Основные направления политического развития Англии в XIII в. 6 страница

Император покинул Италию, но в 1158 г. начал новый поход. Теперь у Фридриха I было два врага — города-коммуны и папа, недовольный тем, что в нарушение Вормсского конкордата 1122 г. назначение епископов вновь перешло в руки императора. Фрид­рих I стал создавать союз против Милана, продолжавшего выка­зывать неповиновение, опираясь на поддержку других коммун. Подойдя с войском к Милану, император выдвинул условия: вос­становление регалий, утверждение избранных коммуной консу­лов, уплата дани (9000 марок серебром). В Ронкальской долине он созвал совет из представителей ломбардской знати и городов, на который пригласил и четырех юристов из Болоньи. Юристы, ссылаясь на «Кодекс» Юстиниана, подтвердили его права на ре­галии и на судебную власть. Решения Ронкальского совета возбу­дили против Фридриха I недовольство всех коммун. Однако пер­вый же город, который оказал сопротивление этим решениям - Крема, был разрушен по приказу императора. В 1161 г. Фрид­рих I, опустошив сельскую местность вокруг Милана, начал ле­том осаду города. Весной 1162 г. магистраты Милана вынуждены были сдать город императору, который приказал жителям поки­нуть его стены, а солдатам — разграбить дома и сжечь их. Милан был полностью разрушен.

Жестокая политика Фридриха I оттолкнула от него некоторые поддерживавшие его города и привела к сплочению Италии — от Венеции до Сицилийского королевства — вокруг папы Александ­ра III. Опираясь на поддержку папы, Милан отстроил стены и в 1165 г. вошел в оборонительный союз с Венецией, Вероной, Па­дуей и Виченцей, образовавших Веронскую лигу. Фридрих I в 1166 г. предпринял новый поход в Италию, но разразившаяся в его войске эпидемия вынудила его вернуться в Германию. Тем временем итальянские города, оставив распри, стали активно объединять усилия по укреплению своей военной мощи. В 1167 г Бергамо, Мантуя, Бреша, Феррара и Кремона создали еще одну лигу, которая в том же году соединилась с Веронской лигой. Так возникла Ломбардская лига — мощный союз городов, которому начали оказывать поддержку папа и Сицилийское королевство. На общие средства был восстановлен Милан и построена близ него стратегически важная крепость, названная в честь папы Алес­сандрией.

В течение шести лет император не давал о себе знать, а Лом-ь.цщская лига, которая к началу его нового похода в 1174 г. насчитывала 37 городов, готовилась к решительной борьбе. Весной 1175 г. Фридрих I осадил Алессандрию после неудавшегося штур­ма, а войско лиги в свою очередь окружило его отряды. Через юд, 29 мая 1176 г. городское ополчение Ломбардской лиги, состоявшее преимущественно из рыцарей и пополанов Милана и Брешии, напало на стоявшее лагерем близ Леньяно войско императора и выиграло сражение. Фридрих I был сбит с лошади и исчез в суматохе, оставив на поле боя свой меч и знамя, а его рыцари в панике разбежались. Одержав решающую победу над императором, итальянские города отстояли свою независимость. Выиграло и папство. После битвы при Леньяно многие вассалы императора перешли на сторону папы, а в 1177 г. Фридрих I под­писал соглашение, признав верховную власть папы и отказавшись от достигнутого в предшествующих походах.

После длительных переговоров мир был заключен в Констанце и 1183 г. Ронкальские постановления отменялись. Городские ком­муны признали сунеренитет императора, но получили право из­бирать магистратов, чеканить монету, осуществлять суд, содер­жать войско, объявлять войну и заключать мир, создавать союзы, что означало их фактическую независимость. За императором со­хранялась высшая юрисдикция, право постоя и формальное ут­верждение избранных коммуной консулов. Городские коммуны Северной и Центральной Италии получили статус самостоятель­ных государств. К концу XII в. в этой части Апеннинского полу­острова, в отличие от централизованного Сицилийского королев­ства, сложилась политическая система городского полицентризма, не равнозначная феодальной раздробленности. Небывалый расцвет городской цивилизации в Италии в последующие столетия вывел ее в число самых передовых стран средневековой Европы.

Италия в ХШ-ХУ вв.

