ГОТОВЫ ЛИ ВЫ УЧАСТВОВАТЬ В...? УСРЕДНЕННЫЕ ДАННЫЕ ПО ИССЛЕДОВАНИЯМ 1993 —1998 ГГ

Формы участия	Да	Нет
Голосование	79,2	20,8
Демонстрация	11,0	89,0
Забастовка	8,7	91,3
Участие в выборах как кандидат	11,0	89,0
Ни в чем не готов	2,9	97,1
Затрудняюсь ответить	6,4	93,6

Из таблицы видно, что установка в отношении политического участия (особенно в отношении голосования), свидетельствует в пользу того, что само участие как демократическая ценность достаточно глубоко укоренилась в сознании россиян. В то же время те формы политического поведения, которые требуют большей отдачи гражданских качеств, не столь популярны. Этот феномен можно рассматривать в контексте традиционной политической культуры, в которой неконвенциональные формы участия (забастовки или марши протеста) выглядят как «неправильные», несмотря на их широкую распространенность. Отметим, что забастовка является более значимой формой поведения для мужчин, молодых людей, коммунистов и лиц с низким уровнем образования.

Какие выводы можно сделать из приведенных данных?

1. Прежде всего следует отметить отсутствие жесткой дихотомии ценностей в политическом сознании российских граждан: либерализм не противостоит жестко коллективистским и коммунитаристским ценностям. Эти два полюса существуют, но не в оппозиции друг другу.

При этом российские либералы воспитаны в коллективистской политической культуре, благодаря чему в их сознании коммунитаристские ценности можно найти в имплицитной форме. Собственно либеральные взгляды являются чаще результатом влияния культурной среды, семейной социализации и образования, чем «рационального выбора», соответствующего политической ситуации. Авторитарные коммунитаристы, напротив, на вербальном уровне вполне лояльны официальным либеральным ценностям.

2. У российских демократов, как у автократов, есть общие проблемы — прежде всего, у тех и других политические взгляды непоследовательны и размыты. Чтобы прояснить и артикулировать их, индивид должен опираться на идеологию, вырабатываемую политическими партиями. Но у нас партийная система формируется медленно, ставя личность перед необходимостью в одиночку делать то, над чем должны работать партийные структуры.

Еще одна общая проблема у противоположных политических типов в России — это упадок таких ценностей, как ответственность и активизм, среди молодого поколения по сравнению со старшим.

3. Ни авторитарные, ни демократические ценности не встречаются в индивидуальном сознании в чистом виде. Структура личности вообще, и структура политических взглядов в частности, намного сложнее и многомернее, чем деление на демократические и авторитарные. Сам континуум авторитарность — демократизм является явным упрощением. В анализе политических ценностей в структуре личности можно выделить по крайней мере три измерения.

Первая шкала — это этатизм — антиэтатизм. Российская политическая культура всегда была государство-центричной. По нашим данным, более 80% респондентов убеждены, что государство должно заботиться о больных, стариках и детях, а также обеспечивать гражданам безопасность. Либеральная модель государства как «ночного сторожа» не соответствует ожиданиям большинства российских граждан, взгляды которых носят определенно этатистскую окраску.

Одновременно в России можно найти и антиэтатистов. Они не составляют некой однородной группы и делятся на «либералов» и «анархистов», число которых в совокупности не превышает 10% опрошенных. При этом отметим, что это деление, проведенное нами на основании анализа их ценностных предпочтений, не соответствует самоидентификации респондентов, среди которых определи себя как анархистов 9% и как либералов — 12%.

Вторая шкала — сторонники свободы исторонники равенства. Наши данные не подтверждают гипотезы об их противостоянии в России. Опрошенные скорее склонны противопоставлять свободу сильному государству, выражая таким образом оппозицию демократии авторитаризму. Наши авторитаристы весьма специфичны в своих предпочтениях. Их авторитаризм базируется не столько на авторитарной агрессии, сколько на авторитарном подчинении, конвенционализме и традиционализме. Об этом свидетельствует, к примеру, тот факт, что среди сторонников сильного государства (авторитарных «ястребов») не было ни одного человека, готового участвовать в забастовках. В то же время среди сторонников свободы (демократических «голубей») более половины опрошенных доверяют армии, милиции и другим силовым инструментам государства больше, чем иным институтам.

Третья шкала — это этноцентризм — космополитизм. Этноцентризм, являясь важной частью российского авторитаризма, чаще наблюдается среди сторонников авторитарно-коммунитарных взглядов, чем среди либералов. И опять же это какой-то нетипичный авторитаризм, поскольку между политическими ориентациями (демократ, коммунист, аполитичный) и этноцентрическими стереотипами нет явного соответствия. Наши предыдущие исследования показывают это на эмпирическом материале*. Более четкая корреляция прослеживается между высоким уровнем образования и отсутствием этноцентризма.

* См. Шестопал Е. Перспективы демократии в сознании россиян // Общественные нации и современность, 1996. № 2.

Таким образом, современный российский авторитаризм выглядит скорее как своего рода психологическая защита, призванная компенсировать утрату политической и национальной идентичности. Парадоксально, но сегодня для судеб российской демократии скорее следует говорить о возврате некоторых коммунитарных ценностей, с исчезновением которых утрачено и чувство «мы», чем о насаждении либерального индивидуализма.

Вопросы для обсуждения

1. Каковы основные трактовки феномена авторитаризма в политической науке и в психологии?

2. Как проявляется авторитаризм в поведении и сознании личности? На основании каких психологических индикаторов можно судить об авторитарности того или иного человека?

3. Что такое политическая толерантность и при каких условиях она формируется?

4. Какие психологические факторы способствуют установлению демократии?

Литература

1. Адорно Теодор. Исследование авторитарной личности. — М.: Академия исследований культуры, 2001.

2. Шестопал Е. Перспективы демократии в сознании россиян // ОНС, 1996. № 2.

3. Преснякова Л.А. Влияние авторитарного синдрома на индивидуальное восприятие политической власти в России (1990-е годы). Автореферат канд. диссертации. — М.: МГУ, кафедра политической психологии философского факультета, 2001.

4. Дилигенский Г. За что голосовала Россия // Власть, 1996. № 2. С. 32 — 37.

5. Капустин Б.Г., Клямкин И.М. Либеральные ценности в сознании россиян // Политические исследования, 1994. № 1.

6. Левада Ю.А. Между авторитаризмом и анархией: российская демократия в глазах общественного мнения // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения ВЦИОМ, 1995. № 2. С. 10.