Обострение политической борьбы
Перспективы революции.Февраль открыл перед страной несколько возможных путей развития, включая либерально-реформистский и пролетарско-революционный. Их выбор в условиях политической свободы зависел от предпочтений большинства российского населения и в конечном итоге определялся реальным уровнем его политической культуры, менталитетом народа. Весной 1917 г. как западный буржуазно-демократический путь, так и марксистский социализм не могли быть осознанным выбором масс «снизу».
В сознании большей части населения страны господствовали общинные ценности, вследствие чего партию кадетов и других сторонников западного пути развития для России поддерживало не более 20 % населения. На осенних выборах в городские думы по 50 губернским городам страны за кадетов проголосовало чуть более 12 % избирателей. На выборах в Учредительное собрание кадеты вместе с союзниками получили 17 % голосов. Таким образом, в условиях политической нестабильности либерально-реформистская альтернатива с самого начала была малоперспективной, как не имеющая глубоких корней в духовной жизни русского народа. Предложенная «сверху» Временным правительством, прогрессивная по сути программа обновления страны на принципах демократии, частной собственности, целостности страны могла быть реализована лишь при условии сохранения и укрепления гражданского согласия, сильной государственной власти.
Сложившееся двоевластие вынуждало Временное правительство постоянно оглядываться на Советы. Более того, потенциально каждая из новых российских властей несла в себе альтернативный выход из тупика. Временное правительство выступало за эволюционный способ разрешения накопившихся противоречий, через проводимые сверху реформы, Советы – за революционный, через кардинальное обновление власти. Такая политическая система не могла быть устойчивой. С момента своего рождения она несла в себе возможность кризиса, перерастания власти в анархическое безвластие. Главное же – либеральные ценности, довлевшие над сознанием и министров-капиталистов, и министров-социалистов, исключали саму возможность широкого применения насилия для стабилизации ситуации в стране. Сделав ставку на легитимное оформление новой власти через Учредительное собрание, либеральное, а затем умеренно-социалистическое большинство Временного правительства отказалось от решения таких жизненно важных вопросов, как земельный, вывод страны из военного тупика и самоопределение народов, населявших страну. В свою очередь, выборы в Учредительное собрание сознательно затягивались. Правительство, не имея воли заявить, что созыв Учредительного собрания возможен лишь по окончании войны, избрало тактику проволочек.
Откладывая реформы, правящий блок, несмотря на целый ряд благоприятных обстоятельств (отсутствие какого-либо серьезно организованного сопротивления, одинаковое понимание основными политическими силами характера свершившейся революции и ее главных задач, активная поддержка революции союзниками), разрушал свою социальную базу, открывал дорогу революционно-пролетарскому варианту развития событий.
Продолжающаяся война и развал экономики способствовали радикализации широких слоев населения. Рабочие, фактически ничего не получив от новой власти, кроме свободы на бумаге, вновь приняли активное участие в забастовочном движении. С каждым месяцем нарастало стихийное крестьянское движение. Временное правительство решилось лишь на конфискацию земель, лесов, озер, принадлежавших царю и царской семье. Главный земельный комитет неспешно разрабатывал принципы будущей аграрной реформы. Лишь к осени планировалось завершить разработку закона о земле, передать его на утверждение Учредительного собрания. Попытки крестьян самолично захватить брошенные помещичьи земли оценивались министром земледелия как «самоуправство». Число крестьянских выступлений с марта по апрель возросло с 257 до 3321 в июле и августе (в 12,9 раза). С осени 1917 г. крестьянские выступления стали все чаще принимать вооруженный характер.
На местах росла волна национализма и шовинизма.
Поляризация политических сил.Весной 1917 г. в условиях углубляющегося кризиса происходит быстрая поляризация общества. Открывшаяся впервые в российской истории возможность для политических партий и их лидеров легального прихода к власти обострила политическое соперничество между партиями. В первые месяцы после падения монархии более 50 политических партий развернули активную работу по привлечению масс на свою сторону. В это время необходимость общественного согласия для спасения страны осознавалась немногими политиками, в числе которых был и А. Ф. Керенский. Интеллектуальная элита раскололась по политическим предпочтениям.