В ХШ-ХУ вв. Италия оставалась политически раздробленной страной с различными формами государственности. Южная Ита­лия и о. Сицилия входили в состав созданного норманнами Си­цилийского королевства (в XV в. оно называлось Королевством обеих Сицилии), развивавшегося по пути централизованной мо­нархии. Значительную часть Средней Италии занимало теокра­тическое государство римских пап — Папская область. В Север­ной и Средней Италии, преимущественно в Ломбардии и Тоска­не, сложилось несколько десятков независимых городов-республик. В XIII в. таких небольших государств, включавших город и его дистретто, было 70, но в XIV и особенно в XV в. их число резко сократилось, поскольку многие городские коммуны были подчи­нены более могущественными соседями. Менялась и форма их государственного устройства — республики превращались в синьории, а последние — в принципаты. В северо-западной части Апеннинского полуострова существовали независимые территории с традиционной феодальной системой управления: княжество Пье­монт, герцогство Савойя и некоторые другие.

Аграрное развитие.Несмотря на интенсивный процесс урбани­зации, деревенское население Италии численно преобладало над городским и в XV в., а сельское хозяйство доминировало в струк­туре экономики страны. Особенностью аграрного ландшафта Се­верной и Средней Италии в период развитого средневековья ста­ло распространение поликультурных хозяйств, в которых посевы зерна сочетались с разведением виноградников, оливковых и пло­довых деревьев. Эти хозяйства — подере — соседствовали с мел­кими монокультурными участками — парцеллами. В XIV—XV вв. заметно углубилась специализация отдельных районов по выра­щиванию зерновых и технических культур, спрос на которые уве­личивался с ростом ремесленного производства в городах. Так, в Ломбардии сеяли марену (из нее получали красную краску для тканей), в Тоскане — вайду, которую использовали для изготов­ления синей краски. В округе Болоньи, Неаполя, в Ломбардии большие пространства были засеяны льном.

Мощное развитие в XIV—XV вв. получило перегонное ското­водство. С Апеннин и Альп осенью спускались многотысячные стада овец, коз, крупного рогатого скота и лошадей, а весной они возвращались на горные пастбища. Мясное и молочное животно­водство стало быстро растущей отраслью сельского хозяйства, особенно на севере страны — в Ломбардии, где возникла фермерская аренда скота, предназначавшегося на продажу. Животноводство обеспечивало сырьем сукноделие (овечья шерсть), кожевенное ре­месло, производство обуви.

Серьезные изменения происходили в положении крестьянства. XIII в. стал заметным рубежом в правовом статусе колонов и сервов, прикрепленных к земле и находившихся в личной зависимости — в случае бегства их насильно возвращали господину, а сервами хозяева распоряжались, как вещью. Многие города Северной и Средней Италии по разным причинам — одни были заинтере­сованы в притоке рабочих рук, другие стремились ослабить эко комическую мощь окрестных феодалов — выкупали колонов и сервов, правда без земли и иного имущества, и предоставляли им личную свободу. Так, Болонья, согласно «Райской книге» 1257 г., освободила более пяти с половиной тысяч сервов, принадлежав­ших более 400 сеньорам, а в 80-е годы XIII в. коммуна сделала свободными многих колонов дистретто. Подобную акцию, хотя и в меньших масштабах, предприняла в конце XIII в. Флоренция, освободившая от прикрепления к земле и личной зависимости колонов тех феодалов округи, которые не признавали ее власть. При этом она воздержалась, однако, от предоставления свободы колонам, сидевшим на землях городских собственников. Выкуп крестьян, находившихся в наиболее приниженном положении, стал нажной чертой городской политики и привел к расширению слоя свободных арендаторов. Впрочем, колоны и сервы не исчезли окон­чательно: немало их сохранялось в отсталых окраинных районах — Пьемонте, Фриуле и др., но особенно в Южной Италии, Где про­слойка несвободных держателей возросла благодаря законодатель­ству норманнских королей.

Углублялись и иные различия между аграрным развитием юга и севера страны. На севере шло не только освобождение лично зави­симых категорий крестьянства, но и укреплялись права свободных наследственных арендаторов на распоряжение землей. Важным фактором, способствовавшим этим процессам, было существова­ние сельских коммун, защищавших интересы держателей. Южная Италия, наоборот, оставалась зоной слабевших городов и усиле­ния власти феодалов, подчинявших своему влиянию и деревен­ские общины. Правда, и на севере свобода сельских коммун сохранялась сравнительно недолго — уже в XIII в. здесь намечается тенденция к сокращению их прав, а затем и полному подчине­нию их городу. Изменилась и позиция городских коммун, ставших крупными земельными собственниками округи, — они не поддер­живали больше иски сельской администрации против нарушения крестьянских прав местными сеньорами. Более того, заинтересо­ванные в повсеместном утверждении собственной власти в дист­ретто, города повели наступление на свободу сельских коммун: ограничивали их административные права, сокращали сферу дея­тельности должностных лиц, расширяли регламентацию сельскохо­зяйственных работ, устанавливали выгодные горожанам цены на зерно и другую земледельческую продукцию. В ХШ-ХУ в. свободных сельских коммун в Северной и Средней Италии почти не оста­лось — они сохранялись лишь в труднодоступных горных районах. XIV век отмечен кризисными явлениями в аграрном развитии Италии: череда неурожайных лет, несколько сильных эпидемий чумы и как следствие — сокращение населения страны за полтора столетия (с 1300 по 1450 г.) с 11 млн. до 8 млн. человек. Однако демографический спад, неравномерно проявлявшийся в разных регионах, неодинаково сказался на экономике отдельных терри­торий. Как и прежде, в числе наиболее развитых областей были Тоскана и Ломбардия. В XIV -ХУ вв. здесь происходили сущест­венные перемены в жизни деревни. Резко возросли масштабы зе­мельной собственности горожан (они скупали участки не только у церкви и светских феодалов, но и у мелких собственников и на­следственных арендаторов); при этом проявилась тенденция к ук­рупнению владений и к переходу от парцелл к крупным поликуль­турным хозяйствам — подере. Менялись и формы крестьянских держаний: наследственная аренда (либелла, эмфитевсис и др.) все заметнее уступала место различным видам краткосрочной аренды (издольной — с уплатой от четверти до половины урожая — и аффикту с фиксированной денежной рентой). Собственники, осо­бенно горожане, предпочитали сдавать подере на условиях из­дольщины, тогда как аффикт чаще был связан с парцеллами.

Испольщина (медзадрия) стала первым шагом перехода от фео­дальной аренды к капиталистической. Хозяин земли участвовал здесь в производстве, предоставляя арендатору часть семян для посева и ссуду для приобретения рабочего скота и инвентаря. Ис­польщик уплачивал хозяину половину урожая всех видов плодо» (в XV в. укоренилась практика принесения еще и «дополнитель­ных даров»). Однако оставшаяся у арендатора часть урожая дале­ко не всегда покрывала потребности его семьи. Отсюда его по­стоянная задолженность собственнику подере. Хотя испольщина как форма аренды, переходная к капиталистической, должна бы ла бы способствовать прогрессивному развитию сельского хозяйства, в условиях Италии этого не происходило. Поскольку ис­польщик не имел прав распоряжения землей, в том числе правн изменять агрикультуру участка, его хозяйственная инициатива были скована, тем более что у него, как правило, не было достаточных средств. В итоге испольщик не стал работником, заинтересованным в повышении производительности своего труда. В Тоскане широкое распространение испольщины в XV в. привело в после­дующем к стагнации деревни. В Ломбардии шаги к капиталистическому предпринимательству, особенно в животноводстве, были более уверенными, но и здесь они были чрезвычайно медленными

Крестьянские восстания.Различия в аграрном развитии отдель­ных регионов Италии сказались на характере антифеодальной борьбы крестьян. На северо-западе полуострова, в маркизатах Монферрат и Салуццо, в Пьемонте, где сохранялись наиболее тяжелые формы личной зависимости крестьян, в 1303-1307 гг. произошло одно из наиболее организованных восстаний сельской и городской бедноты, которым руководил монах-францисканец Дольчино. Он был последователем еретического движения «апостольских брать­ев», основанного членом францисканского ордена монахом Сегарелли (который был осужден инквизицией и сожжен).

Дольчино проповедовал идеи имущественного и духовного ра­венства, осуждал церковь, оскверненную непомерными богатствами и погрязшую в грехе, говорил о неизбежном наступлении «тысячелетнего царства» справедливости, призывал к насилию над богатыми. Проповеди Дольчино привлекли к нему множество сто­ронников из крестьян и городских низов. В 1304 г. близ г. Верчелли в Пьемонте его вооруженные отряды одержали победу над поиском местных феодалов. Тогда папа Климент V объявил крестовый поход против восставших. Дольчино вынужден был отсту­пить в высокогорный район, где на горе Цебелло создал укреп­ленный лагерь, в котором жизнь была организована на началах примитивного равенства. Отрядам Дольчино удалось дважды от­бить штурм горы рыцарским войском под предводительством гер­цога Савойского. Однако после длительной осады крепости обре­ченные на голод повстанцы весной 1307 г. были разбиты. Доль­чино умер под пытками, не отказавшись от своих идей.

В XIV—XV вв. в разных районах Северной и Средней Италии вспыхивали крестьянские волнения, вызванные ростом налогов, торговых пошлин, резкими колебаниями цен и т.д. С обретением свободы самые разные категории держателей (большинство их со­ставляли краткосрочные арендаторы) оказывались под финансо­вым гнетом города — они должны были платить помимо аренд­ной платы прямые налоги (определенный процент от доходов хозяйства), особенно же страдали от чрезвычайных и косвенных налогов. С утратой влияния и независимости сельских коммун жители ближних и дальних пригородов попадали в полное под­чинение к городу, что вызывало протест с их стороны и приводи­ло к частным локальным выступлениям крестьян. Так, в округе Пистойи (дистретто Флоренции) в 40-50-е годы XIV в. произош­ло шесть антиналоговых выступлений. В 1462 г. крупные волне­ния вспыхнули в округе Пьяченцы (дистретто Милана): крестья­не были недовольны увеличением пошлины и введением ограни­чения на продажу в городе продукции сельского хозяйства. 7-тысячное войско крестьян подошло к Пьяченце и потребовало от наместника герцога снизить пошлины на продажу вина, зерна и скота, разрешить их свободную продажу в городе и отменить налог на помол зерна. После долгих переговоров с наместником крестьянское войско, оставленное примкнувшими к ним вначале отрядами местных феодалов, было разгромлено.

Городское ремесло и торговля.Обретение городами Северной и Средней Италии политической независимости, успешная «война с замками» и установление собственной власти в округе, рази­тельное расширение городского землевладения — все это создало благоприятные условия для бурного экономического роста город» ских республик, небывалого расцвета их ремесла, торговли, банковской деятельности. В XIII—XV вв. итальянские города лиди­ровали в торгово-промышленном и финансовом предпринимательстве европейских стран.

В развитии ремесла уже в XIII в. становился все более заметным процесс специализации, отпочкования все новых профессии. В крупных городах насчитывалось по нескольку сотен ремесленных профессий, которые охватывали производство самых разных предметов потребления — от одежды и утвари до ювелирных и других художественных изделий. Профессиональная дроб­ность ремесла, свидетельствующая о далеко зашедшем разделении труда, — характерная черта любого средневекового города, она сопровождалась, как правило, возникновением цеховых корпораций. В Италии этот процесс приобрел своеобразные черты, Так, число цехов в городе далеко не всегда соответствовало количеству ремесленных профессий — цехов было значительно меньше (от 20 до 80, исключение составляла Венеция, где их насчитывалось 147). Это объяснялось прежде всего тем важным обстоятельством, что в итальянских городах-государствах цехи выполнили не только экономические, но и политические функции. Ремесленные корпорации могли иметь своих представителей в органах власти, само гражданство во многих городах определялось принадлежностью к какому-либо цеху. Цехи были правомочными не­зависимыми корпорациями (лишь в Венеции они полностью под­чинялись государству), имевшими свою администрацию, финан­сы, военное ополчение и знамя. Нередко цех объединял десятки ремесленных профессий. Так, во Флоренции, где к концу XIII в. сложился 21 цех, корпорация галантерейщиков включала в свой состав ремесленников 30 специальностей, а цех «врачей и аптекарей» охватывал около 50 профессий. Объединение в одну корпорацию ремесленников порой очень далеких друг от друга специальностей диктовалось политической необходимостью — имен, свое представительство в магистратурах с тем, чтобы успешнее противостоять засилию магнатов и купеческой верхушки. Что же касается экономических интересов входивших в широкую корпорацию ремесленников, то у каждой профессиональной группы бы ли свои уставы, регламентирующие производство, и своя адми нистрация.

В городах-государствах Северной и Средней Италии цехи уже в XIII в. стали основной формой не только хозяйственной, но и социально-политической организации ремесленной прослойки пополанства, активно боровшегося за участие в городском управле­нии. Цехам противостояли не только магнаты, но и купеческие корпорации, которые начали возникать еще в XI—XII вв. и пона­чалу принимали в свой состав и ремесленные профессии. Так, в Парме в начале XIII в. в «общество купцов» входили также суконщики, мясники, сапожники, кузнецы. В XIV—XV вв. купеческие корпорации обрели более узкие рамки и структурно мало отличались от ремесленных цехов (собственная администрация, устав, финансы и т.д.). Главное отличие состояло в том, что еди­ницей цеха была мастерская ремесленника, а деятельность куп­цов протекала, как правило, в рамках разного рода компаний, создававшихся на паевых началах сроком на год — два. Характер компании зависел от вида торговли — морской или сухопутной, внутренней или международной. В некоторых городах, как это произошло во Флоренции, купеческие компании входили в состав сукнодельческих цехов, но при этом задавали там тон, дик­туя свои условия этой самой крупной отрасли производства — купцы поставляли для нее шерсть и красители, от них зависел и сбыт готовой продукции. В Лукке корпорация торговцев шелком- сырцом и шелковыми тканями была широко представлена в ор­ганах городского самоуправления и держала в своих руках все нити экономики.

Ведущие позиции купечества в большинстве городских республик завоевывались в длительной и ожесточенной борьбе с нобилитетом (к концу XIII в. этот этап успешно завершился) и ремеслен­ными массами пополанства. В Италии купечество не было социально однородным, замкнутым слоем, если не считать Венецию с ее монолитным патрициатом, монополизировавшим торговлю и юсударственное управление. Купечество пополнялось выходца­ми как из нобилитета, так и из верхушки ремесленников и сельских богатеев. Главную опору итальянских купцов составляло их богатство, размеры состояний многих крупных купеческих фамилий поражали современников. Основными источниками накопле­ния служили торговля и ростовщичество, нередко замаскированное под «безобидные» финансовые операции, поскольку католическая церковь всегда резко осуждала взимание процентов по ссудам.

Торговля приобрела очень широкий размах уже в XIII в. и вплоть до конца XV в. оставалась наиболее динамично развивавшейся отраслью, итальянской экономики. Разрастался внутренний товарообмен, морские порты все теснее связывались с городами внутренних районов полуострова, усиливались связи и между последними. Торговые операции носили не только транзитный характер, но в них включались и сотни видов товаров местного производства, чему немало способствовала хозяйственная специализация отдельных районов. Основные сухопутные торговые магистрали шли с севера на юг страны (из Милана и других городов Ломбардии в Тоскану, Умбрию и далее вплоть до Сицилии), а также с востока на запад (из Венеции в Тоскану), с северо-запада на юго-восток (из Пьемонта в Рим). Каботажные суда шли из Генуи в Пизу и Неаполь, из Сицилии в Венецию. Сухопутной доставкой грузов часто занимались объединения перевозчиков, о размахе их деятельности говорят, в частности, сотни гостиниц и постоялых дворов на торговых маршрутах. Только во Флоренции I в конце XIV в. было 622 гостиницы, а в ее предместье — 234.

Несмотря на интенсивное развитие внутренней торговли, в Италии еще и к концу XV в. не сложился внутренний товарно-ценовой рынок. Этому процессу препятствовали и государственный полицентризм, и острая конкуренция крупнейших городов на внешних рынках (к тому же каждый из них претендовал на роль ведущего центра внутри страны) и, наконец, природный рель­еф полуострова — расчлененность его Апеннинским хребтом. Ска­зывалось и сложившееся еще в раннее средневековье своеобразие быта, наречий, хозяйственных и культурных традиций отдельных районов страны. Не способствовала складыванию единого рынка ориентация итальянского купечества на внешние рынки — италь­янские торговые компании рано осознали выгоды географического положения страны на перекрестке торговых путей Востока и За­пада. Крупные торговые дома Генуи и Венеции, Милана и Флоренции, Лукки и Болоньи, да и многих других городов Италии имели десятки филиалов в разных странах Европы и на Ближнем Востоке, равно как и в государствах Апеннинского полуострова Таков был, например, дом Медичи — состоявшая из представите­лей этого рода торгово-банковская компания, базировавшаяся ни Флоренции, основала в XIV—XV вв. свои филиалы не только и Пизе, Милане, Риме и Венеции, но также в Брюгге, Лондош Антверпене, Брюсселе, Любеке, Женеве и Лионе.

