Ущерб составил 60 миллиардов долларов.

The damage amounted to/totalled 60 billion dollars.

Десятками исчисляется количество фирм, которые осуществляют такие дело­вые операции. There are dozens of firms which work on such deals/carry out such operations.

Почти половина всех школьников приходится на сельские районы. Rural areas account for almost half of all the schoolchildren.

На них приходится почти 1 0% британского экспорта. They account for almost 10% of Britain's exports.⁸

Очень важно, чтобы переводчик услышал все числительное, прежде чем приступать к его переводу, так как он не может знать заранее, окажется ли число двух-, трех-, четырехзначным или каким-либо другим. Особенно ко­варна конструкция, выражающая приблизительную величину, например «Там было восемь-десять человек» (There were eight to ten/between eight and ten peo­ple there), которую легко перепутать с числительным «восемьдесят» (80), осо­бенно если оратор говорит быстро и «проглатывает» мягкий знак.

Приведем примеры упрощения громоздких сложных числительных в пе­реводе официальных сообщений:

Ущерб, нанесенный никарагуанской экономике этой всйной, уже превысил два миллиарда долларов, а ее жертвами стали 16 562 никарагуанца.

Losses to the Nicoraguan economy caused by this war/resulting from this war (или просто: from this war — «нанесенный» можно не переводить) have already exceeded/surpassed 2 billion dollars — and this war has killed/claimed the lives of more than 16,000 Nicaraguans.

И еще один:

За годы необъявленной войны террористами сожжено в ДРА около двух ты­сяч школ, 136 больниц и 574 мечетей, выведены из строя сотни мостов. Жертвами бандитов стали 2510 учителей и 1000 служителей культа.

В подобном предложении, содержащем целый ряд числительных в кос­венных падежах, очень важно превратить существительное в творительном падеже («террористами») в номинативное подлежащее: During the years of undeclared war the terrorists in the Democratic Republic of Afghanistan.... Это уп­рощает начало предложения и делает его более элегантным. Далее, причас­тие преобразуется в активный глагол: The terrorists burned. Интересно, что да­же в оригинальном русском тексте «двух тысяч» написано словами, так как сейчас многие носители русского языка испытывают затруднения с числи­тельными в косвенных падежах. Написание прописью помогает выступаю­щему без колебаний выбрать правильный падеж после предлога «около».

During the undeclared war terrorists in the Democratic Republic of Afghanistan burned down some 2,000 schools, more than 130 hospitals and some 5,000 mosques. The bandits killed more than 2,000 teachers and 1,000 clergymen.

Географические названия и имена собственные не менее трудны для вос­приятия, чем числительные. В одном из исследований четыре имени собст­венных были переданы неправильно 80—100 процентами переводчиков, при­нимавших в нем участие⁹. Если оратор ведет речь о странах — членах НАТО, переводчик, несомненно, обязан знать, какие государства могут быть упомя­нуты, но фамилия министра транспорта небольшой страны или президента крошечной организации вполне может поставить его в тупик. Если в распо­ряжении переводчика нет письменного текста, ему приходится полагаться только на слух: «Переводчик, не знающий часто упоминаемых на том или ином форуме фамилий и сокращений, вынужден воспринимать их на звуко­вой основе»¹⁰.

Переводчик может попробовать чисто фонетически повторить то, что он услышал, или обойти эту проблему, назвав вместо имени титул или долж­ность упомянутого лица: «Как сказал министр», «Президент заявил, что...». По­лезно бывает иметь список должностей, так как «зам. начальника отдела» (deputy director of centrain city) и т.п. бывает нелегко уловить с первого раза. Если переводчик упустил название населенного пункта, он может сказать

«один из городов» (a certain city}; если непонятны или невнятно произнесе­ны фамилии, выручит «ряд представителей данной партии» (several represen­tatives of this party) или «Господин Иванов и его коллеги» (Mr. Ivanov and his colleagues')¹¹. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы переводчик получил спи­сок выступающих или участников, а также материалы по теме мероприятия, из которых можно почерпнуть необходимые имена.

Русские личные имена не должны заменяться в переводе английскими эк­вивалентами: Mr. Nicolai Petrov, а не Nicholas Petrov. Русские географические названия, склоняющиеся как прилагательные, должны в английском быть пе­реданы как существительные.

Успешно развиваются Братско-Усть-Илимский, Курский, Чимкентско-Джам-бульский, Западно-Сибирский и другие промышленные комплексы. Продол­жается строительство Камского автозавода, Токтогульской ГЭС, Байкало-Амурской железнодорожной магистрали¹².