После ухода с политической арены черносотенцев и других экстремистских организаций лишь четыре политические партии (кадеты, большевики, эсеры и меньшевики) могли реально участвовать во власти, реально влиять на выбор того или иного варианта общественного развития.
После февраля партия народной свободы (кадеты), сыгравшая ключевую роль в формировании первого состава Временного правительства, превратилась из оппозиционной в правящую партию. Ее лидеры вошли в состав правительства, а ЦК партии оказывал серьезное воздействие на политику правительства. С весны численность партии кадетов начала стремительно расти и достигла 70 тыс. Ряды партии пополнялись за счет членов бывших монархических партий. Членами кадетской партии считали себя выдающиеся представители русской интеллигенции – Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский. Однако позиции партии народной свободы оставались чрезвычайно слабыми среди крестьян и в армии. В первые дни революции лидеры кадетской партии вынуждены были пойти на определенное изменение стратегических и тактических установок. На VII съезде партии (март 1917 г.) из ее программы было исключено требование конституционной монархии, но коренного пересмотра партийной доктрины не произошло. По-прежнему центральное место в программе партии занимали идеи европеизации России путем создания сильной государственной власти. Политический курс предусматривал установление единовластия Временного правительства, продолжение войны до победного конца. Отметив в резолюции необходимость социальных реформ, съезд тем не менее высказался против их проведения до созыва Учредительного собрания. В связи с продолжающейся войной кадеты сняли требования о 8-часовом рабочем дне, установлении рабочего контроля. Все это мешало им обрести массовую социальную поддержку. Правда, они стремились овладеть положением и в период от февраля до октября провели четыре съезда – больше, чем любая другая российская партия. Пытались кадеты укрепить влияние и в студенческой среде, и среди «крепких» сельских хозяев. Уже с мая 1917 г. их тактика правеет, давая тем самым повод социалистическим партиям представить кадетскую партию в общественном мнении как главное препятствие на пути реформ. В условиях острого социального противостояния курс кадетов на достижение общественного согласия рассматривался радикалами как предательство интересов революции и не был востребован. Не последнюю роль в этом, безусловно, сыграло и отсутствие у партии ясной программы вывода страны из кризиса, колебания и неуверенность в своих силах партийных лидеров – П. Н. Милюкова, М. М. Винавера, В. Д. Набокова. По существу, кадеты проиграли свою партию за влияние на массы с самого начала, поспешив отказаться от монархической формы правления как исторически сложившейся реалии, которая могла бы удержать общество от революционного романтизма и экстремизма.
С начала весны 1917 г. происходит быстрый рост популярности социалистических сил. За считанные недели после выхода из подполья левые партии превращаются в крупные общественные объединения. Важным фактором, способствовавшим росту их популярности, стало широкое распространение в общественном сознании послефевральской России социалистических идей.
Очевидный кризис западной цивилизации и отсутствие в стране глубоких традиций частной собственности сделали весной 1917 г. социалистические идеи особенно привлекательными в среде интеллигенции, рассматривающей их реализацию как возможную альтернативу западному варианту развития. Для просвещенной части населения России социализм означал рациональный способ преодоления отсталости страны, новой модернизации, но без тех крайностей, которыми сопровождалась самодержавная модернизация.
Большинство российских обывателей, в силу укорененности в их сознании норм общинной демократии, воспринимали социализм «как нечто гуманное, хорошее… безобидно мессианское… не отдавая отчета, к чему последний обязывал», воспринимая идеи социального равенства и отмены частной собственности как естественные.