Торговая деятельность итальянских купцов, как правило, сочеталась с банковскими операциями. Разбросанность филиалов купеческих компаний, крупные объемы купли-продажи товаров и денежных сделок подталкивали к усовершенствованию банковского дела. Именно в Италии впервые появились векселя и двойная бухгалтерия (строгая фиксация дебета и кредита, всех счетов, унификация мер и т.д.). Итальянские монеты — чеканившийся во Флоренции полновесный золотой флорин и золотые венецианские дукаты_—играли роль международной валюты, а банкиры Флоренции, Сьены, Болоньи, Милана приобрели огромный вес как внутри страны, так и за ее пределами, широко кредитуя феодальную знать, купечество и правителей Франции, Германии, Испании и других европейских стран.

Зарождение мануфактуры. Производство шерстяных тканей — одна из ведущих отраслей средневековой экономики европейских стран — в XIII—XIV вв. прошло путь от традиционного ремесла, когда мастер самостоятельно закупал сырье или полуфабрикат (шерсть, пряжу, красители и т.д.) на местном рынке и там же сбывал свою продукцию, до мануфактурного производства. По­следнее было по-прежнему основано на ручном труде («мануфак­тура» от лат. manus — рука и facere — делать), но организатором его выступал купец-предприниматель. Впервые в Европе мануфактура возникла в крупных итальянских городах — Флоренции, Сьене, Лукке, Болонье — уже в начале XIV в.

Лидировала в этом процессе Флоренция. XIII век стал подготонительным этапом: наряду с существовавшей ранее перепрода­жей привозных сукон началась организация их производства в самом городе. В 1192 г. во Флоренции возник цех Калимала, за­нимавшийся окраской и отделкой грубых привозных сукон, которые продавались затем на внутренних рынках и вывозились в другие страны. Организаторами этого производства стали компа­нии купцов-шерстяников, которые постепенно к XIV в. подчи­нили себе занятых окраской и отделкой сукон ремесленников, определяли как технологию производства, так и заработную пла­ту. В результате внедрений в это производство торгового капита­на ремесленники оказались отторгнутыми от рынка, превращаясь в наемных рабочих (финансовая зависимость от компаний неред­ко вынуждала их закладывать и продавать свои орудия производ­ства). Так возникала рассеянная мануфактура, в которой ремесленники работали по-прежнему в своих мастерских.

Еще более наглядно путь складывания мануфактуры можно про­следить на примере полного цикла сукнодельческого производст­ва, организатором которого во Флоренции стал цех Лана, воз­никший в начале XIII в.

Сукна Ланы — а это были тонкие шерстяные ткани яркой ок­раски и высокого качества — изготовлялись из особых сортов овечьей шерсти, которая привозилась из Испании, Португалии, Северной Африки и Англии. Поначалу шерстобиты, прядильщи­ки, ткачи, красильщики и аппретурщики самостоятельно участ­вовали в рыночном обороте сырья и полуфабрикатов, а компании купцов-шерстяников, входивших в цех, занимались лишь доставкой сырья и сбытом готовой продукции. Но уже в начале XIV в. купцы стали выполнять функции главных организаторов произ­водства. Складывалась смешанная мануфактура, в которой про­изводственный процесс выглядел следующим образом. Компа­ния шерстяников (она состояла из двух-трех купцов, вносивших капитал, и шерстяника, вместе с наемными помощниками руко­водившего производством) могла начать дело, лишь получив ли­цензию от цеха и обязавшись соблюдать установленную им технологию и количество изготовляемых штук сукна. Далее закупа­лась шерсть, для ее промывки и очистки нанимались рабочие, не имевшие особой квалификации. Они промывали шерсть в при­надлежавших цеху бассейнах на берегах реки Арно, просушива­ли ее, а затем выбивали и расчесывали в мастерской шерстяника принадлежавшими ему орудиями труда — палками и гребнями. Чистую шерсть помощники шерстяника раздавали прядильщи­кам-надомникам (часто ими были женщины) из городской окру­ги, а пряжу передавали ткачам, работавшим в своих мастерских. Ткачи входили в особый цех, подчиненный цеху Лана. Затем ткань проделывала путь от красильщиков на сукновальные мельницы (они также принадлежали цеху Лана), далее — в помещения для вытягивания сукон, которые строил обычно цех, а оттуда, нако­нец, в мастерскую шерстяника, где ее обрабатывали гладильщи­ки и аппретурщики, которых нанимала компания.