В случае, когда русские географические названия имеют общепринятые английские эквиваленты, именно они должны быть использованы при пере­воде: Moscow (не Moskva), Siberia (вместо Sibir⁷), the Urals , и т.п.

Названия стран должны передаваться точно, за различиями в наименова­ниях могут стоять значимые политические реалии. «Южная Африка» — это South Africa («ЮАР», «Южно-Африканская республика» — the Republic of South Africa), а «юг Африки» обозначает южную часть Африканского континента (Southern Africa). Переводчик должен знать названия крупнейших междуна­родных организаций: «Международный валютный фонд» International Monetary Fund, «Всемирный банк» — the World Bank, и т.д.

Сокращения способны довести переводчика до отчаяния. Многие органи­зации выработали сложнейшие системы сокращений, образующие своего ро­да жаргон, для овладения которым приходится корпеть над документами и потеть на бесчисленных заседаниях. И все же ряд распространенных русских сокращений переводчику непременно следует усвоить. Мы не будем здесь ос­танавливаться на любви русского языка к сложносокращенным словам (точ­нее, советизмам-уродцам, наследию постреволюционных лет), вроде «проф-сельмашторг», однако некоторые наиболее популярные сложносокращенные слова, такие как «исполком» — executive committee или «госдеп» — State Department, должны стать частью «автоматического багажа» переводчика, ко­торым он пользуется не задумываясь.

Если переводчик не в состоянии осмыслить аббревиатуру или акроним, ему следует просто повторить русские буквы или слоги — некоторые слуша­тели могут понять их и так, и это гораздо лучше, чем промолчать или выду­мать нечто совершенно неправильное. Необходимо знать наизусть такие ча­сто встречающиеся сокращения, как «ОБСЕ» («Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе») — the OSCE — (Organization on Security and Cooperation in Europe}, или «ООП» («Организация освобождения Палестины») — the Palestine Liberation Organization. Сокращения приходят и уходят, следуя за ходом мировых событий; даже государства меняют свои названия. Пока

шли переговоры и подписание договора, газеты пестрели сокращением «ОСВ» («Ограничение стратегических вооружений») — the SALT (Strategic Arms Limitation Treaty). Сейчас в центре обсуждения «СНВ» («Стратегические насту­пательные вооружения») — the START (strategic amis reduction talks/agreements). Постоянно быть в курсе изменяющейся терминологии в тех областях, в ко­торых он работает, — обязанность переводчика¹³.

ГЛАВАХ

СИНТАКСИС — «ВРАГ» ПЕРЕВОДЧИКА

Синтаксис русского предложения — это минное поле, и переводчик с рус­ского на английский может лишь надеяться, что ему удастся пройти по не­му невредимым. «Начиная предложение, вы совершаете прыжок в неизвест­ность, вы отдаете в залог свое грамматическое будущее. Необходима необы­чайная ловкость, чтобы с успехом провести свой разум через этот синтакси­ческий лабиринт», — пишет один исследователь¹. В отличие от письменно­го переводчика, который может не спеша выбирать, в каком порядке расста­вить части предложения, переводчик синхронный вынужден начинать гово­рить, не имея представления о том, куда заведет его синтаксис выступающе­го, и поэтому должен проявлять величайшую осмотрительность, прежде чем очертя голову бросаться вперед. Нужно попытаться, насколько это возмож­но, «заглянуть вперед» и представить себе перспективу предложения. Огром­ные различия, существующие между русским и английским синтаксисом, мо­гут даже привести к тому парадоксальному следствию, что слишком быстрая русская речь может легче поддаваться переводу, чем слишком медленная, так как при высоком темпе речи в поле зрения переводчика оказываются более крупные — и более законченные — отрезки.

Литературовед Эдмунд Уилсон писал: «Синтаксис русского предложения настолько отличается от нашего, что переводчику, для того чтобы его текст читался гладко, постоянно приходится прибегать к перефразированию»². Уст­ный переводчик, в отличие от письменного, в основном использует не пе­рефразирование, а реорганизацию предложения: если он не будет делать это­го, его английская речь окажется ненормативной. По замечанию российско­го специалиста по синтаксису ЛАЛерняховской, когда переводчик обращает внимание лишь на лексические и грамматические соответствия в ущерб син­таксическим трудностям, возникает «переводческий язык: все слова на мес­те, в грамматическом построении фразы как будто нет ошибок, и тем не ме­нее, так не говорят...»³ Вот несколько примеров: