивание военно-политической мощи за счет стран Прибалти­ки и Восточной Европы. Альянс остается замкнутой организа­цией, имеющей геостратегические планы, недоступные для ма­лых государств, хотя и формально входящих в НАТО. В-третьих, существенно подрывается значение Основополагающего акта Россия — НАТО, в котором Россия четко высказала свою озабо­ченность расширением альянса. Отсюда вытекает четвертый мо­мент противоречий: Россия вынуждена будет предпринять меры по укреплению военной инфраструктуры, обороноспособности. Заверения, которые мы получаем от западных политиков, что «русским надо перестать нервничать» по поводу расширения НАТО, «перестать смотреть на Балтийский регион как на кори­дор для вторжения иностранных армий» не могут приниматься всерьез. История знает тысячи случаев, когда вслед за подобными успокоительными заявлениями, договорами о вечном мире, дружбе или нейтралитете начинались кровопролитнейшие вой­ны. В этой связи можно задать встречный вопрос: зачем втягивать страны Прибалтики в НАТО, если Россию США называют своим партнером? В геополитике нет постоянных партнеров, друзей, союзников. Вспомним слова императора Александра III, что у России есть только два союзника — ее армия и флот.

При строительстве двусторонних и многосторонних отноше­ний со странами Прибалтики нам надо помнить еще об одном аспекте: мирные экономические, торговые, транспортные связи со странами-соседями приносят немалые доходы балтийским государствам, обеспечивают их прогресс в экономике. И, естест­венно, для Москвы небезразлично, что за счет российских средств будет оплачиваться вживание прибалтов в военную структуру альянса. Россия не может равнодушно отнестись и к тому, что в военных городках, солдатских казармах, пунктах ВО, военно-морских базах, созданных руками и на деньги рус­ских людей, солдат разместятся военнослужащие Североатлан­тического блока.

Следующая сторона проблемы отношений России и прибал­тийских государств состоит в том, что в последних существует внутригосударственный сепаратизм, воинствующий национализм, неконтролируемая миграция, сложные экологические и .другие проблемы, решать которые нужно с определенным госу­дарством, а не альянсу в целом. Да и в Европе есть государства — не члены НАТО, которые не боятся за свою национальную безопасность. Их нейтралитет (Швеции, Финляндии, Швейца­рии и др.) предполагает приоритет национальных интересов, а не подчинение их геополитической сверхдержаве, определяющей геостратегический курс альянса. Постоянный нейтралитет, напри­мер, обеспечил многовековую стабильность Швейцарии и Швеции, гарантировал их от втягивания в различные конфликты вопреки воле народа этих стран. Кроме того, подобный статус позволяет этим государствам заметно влиять на политическое решение многих сложных вопросов. Именно этими делами остался в памяти на­родов мира бывший премьер-министр Швеции Улоф Пальме.

Понимая многостороннюю важность нейтралитета, Россия выступает за то, чтобы Прибалтийские страны, весь Балтийский регион был внеблоковым, нейтральным регионом и был превращен в зону устойчивого развития, безопасности и стабильности. Россия готова гарантировать безопасность этим странам в виде одностороннего обязательства, подкрепленного в международно-правовом плане посредством заключения многостороннего соглашения о добрососедстве и взаимном обеспечении безопасности. К этим гарантиям могут присоеди­ниться другие страны: США, Германия, Великобритания. Франция и международные организации, включая военные. Па­раллельно могут быть разработаны меры доверия в военной, экономической и социальной сферах, которые смогут подкре­пить политические гарантии.

В военно-политических отношениях можно ввести режим доверия в приграничной полосе, безвизовые поездки жителей, отказ от военной деятельности, налаживание совместного контроля за воздушным пространством всего прибалтийского ре­гиона, запрет на проведение военно-морских учений в нежела­тельных регионах Балтики. В экономической сфере в XXI в. можно создать единый топливно-сырьевой и энергетически и комплекс, единую информационную структуру: дороги, порты, систему энерго- тепло- и водоснабжения. В социальной и гума­нитарной сферах — усилить развитие контактов между людьми и организациями; совместные действия, взаимопомощь по обеспе­чению прав русских, украинцев, белорусов, поляков, других нацменьшинств, на практике испытывающих большие трудно­сти выживания в атмосфере национализма, захватившего быв­шие советские прибалтийские республики; сотрудничество в борьбе с распространением наркотиков, отравляющих и радиа­ционных материалов, сотрудничество в борьбе с преступностью и терроризмом и др.

Политические лидеры прибалтийских стран, безусловно, по­нимают важность и выгодность добрососедских отношений с Россией. Но они испытывают давление со стороны сильных соседей и в большей степени со стороны мощной геополитической сверхдержавы, стремящейся к монопольному миру.

