Либерализм: «декларация о намерениях» и реально действующие умолчания

На фоне того, что проблематика справедливости и искоренения эксплуатации «человека человеком» в послесталинские времена на протяжении более полувека вне публичного обсуждения в науке, в СМИ, в политике, — позиция У. Черчилля: «демократия — наихудшая форма правления до тех пор, пока вы не сравните её с остальными», подразумевающая реализацию в жизни общества буржуазно-либеральной социально-эконо­мической модели, — широко пропагандируется. И эта пропаганда находит отклик в среде тех, кто не задумывается о своём собственном взаимовоздействии с природно-общественно-хозяйственной системой, в которой они живут. Таких людей интересует только аспект потребления, но не интересуют вопросы:

· что и как в их потреблении обусловлено процессами, протекающими в этой системе вне сферы их непосредственного восприятия и контроля?

· какое воздействие на эту систему и в каких аспектах оказывает каждый из них своими вольными и невольными действиями?

· какое ответное воздействие, вызванное его первичным воздействием, система оказывает на него самого, на окружающих и на потомков?

Поэтому обратимся к рассмотрению буржуазного (другого в жизни не существует) либерализма как идеологии, соотнося его декларации о свободе и справедливости с реальностью.

В буржуазно-либеральной культуре эксплуатация «человека человеком» считается пропагандистской выдумкой марксистов, т.е. реально не существующей в жизни общества фикцией, и соответственно социальную организацию, построенную на принципах либерализма, предлагается признать безальтернативно справедливой на всю обозримую историческую перспективу. Обосновываются такого рода утверждения тем, что:

· Всем членам общества либерализм гарантирует равенство перед законом.

· Свобода личности реализуется по принципу «всё, что не запрещено законом, — разрешено».

· Никакая идеология не может быть обязательной, каждый в праве иметь своё мнение по любому вопросу[131].

· Свобода слова гарантируется законодательно[132].

· Одно из важнейших прав человека — право собственности. Соответственно собственность не может быть отчуждена иначе, как по закону; и если она не нажита преступным путём, то в случае её отчуждения на законных основаниях — прежнему собственнику должна быть выплачена компенсация, размер которой определяется действующим законодательством или конъюнктурой рынка объектов собственности такого вида.

· Рабовладение — это подневольный труд. Рабы при этом являются бесправной собственностью рабовладельца, их пища и кров — не их право и не их собственность, а издержки рабовладельца на содержание его собственности, которые он должен оплачивать сам из своих доходов. Рабовладение запрещено Всеобщей декларацией прав человека (принята Генассамблей ООН в 1948 г.[133]), которую соблюдают все демократические государства, вследствие чего все члены общества — свободные люди.

· Предприниматель (инвестор) — не эксплуататор нанятого им якобы бесправного персонала, а сам труженик и работодатель, создающий рабочие места и дающий своим предпринимательским трудом средства к существованию наёмному персоналу — таким же свободным гражданам, как и он сам — и потому его деятельность — неоспоримое благо для общества в целом, включая и наёмный персонал предприятия, находящегося в частной собственности предпринимателя. И если бы не инициатива частного предпринимателя, то весь наёмный персонал его предприятия оказался бы без средств к существованию, и кроме того могла бы ухудшиться жизнь тех, кто является поставщиками, обеспечивающими работу этого предприятия, и потребителями производимой им продукции. Соответственно предпринимательская инициатива и предпринимательская деятельность — неоспоримое благо.

· Кредитование это — одна из разновидностей предпринимательства. Поскольку заёмщики могут разориться, а кредитор должен сохранить свой бизнес и должен иметь доход, позволяющий жить ему и его семье, позволяющий расширять бизнес, выплачивать какие-то дивиденды собственникам привлечённого им заёмного капитала (доход вкладчиков созданного им банка и т.п.), то безальтернативно необходим ссудный процент по кредиту, в величине которого как и на всех прочих рынках выражается баланс спроса и предложения на кредиты. И на рынке кредитов цена заёмных денег — это ссудный процент. Без кредита как источника инвестиций в разного рода инновационные проекты развитие экономики невозможно, а кредит невозможен без ссудного процента, необходимого для обеспечения устойчивой работы кредитных институтов.

· Работать по найму либо организовать собственный бизнес — свободный выбор каждого. Если собственных средств для организации своего бизнеса нет, но есть бизнес-идея, то есть возможность взять кредит, а потом, организовав бизнес и расплатившись по кредиту, стать полноправным частным собственником своего бизнеса; либо следует найти инвесторов и построить совместно с ними корпоративный бизнес, объединив в общем деле свои идеи (интеллектуальную собственность как специфическую форму капитала) и финансовые капиталы привлечённых инвесторов.

· Рынок в целом, включающий в себя и рынок труда, — не зависит ни от чьего произвола и потому является объективным измерителем трудового вклада каждого и регулятором прав на потребление благ в пределах средств, заработанных либо предпринимательством, либо работой по найму, вследствие чего рыночное распределение объективно справедливо и ему нет альтернативы.

· В том, что возникают кризисы, — никто не виноват ни персонально, ни корпоративно, поскольку экономическая и финансовая деятельность, как и всё в природе, подчинена законам цикличности: циклы бывают длительные, охватывающие жизнь многих поколений, и бывают краткосрочные в пределах жизни поколения. Кризисы порождаются структурной перестройкой экономики под воздействием научно-технического прогресса, и надо просто научиться их переживать с минимальными потерями, поскольку в ходе экономического развития, после каждого такого структурного кризиса вследствие развития производственно-потребительской системы возможности потребления благ расширяются для всего общества.

· Норма жизни общества — партнёрство классов, кооперация социальных групп, людей персонально вне зависимости от их происхождения и классовой принадлежности; классовая борьба и борьба против национального угнетения — это отступление от этой нормы и они разрушительны по отношению к образу жизни общества и потому представляет опасность для него и других обществ и мешают общественному прогрессу.^[134]

· Если вам не нравится качество вашей жизни, обеспечиваемое вашими доходами, то:

Ø работайте больше, а не ленитесь, чтобы вам работодатель платил больше;

Ø наращивайте свой профессионализм и конкурентоспособность и тем самым делайте себя более востребованным и дорогостоящим на рынке труда, что позволит вам сменить место работы на лучшее, если вас не ценят на прежнем месте работы;

Ø создавайте свой бизнес и делайте его успешным, в том числе и путём создания с нуля новых рынков, позволяющих удовлетворять новые потребности людей.

И жизненная состоятельность изложенных выше принципов либерализма якобы[135] подтверждается тем, что именно либеральная идеология обеспечила такое экономическое развитие, при котором даже нищие бомжи в передовых государствах имеют то, о чём в древности не могли мечтать даже цари.

Далее предлагается этот передовой опыт распространить на весь мир. Айн Рэнд[136] к этому призывала так:

«Вы спросите, какие у меня моральные обязанности перед человечеством? — Никаких(выделено нами жирным при цитировании), только обязанности перед самой собой». «Единственная моральная цель человека — его собственное счастье». «Либо новая мораль, основанная на рациональной личной выгоде, и как следствие — свобода, справедливость, прогресс и счастье человека на земле. Либо — старая мораль альтруизма, и как следствие — рабство, насилие, непрекращающийся террор и печи для жертвоприношений».[137]

«Выражение “делать деньги” является основой человеческой морали. (…)

Пока вы не поймёте, что деньги — корень добра, вы будете идти к самоуничтожению. Если деньги перестают быть посредником между людьми, люди превращаются в объект произвола(выделено нами жирным при цитировании).

Кровь, кнут, дуло пулёмета — или доллар.

Делай выбор! Другого не дано! Время пошло!»^[138]

«Делать деньги», не признавая никаких нравственно-этичес­ких обязанностей по отношению к другим людям и человечеству в целом и «делать добросовестно общественно полезное дело», чувствуя и осознавая за него ответственность перед другими людьми и человечеством в целом, перед Землёй-Матушкой, Космосом и Богом — разные и далеко не всегда и не во всём совместимые друг с другом и не во всём совпадающие занятия.

В качестве альтернативы этой буржуазно-либеральной «справедливости» в смысле «делать деньги в целях личного обогащения, не взирая ни на что», её приверженцы предлагают «справедливость» в смысле «отнять и поделить». При этом они прекрасно знают, что предлагаемая ими эта, якобы единственная, «альтернатива» действительно жизненно несостоятельна, поскольку реализация политики «отнять и поделить» неизбежно порождает много бедствий и несправедливостей уже в процессе достижения этого «идеала», когда осуществляются первичные отъём и делёж. А в случае достижения этого «идеала» хотя бы в некотором приближении — концепция «отнять и поделить» обрекает социально-эконо­ми­ческую систему на деградацию и новую волну несправедливости, вследствие того, что в жизнь входят новые поколения, не участвовавшие в первичном дележе, а физиологические и психологические потребности людей имеют свойство возобновляться в соответствии с биоритмикой их организмов и биоритмикой биоценозов, частью которых являются группы населения; кроме того, потребности, связанные с пользованием объектами техносферы (произведениями материальной культуры), возобновляются вслед­ствие физического износа, повреждений, утраты и «морального» устаревания этих объектов. Однако при этом концепция «отнять и поделить» не предлагает никаких рецептов в отношении того:

· как систематически производить необходимые людям блага, не нарушая справедливости в процессе их производства,

· и как потом справедливо распределять вновь производимое.