Разделенное на 28 операций сукнодельческое производство осу­ществлялось, таким образом, в смешанной мануфактуре, т.е. на­чальные и конечные операции — в мастерской шерстяника, ос­тальные — вне ее. Возникновение такой мануфактуры предопрс делили два главных фактора: наличие крупных капиталов у купцов-предпринимателей и максимально возможное в данной отрасли разделение труда. Высококачественные флорентийские сукна вывозились через Венецию в Германию и на Ближний Восток. О масштабах сукноделия во Флоренции говорят такие цифры: в середине XIV в. в городе было более 200 компаний шерстяников, в год они производили до 80 тысяч кусков сукна, каждый по 150 м. В сукноделии было занято 30 тысяч человек, из них 10 тысяч — чомпи (так назывались рабочие, занятые первичной обработкой шерсти). Производительность труда на флорентийских мануфактурах была выше, чем в традиционном текстильном цеховом производстве. В мануфактуре организатор производства, освобождая ремесленников от связи с рынком, увеличивал самым время на производство продукции, которое к тому же у каждого работника было отдано какой-нибудь одной операции. Мануфактура открывала путь для резкого увеличения производ­ства товаров массового спроса, в данном случае — сукон, и замет­ного обогащения купцов-предпринимателей. Капиталы многих флорентийских купцов, складывавшиеся не только в сукноделии, но и в торгово-банковской сфере, достигали сотен тысяч флоринов.

И все же возникшие в Италии раннекапиталистические отноше­ния не стали формообразующими для других стран Европы и не получили длительной экономической перспективы в самой стране. Уже к концу XV в. стали заметно сказываться негативные стороны итальянских мануфактур, особенно сукнодельческих, — их тесная связь с цехом, который строго регламентировал весь производст­венный процесс, ограничивала инициативу по его усовершенство­ванию, технические нововведения не приветствовались, а порой и пресекались, к тому же ценовая политика цеха не всегда делала конкурентоспособными итальянские сукна на внешних рынках.

Кроме сукноделия раннекапиталистические отношения в Ита­лии складывались в шелковом производстве (в Лукке и Венеции) и судостроении в портовых городах. В последнем важную органи­зующую роль играло государство (в Венеции — созданный рес­публикой Арсенал).

Социально-политическое развитие городских коммун.Обретение городскими коммунами Северной и Средней Италии политиче­ской самостоятельности открыло возможности для укрепления и дальнейшего развития их государственных институтов — советов и различных магистратур административного, судебного и поли­цейского характера. На эволюцию системы управления в городах оказывала влияние обострившаяся в начале XIII в. социальная борьба внутри городских стен. Главная линия противостояния про­легала между нобилитетом и организованным в цехи пополанст-вом, но к этому добавлялась борьба между отдельными феодальными кланами, соперничество крупных купеческих фамилий, а также волнения «тощего народа» и плебса. Городское законода­тельство — статуты — еще только начинало разрабатываться (пер­вые записи статутного права относятся ко второй половине XIII в.) и еще не всегда ставило преграду усилению власти в городе могу­щественных нобильских фамилий. Это вызывало ответную реак­цию со стороны отстраненного от управления, но экономически прочно стоящего на ногах купечества. Порой достаточно было небольшого повода, чтобы в городе начались вооруженные столк­новения — ведь феодальная знать опиралась на свои дружины, готовые по первому знаку вступиться «за честь» сеньора, да и це­ховые ополчения имели опытных военных предводителей из числа рыцарства.