После февраля 1917 г. наибольшую поддержку в массах имели эсеры, исповедовавшие крестьянский социализм. Выйдя из подполья, лидеры партии умело использовали популярные среди крестьянства идеи уравнительного землепользования («социализации земли») для вербовки новых членов партии. Популистские обещания дать каждому крестьянину по 30 десятин земли вкупе с социал-патриотизмом и оборончеством привлекли в ряды социалистов-революционеров тысячи людей. Весной эсеровская партия насчитывала от 400 до 700 тыс. человек. К лету 1917 г. ее состав вырос до 800 тыс. человек. Кроме крестьянства в ряды партии влились тысячи интеллигентов, мелких служащих, офицеров. Значительные партийные организации эсеров возникли на заводах: на Сергиевском заводе в Самарской губернии насчитывалось около тысячи членов, в Петрограде на Обуховском заводе – пятьсот. Представители эсеров оказались в большинстве во многих провинциальных Советах и солдатских комитетах. В отличие от других социалистических партий, социалисты-революционеры были против захвата власти революционной демократией. В России, по мнению эсеровских лидеров, еще не созрели условия для социалистической революции, «социализм… еще слишком молод и обязательно с треском провалится, если сам попытается встать у государственного руля». И В. М. Чернов и Н. Д. Авксентьев считали, что до самоорганизации демократии она не может гарантировать страну от контрреволюции, в силу чего «во время войны необходим священный союз всех партий путем взаимных уступок». Оценивая февральские события как буржуазную революцию, эсеровские вожди видели спасение России в сотрудничестве с несоциалистическими элементами, в поддержке Временного правительства, «поскольку оно будет выполнять объявленную им политическую программу» и подготовку Учредительного собрания.
Меньшевики накануне падения самодержавной власти фактически не имели единой партийной организации, но благодаря популярности ее лидеров, работавших в больничных кассах, кооперативах, «рабочих группах» военно-промышленных комитетов, сумели занять лидирующее положение в большинстве центральных и местных Советов.
С конца февраля и до начала сентября председателем Петроградского совета являлся меньшевик Н. С. Чхеидзе, а из семи членов Президиума четверо также представляли меньшевистскую партию, что определенным образом сказалось на политической линии Петросовета. В мае 1917 г. партия меньшевиков – РСДРП (объединенная) – насчитывала около 45 тыс. человек, в конце лета – уже 200 тыс.
Меньшевики рассматривали Февральскую революцию 1917 г. как общенациональную, общеклассовую, поэтому их главной политической линией становится создание власти, опирающейся на коалицию сил, не заинтересованных в реставрации монархии. Отсюда и стремление к массовости социал-демократического движения, его альянсы с профсоюзами, кооперативами, другими добровольными объединениями.
В отличие от большевиков, выдвигавших на первый план фактор классовой борьбы, меньшевики выступали за гражданский мир в обществе, занимали оборонческую позицию в вопросе об отношении к войне. В Советах меньшевики видели не органы власти, а «центры сплочения и политического воспитания трудящихся классов для обеспечения влияния этих классов на ход революции».
В условиях ориентации российского социума на силовое решение конфликтов такая позиция меньшевиков не могла получить достаточного числа сторонников. Осенью численность партии начала сокращаться, соответственно падало ее влияние.
Партия большевиков – РСДРП(б), выйдя из подполья, насчитывала в своих рядах максимум 24 тыс. членов. В этот период их позиция по большинству основных вопросов, касающихся перспектив революции, не отличалась от позиции меньшевиков и эсеров. Не случайно Русское бюро ЦК РСДРП было готово к объединению с меньшевиками.
