Прирост населения в разные исторические периоды 5 страница

Плуг, это главное сельскохозяйственное орудие Средневековья, представляет собой достаточно сложный инструмент, который можно изготавливать и использовать различными способами. Есть существенное различие между симметричным движением арда (примитивного плуга, называемого по-французски araire, а по-не­мецки — Haken), который прорезает борозду, выталкивая грунт в обе стороны, и так называмым тяжелым плугом (по-французски charrue, по-немецки — Pflug], который отваливает почву либо в пра­вую, либо в левую сторону. Для этого необходим асимметричный лемех и отвал (которые, собственно, и являются его отличительны­ми признаками — а вовсе не его «тяжесть»: по сути дела, арды могли быть тяжелее так называемых «тяжелых» плугов)⁸².

Это фундаментальное различие в способе употребления и ре­зультате труда — не единственное, чем могли отличаться между собой плуги, Плуги могут тянуть кони либо быки. Это может быть одно тягловое животное, пара или несколько пар (в плуг, конечно, могут впрягаться и люди либо использовать для этого механизмы). Плуг может стоять на колесах или нет; может иметь или не иметь ножа — вертикального лезвия для разрезания земли впереди леме­ха; и так далее и тому подобное. Для Средневековья этот, сам по себе непростой, вопрос осложняется еще и тем, что сохранившиеся источники на этот счет скудны и туманны. Внятную историю зем­леделия приходится восстанавливать на основании мельком обро­ненных ссылок в церковных хрониках, косвенных упоминаний в отчетах, в иллюстрациях к псалтырям и календарям.

Самое раннее письменное упоминание о немецких и славян­ских плугах содержится в «Славянской хронике» Гельмольда, дати­руемой 70-ми годами XII века. В трех разрозненных местах он пишет о «славянском плуге» (Slavicum aratrum) как о единице обло­жения десятиной. В каждом случае он дает пояснение: «пара волов либо одна лошадь составляют славянский плуг»; это плуг, «состоя­щий из двух волов или одного коня»; «Славянский плуг тянут два

f- ЯЧ т-. ^^

вола либо столько же лошадей»⁰-¹. Все эти упоминания не вполне

6. Новый ландшафт

ясны. Помимо того, что по-разному называется число коней, тяну­щих славянский плуг — хотя это могла быть и оговорка, — остает­ся вопрос, что подразумевается под выражением «составляют сла­вянский плуг». Если за ним кроется чисто фискальный смысл, то есть «славянский плуг» попросту выступал единицей обложения де­сятиной, то мы едва ли можем делать какой-либо вывод о том, что за сельскохозяйственное орудие имеется в виду. И все же что за­ставляет Гельмольда называть этот плуг «славянским»? (Ясно, что не сами славяне придумали этот термин.) Возможно, что физичес­кой разницы между плугом, используемым немцами и славянами, и не было, если не считать того, что славяне запрягали в плуг пару волов или одного (или двух) коней, в то время как немцы использо -вали больше тягловой силы. Есть также вероятность того, что такой разницы не было вовсе, но славяне использовали плуг как единицу налогообложения, а немцы — нет. Тогда получается, что «славян­ский плуг» был «обычным плугом с упряжкой, который облагался десятиной». Выходит, что Гельмольд не столько дает нам ответ на вопрос, сколько ставит очередную загадку. Для того, чтобы соста­вить более или менее ясную картину, его свидетельство необходи­мо подтвердить другими материалами.

Документальные свидетельства конца XII—XIII века дают, с одной стороны, целый ряд синонимов к понятию «славянский плуг», а с другой — набор терминов, которые ему противопоставля­ются либо выступают антонимами. Среди наиболее часто употреб­ляемых эквивалентов — термин ункус (uncus), латинское слово, первоначально означающее «крюк». Например, епархия Ратцебург-екая, восстановленная Генрихом Львом в середине XII века, суще­ствовала за счет податей, собираемых с ункуса"⁴. Княжеские пода­ти на острове Рюген также собирались с одного плуга (ункуса)⁸⁵. В Силезии тоже территориальной единицей измерения служил ункус⁸⁶. То, что ункус является эквивалентом «славянского плуга», сомнений не вызывает: в 1230 году Тевтонские рыцари обязались платить епископу Пруссии бушель пшеницы в качестве десятины с каждого «славянского плуга» (aratrum Slavicum) в Хелминской земле⁸⁷, а тридцать лет спустя соглашение о податях в Эрмланде специально предусматривало, что «подати надлежит платить тем же образом, как они платятся в Хелминской земле», то есть с ункуса⁸⁸. Фискальный реестр Датского короля 1231 года облагал податями поселения исходя из манса или других единиц за исключением де­вяти «славянских деревень» на острове Феймарн, которые облага­лись налогом по количеству плугов (ункусов)⁸⁹. Плуг также имено­вался гакеном (Haken), это был немецкий народный вариант. В одном померанском документе 1318 года так и значилось: ((ункус, называемый гакеном»^⁰. Круг завершает Хелминская грамота 1233 года, в которой снова устанавливаются условия уплаты пода­тей — по бушелю пшеницы с «каждого польского плуга (Polonicale aratrum), который называется гакен (hake)». Таким образом, под-

Роберт Бартлетт. Становление Европы

тверждается, что слова «славянский плуг», «ункус», «гакен» и «польский плуг» обозначают одно и то же.