Германия в настоящее время играет заметную роль... в экономике стран Балтии. Для Латвии, например, она является вторым по объему оборота торговым партнером (около 13% экспорта и 15% импорта), зани­мает третье место по объемам иностранных инвестиций в республику¹⁸.

В Литве Германия является основным иностранным инве­стором. США оказывают балтийским странам помощь в рамках проекта «Поддержка восточноевропейской демократии». Это передача технического опыта на краткосрочной и долгосрочной основе, капиталовложения и поддержка кредитных возможно­стей частных предприятий.

В сумму более $100 млн. оценивается объем помощи, предостав­ляемой балтийским странам с сентября 1991 г. американской корпо­рацией частных инвестиций за рубежом в целях продвижения эконо­мических реформ¹⁹.

После подписания странами Балтии рамочного документа программы НАТО «Партнерство ради мира» активизировалось американо-балтийское сотрудничество и в военной области.

Тем не менее сравнительно недавние договоренности с Лит­вой о государственной границе и разграничении континенталь­ного шельфа показали, что экополитические, военные, геополитические интересы России и стран Прибалтики диктуют им ге­неральную линию взаимоотношений: добрососедскую, взаимоуважительную, учитывающую интересы всех стран.

Большое значение в Прибалтийском регионе в конце XX в. стал играть многосторонний форум — Совет государств Балтийского моря. В мае 1996 г. на о. Готланд состоялась встреча глав Совета под девизом: «Партнерство во имя культуры». В ней приняли участие 11 премьер-министров стран-участниц. Сотрудничество Москвы со столицами Балтийского региона может стать очередным шагом в процессе сближения с ЕС. Политиче­ские лидеры Дании, Финляндии и Швеции взяли на себя роль «старшего брата» в отношении стран Прибалтики, поэтому лю­бые шаги Москвы в этом регионе воспринимаются политиками стран Балтийского региона (особенно датчанами) с большой на­стороженностью. В оценке действий России и стран Прибалти­ки у их скандинавских покровителей чаще всего проявляются двойные стандарты. Особенно это видно при их оценках гражданских прав русских и русскоязычных в Латвии, Эстонии » Литве, а также неурегулированности территориальных вопросов Эстонией и Латвией, сложностей транспортировки российских Грузов через Литву в Калининградскую область и заявлений балтийских политиков о статусе последней.

В интересах как стран Запада, так и России активно использовать инфраструктуру и транспорт прибалтийских государств для создания прочных добрососедских и взаимовыгодных связей. Односторонняя ориентация Литвы, Латвии и Эстонии на скандинавские страны, в частности, и на Запад вообще, может показаться в недалекой перспективе дестабилизирующим факто­ром. Полномасштабное членство соседей-прибалтов в НАТО в обозримом будущем остается неприемлемым для России. И при­соединение к НАТО де-факто может привести к былому расколу Европы, усилению конфронтации в мире. В силу динамических изменений в геополитическом балансе сил Прибалтика может превратиться в передовой военный плацдарм для силового дав­ления на Россию.

О подобных перспективах говорят многие политические шаги нынешних лидеров прибалтийских государств. Так, в ли­товском парламенте был рассмотрен вопрос о пересмотре кон­ституции. Законодатели решили, что конституция не должна запрещать размещение иностранных войск и ядерного оружия на территории Литвы. Латвийский сейм в августе 1996 г. принял декларацию «Об оккупации». Балтийский Совет 13 ноября 1994 г. принял резолюцию «О демилитаризации и статусе» Ка­лининградской области. Во всех Прибалтийских республиках идет процесс активного вытеснения русских и русскоязычных из важнейших сфер политической и социальной жизни и просто грубое выселение этнических русских «на их историческую ро­дину», т. е. политики Литвы, Латвии и Эстонии готовят почву, общественное мнение для реализации договоренностей по рас­ширению инфраструктуры НАТО,, а в перспективе — ввода ино­странных войск и ядерного оружия.

Поэтому даже отзыв территориальных претензий к России и Белоруссии со стороны стран-соседей, урегулирование погранич­ных проблем и подписание договоров о границе, смягчение прес­са по отношению к русскоязычным гражданам и нацменьшинст­вам не устраняют противоречий сторон. Из «патронирующих» Прибалтику государств наиболее сбалансированную позицию за­нимает правительство Швеции. Оно неизменно напоминает латышам и эстонцам о положении русских, проживающих в этих странах. В основном же почти все малые страны северной Европы против решений, которые дестабилизировали бы, а тем более взо­рвали спокойную жизнь населения этого региона, против таких решений, которые втянули бы страны Балтии в геополитические игры великих держав.