Объединительным тенденциям был положен конец с возвращением в Петроград из эмиграции лидера партии большевиков В. И. Ленина. Для большинства руководства партии его приезд в ночь с 3 на 4 апреля был полной неожиданностью. «Остроумная идея проезда через Германию в запломбированном вагоне» как-то не приходила в головы российских соратников Ленина, но нашла поддержку у германского правительства. Немцы надеялись, что захват большевиками власти вызовет в России хаос. Германский посол в Копенгагене Брокдорф-Ранцау рекомендовал своему правительству: чтобы победить в войне, надо «сделать все возможное для интенсификации разногласий между умеренной и экстремистской партиями в России, потому что это в высшей степени соответствует нашим интересам, чтобы последние возобладали, поскольку в этом случае крах будет тогда неизбежен и примет размеры, которые прервут само существование Российской империи…». Безусловно, Ленин не был германским агентом. Революционная цель делала для него нравственными все без исключения средства. Ленин для своих целей воспользовался помощью германского правительства, как и германские власти воспользовались им для своих целей. Один из встречающих, командир флотского экипажа прапорщик Максимов даже выразил надежду, что «тов. Ленин войдет в состав Временного правительства». Столь же наивен был председатель Петроградского совета Чхеидзе, заявивший, что приезд Ленина послужит сплочению рядов всей демократии в защиту «нашей революции». В первых же выступлениях Ленин развеял подобные иллюзии. Признав, что «Россия сейчас самая свободная страна в мире из всех воюющих стран», а также что ее новый социальный строй характеризуется «отсутствием насилия над массами», Ленин тем не менее высказался за установление в России диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства. До его возвращения в Россию многие российские большевики не допускали мысли о возможности устранения Временного правительства и передачи власти Советам, о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую, считая социалистическое переустройство жизни делом отдаленного будущего. На этой посылке строилась тактика совместных действий большевиков и других советских партий. Ленин в тезисах доклада «О задачах пролетариата в данной революции» (Апрельские тезисы) выдвинул принципиально новую программу. Исходя из возможности победы социалистической революции в одной отдельно взятой стране, он первым заявил о завершении этапа буржуазно-демократической революции и переходе к этапу социалистической революции. Предлагая вместо единства социалистических сил в революции проведение особой линии, ориентированной лишь на беднейшие слои города и деревни, Ленин делал упор на форсированное вызревание революционной ситуации через активизацию пропагандистской деятельности партии.
Привлекательность ленинской программы заключалась в ее простоте, в ориентации на ожидания и устремления народных масс. В тезисах содержались требования перехода власти Советам, национализации земли, введения выборности чиновников, немедленного заключения мира. Большевистский вождь в полной мере учел своеобразие политической обстановки, заключавшееся не столько в двоевластии, сколько в неготовности партий, поддерживающих Временное правительство, немедленно покончить с войной. В конце жизни Ленин еще раз подчеркнет значимость этого тезиса: «В 1917 году в чем был весь гвоздь? В выходе из войны… и это покрывало все».
В ходе дискуссии на партийной конференции 24–29 апреля Н. И. Бухарин, Г. Е. Зиновьев, Л. В. Каменев и другие видные большевики подвергли Апрельские тезисы резкой критике, считая, что в мелкобуржуазной стране нет объективных условий для победы социалистической революции, которую народные массы просто не поддержат. Еще более резко в статье «О тезисах Ленина и о том, почему бред бывает подчас интересен» высказался лидер меньшевиков Г. В. Плеханов, считавший, что в России никакой иной, кроме буржуазно-демократической, революции быть не может. Плеханов прямо охарактеризовал Апрельские тезисы как «безумную и крайне вредную попытку посеять анархическую смуту на Русской земле».
В конечном итоге Ленину удалось убедить большевиков взять курс на подготовку социалистической революции, однако его идея о Республике Советов была отклонена. Многие делегаты Апрельской конференции, признавая роль Советов как центров революционных сил, рассматривали их в качестве временных организаций, предназначенных для захвата власти и созыва Учредительного собрания.
Уже в июне 1917 г. на I Всероссийском съезде Советов, после того как все социалистические партии решительно отклонили предложение о возможности взятия ими власти в свои руки, большевики публично заявили о своей претензии на государственную власть. К этому времени в рядах большевистской партии насчитывалось 240 тыс. членов. Большевики обрели массовую поддержку и стремительно набирали политический вес.
Пролог Гражданской войны
Первый правительственный кризис.Все восемь месяцев существования Временного правительства власть в России находилась в «расплавленном» состоянии. За это время в стране сменилось четыре правительства – и лишь первые два были у власти по 2 месяца. Доверие народа было единственной силой, на которой после падения самодержавия могло держаться любое революционное правительство.
Временное правительство первого состава просуществовало до мая 1917 г. Непосредственным поводом смены правительства послужило нарастание кризиса в стране. Общественный подъем прошел, и ситуация в стране резко изменилась. Разногласия между членами Временного правительства и постоянная оглядка на свою временность не позволяли ему проводить последовательный и осмысленный экономический курс. Тем не менее правительство пыталось играть роль посредника между трудом и капиталом. С марта по июнь 1917 г. заработная плата рабочих выросла на 50 %. В марте была введена хлебная монополия. Весь хлеб у крестьян был взят на учет продовольственными органами, но крестьяне скрывали его, ожидая роста цен в конце года. Остановка многих фабрик и заводов, рост безработицы, сбои на транспорте, активизация спекуляции являлись свидетельством того, что экономика страны катится к катастрофе. Временное правительство не решилось сразу удовлетворить самое серьезное требование рабочих – установить 8-часовой рабочий день. Первый военный и морской министр Временного правительства А. И. Гучков пытался вернуть доверие к командному составу широкими реформами, для чего в целях «демократизации» армии и флота были созданы специальные комиссии. Министр и его представители в комиссиях шли на всевозможные уступки, но каждая новая уступка вызывала новые требования. В результате, не добившись доверия солдат и матросов, Гучков утратил доверие командного состава. Уже с апреля вопрос о доверии правительству концентрируется вокруг одного-единственного вопроса – о мире. «Самая глубокая и самая простая правда о 1917 годе, – напишет спустя годы Г. П. Федотов, – состоит в том, что народные массы не пожелали продолжать непонятную и ненавистную войну. Лозунг „Долой войну!“ все время был самым популярным, самым массовым, хотя и долго заглушался другими на него наброшенными благородными словами».
Переутомленная трехлетней войной русская армия слышать не хотела ни о каких завоеваниях, ни о каких Константинополях. Члены первого кабинета министров были едины в доведения войны «до победного конца», но расходились в вопросе о ее целях. С точки зрения большинства, вступление 6 апреля 1917 г. США в войну на стороне Антанты облегчало стратегическую задачу России и было ей под силу: нужно было только задержать на русском фронте германские войска до появления американских войск на Западном фронте (фактически экспедиционный корпус под командованием генерала Джона Першинга появился в Европе уже 14 июня 1917 г.). П. Н. Милюков, заняв пост министра иностранных дел, проводил в основных чертах ту же внешнюю политику, которой придерживался при старом режиме его предшественник П. Н. Сазонов. В согласованной с Советом Декларации о целях войны, опубликованной 27 марта, речь шла о том, что «цель свободной России в войне – не господство над другими народами… не насильственный захват чужих территорий, но утверждение прочного мира». П. Н. Милюков не разделял стремления большинства в правительстве не накалять страсти вокруг вопроса о целях войны. Поскольку новые цели войны грозили свести на нет все плоды будущей победы, он, вопреки решению правительства, продолжал в своих публичных выступлениях и статьях говорить о неизменности внешней политики России. Такие заявления министра не могли не вызвать в левых кругах раздражения и обвинений в адрес Временного правительства в неискренности и двойной игре.
18 апреля П. Н. Милюков направил союзникам ноту, в которой вновь подтвердил ранее признанные цели войны и верность союзническим обязательствам. После публикации в прессе нота Милюкова вызвала бурю протеста на промышленных предприятиях, в казармах. Народ вышел на улицы с требованием отставки Временного правительства, передачи власти Советам. Одновременно по призыву ЦК партии кадетов на улицу вышли сторонники Временного правительства и продолжения войны. Те и другие горели желанием утвердить свою точку зрения. 21 апреля в ряде мест произошли вооруженные столкновения. Глубокий внутренний раскол революционных сил по вопросу войны был налицо. Лишь после постановления Петроградского совета о запрещении на два дня уличных шествий кризис был направлен в русло переговоров, итогом которых стало формирование 6 мая коалиционного правительства. Министры П. Н. Милюков и А. И. Гучков ушли в отставку. В новом правительстве были представлены все политические течения, кроме крайне правых и большевиков. Помимо А. Ф. Керенского в коалиционное правительство вошли еще пять министров-социалистов, десять министров представляли буржуазные партии.
Коалиционное правительство объявило о своем стремлении добиваться скорейшего заключения мира без аннексий и контрибуций, установления контроля над производством, укрепления органов власти, ускорения созыва Учредительного собрания. На короткое время дезертирство на фронте было остановлено, прекратилась анархия на заводах. Однако социалисты, объединившись в правительстве с кадетами, не спешили выполнять свои обещания. В силу непрочности коалиции все их обещания остались на бумаге. Правительство фактически не располагало никакой свободой действий. Признавая себя носителем народной воли, оно могло рассчитывать лишь на добровольное повиновение свободных граждан.
Прямым следствием апрельского правительственного кризиса стал перелом в общественном настроении. Потерпевшие поражение кадеты на заседании ЦК партии принимают решение «больше не связывать себя с революцией» и «готовить силы для борьбы с ней».
Кризис власти усилил леворадикальные настроения в массах. Все большее влияние в фабзавкомах, профсоюзах, Советах стали приобретать большевики. Они развернули активную работу среди солдат, беднейшего крестьянства, студенчества. Сеть большевистских организаций охватывала все новые и новые районы. Другим важнейшим следствием кризиса власти стал рост авторитета В. И. Ленина. В среде самих большевиков все большую поддержку получает его идея превратить «классовую борьбу пролетариата против буржуазии» в «гражданскую войну между враждебными классами», что едва ли было возможно в условиях стабильного развития страны.
Первая проба сил.К началу лета 1917 г. большевики развивают идею вооруженных методов борьбы за власть. Ленин призывает большевиков готовиться к боевым столкновениям с буржуазией, завоевывать на сторону большевиков солдат, вооружаться, обучать рабочих владению оружием. Как заявил он в начале июня на заседании ЦК РСДРП(б), мирные манифестации – это дело прошлого.
Коалиционное правительство, уверенное в правильности своей линии на консолидацию общества, не предпринимало никаких реальных действий для противостояния леворадикальным силам. Слова Ленина, произнесенные на начавшемся 3 июня I Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов, о том, что большевики в любую минуту готовы взять власть, не были приняты всерьез. В то время как эсеро-меньшевистское большинство съезда демонстрировало показное единодушие и принимало резолюции в поддержку Временного правительства, большевики назначили на 10 июня демонстрацию солдат и рабочих с требованием перехода власти к Советам. Съезд запретил ее проведение, назначив новую демонстрацию под лозунгами доверия Временному правительству. Полумиллионная демонстрация и митинг на Марсовом поле в Петрограде, состоявшиеся 18 июня, прошли в основном под лозунгами большевиков. Увеличивающийся разрыв между правительством и массами подтвердили демонстрации и в других городах (Москве, Киеве, Риге, Иваново-Вознесенске и др.). Вхождение социалистов в правительство при сохранении прежнего курса обернулось потерей авторитета самих умеренных социалистов и Советов в целом. На проходившей 16–23 июня в Петрограде Всероссийской конференции военных организаций большевиков некоторые ее участники уже требовали немедленной подготовки вооруженного восстания.
Провал летнего наступления на фронте.19 июня 1917 г. верное союзническим обязательствам правительство предприняло наступление на Юго-Западном фронте, первое после свержения самодержавия. Вскоре оно было поддержано отдельными частями Северного, Западного и Румынского фронтов. Принимая решение о наступлении, Временное правительство преследовало несколько целей и прежде всего рассчитывало ослабить революционное движение и укрепить свои позиции. Во главе Ставки был поставлен талантливый генерал русской армии А. А. Брусилов. Однако наступление вскоре захлебнулось. Сказались нехватка артиллерии и снарядов, а также растущее нежелание солдат воевать. За десять дней наступления русская армия только на Юго-Западном фронте потеряла около 60 тыс. убитыми и ранеными. 8-я армия под командованием генерала Л. Г. Корнилова смогла продвинуться на 30 км вглубь обороны противника, заняв Калуш и Галич. В ответ на наступление русских войск германские войска совместно с союзниками 6 июля перешли в контрнаступление в Галиции. В результате русские войска отступили почти до старой русско-австрийской границы, оставив на юге Галицию, а на севере – Прибалтику, включая Ригу.