Как правило, это понятие (в разных вариантах) противопостав­лялось другому. В документе 1230 года, фиксирующем соглашение между Тевтонскими рыцарями и епископом Пруссии, например, «славянскому плугу» противопоставляется «германский плуг» (ага-trum Theutonicale). Это была стандартная единица взыскания пода­тей, иногда она называется просто «плуг» (aratrum) в противопо­ложность ункусу или гакену. Один прусский документ 1293 года определяет уплату десятины в размере бушеля ржи с каждого плуга (aratrum) и бушеля пшеницы с каждого ункуса (uncus), В 1258 году термин «немецкий плуг» был употреблен в противовес «прусскому ункусу»⁹¹. В Польше это противопоставление получило еще более яркое воплощение. Синод в Гнезно 1262 года регламентировал уп­лату десятины «с каждого малого плуга, называемого раддо (radio)», и «с большого, называемого плуг (p7ug)»⁹². Во всех других случаях плуг (Pflug) противопоставляется гакену (Haken), из чего следует, что «малый плуг» и гакен — это одно и то же, а значит, ункус —

это и есть «славянский (или польский) плуг», а «большой плуг» —

~ с« ^J

это «плуг немецкий»^SJ.

В совокупности из этого документа можно сделать вывод об ощутимом различии между немецким и местным типом плуга. Од­нако еще предстоит выяснить, являлись ли эти плуги реальными сельскохозяйственными орудиями либо служили только единицей обложения. Если так, тогда надо уточнить, чем они между собой различались. Подтверждения реальных физических отличий гер­манского, или большого, плуга от славянского, или малого, хотя и мимолетны, но достаточно убедительны. В одном документе XJII века говорится об уплате шести шиллингов «с каждого дома, откуда выходит плуг», и трех шиллингов «с каждого дома, откуда выходит гакен»⁹⁴. Немногим позднее в одной прусской грамоте го­ворилось о плате поселенцев «из расчета плугов или ункусов, кото­рыми они возделывают поля»⁹⁵; и еще более недвусмысленно зву­чит реплика об «ункусе, которым пруссы и поляки привыкли обра­батывать землю»⁹⁶. Таким образом, едва ли можно сомневаться в том, что различия, о которых мы говорили, относятся и к орудиям земледелия как таковым, и к фискальным расчетам.

Последний и решающий критерий этих различий носит количе­ственный характер: немецкие, или большие плуги неизменно обла­гались вдвое большей десятиной, нежели славянские, или малые плуги. Например, уже цитированный документ 1230 года определя­ет десятину в размере двух бушелей зерна с каждого немецкого плуга и одного бушеля — с плуга славянского. Аналогичным обра­зом различаются подати, взимавшиеся в соответствии с Хелмин-ской грамотой с немецкого плуга и «польского плуга, именуемого гакеном». Из другого документа, относящегося в XIII веку, следует, что с каждого «гокена» (hoken) брали один скот (1/24 марки) и

б. Новый ландшафт

сноп льна, в то время как с плуга (рПиде) подать составляла два скота и два снопа льна. Еще в одном случае, как мы уже говорили, десятина с плута и гакена устанавливалась в размере шести и трех шиллингов. В целом можно сказать, что дошедшие до нас докумен -ты свидетельствуют о том, что германский, или большой плуг счи­тался более крупной единицей налогообложения по сравнению со славянским, или малым плугом⁹⁷.

Если существовали различия терминологического, физического и фискального порядка, возникает вопрос, на чем они основыва­лись. Плуг был большим и немецким, ункус или гакен — малым и славянским (либо прусским). Многие авторы уже предпринимали попытку отождествить плуг с тяжелым плугом, а гакен (ункус) — с сохой или ардом. Обоснованность такого отождествления заключа­ется в следующем: главное ощутимое отличие двух типов плуга ско -рее всего соответствовало тому, как оно видится современным крестьянам и ученым; термин «гакен» (Haken) в современном не­мецком языке означает ард или соху; вытянутые в длину поля (наи -более удобные для обработки тяжелым плугом) были признаком по­селения германского типа; «тяжелый» плуг является более произво­дительным, откуда и более высокие налоги с него. Наконец, к этому набору аргументов, основанных на средневековых источниках, надо прибавить польский документ XIV века, где ведется речь о «двадцати больших плугах и двадцати малых, имея в виду под боль­шим — лемех и резак, а под малым — радлицу»⁹⁸. Раддица (rad-licza) — это малый плуг, называемый еще «радло» (radio), У большо­го плуга был лемех и резак. Был ли резак асимметричным, а отвал — деревянным (а следовательно дешевым и не играющим особой роли), из текста не следует. Однако главное значение этих документов, если отбросить всякий прогерманский пафос, заклю­чается в том, что немцы действительно привнесли тяжелый, асимметричный плуг в славянский и прусский мир, прежде знав­ший только соху.