Жизненно состоятельных ответов на эти вопросы либеральный менталитет и либеральная культура в целом не предполагают. Но на фоне этой идейной пустоты обнажается идиотизм приверженцев идеала «справедливости» в смысле «отнять и поделить», вследствие чего «справедливость» в смысле осуществления изложенных выше принципов буржуазного либерализма начинает представляться безальтернативной. В результате такой манипуляции смыслами:

· «аксиома У. Черчилля» «демократия — наихудшая форма правления, пока вы не сравните её с остальными» — начинает многими бездумно живущими восприниматься как социологическая теорема, успешно доказанная от противного;

· результаты экспериментов типа проведённого в Йельском университете эксперимента с обезьянами-капуцинами, которых научили пользоваться «деньгами»[139] и эксперимента «Вселенная‑25»[140], — расцениваются как ни к чему не обязывающие житейские курьёзы;

· экологический кризис, порождённый либерально-рыночной эко­но­мической моделью, в идеале которой полное невмешательство государства в хозяйственную и финансовую деятельность, расценивается не как объективное выражение самоубийственного характера буржуазно-либеральной цивилизации, а как одна из многих неприятностей, которую цивилизация преодолеет на основе научного прогресса, как преодолевала в прошлом другие неприятности, без отказа от буржуазно-ли­бе­ра­ль­ной парадигмы, или как пропагандистский миф[141].

Если даже не вспоминать всё, что было написано ранее в настоящем курсе о толпо-«элитаризме», а ограничиться только рассмотрением представленных выше в этом разделе принципов либерализма, то их главная ложь состоит в том, что:

Рынок, включая и рынок труда, не является объективным измерителем трудового вклада каждого и объективным регулятором прав на потребление благ в пределах средств, заработанных либо предпринимательством, либо работой по найму.

В действительности все специализированные рынки и совокупный рынок давно уже управляемы на весьма не демократических принципах. При этом средствами управления являются:

· Институт кредита со ссудным процентом. В основе его управленческих возможностей лежат статистические распределения объёмов кредитов: 1) по величине, 2) по отраслям и сферам деятельности, 3) по регионам (в пределах государства и в масштабах планеты), 4) по социальным группам, 5) по срокам погашения задолженности, 6) по величине ставок по кредиту, 7) оче­рёд­ность погашения компонент задолженности[142]. Это всё средства осуществления бесструктурного управления макроэкономикой на уровне четвёртого приоритета обобщённых средств управления / оружия. Они реализуются издревле на мафиозно-кор­пора­тивных принципах и ни коим образом не подвластны процедурам буржуазно-либеральной демократии и так называемому «гражданскому обществу» либерального типа. Кредитование под процент издревле является не только коммерческой деятельностью[143], но прежде всего — инструментом осуществления войны и иной власти на основе создания ростовщичеством монопольно высокой покупательной способности корпорации ростовщиков, дефицита покупательной способности вне корпорации, что открывает возможности для действия принципа «где не пройдёт могучее войско — пройдёт осёл, навьюченный золотом». Поэтому на ростовщичестве и на его возведении в ранг святыни основан библейский проект порабощения человечества от имени Бога.

При этом, если признать де-факто, что цена заёмных денег — это ссудный процент, то выясняется, что деньги в отличие от других товаров на рынке не имеют аналогов в виде «товаров замещения» и де-факто[144], и де-юре[145], вследствие чего ценообразование на рынке кредитов протекает под диктатом совокупного кредитора-монополиста[146], а не в форме формирования баланса платёжеспособного спроса и предложения товаров производителями-конкурентами, не зависящими друг от друга, как это имеет место иногда[147] на многих других рынках. И именно на этой особенности рынка кредитов основывается библейский проект порабощения человечества от имени Бога.

· Законодательство о финансовой и хозяйственной деятельности — тоже инструмент бесструктурного управления на уровне третьего приоритета обобщённых средств управления / оружия[148], работающий на реализацию библейского проекта порабощения человечества от имени Бога. Но не понимая сути кредитования под процент, даже вполне демократическое общество не в состоянии сформировать законодательство, исключающее эксплуатацию его производительных сил глобальной корпорацией ростовщиков-кредиторов, её хозяевами и её местными представительствами.

· Социолого-экономические теории, скрывающие управленческие функции ростовщичества и законодательства в системе осуществления рабовладения на основе буржуазно-либераль­ной идеологии.