Провал летнего наступления имел для России далеко идущие последствия. Потерпела поражение вся военная доктрина Временного правительства. Русская армия теряла боеспособность. Судьба Первой мировой войны определялась фактически без участия России. Поражение на германском фронте нанесло удар и по патриотическим чувствам россиян. Леворадикальная часть общества во главе с большевиками использовала военное поражение для подрыва доверия к Временному правительству и захвата власти.
Июльская «репетиция».3–4 июля 1917 г. большевики предприняли первую серьезную попытку покончить с властью коалиционного правительства, «навязать с оружием в руках свои лозунги Советам».
Новый политический кризис начался с отставки 2 июля с министерских постов кадетов, не согласных с намерением министров-социалистов признать до Учредительного собрания автономию Украины. Драматизма ситуации придало стихийное выступление солдат 1-го пулеметного полка, которых (незадолго до своего закрытия, 24 июня) съезд Советов призвал к отправке на фронт. Уже вечером 2 июля в Петрограде начались многотысячные митинги. Восставшие пулеметчики послали своих делегатов в другие части с предложением выступить против Временного правительства. Солдаты столичного гарнизона, еще в марте «гарантированные» от участия в военных действиях, охотно откликнулись на предложение «поддержать своих товарищей». Прибытие 4 июля в Петроград вооруженных кронштадтских моряков, вызванных большевиками, обострило и накалило и без того сложную и запутанную ситуацию в столице. Движение митингующих постепенно разрасталось.
Стихийные манифестации вооруженных солдат и матросов застали руководство большевиков врасплох. Значительная часть их, особенно членов «военки» и районных большевистских комитетов, была склонна идти до конца. А. В. Луначарский, обращаясь к кронштадтцам с балкона особняка Кшесинской, призывал не останавливаться «ни перед какими средствами, чтобы заставить имущие классы подчиниться воле демократии». Другая часть, в их числе и Ленин, колебалась: «…сейчас брать власть нельзя, сейчас не выйдет, потому что фронтовики не все еще наши…» Тем не менее большевики поддержали выступление, желая якобы придать ему мирный, организованный характер. Фактически, по выражению меньшевика Б. О. Богданова, большевики дали «идеологию движению», которое до этого еще можно было отнести «к бунтарству, к вспышкопускательству примитивных легкомысленных людей».
Российское общество оказалось на грани гражданской войны. По свидетельству Ф. А. Степуна, в июльские дни 1917 г. «в разъяренное красное море с разных сторон вливались черносотенные струи… в столице шел откровенный грабеж». Под воздействием пропаганды большевиков и анархистов ворвавшиеся в зал заседаний Таврического дворца демонстранты требовали от ВЦИК немедленно взять власть. 4 июля в результате столкновения проправительственных сил и 400-тысячной демонстрации было убито более 50 человек и около 650 ранено. Министр юстиции Временного правительства П. Н. Переверзев, желая переломить настроение Петроградского гарнизона, опубликовал часть собранного против Ленина материала с обвинениями его в шпионаже в пользу Германии. Однако независимо от газетных обличений поздно вечером руководство большевиков приняло решение о прекращении демонстрации: энергия бунта себя исчерпала. 5 июля в столицу вступили вызванные с фронта войска.
Выступление генерала Л. Г. Корнилова.После Июльских событий положение в стране резко изменилось. Попытка левых партий подстегнуть революционный процесс сместила баланс политических сил вправо.
8 июля ушел в отставку близкий кадетам премьер-министр князь Г. Е. Львов. Временное правительство официально объявило Июльские события результатом «заговора большевиков с целью вооруженного захвата власти». 7 июля был издан указ об аресте В. И. Ленина и других большевистских вождей. Большевики перешли на нелегальное положение. Ленин не рискнул отдать себя в руки правосудия и скрылся сначала в Разливе, а затем в Финляндии. Опасность военного переворота заставила власть принять ряд других жестких мер. В Петрограде было объявлено военное положение, воинские части, участвовавшие в демонстрации, были расформированы, закрыты некоторые большевистские газеты. Запрещались уличные собрания и шествия. 13 июля 1917 г. в газетах было опубликовано сообщение о восстановлении на фронте смертной казни и военно-революционных судов, однако репрессивные меры не носили последовательного характера, для этого власть не располагала необходимым механизмом их реализации. Лишь 24 июля удалось сформировать второе коалиционное правительство. Пост премьер-министра в нем получил 36-летний А. Ф. Керенский, за которым сохранился портфель военного и морского министра. Заместителем главы кабинета и министром финансов стал член кадетской партии Н. В. Некрасов. Всего в новый кабинет вошли 7 социалистов, 2 члена радикально-демократической партии и 4 кадета. Главными условиями их вхождения в правительство стали требования войны «до победного конца», восстановления дисциплины в армии и борьбы против «экстремистов». Получив от ВЦИК неограниченные полномочия для восстановления дисциплины и титул «правительства спасения революции», социалистическое правительство не спешило ими воспользоваться, пытаясь, вопреки обстоятельствам, вести страну демократическим путем к Учредительному собранию, противостоя и левой и правой опасности. В результате такой либеральной позиции центральные и местные структуры большевистской партии продолжали действовать. Л. Д. Троцкий, Ф. Ф. Раскольников, Ремнев и другие арестованные партийные лидеры большевиков вскоре были выпущены. Проходивший с 26 июля по 3 августа VI съезд РСДРП (б) работал фактически легально.
Большевики оценили происшедшие события как конец двоевластия и установление буржуазной диктатуры. На съезде лозунг «Вся власть Советам!» был снят и взят курс на подготовку вооруженного восстания.
После «июльского шока» в обществе начинают расти настроения в пользу «сильной руки», способной противостоять распаду. А. Ф. Керенский, по мнению правых, не годился на роль диктатора. Умный политик и одаренный оратор, премьер, по мнению его противников, был человеком безвольным. Будучи «заложником демократии», он не мог, а главное – и не хотел строить сильную власть.
В отличие от А. Ф. Керенского жесткими качествами обладал генерал Л. Г. Корнилов. Назначенный 19 июля на пост Верховного главнокомандующего вместо генерала А. А. Брусилова, он был весьма популярен среди офицерства. В Февральские дни он зарекомендовал себя человеком, преданным революции. Назначением Корнилова Керенский рассчитывал восстановить дисциплину в армии, а заодно и укрепить свою власть. Предложенная Корниловым программа нормализации положения в России через милитаризацию страны – создание «армии в окопах», «армии в тылу», «армии железнодорожников» – нашла в целом поддержку у Керенского. Вероятнее всего, Корнилов и Керенский расходились не столько в понимании необходимости «сильной власти» и даже не в определении ее сути, сколько в роли, которую отводили в ней друг другу. Не случайно после Государственного совещания в Москве, созванного 12 августа Временным правительством с целью объединения центристских сил, отношение Керенского к планам Корнилова становится более прохладным, так как на нем главной фигурой становится Корнилов, а не Керенский.
На Корнилова стали возлагать надежды крупные предприниматели, его поддерживали высшие слои офицерства, объединенные Всероссийским союзом офицеров армии и флота, верхи казачества.
Судя по имеющимся свидетельствам, генерал Корнилов наивно стремился подпереть властную структуру со стороны. С болью воспринимая нарастающую разруху и анархию, боевой генерал видел в диктатуре единственный выход из духовной и политической слабости власти. Не стремясь к личной власти, Корнилов вопрос о формах этой власти ставил в зависимость от развития ситуации в стране, от возможности достижения соглашения с премьер-министром, не исключая установления диктатуры даже во главе с Керенским. В разработанном окружением генерала плане установления в России новой формы правления предполагалось поставить во главе страны Совет народной обороны, в состав которого наряду с самим Корниловым, генералом М. В. Алексеевым, адмиралом А. В. Колчаком входил на правах заместителя председателя А. Ф. Керенский.
В атмосфере, когда, по словам А. И. Деникина, «все ждали, все хотели изменения порядка государственного управления», когда «русская либеральная демократия проявила удивительное отсутствие прозорливости», представители которой «оставались теплыми среди холодных и горячих», корпус Корнилова и офицерские организации, невзирая на преобладание в командном составе их элементов <