Эти три фактора в совокупности, пребывая вне осознания людей, делают убедительно неоспоримой «аксиому У. Черчилля» как для самих либералов, так и для тех, кто им бесчувственно-бездумно и бессовестно внимает.

Вследствие многовекового действия этих средств управления в обществах, подвластных буржуазно-либеральной идеологии и либерально-рыночной экономической модели, одни социальные группы обречены быть нищими (хотя лик нищеты в каждую эпоху — свой) вплоть до осуществления экономического геноцида в отношении них, а другие — гарантированно богатыми по отношению к другим. Пока социальная структура стабильна — перемещение в более богатые группы возможно для меньшинства из числа более бедных, но статистика реализации таких возможностей опять же определяется не столько личностным трудолюбием и успешной предприимчивостью, сколько конъюнктурой рынков, управляемой кредитованием под процент, законодательством, менталитетом, формируемом социолого-эконо­ми­ческими теориями, под воздействием которых люди строят своё поведение (самоуправление в жизни общества).

Культура, рассматриваемая как информационно-алгоритми­чес­кая система, подчинённая реализации библейской концепции порабощения человечества от имени Бога, включает в себя все шесть приоритетов обобщённых средств управления и тоже является средством бесструктурного управления в отношении концептуально безвластных обществ и индивидов, чья недееспособность на уровне первого приоритета обобщённых средств управления поддерживается целенаправленно разного рода искусственными средствами, образующими систему «игр с ненулевой суммой»[149].

Буржуазно-либеральная идеология, будучи выражением эгоизма, вседозволенно сбросившего с себя какие бы то ни было обязанности перед другими людьми и ответственность за последствия своих действий, в политической практике обществ способна единственно к тому, чтобы в преемственности поколений устойчиво воспроизводить:

· массовую нищету и бескультурье,

· экологические бедствия разного масштаба,

· на фоне которых интеллектуально отупевшее и продолжающее тупеть нравственно порочное сверхбогатое меньшинство бесится с жиру и сетует на дикость и озлобленность простонародья, не желающего жить и работать под властью либерализма.

Уповать на то, что в перспективе научно-технический прогресс разрешит все эти проблемы расслоения общества не приходится, поскольку в либерально-рыночной экономике научно-технический прогресс сопровождается массовым производством «экономически избыточного населения», которое становится никчёмным в социально-экономической системе вследствие того, что при сложившейся конъюнктуре рынков труда, природных благ и продукции, оно не востребовано как труженики и потому не имеет доходов, позволяющих им быть потребителями.

«Экономически избыточное» население в либерально-рыноч­ной экономике становится люмпеном и так или иначе уничтожается. В эпоху первой промышленной революции в Великобритании оно уничтожалось государством на основе «законов о бродяжничестве», а в наши дни ему предлагаются разного рода программы самогеноцида на основе господдержки люмпенизированной части населения и вовлечения его в деградационно-пара­зи­тические субкультуры. В условиях глобализации, осуществляемой на принципах рыночного либерализма, в категорию «экономически избыточного» населения может попадать большинство населения целых государств. Примером тому — Греция, Испания, Россия.

Соответственно изложенному, либералы:

· право на эксплуатацию «человека человеком» по умолчанию включают в понятие «свободы личности» и «прав человека», тем самым в большей или меньшей мере подавляя свободу и ущемляя права потенциальных и реальных жертв эксплуатации, составляющих подавляющее большинство населения;

· а право быть действительно свободным от эксплуатации «человека человеком» либерализм не предусматривает.

Поэтому, если видеть, что реально стоит за словами, которыми сыплют либералы, если видеть ту политическую и экономическую практику, которая проистекает из их псевдоинтеллектуального блуда, то неизбежны следующие выводы. Если индивид проповедует либерализм, то это означает одно из трёх:

· он — слабоумный[150], который искренне не видит и не понимает причинно-следственных связей (в которых выражаются объективные закономерности) в жизни индивидов и обществ;

· он — мошенник, нравственно-этически идентичный «великим комбинаторам» Остапу Бендеру и Павлу Ивановичу Чичикову, который желает «пошарить» в карманах и закромах ближнего и дальнего на узаконенных либералами же основаниях и быть при этом защищённым от им же обворованных юридической системой либерализма;

· он — изменник Родины и человечества, который право «пошарить» в карманах людей и в закромах любой Родины передаёт (в условиях исторически реальной глобализации) Федеральному Резерву США и его заправилам и хозяевами, которые тоже не свободны, а вынужденно тянут свою лямку в библейском проекте порабощения человечества от имени Бога.

Однако это ещё не всё, что следует сказать о либерализме. Либералы узурпировали монополию на трактовку термина «гражданское общество».